Играя в бога

— Отлично, все сразу поладили, — слащаво улыбается Клаус, разводя руки. Появляться чуть позже остальных уже вошло в привычку. Тем более, что эти двое не изменяют себе и не держат язык за зубами. — Как фитиль со спичкой, — салютует гибриду Люсьен и стреляет недовольным взглядом в Тристана. Мягкое освещение отражается от бокалов с шампанским и кидает блики на фрукты и сладкие закуски, стоящие на столах, создавая впечатление настоящего праздника. Роскошно украшенное помещение прямо-таки кричит о принадлежности Майклсонам и Касл еле сдерживается, чтобы не закатить глаза — тысячу лет назад они не были так самонадеянны, довольствуясь не самым богатым шмотьем и советами слуги. Но времена меняются и привычки тоже. Да и он, Люсьен, больше не чей-то слуга. И они еще увидят, на что он способен. — Полагаю, Аврора уже в пути, — все так же сверкает улыбкой Клаус, отпивая из бокала и оглядывает собравшихся. — Простите, что опоздала, — тут же раздается позади них мелодичный голос, — наводила последние штрихи, хотелось хорошо выглядеть, — сладко пропевает Аврора, подходя к мужчинам. Коротко улыбается Клаусу и оглядывает остальных. — Ну и ну, мой старый друг Люсьен, — томно тянет гласные она, подходя к брюнету. Касл мгновенно приосанивается, встает с кресла и важно застегивает пуговицу пиджака, разглядывая шикарно одетую де Мартель. — Здравствуй, Аврора. Давно не виделись, — протягивает он, сокращая расстояние между ним и девушкой. Голос так и сочится надеждой и сладкой патокой. Люсьен восхищенно качает головой, — Выглядишь… — Выглядишь восхитительно, — тут же перебивает его Клаус, обращая внимание красноволосой на себя. Заглядывает де Мартель в глаза и проникновенно целует тыльную сторону ладони. Аврора стреляет глазками, наслаждаясь вниманием первородного, а Люсьен с Тристаном недовольно переглядываются. Вчера, когда Клаус пришел к ней за информацией о сестре, Аврора поняла, что нужна ему. Она, не кто-то еще. Да, гибрид вел себя отстраненно и ушел, лишь пригласив на званый обед, но он пришел — де Мартель этого было достаточно. — Добро пожаловать. Жаль, что мы встретились при таких обстоятельствах, — Элайджа появляется как всегда вовремя, прерывая дружественно-лицемерный обмен любезностями и окидывает гостей небрежным взглядом. — Перед нами общая угроза, — расслабленно вещает он, спускаясь с лестницы. Идеально отглаженный костюм и манера движения не изменяют своему хозяину и только дополняют образ того, кому перечить не стоит. — Пророчество предсказало мне и моей семье гибель в течении этого года. Сестра уже оказалась в беде. — Первородный делает многозначительную паузу, упираясь руками в перила и испытующе смотрит на гостей. — Поверь, это мера предосторожности, — правдиво лжет Тристан, но Элайджа не особо намерен выслушивать оправдания. — Как интересно. Мне эта мера кажется абсолютно излишней, — первородный засовывает руку в карман брюк и прохаживается вдоль выстроившихся в шеренгу гостей, — чтобы не дать пророчеству сбыться, мы должны объединиться, — старший Майклсон встает рядом с братом и чуть улыбается. — А начнем мы это действо с признания вашего сговора. Пройдемте к столу. Скрытая вежливостью угроза выбивает почву из-под ног гостей, но все же Аврора с удовольствием кивает и присаживается в предложенное Клаусом кресло, потому что знает — Ник на ее стороне и ей нечего бояться. Тристан с настороженностью оглядывает присутствующих, но все же расслабленно принимает приглашение, как и Люсьен. — Мы ждем еще кого-то? — Слегка недовольно интересуется Аврора, поворачиваясь к Клаусу, так как стоящие у стола официанты не спешат наливать гостям