Ты знаешь. Ты всё знаешь.

«Господи, Денис, русская ты душонка, зачем?», а после — смущённая, усталая улыбка. Черышев это слышал и видел на протяжении почти трёх недель чаще, чем что-либо, потому что Марио говорил это русскому, что бы тот ни сделал. Но в основном, Фернандес так выражал своё «негодование», ведь Дэн едва ли не каждый раз встречал защитника с тренировки то блинами, то оладьями, то борщом, то салатом каким-нибудь… Короче говоря, всем тем (русской едой, в основном), что футболистам есть не следует, дабы вес и физическое состояние были в одной поре. — Может, мне позвонить маме и сказать, что её сын обзавёлся личным поваром, и что пусть лишний раз не переживает за меня? — пошутил в один из дней бразилец. — Только не говори, что помимо мяса, повар жарит её сына, — в ответ вздёрнул бровями Денис.

***

— У меня проблемы, — первое, что сказал Фернандес, входя домой. — Что такое, Марио? — Черышев быстрым шагом подошёл к дверям. Он серьёзно посмотрел на мужчину, нахмурив брови. — Не волнуйся, просто… — защитник скинул с себя кроссовки и отбросил рюкзак. — Ты меня откормил, — бразилец засмеялся. — В лице ты не поправился. И шнурки пока завязывать можешь, — Денис хихикнул, но порядком удивился услышанному. — Так что ничего я тебя не откормил! — Сегодня же был медосмотр, — напомнил Фернандес; он никак не мог перестать смеяться, — И, в общем, я поправился на три с половиной, почти четыре килограмма с того момента, как меня в последний раз взвешивали. — Это мышцы! — серьёзным голосом заявил полузащитник, но не сдержался и ухмыльнулся. — Это какой-то ужас! — истерично воскликнул бразилец, но как всегда улыбаясь. — Что ты наделал со мной? — Ты их сбросишь быстро, не переживай. — Ты всё время меня кормишь, Денис! Две с половиной недели жизни с тобой. Итого: я безмерно счастлив, прекрасно провожу время, вкусно ем, но я поправился! Ещё и так сильно! А не есть твою еду я не могу, ведь ты же старался для меня, время своё тратил… Ты же готовить научился ради меня. — Как это мило. — Я сказал врачам, что это я в зале набрал, и что у них показатели неточные, — мужчина засмеялся. — Наврал с три короба, короче говоря. А процент жира почти четырнадцать, куда же это годно? — Ты об этом не переживай, я тебя буду любить и с лишними килограммами и любым процентом жира, — усмехнулся Черышев. — Ты же меня хромого любишь? — Хромота пройдёт. — А ты похудеешь. — Ура, — по-русски сказал Марио. Но тут же смутился и продолжил по-испански: — Только пока ты живёшь со мной и кормишь вкусняшками, я ни за что не… — На ужин у нас ничего, — Денис кивнул головой, перебивая защитника. — Отлично, начинаем худеть. — А может, обнимешь меня уже наконец?.. — мужчина кашлянул в кулак и засмеялся.       Фернандес успел только ахнуть от удивления и сразу же кинулся на шею русскому, прося прощения, что не обнял как только вошёл. — Я просто… — Я уже привык, — ухмыльнулся Черышев, похлопав его по спине. — Извини, я такой невменяемый прихожу каждый раз… Ещё этот медосмотр дебильный. Всё в голове перемешалось… — Да-да, конечно, — Дэн игриво улыбнулся и взял Марио за футболку, уводя его в ванную.       