Маскарад

      Хотя поехать домой на остаток каникул решились немногие, в поезде, как и всегда, царила суматоха. Старшекурсники ходили из вагона в вагон, отыскивая своих возлюбленных.       Гарри злился, Гермиона грустила, а Рон улыбался. Джинни так и не появилась, что выводило Гарри из себя. Он хотел обыскать весь поезд, но, когда Рон откровенно начал издеваться над ним, бросил эту мысль и тупо уставился в окно.       Гермиона так и не успела забежать к профессору Синистре и думала только о том, что не сможет ничего узнать о незнакомце ещё неделю. Очень долгую неделю. Возникла мысль о том, чтобы написать профессору, но Гермиона постаралась отмести её — не стоит беспокоить человека письмом по этому, откровенно говоря, неуважительному поводу. Лучше спросить лично.       Рон вообще старался не думать о грустном и припоминал самые хорошие моменты вечера, а заодно пытался решить, насколько сильно ему понравилась незнакомка и подумать, кто бы мог ею оказаться. Очень странно, что на руке оказалась метка — он точно не чувствовал по отношению к девушке каких-либо сильных эмоций. Ему было приятно с ней — да. Определенно, да. Но, в конце концов, даже то, что они целовались, не могло значить, что они созданы друг для друга. Он и с Лавандой целовался.       За окном мелькали однообразные снежные пейзажи, поезд мерно покачивался. Гермиона зевнула, прикрыла глаза и, кажется, уснула — примерно через пять минут она положила голову на плечо Рона. Гарри, у которого сна не было ни в одном глазу, многозначительно посмотрел на Рона, но тот не обратил на этот знак никакого внимания, так как и его накрыла дремота, он откинул голову назад и последовал примеру Гермионы.       — ДЖИННИ! — оглушительное восклицание и не менее оглушительный скачок Гарри из купе вывели Рона и Гермиону из объятий сна — они резко подскочили, и Гермиона заехала лбом Рону по подбородку. С самым злым выражением лица они потирали ушибленные места, пока Гарри буквально втаскивал Джинни в купе, хотя она и не сопротивлялась.       — Джинни, чёрт возьми! Где тебя носит!? Полдня, как дурак, бегаю по Хогвартсу, тебя ищу! — у Гарри только что пена изо рта не шла от напряжения.       — Значит, плохо искал. Я не скрывалась, — Джинни притворно задумчиво накрутила прядь волос на палец. — Странно, что ты меня не видел, я и не думала скрываться: в Большом зале наблюдала, как вы двое потащили Гермиону в угол и нависли над ней, и решила, что вы опять организуете какой-то заговор... Или... О, Боже! — Гарри вопросительно на неё уставился. — Неужели кто-то из вас, дуралеи, оставил бедной Гермионе метку, а вы так и не смогли решить, кто именно!? — с выражением крайне притворного ужаса она закончила свою речь. Полный праведного негодования, Гарри открывал и закрывал рот, как выброшенная на сушу рыбка. Рон откровенно смеялся над другом, а Гермиона, хоть и улыбалась шутке Джинни, но задумалась над ее словами и искоса взглянула на Рона, прикидывая, насколько он выше её (почему-то раньше этот вопрос её не волновал).       — Не. Смешно, — тихо, но крайне зловещим тоном проговорил Гарри.       — Ладно, ладно тебе! Не волнуйся, — Джинни жестом показала, что она сдаётся, и закатала рукав свитера.       Гарри почти выдернул ей руку, всматриваясь, остальные с интересом вытянули шеи. У Джинни на запястье был нарисован снитч.       — Конечно, если бы там были нарисованы оленьи рога, а не снитч, то было бы сразу понятно, что это ты, — с самодовольной улыбкой продолжила она, — ну а так мне пришлось вылавливать всех ловцов в Хогвартсе и изучать их метки, чтобы увериться, что мой любимый — действительно ты. А теперь покажи свою.       Гарри вздохнул с облегчением, но замечание про рога не пропустил мимо ушей:       — Зачем? И так ясно же, что мы друг другу пара, — он откинулся на сидении и прикрыл глаза.       — Эй, так нечестно! — возмутилась Джинни под очередной смешок Рона.       — Честно, честно, — сквозь смех сказал он.       — Не подыгрывай ему! — в Рона полетела куртка. — Дай. Мне. Свою. Руку, — Джинни старательно тормошила Гарри, но тот не поддался.       — Ну, ладно, только с одним условием, — наконец уступил он.       — И каким же? — прищурилась Джинни.       — Я откажусь от неё через неделю. Не хочу с ней ходить.       — Что же там такого нарисовано? — она кивнула в знак согласия. Гарри закатал рукав, а Джинни с интересом изучала метку.       — Это же Арнольд! — через некоторое время воскликнула она. — Это мой карликовый пушистик, помнишь? Ох, я так по нему скучаю. Понятия не имею, куда он запропастился. Пожалуйста, не своди его! Мне будет очень приятно смотреть на Арнольда у тебя на руке! — она так умоляюще посмотрела на Гарри, что у того не было сил отказать.       — Хорошо, но только потому, что я тебя люблю. И больше не шути так со мной, — сдался тот. Джинни крепко обняла своего парня и посмотрела на Рона и Гермиону, которые по большей части сохраняли молчание во время этой краткой ссоры.       — Ну а у вас там что? Покажете? — обратилась к ним Джинни.       — С карликовым пушистиком, конечно, не сравнится, но вот, — Рон начал закатывать рукав. Гермиона затаила дыхание, ожидая увидеть... Она сама и не знала, что ожидала увидеть, но, когда взору открылось небольшое перо, она немного расстроилась. Она и представить себе не могла, с чем оно могло бы быть связано. По Хогвартсу ходят девушки в перьях?       — А ты уже знаешь, кто она? — с интересом спросила Джинни.       — Понятия не имею, — Рон равнодушно пожал плечами в ответ.       — Но ты ведь будешь её искать? — возмутилась Гермиона; если Рон не будет искать свою избранницу, то, может еще половина парней так поступят, включая её парня.       — Я ещё не решил, — его немного удивила резкая реакция Гермионы, — во время каникул подумаю, кто это может быть и стоит ли мне её искать. В любом случае, эта картинка лучше, чем воображаемые рога Гарри, так что само перо оставлю. А у тебя какая?       Гермиона показала свою руку. Некоторое время все хранили молчание.       — Но тут же... ничего нет, — Джинни высказала вслух общую мысль. Гермиона закатила глаза.       — Она есть, вот тут — Гермиона очертила маленькую окружность на запястье. — Скопление маленьких точек, видите? Я думаю, это какое-то созвездие. И не говори мне, что это родинки! — она подняла вверх указательный палец, когда Джинни открыла рот, чтобы что-то сказать. — Не может за ночь высыпать столько родинок.       — Ну, а кто это может быть? Ты думала? — спросил её Рон.       — Да была одна мысль, но я не успела её проработать, — отрезала Гермиона, показывая, что больше она ничего не скажет.

***

      На вокзале их встретили миссис Уизли и Фред с Джорджем. После взаимных объятий все отправились в тихий переулок, подальше от маггловских глаз, и трансгрессировали в Нору. По случаю приезда Рона, Гарри, Джинни и Гермионы из Ракушки прибыли Билл и Флёр, а так же на час после работы заскочил Перси. Когда с большим опозданием домой пришёл мистер Уизли, застолье было в самом разгаре — Флёр восторженно ахала над рассказами девочек о волшебном вечере, попутно вспоминая, что в её Академии тоже давали такие балы, только в несколько раз лучше, красивее и дольше.       Фред с Джорджем с завистью слушали о том, как выступала всеми любимая группа, а миссис Уизли не преминула заметить, что, не покинь они школу так показательно в позапрошлом году, могли бы тоже поучаствовать в мероприятии. Их ответ, что в Хогвартсе нельзя учиться девять лет, проскользнул мимо её ушей.       Когда перевалило за полночь, молодожёны отправились домой, а Джинни с Гермионой в комнату, Рон предложил Фреду сыграть одну партию в шахматы, пока Гарри с Джорджем и мистером Уизли распивали бутылочку огневиски. Фред согласился, не ожидая, что во время игры его будет ждать братский призыв о совете.