кровь и вино. — Единственного, кого мы правда рады здесь видеть, — согласно кивает Элайджа и презрительно фальшиво улыбается на вопрос де Мартель. Аврора недовольно хмурится, но быстро остывает под просящим не раздувать скандал взглядом брата, а через секунду проглатывает тихое возмущение. В летнем дворике, взмахивая темными волосами, появляется Доминик. Белое летнее платье с юбкой-солнце добавляет ее образу легкомысленности, как и легкая улыбка на губах, но взгляд в тоже время остается проницательным, цепким — это видит Тристан, когда девчонка коротко ему кивает, проходится двусмысленным взглядом по Люсьену и застывает в удивлении при виде Авроры. Де Мартель не без удовольствия замечает, как недовольно поджимает губы Клаус при появлении Доминик, только делает он это не по тем причинам, на которые надеется графиня. Ник был против присутствия Доминик на этом ужине-фарсе, однако Уайт с поддержкой Элайджи настояла, что в их присутствии с ней ничего не случится — с ней не посмеют что-либо сделать. К тому же, ее видение своеобразной ауры человека может сыграть им на руку. Аврора с победной улыбкой оборачивается к девчонке. — Рори? — Брови Доминик взлетают в удивлении вверх и Майклсоны настороженно подбираются на месте, следя за реакцией Уайт. — Аврора де Мартель, — с благосклонной издевкой кивает графиня, на что Дом только всплескивает руками. — Ну, конечно! Как я могла не понять… — задумчиво бубнит себе под нос девчонка и Клаус делает шаг ей на встречу, перекидываясь с братом настороженными, непонимающими взглядами. Что происходит? — Ломанные лини, точно, — недовольная своей тугодумностью вздыхает Уайт и, опомнившись, вновь кидает удивленный, правда, теперь насмешливый взгляд на графиню. — Что ты делала в Париже? — В Париже?! — Тут же рыкает Клаус и сжимает челюсти, чтобы своей экспрессивностью не сорвать весь план. Уайт кивает. — Это она та «студентка», приехавшая в Европу за парнем, — усмехается Доминик, складывая руки на груди. В сознании на огромных скоростях проносятся воспоминания и каждая деталь разговора с, оказывается, чокнутой древней вампиршей. Ей дико повезло, что де Мартель не выпила ее, словно бутылку вина, как только они прикончили десерт. И хоть мотивы игры графини Доминик понять могла, не восхищаться прекрасной актерской игрой женщины и извращенным изяществом ситуации не могла. — Студентка?! — Уже куда больше повышая голос, взъеряется Клаус — осознание того, что он, дурак, поверил в заверения девчонки о том, что его враги, тем более за океаном, не знают ее в лицо и ничего ней не сделают. И тем временем она была на волоске от жизни! Клаус начинает злиться. Де Мартель, чтоб ее, ликует. Однако Дом, как и всегда, на это плевать. — Черт, ты же была блондинкой… — она подходит к столу и обходит по дуге графиню, озадаченно рассматривая женщину, будто это действительно единственное, что заслуживает внимания в данной ситуации. — Вернула цвет обратно за один день? — Искренне интересуется Уайт, отходя к своему месту, и сочувствующе поджимает губы. — Графиня, сочувствую вашим волосам… Уайт благодарно кивает Нику, когда тот отодвигает для девчонки стул, и взглядом говорит «все в порядке», приглашая его сесть рядом. С Элайджей Дом тоже обменивается нечитаемым взглядом, после чего снова улыбается. — Что ты вообще нашел в ней, Ник? — Презрительно фыркает Аврора, наблюдая за немой доверительной сценой между этими тремя. Графиня начинает злиться. Клаусу это нравится. — Вероятно то, что после осознания ситуации, когда она была в смертельной опасности, попивая с тобой кофе на Елисеевских полях, Дом искренне заботится о здоровье твоих волос, — победно