Зайдя в неё, Денис, обняв бразильца сзади и положа голову тому на спину, ждал, пока он вымоет руки. Дождавшись, мужчина сразу одёрнул защитника, крепко целуя в губы и кладя его мокрые руки себе на талию. — Неужели ты так соскучился, что начинаешь это делать уже в ванной? — сладко усмехнулся Фернандес. — Трубы горят, — по-русски сказал полузащитник. — Что это значит? — не понял Марио. — Вообще, так говорят алкоголики, когда им выпить нужно. Но… — Я, кажется, понял, — тихо произнёс бразилец, горячо дыша на любимого. — Какой ты умный, знаешь всё, о-о…       Защитник словно озверел мгновенно: он стал выталкивать футболиста из ванной, не разрывая страстного поцелуя. Так и вынужден был Черышев спиной идти до спальни со страхом споткнуться.       Наконец они на месте. Бразилец отстранился и быстро лёг на кровать, вызывающе раздвинув ноги. — Марио, э-эй, — и тихое мур­лы­канье в от­вет; Денис, слов­но грациозный кот, сколь­зит к любимому, ос­та­нав­ли­ва­ясь у его сог­ну­тых в ко­ленях ног. — Почему же ты… Хотя… ладно, — продолжал он тем же то­ном, медленно опус­ка­ясь, кла­дя ру­ки на ко­лени мужчины и ещё силь­нее раздви­гая его ноги. — Вот именно, — про­из­нёс защитник, ехидно улыбаясь, во­дя паль­цем по ни­зу сво­его жи­вота, за­дирая фут­болку и откры­вая русскому по­лос­ку го­лой ко­жи. — Но вообще-е-е… — загадочно протянул он, за­дирая футболку вы­ше. — Я понятия не имею, что ты хотел мне сказать и вдруг чего-то побоялся, — пролепетал Марио, рез­ко под­ни­ма­ясь и дёр­гая за ворот футболки полузащитника на се­бя, от­че­го тот, не удер­жи­ва­ясь, упал на не­го, в последний мо­мент ус­пе­вая пос­та­вить руки.       Денис довольно улыбнулся; прикрыв глаза, он стал целовать губы любимого, проникая в рот языком и проводя по нёбу, чувствуя глухой стон Фернандеса. Его руки прос­коль­зи­ли по бед­рам русского и ос­та­нови­лись на его яго­дицах, сжи­мая в ру­ках уп­ру­гую задницу. Черышев выгнулся, вы­пячи­вая то, что так сладко мял его любимый, и гру­бее впил­ся в мягкие гу­бы, уг­лубляя по­целуй. — Скорей бы ты смог надеть форму, — про­шипел бразилец пря­мо мужчине в губы, лиз­нув их. — Ты же в ней такой доступный… как бы я тебя… прямо в раздевалке!.. — Думаю, времяпрепровождение с тобой — это лучшая терапия, — ус­мехнул­ся полузащитник, сколь­зя ру­кой к краю футболки Марио и дер­гая ткань на­верх. — поэтому-у… Скоро будешь. Меня. В раздевалке.       Фернандес чуть при­под­нялся, довольно улыбнувшись и от­ры­ва­ясь от сжи­мания яго­диц футболиста, по­могая тому раз­деть се­бя, и вновь опус­тился, обни­мая нависающе­го над ним Черышева, за талию од­ной ру­кой, а дру­гой поглаживая его лицо. Бразилец при­нял си­дячее положе­ние, опус­кая ру­ки на бёдра теперь стояще­го на ко­ленях меж­ду его разведенных ног Дэна и чуть поглаживая их. Он при­пал гу­бами к ключицам, оставляя лёгкие засосы, спускался ниже к груди, при этом сжимая его мягкие волосы.       Не от­ры­ва­ясь от об­ли­зыва­ния тор­са любимого, Марио спус­тил ру­ки вниз, под боксеры, стал поглаживать его уже возбуждённый член. — Интересно, а во время полового акта правда много калорий сжигается? — защитник смущённо усмехнулся, фыркнув носом, не вы­нимая ру­ки из его штанов, чувс­твуя, как пенис футболиста дёр­га­ет­ся от нарастающе­го воз­бужде­ния. — А если так? Что, Марио, ты теперь будешь всё время меня трахать, чтобы быстрее похудеть? — засмеял­ся русский, но тут же ти­хо зас­то­нал — Фернандес пальцами об­вил его член у осно­вания. — Чере-ешенка, что так грубо? — бразилец сжал ещё сильнее, наблюдая за тем, как Денис начинает чаще дышать. — Мне так захотелось, — спустя короткую паузу театрально похлопал глазками Черышев, тол­ка­ясь бёд­ра­ми впе­рёд. — А-а, ну раз захотелось, — Марио цокнул языком и усмехнулся. Стя­нув штаны его любимого до ко­лен, он обхватил ла­донью его член, на­чав медленно мас­си­ровать. Защитник поцеловал жи­вот Дэна и спус­кался всё ниже и ниже. — Когда грубости чуть-чуть, то это очень даже прекрасно.       Денис не ус­пел ни­чего со­об­ра­зить, как вдруг бразилец по­валил его на спи­ну, одним рыв­ком пе­рево­рачи­вая на жи­вот и ста­вя в ко­лен­но-лок­те­вую позу. Фернандес избавил полузащитника от оставшейся, совсем ненуж­ной сей­час одежды, откидывая его вещи ку­да-то в сторону. Черышев, что-то недовольно пискнув, прог­нулся в спи­не, прикрывая глаза. Марио на нес­коль­ко мгно­вений прос­то остался сто­ять на ко­ленях ря­дом с ним, лю­бу­ясь этим прек­расным те­лом, которое было пол­ностью в его власти. — Моё, — пролепетал бразилец и опустилил ладони на бед­ра мужчины. — Твоё-твоё, — полузащитник закусил губу, ухмыльнувшись. Он почувствовал, как губы его любимого целуют его поясницу.       Фернандес по­удоб­ней улёг­ся, расположив­шись так, что его ли­цо бы­ло пря­мо нап­ро­тив зад­ни­цы Черышева. Вцепив­шись паль­ца­ми в ко­жу, бразилец раз­дви­нул яго­дицы, при­жима­ясь гу­бами к стенкам ануса, кончиком языка лизнул и коротко по­цело­вал. Дэн дер­нулся, пробормотав что-то, по­дава­ясь бед­ра­ми на­зад и сжи­мая в руке одеяло. «Ты же знаешь, что делать, сукин ты сын, не тяни», - единственное, что Марио понял из речей любимого. Он очер­тил кон­чи­ком язы­ка кон­тур от­вер­стия, тя­жело ды­ша и слы­ша ти­хое ши­пение русского, желающе­го боль­ше­го.       Тогда защитник на­чал делать это в бешеном тем­пе, не про­тал­ки­ва­ясь внутрь, всё креп­че сжи­мал в ку­лаках яго­дицы Дениса. Его ствол стал сильнее пульсировать и сочить­ся ка­пель­ка­ми смаз­ки, скапливающи­мися на го­лов­ке. Черышев громко, высоко застонал, ког­да Фернандес тол­кнул­ся язы­ком внутрь, раздви­гая им стен­ки ану­са и мед­ленно двигаясь внут­ри. Полузащитник уро­нил го­лову на по­душ­ку, прикрытую одеялом, ут­кнув­шись лбом, тяжело и гром­ко ды­ша, соп­ро­вож­дая каждый свой вздох ти­хим сто­ном, поругиваясь на любимого за то, что ему очень уж хо­чет­ся большего.       Но Марио нагло нас­лаждал­ся изнывани­ем русского. Нас­лаждал­ся тем, как он ёр­за­ет под ним, умо­ля­ет и сто­нет, изредка смешно обзывая защитника. Фернандес чуть отс­тра­нил­ся, зас­та­вив Дениса гром­ко и жалоб­но прос­то­нать; коротко и очень слюняво мазнул языком, а затем вновь принял­ся вы­лизы­вать Черышева, уже более усер­дно двигая острым языком так, что у него уже бо­лели уздечка и челюсть от того, нас­коль­ко глубоко он проталкивал свой язык. — Солнце, прошу… ёбаный в ро-о-т… Марио, блять… Переста-ань… — Я не всё по-русски понимаю, — довольно ухмыльнулся мужчина, отстранил­ся и вып­ря­мил­ся. — Но это понял. — Но не сразу! — взвыл Дэн и сжался; словно боясь выдохнуть, он наконец чуть отполз в сторону и сменил свою позу. — Моя сладкая черешенка, — улыб­нулся защитник, ста­новясь на ко­лени меж­ду ног Черышева.       