усмехается Клаус и жестом дает разрешение официантам начать подачу блюд, вина и крови. Он не хотел вестись на провокации, но природное упрямство и желание доказать, что проигравшая здесь она, особенно после похищения сестры и надежды на то, что она все еще достойна любви Клауса, взяло верх. Именно в этот момент Майклсону захотелось присутствующих заклятых друзей окунуть лицом в грязь. Особенно выскочек де Мартелей, всегда считавших себя лучше него только лишь из-за происхождения. В этом, наверное, они с Люсьеном были похожи, хоть гибрид в этом никогда себе не признается. Однако, даже если так, Клаусу хватило духу быть себе верным, а не сговариваться с этой третьесортной графской семьей в надежде на выигрыш. Элайджа кидает укоризненный на брата, но ничего не говорит. Зато откидывает за спину красные волосы Аврора. — Тут ты не прав, Ник, — елейно пропевает она и наклоняется в сторону гибрида, устремляя взгляд нарочито в открытую на мужчину, сидящего рядом с девчонкой. — Конечно, я хотела ее убить, — легкомысленно признается она, взмахивая рукой в воздухе, и тут же делает невинное выражение лица, — но не сделала бы это, потому что знала, что этот мешок с кровью тебе нужен, — понимающе улыбается Аврора и откидывается на спинку стула, всем своим видом показывая, что понять ее могут здесь все, кроме этой человеческой девчонки. Уайт же самозабвенно накладывает на тарелку мясо из фарфоровой пиалы и хмыкает на последние слова графини, качая головой. Кажется, разговоры в таком ключе ее не только не пугают, даже не удивляют — они ей наскучили. — Не понимаю, на самом деле, почему вы используете это выражение, как что-то особенно оскорбительное, — посмеивается она и увлеченно накладывает на тарелку гарнир, даже не поднимая взгляд на присутствующих. — Ведь с физиологической точки зрения, — Дом накалывает на вилку кусок мяса и с секунду задумчиво его рассматривает, — вы как бы тоже… мешки с кровью? — Пускает девчонка смешок и с удовольствием откусывает мяса, оглядывая сидящих за столом. — И… ну… разница только в том, — легкомысленно подмечает Уайт, улыбаясь, — что вы нашу кровь пьете, а я вашу… немного только. — Хмыкает про себя брюнетка и отмахивается. — Впрочем, неважно. Все мы здесь собрались по одной причине, — обращается она сразу ко всем присутствующим, окидывая сидящих за праздничным столом шутливым, внимательным взглядом, — защитить первородных и не дать погибнуть обращенным ими. — Поэтому отдайте нам Ребекку, — жестко припечатывает Клаус, с фальшивой улыбкой отпивая вино из бокала. Аврора картинно досадливо цокает. — Ты же знаешь, Ник, что это было бы опрометчиво, — якобы с сожалением кривит губы графиня и изящно кидает в рот пару виноградин. — Сейчас она в безопасности на дне океана. — Клаус сглатывает подступающую ярость. — И даже я точно не знаю, где она — что может быть надежнее? — Наивно улыбается Аврора и устремляет победный взгляд на Доминик. Она понимает, что находится не в лучшем положении, но Клаус сам вчера пришел к ней, и остальное неважно. Уайт замечает взгляд де Мартель и неопределенно посмеивается себе под нос, качая головой, после чего возвращает внимание к еде. Аврору раздражает такое игнорирование ее персоны. — Что было бы надежнее? — Издевательски усмехается Элайджа и проницательно заглядывает в глаза каждому по очереди. — Например, снести вам троим головы и забыть об этом досадном неудобстве, — презрительно дергает он уголком губ и кивает официанту, принесшему очередное блюдо. Тристан якобы устало качает головой. — Ты забываешь, Элайджа, — снисходительно улыбается он, — что после нас придут другие, только уже не с целью