Под­няв но­ги русского за щи­колот­ки, извинившись, что взял почти за больное место, он за­кинул их се­бе на пле­чи, рез­ко прид­ви­гая мужчину бли­же к се­бе так, что его сочившийся член упи­рал­ся в ложбинку меж­ду яго­диц. — Марио, презервативы… — прохрипел Денис, шумно взглотнув. — Я же только с медосмотра, у меня там всё здорóво, — усмехнулся бразилец. — Похоже на правду…       Фернандес снова коротко ухмыльнулся, смачно плюнул се­бе на ладонь и раз­ма­зал слюну по сво­ему стволу. Затем, смочив свои паль­цы, он сма­зал анус полузащитника, вызывая новую порцию вздохов. — Что тебе эти презервативы? Каждый раз, когда мы оказываемся без них, у тебя сразу така-ая паника в глазах. Милый мой, ничего не будет, ни-че-го. Только удовольствия в тысячу раз больше получишь, — пролепетал Марио. — Ты же это прекрасно знаешь.       Черышев скрес­тил ло­дыж­ки у мужчины на шее, дви­гая бед­ра­ми впе­рёд и те­рев­шись ко­жей о воз­буждён­ный орган, зас­та­вляя этим действием защитника прик­рыть гла­за от удовольствия. Не же­лая боль­ше тя­нуть, бразилец прис­та­вил го­лов­ку к отверстию и тол­кнул бёд­ра­ми, сра­зу глу­боко вхо­дя. Полузащитник закричал от получаемого удовольствия и прогнулся в спине. Он сжал но­ги сильнее. — Ты сейчас задушишь меня, — возмутился Фернандес, хищно глядя на русского, и вце­пил­ся ру­ками в его ко­лени, при­дер­жи­ва­ясь и в то же время не позволяя ему больше сдви­гать но­ги.       Марио сразу же на­чал гру­бо и быстро дви­гать­ся, де­лая рез­кие и глубокие толчки. Дэн гром­ко и бес­стыд­но сто­нал, насаживаясь на член и же­лая ударять­ся зад­ни­цей о яй­ца его любимого мужчины, но в та­ком по­ложе­нии дви­гать та­зом навстречу было нелегко. Бразилец толкался в это по­дат­ли­вое, желанное тело, лю­бу­ясь его футболистом.       Щёки Черышева покрывал лёгкий румянец, рот был полуоткрыт; он жадно глотал воздух, всхлипывая, а свои чудесные глаза русский периодически жмурил и закатывал. — От одного только вида можно взорваться, — громко прошептал защитник, сбавляя скорость. — Не смей! — вскрикнув, упросил его Денис.       Марио смутился, потому как не понял: «Что не сметь? Испытывать оргазм или темп нарушать? Ни то, ни другое, пожалуй».       От оче­ред­но­го дви­жения бед­ра­ми Фернандеса, полузащитник ши­роко раскрыл гла­за и прос­то­нал нас­толь­ко гром­ко, что было вполне возможно, что он охрип. Бразильца возбуждали эти выкрики, всхлипы и стоны. Он продолжал дви­гать­ся и вби­вать­ся в любимое те­ло, чуть порозовевшее и покрывшееся испариной, уда­ря­ясь яй­ца­ми о яго­дицы Черышева. Марио решил по­цело­вать Дениса, и он наг­нулся к губам, заглушая стоны полузащитника и не ос­та­нав­ли­вая свои дви­жения. Русский страстно отвечал на поцелуи, позволяя футболисту дерзко оттягивать и прикусывать его влажные алые губы.       Фернандес пробормотал что-то невнятное, когда чувс­тво­вал, как внизу жи­вота жутко тянет, пенис начинает твердеть, а яйца начинают поджиматься. Поняв, что ещё чуть-чуть и он кончит, защитник спус­тил ру­ку на пуль­си­ру­ющий член Дэна, на­чав быс­тро сти­мули­ровать его в такт сво­им рез­ким тол­чкам.       Денис сначала что-то промычал, а затем, жмурясь изо всех сил, громко застонал, выкрикивая своё любимое ругательство «Марио, блять, сукин ты сын!» на весь дом. Бразилец из­лился в полузащитника, де­лая ещё нес­коль­ко толчков по инер­ции. Черышев кон­чил следом, продолжая стонать, и за­пач­кал спермой свой жи­вот, грудь и ру­ку Фернандеса. — Я не знаю, но мне кажется, от наркотиков такой же эффект, — отдышавшись, после достаточно долгого молчания произнёс Денис, лёжа рядом с мужчиной. — Неа, мой дорогой, — Марио как-то сексуально обтёр об себя руку, бывшую в сперме полузащитника. — Занятие любовью с тобой похуже любого наркотика! — Это ещё почему? — Не знаю, — засмеялся Фернандес, пожав плечами. — Почему-то захотелось так сказать. — Гениально, — усмехнулся Черышев. — Но наркотики убивают… А разве я тебя убиваю? — Но мне же ведь нужна новая доза. Мне нужен ты.       Бразилец от услышанного улыбнулся и начал тянуться к губам Дэна. Тот с радостью поцеловал любимого. — Я всё раньше думал, как же это невинное чудо вообще живёт? — спросил полузащитник, разрывая этот бесконечный поцелуй и решая кардинально поменять свою позу. Он привстал и перебрался на мужчину, усаживаясь на него. — Ну что, узнал? — на лице защитника появилась ухмылка. Он положил свои руки на талию русского и дал тому понять, чтобы он спустился пониже, потому как дышать было не очень легко. — Опробовал даже, — Денис вздёрнул бровями и, взяв Марио за руки, спускал их ниже. — Невинное-то чудо? — уточнил бразилец и чуть сжал Черышева за бёдра. — И оно оказалось далеко не невинным, — голос полузащитника действительно был теперь немного охрипшим, но это возбуждало ещё больше. Он приподнялся, наклонился над мужчиной и хищно посмотрел в глаза. — Какие-то претензии? — ангельским голосом спросил Фернандес и опустил сильные ладони, больно вцепившись в ягодицы русского; тот томно простонал, закатывая глаза и блаженно улыбаясь. — Скорее наоборот, — ответил Денис и прогнулся в спине, чуть раздвинув ноги. — Отзывы? — защитник положил одну руку мужчине на поясницу, а другой провёл по промежности, вызвав у него хрипловатый стон. — Оставлю, пожалуй, один, — Черышев наклонился ещё ниже, но никак не целовал бразильца. — Даже заставлю тебя его прочесть. — Тебе не кажется наш диалог максимально странным? — Кажется, но-о-о… оно само. — Тоже не можешь контролировать поток выходящих наружу слов, да? — Ага, пару дней назад даже поплатился за это… Черт, нет… о господи, Марио… — русский ощутил, как Фернандес обхватил его возбужденный ствол, который был ещё в сперме. — Сейчас будешь искупать свою вину, — прошептал защитник, горя от желания поцеловать любимого. — Заткнёшься и искуплю. — Заткнуться? — намеренно переспросил Марио и громко застонал, когда рука полузащитника оказалась у него на члене, начиная медленно дрочить ему. — Сейчас сам тебя заткну, — Денис резко убрал руку, сокращая расстояние между их губами. — Везде? — Фернандес улыбнулся уголком рта и вопросительно приподнял бровь. — Господи, Марио! — возмутился Черышев и засмеялся.       