вас защитить, — благосклонно поясняет он, будто первородный не понимает совершенно обычных вещей. — И что вы предлагаете? — Отрываясь от еды, встраивается в диалог Доминик. Она вопросительно вздергивает брови и устремляет слишком насмешливый для человека взгляд на графа, мол, есть потрясающая идея, которая все устроит, и в которую вы до сих пор нас не посвятили? — Нанять охрану для самых сильных существ на земле? И чем это поможет? — Ребекке, к примеру, ее сила не помогла, — безразлично пожимает плечами Аврора и с едкой ухмылкой кидает якобы заинтересованный взгляд на собственный маникюр. Клаус встречается с ней таким же насмешливым взглядом. — И что? Хотите нас запереть для сохранности? Только где? Клаус откровенно смеется над ними и Люсьен глубоко вздыхает, призывая внутренние порывы держать в руках. Майклсоны всегда считали себя лучше всех. Даже Клаус, который, как де Мартели, не мог похвастаться благородным происхождением. У него была супер сила и супер скорость, но у кого теперь за этим столом, за исключением девчонки, ее нет? Он теперь ничем не хуже, но Майклсоны все равно смотрят на них, как на отребье. — Это один из вариантов. — Пожимает плечами Люсьен и салютует своему создателю хрустальным бокалом с вином. Даже здесь Майклсоны отличились — явно не старались, но званый обед устроили по истине шикарный: золото, хрусталь и фарфор теснили друг друга на красной парчевой скатерти, запеченые в яблоках гуси, поросята и индейка смотрели на присутствующих мутными глазами, живой огонь в вазах по периметру внутреннего дворика оттенял вычурность первобытной дикостью, отвечая сущности хозяев вечера. Майклсоны даже угрожали с шиком. — Видишь ли, — не без удовольствия растягивает слова Касл, наблюдая за реакцией гибрида, — в моем пентхаусе находится живая и в случае моего возвращения невредимая Камилла — она разыскивает один интересный артефакт в конфискованной мной коллекции, который поможет нам организовать вашу сохранность. Так что да, это и правда вариант. После слов о Камилле Клаус ожидаемо крепче сцепляет челюсти, но новую перепалку на эту тему пресекает Тристан. — Всего на год, Элайджа, — доверительно обращается он к своему сиру, — пока опасность пророчества не минует. — Майклсон презрительно фыркает. — Вы действительно глупцы. Даже идиоты, если думаете, что мы согласимся, — неприязненно дергает он губой и поправляет запонку на манжете рубашки. — Что нам мешает убить вас здесь и сейчас? Забрать Камиллу и самим найти Ребекку, внушением заставив Аврору раскрыть ее местоположение? — Он устремляет угрожающий, заинтересованный взгляд на Тристана и вопросительно поднимает брови, мол, действительно, что? — О, Элайджа, — будто разочарованно вздыхает Аврора, — ты думал, после твоего фокуса, стоившего нам сотни лет жизни, мы не научимся противостоять вашему внушению? — С досадой хмыкает графиня, будто расстроенная тем, что их, ее, так недооценивают. — Старые-добрые пытки никто не отменял, — с легкой улыбкой парирует Элайджа, но де Мартель на это лишь недовольно поджимает губы. — Думаешь, за тысячу лет мы не привыкли к боли? — Картинно закатывает глаза графиня и отпивает вина из бокала. Клаус подается корпусом вперед и наклоняется к женщине с кровожадной усмешкой. — Поверь, дорогуша, — у Авроры мурашки по коже бегут от его проникновенного голоса, — я смогу открыть для тебя ее новые оттенки. Аврора недовольно цокает и щурится. — Я бы с радостью согласилась на любые эксперименты с тобой, Ник, — двусмысленно улыбается она, но тут же картинно грустно вздыхает. — Но дело в том, что даже если ты меня разговоришь, этого все рано будет недостаточно, — с