По­дав­шись ещё впе­ред, позащитник впился в желан­ные гу­бы, зав­ле­кая любимого в горячий по­целуй. Мужчина сра­зу же от­ве­тил, обвив ру­ками его талию. Он при­от­крыл рот и поз­во­лил русскому про­вес­ти язы­ком по его зу­бам и нё­бу, а по­том и сплес­ти языки. — Как же я люблю тебя, ты даже не представляешь… — переводя дух, сказал Денис, смотря Фернандесу в глаза. — Нашу с тобой любовь можно представить… цветком! Я не знаю, но я так стараюсь быть… достойным, что ли? И удобдрять наш цветок любви. Всячески питать его нежностью и лаской… — Да ты прямо такой заядлый садовник у меня, черешенка, — ухмыльнулся Фернандес. — Марио! — гаркнул полузащитник, сдерживая смех. — Я опять всё испортил? — Конечно. Всё время всё портишь. — Вредитель какой, — недовольно цокнул бразилец, подыгрывая Черышеву. — Вы только посмотрите. — Не смотрите; моё!       Защитник ничего не сказал, но по лицу было и так всё понятно. Сказать, что ему необычайно хорошо — ничего не сказать. Дэн снова накрыл губы любимого своими, но не стал целовать лишь губы. Русский изласкал всё его лицо трепетными поцелуями. Затем он стал спускаться ниже, всё так же нежно целуя и полизывая мягкую кожу мужчины, подбираясь к самому сокровенному.       Денис об­лизнул­ся, глядя на всё ещё набух­ший орган, пок­ры­тый си­ними венами и тёплой спермой. Марио раздвинул но­ги ши­ре, уже предвкушая эту очередную усладу. Полузащитник обхватил тёплыми пальцами его член, а его влаж­ные гу­бы сом­кну­лись на го­лов­ке, из ко­торой уже по новой сочилась капелька­ми смаз­ка. Фернандес зажмурился, не сдержав стона.       Черышев, глядя на муж­чи­ну сквозь подра­гива­ющие, густые рес­ни­цы, заглотнул глуб­же, об­хва­тывая розовыми губами орган, нас­лажда­ясь час­тым и громким ды­ханием защитника. Паль­цы русского опус­ти­лись на яй­ца, сна­чала мяг­ко мас­си­руя, а по­том на­чав перекатывать их в ру­ке. Марио дер­нул бёд­ра­ми, же­лая боль­ше­го, и его любимый по­кор­но воб­рал пол­ностью его немаленький член, утыкаясь но­сом в лобок и гром­ко вы­дох­нув. Бразилец чувствовал, как новая порция тепла разливается по всему организму, особенно внизу живота.       Полузащитник на­чал ин­тенсив­но дви­гать го­ловой вверх-вниз, мас­си­руя яич­ки в одной ру­ке и над­ра­чивая другой там, до ку­да не дос­та­ет гу­бами. Фернандес выгнулся в спи­не, застонав неприлично громко. Денис чётко знал, что де­лать, что­бы свес­ти его муж­чи­ну с ума. Он вы­пус­тил ор­ган изо рта, прой­дясь теперь язы­ком от го­лов­ки до осно­вания, чуть прикусив. Вер­нувшись об­ратно, он опять об­хва­тил гу­бами головку. Марио, как-то жалобно проскулив, схватил ру­кой русского за волосы, отстраняя от се­бя и мо­тая головой, смот­ря ему в гла­за.       Черышев са­модо­воль­но ус­мехнул­ся, подни­ма­ясь и вновь уселся в районе надлобковой области защитника, заставив того прокряхтеть — не пушинка всё-таки. Дэн наклонился, целуя мужчину в грудь, игриво обводя соски. — Эй, выращиватель цветочной любви, — засмеялся Фернандес сквозь собственные же всхлипы и стоны. — М? — он чуть поменял позу; дотянулся рукой до ствола, начиная сжимать его. — А-а… — защитник вскрикнул, чувствуя, как от удовольствия сводит его внутренние органы и как учащается сердцебиение. — Ты невероятно хорош, но… о боже… п-перестань, Денис, перестань дразить меняя, прошу!.. — Нетушки, — еле слыш­но по-русски прогово­рил он, приб­ли­жа­ясь к ли­цу Марио и стал­ки­ва­ясь с его гу­бами сво­ими, ос­тавляя на них слад­кий по­целуй, и продолжил ворковать уже по-испански: — Буду дразнить тебя столько, сколько хочется этого мне. — он отстранился и посмотрел в за­тума­нен­ные гла­за бразильца. — Ну ладно. Я, в принципе, не против, — пошутил защитник, а сам за­дыхался от удовольствия, ког­да Черышев проскользил сво­ей ру­кой по его пок­ры­той по­том гру­ди.       Полузащитник при­жался всем своим разгоряченным телом и впи­лся в слад­кие гу­бы Фернандеса. Он об­вил ру­ками шею русского, при­от­кры­вая рот и впус­кая внутрь его язык, дерзко спле­тая со сво­им, будто начиная борьбу за выживание. Никто не решался первым закончить этот бесконечный поцелуй, но наконец Денис всё-таки отс­тра­нил­ся, до­ведя по­целуй до за­вер­ше­ния и крат­ко це­луя муж­чи­ну в губы, и намекая, чтобы тот пе­ревернулся на жи­вот. — Что-то ты сегодня без креатива, — ухмыльнулся Марио, принимая ко­лен­но-лок­те­вую позу, ши­ре раз­дви­нув но­ги и горя от желания. — Ну, ты вообще-то сам так встал, — Дэн немного облизал паль­цы, прид­ви­га­ясь бли­же к любимому те­лу. — Смазка, Денис… — Да-да?.. — низким голосом произнёс русский, прис­та­вив паль­цы к анусу и разма­зав по ней собственную же слюну. — Смазка. В ящ… Нет, под кроватью с моей стороны, — с трудом выдал из себя защитник, чувствуя как по его те­лу прошла лег­кая дрожь. — Да блять, Марио! Она вообще нужна сейчас? — пробурчал Черышев и одной рукой полез под кровать, пытаясь нащупать лубрикант. — Мне нужна… И не ругайся. — А то что: накажешь меня? — усмехнулся полузащитник, обнаруживая тю­бик смазки. Затем он от­ку­порил крышеч­ку и выдавил нем­но­го хо­лод­ную суб­стан­цию се­бе на паль­цы. — Я готов. — Накажу… ещё как… но не сейчас… — бразилец жадно хватанул воздух ртом, когда ощутил, как Денис раз­ма­зал вяз­кое ве­щес­тво по стенкам. — Хорошо, буду ждать, — ­мурлыкнул полузащитник и его го­рячие ла­дони проскользили по твердым бёдрам мужчины.       Фернандес почувствал, как его любимый про­водит сво­им чле­ном меж­ду его яго­диц, на­дав­ли­вает и мед­ленно проникает внутрь, раз­дви­га­я возбужденным органом стен­ки ануса. Дыхание муж­чи­ны участилось, защитник еле слыш­но поскуливал, закаты­вая гла­за от ни с чем не сравнимого удовольствия. Вой­дя до конца, Черышев ос­та­новил­ся, слы­ша тихие пос­та­ныва­ния бразильца. Денис прошипел что-то в порыве страсти, на­чиная рез­че дви­гать­ся на Марио.       Русский считал, что Фернандес именно в такие моменты самый что ни на есть настоящий, и он обожал его таким: сходящим с ума от то­го, как Дэн рез­ко дви­га­ет­ся на нём, и так ти­хо сто­нущем, а иногда и исходящим в крике. Черышев готов был жить только ради того, чтобы чувствовать любимое, раз­го­рячён­ное те­ло под со­бой, умоляющее его о боль­шем. Кажется таким непривычным, но он это просто обожал.       Денис чуть наклонился, его руки заскользи­ли по тор­су защитника, покусывая его пле­чи и ло­пат­ки, де­лая глу­бокие тол­чки и не сдер­жи­вая сто­нов. Сде­лав ещё нес­коль­ко дви­жений, Марио пол­ностью на­садил­ся на ствол своего любимого мужчины, ши­роко открыв свои карие гла­за и не сдер­жав рву­щего­ся из гру­ди высокого сто­на. Черышев ждал именно такой реакции и наконец дождался и теперь он уже прос­то ска­кал на бразильце, ко­торый тол­кался ему навстре­чу, за­давая иде­аль­ный для обоих ритм.       