хитрой улыбкой, пробивающейся сквозь актерское сожаление, разводит руками де Мартель. — Дело в том, — продолжает речь сестры Тристан, — что ум моей сестры настолько же извращен, насколько гениален, — не сдерживает улыбки вампир. — Ей известна лишь долгота, на которой находится Ребекка. — Клаус Элайджей в настороженности замирают. — А мне досталась широта. И если с кем-то из на что-то случится, сестру вы не найдете никогда, — заканчивает с удовлетворением свою речь старший де Мартель и расслабленно откидывается на спинку стула. Люсьен и Аврора с интересом наблюдают за реакцией первородных. Но голос подает Доминик. — Умно, согласись, — беззаботно, даже с толикой уважения хмыкает она, обращаясь к гибриду, а затем переводит острый, внимательный взгляд на Тристана. — И это вызывает определенное недоумение, — по-птичьи наклоняет она голову вбок. — И в чем же? — Заинтересованно смотрит Тристан на девчонку, и та взмахивает вилкой в воздухе, поясняя свою мысль. — С подобной подготовкой и планом при вашей расчетливости вы просто не могли надеяться на то, что вам удастся запереть Майклсонов на год для сохранности, — пожимает Уайт плечами и хмыкает, переводя взгляд на Люсьена, мол, не отрицайте, я знаю, что права. — И тем более не могли надеяться, что они добровольно на это согласятся. Что тогда? — Дом сощуривается и остро смотрит в глаза вампира, будто пытается разглядеть там ответы. — На что-то же вы надеялись, раз пришли сюда? Над столом повисает тяжелое молчание. Доминик попала в точку, приоткрыв закулисье того фарса и перепалок, что, казалось, имели значение еще минуту назад. Тристан усмехается и кивает каким-то своим мыслям, а после поднимает взгляд на Дом и улыбается. — Проницательности вам не занимать, мисс Уайт, — своими словами он подтверждает ее правоту. Элайджа внимательно следит за развитием событий — у них определенно были совершенно иные мотивы и цели, чем казалось вначале. — Это точно, — с усмешкой вторит Тристану Люсьен и в знак уважения салютует бокалом Уайт. Совершенно неожиданно из диалога выпадает Аврора и Майклсоны — Доминик своей расслабленной позой и внимательным взглядом владеет ситуацией. — Тогда, я думаю, нет смысла скрывать, что вы втроем заодно, — улыбается Уайт и выгибает бровь в ожидании пояснений. Люсьен вздыхает, Тристан хмыкает, Аврора молчит. — К чему был этот спектакль? — Честно, мы думали, так проще для всех будет поверить в пророчество, ведь оно и правда настоящее — ваша сестра ведьма это подтвердила, — разводит руками Люсьен и с сожалением поджимает губы — якобы не хотел, чтобы все так обернулось. — Да, мы не сильно ладили и ладим до сих пор… — Но ради выживания на что только не пойдешь, — заканчивает мысль за Касла Тристан и усмехается. Усмешка эта выходит надломленной, неискренней и скупой. Доминик вздыхает и качает головой. Улыбка не исчезает с ее губ. — И я так понимаю, выхода у нас нет? — Оглядывает на гостей. — Что так, что так, мы не получим Ребекку? — Интересуется она у де Мартелей и переводит взгляд на Клауса, мол, что скажешь на это? Майклсон довольно улыбается, поднимаясь с места. — Дом, ну что же ты, — весело хмыкает гибрид и обходит стол по дуге, заставляя гостей занервничать, — вспомни, что я тебе говорил и с чем ты всегда была не согласна, — выжидающе смотрит он на Доминик и останавливается за спиной Авроры, аккуратно кладя руки ей на плечи. Графиня нервничает, но ничего не делает — они знают, что не смогут причинить ей вреда, иначе не увидят сестру. — Насилие — всегда выход? — Улыбается уголком губ Доминик и Клаус невероятно довольно кивает девчонке. — Именно. И сворачивает младшей де Мартель шею.