Полузащитник ли­зал, ку­сал и целовал мягкую солоно­ватую ко­жу, оставляя на ней бесконечное множество поцелуев. Русский спус­тил ру­ки на но­ги любимого, пог­ла­живая внут­реннюю сто­рону бед­ра и ка­са­ясь кон­чи­ками паль­цев мо­шон­ки, ощущая, как Фернандес тонет в наслажде­нии и захлёбывается воздухом, нервно глотая его. От одного только вида защитника, не сдер­жи­вающего неприлично гром­ких стонов, от того, насколько он прек­ра­сен, от его прилипших к влажному ли­цу пря­дей тёмно-русых, чуть вьющихся во­лос, от припух­ших по­розовев­ших губ и от его под­жа­рого те­ла можно было кончить, но Черышев держался.       Напротив, Дэн стал вби­вать­ся в Марио силь­нее, с ещё боль­шим остервенени­ем. Полузащитник склонился так, что одной рукой стал поглаживать низ живота бразильца, спускаясь ниже к промежности и снова возвращаясь, зная, как это заводит Фернандеса, и он действительно зас­та­вил то­го выг­нуть­ся в спи­не и зашипеть от наслажде­ния. Но почувствовав ско­рую раз­рядку, Денис спус­тил ру­ку на член защитника, на­чав рез­ко и нер­вно стимулировать его в такт сво­им тол­чкам, раз­ма­зывая выс­ту­пив­шую смаз­ку по голов­ке боль­шим паль­цем.       По те­лу футболиста прош­лась истома оргазма и Черышев из­лился пря­мо в бразильца, начиная потихоньку выходить, не дождавшись конца, и бе­лая жид­кость на­чала сте­кать по стен­кам ануса Фернандеса. Чувс­твуя это, Марио пе­решёл на крик, спус­тив свою ру­ку на член и начав дро­чить се­бе, же­лая уже быстрее кон­чить, потому что состояние было на грани обморока, но у русского, мигом совладавшего с со­бой пос­ле мощ­но­го оргазма, бы­ли дру­гие пла­ны. Он гру­бо перевер­нул защитника на спи­ну и склонился над его пенисом, захватывая себе в рот. — Пресвятая дева… Чери… а-ах… — заскулил бразилец, на­чав снова дро­чить себе.       Хва­тило все­го нес­коль­ких се­кунд, что­бы муж­чи­ну нак­ры­ла вол­на ор­газма, и он кон­чил в рот полузащитника, за­пач­кав нес­коль­ки­ми кап­ля­ми спер­мы его ли­цо. Денис, зажмурившись, прог­ло­тил и, облизнув­шись, под­полз к тя­жело дышавше­му Марио, и упал ря­дом с ним, при­жав­шись к его бо­ку. Он об­нял русского од­ной ру­кой за та­лию. — Два раза подряд — это мощно, конечно, — выдохнул Фернандес и потряс головой, чтобы волосы не лезли в глаза. «Если это можно считать за "подряд"». — Я же у тебя мощный, — ухмыльнулся Черышев, облизывая губы. — Да вообще-е. — Похоже на сарказм. — Это он и есть. — Э-эй! — Да ладно, успокойся. — Я мощный? — Иногда, — продолжил издеваться Марио и добродушно засмеялся. — Мариэтта! — Что, Денисэтта? — Ты придурок, ты знаешь об этом? — усмехнулся полузащитник. Его порадовало то, как мужчина только что его назвал. — Иногда, — вздёрнул бровями бразилец и хитро улыбнулся.       Фернандес поцеловал любимого сначала в щёку, а затем и в губы, закрывая от удовольствия глаза и проникая языком внутрь. — Независимо от ситуации… я такой только с тобой, — отстранившись, улыбнулся защитник, любуясь лицом русского. — И ты это прекрасно знаешь. — Ещё бы ты таким был не только со мной! — Ни за что. Ни с кем. Только при тебе и только с тобой я настоящий. — И ты знаешь, что я настоящий только с тобой и только при тебе, — нежно прошептал Дэн спустя короткую паузу, лаская языком губы мужчины. — Ты знаешь. Ты всё знаешь.