«Это конец, Драгнил. Этому миру пришел конец»
«Закон Феи!»«Почему? Почему ты так слаб, брат? Ты был моей последней надеждой…»
«Н-нацу? П-прошу, проснись…Это не можешь быть…» Н-нет. Откуда он помнит это? Не может быть. Этого не может быть! Лицо, полное слёз и страданий, что вынырнуло из глубин воспоминаний, снова отбросило его за черту. — Зере~еф! — наконец-то прозвучал рёв третьего участника этого пиршества смерти. Взмыв в облака огненной кометой, Нацу в одно мгновение настиг своего брата, совершая круговые движения руками. Одна из ладоней была покрыта багровым пламенем с искрящимися частицами молний, а другая тонула в черном облаке запретной магии. Соединив их в одно целое, Драгнил обрушил на своего врага разрушающий всё на своем пути вихрь темно-багрового пламени. Воронка расплавляющего саму материю огня обхватила могущественного волшебника, а вместе с ним и все несколько десятков метров в округе. Торжественно взревев от вида объявившегося человечишки, Акнология вновь начал поглощать эфир из материи, концентрируя его во рту. Волна разрушительного рева дракона была готова сорваться в направлении двух братьев. — Прости, братец, но ты более мне не интересен, — языки танцующей стихии очертили фигуру Зерефа средь буйства огня, прежде чем сгинуть от тёмной энергетической волны. Леденящие душу очи повелителя тёмных сил с некой тоской и разочарованием взирали на прискорбный вид его младшего брата, который с трудом ещё находился посреди битвы, — Будь добр, не мешать мне. Вдыхая холодный и сырой воздух в приступе слепой ярости, Нацу скривился от жжения в лёгких. Словно ощущая раздор внутри его души, сами небеса разорили землю шквалом электрических ударов. С трудом совладав с равновесием, сын Игнила устремился к наглому чернокнижнику. Но главный враг не дремал, и сжатый сгусток хаоса уже устремился в сторону братьев, словно обгоняя сам свет. Но лишь одно мановение руки Зерефа создало щит из тёмной материи, которое скорректировало полёт ядра смерти, устремляя его ввысь. Однако ударная волна, сопровождающаяся давящим на уши подобием скрежета, чуть не отбросила их в даль. Достигнув пика своего полёта, снаряд закончил свою жизнь оглушающим взрывом, разразившим небеса. Резкий толчок, соизмеримый с ударом колосса, обрушился на юного Драгнила, впечатывая его в слои рыхлой земли, пока его братец укрывался в сфере своей магии. Каждую битву, что преподносила ему судьба, этериас встречал с гордо поднятой головой, выкладываясь на полную ради своей семьи и друзей. Но надолго ли хватило этого топлива? Убеждение, что дружеские узы непобедимы, и вырыло ему эту могилу. Он не смог вынести это бремя, что на него возложили. Семейные узы ослепили его, лишив возможности здраво оценивать собственные силы. Бредовая уверенность, что сила дружбы непобедима и абсолютна, привела его к данному раскладу. Сила дружбы? Сколь велика бы не была, она не в состоянии противостоять истинной мощи, которая закалялась годами, если не веками. Нет, она не смогла защитить, уберечь, спасти. Дружеские узы пали пред совершенной силой. Унижаемый гигантским давлением, которое загоняло Нацу лишь глубже в его могилу, он осознал. Осознал истину. Сила не имеет природы. Не имеет морального окраса. Она первозданна. Истинная по своей сущности. С тяжелым хрипом Драгнил выбрался из своей ямы, когда бушующая сила стихла. Сила. Да, это сила. Ливень прекратился, ведь чёрная пелена туч попросту исчезла под давлением ударной волны. В мимолетной надежде Саламандр пожелал увидеть хоть малейшие признаки света в небе, но там он обнаружил лишь ночное полотно звезд. Устрашающий рык, который обрушился на молодого мага, словно повелевал ему преклонить голову, отдавая жизнь взамен. Однако сильнейший демон, одолеваемый горем, мигом взлетел с земли, уходя из-под атаки. Переместившись к дракону апокалипсиса, Нацу объял своё тело багрово-чёрным пламенем, чтобы через мгновение обрушиться своим телом на его голову, прибивая Акнологию к земле свирепствующей огненной стрелой, принявшей форму феникса. Рухнув на живот, Убийца Драконов сотряс собой почву, подняв колонну пыли. Не желая ждать следующего шага противника, Нацу набрал полные лёгкие воздуха, выдыхая струю огня. Разъедающее пламя не собиралось останавливаться на обездвиженном теле, орошая собой грунт на сотни метров вокруг. Но в процессе разгара бесчинства стихии раздался грохочущий хохот. Последующая воронка, в которую устремился огонь, раскрывала возвышающуюся фигуру дракона. — Глупый человечишка, такой ничтожный рёв лишь дуновение ветра для настоящего дракона! — провозгласил Акнология, поглотив всё пламя в округе. В тот же момент он также совершил глубокий вдох, раскрывая пасть, из которой устремилась воронка концентрированного эфира. Послав на встречу слабую волну огня, Нацу попытался уберечь себя от приближающейся атаки, но наступающая энергия попросту прорезала защиту Драгнила, скрывая его в своих недрах. Возглас боли заглушил вихрь эфира, выстреливая телом мага, как снарядом из пушки. На краю сознания Нацу почувствовал резкий толчок и убаюкивающее объятие водной глади, которое пленительно затягивала его в свои глубины. Полет подбитого дракона с тоской наблюдал его брат, пытаясь стереть остатки чувств внутри. Они лишь мешали чернокнижнику, тяготили его после очередного провала в его мучительной жизни. Как он мог так оплошать со своим планом, упустив лишь одну мелкую деталь? Какой позор. Должен быть ещё выход, хоть какой-нибудь. Может, он просто не видит его? Тем временем, разрушительный ком бедствий продолжал свой пир по землям Фиора. Если судить по примерному их местоположению, то владыки оказались прямиком в Харгеоне, двигаясь далее на запад. Крокус обречен на терпеливое ожидание своего конца. Королева Хисуи не справляется с растущей паникой в преддверии разрухи и смерти. Что же она может поделать, если вся гвардия сильнейших магов была повержена?.. Это несуразица длится уже вторые сутки… Морская вода неприятно жгла глазницу молодому волшебнику, который уже безо всякого сопротивления предавался грёзам. Мечтал отправится к своим близким. Упокоится, наконец-то, с ними, ведь здесь его уже ничего не держит. Впервые за последние несколько суток он изобразил подобие улыбки при всплывающих среди потоков воды лиц его друзей. Они улыбались, заманивали к себе. Они были так счастливы… Нацу податливо прикрыл глаз, пытаясь раствориться среди ласкающей тело жидкости, плыть по течению, унести себя за грань сознания. Мелькающие воспоминания из его жизни, словно колыбель, тянули его ко дну. Голоса, которые сладко запели в голове, пленили его в царстве бесконечного сна и покоя. Сквозь пелену желаний Нацу и позабыл, как умеет завлекать с своё царство госпожа смерть. Она мастерски окутала его в свои сети, пряча от всей несправедливости этого жестокого света. Угнетённый этим тяжёлым бременем, этим позором и несчастьем, мальчишка податливо раскрыл свои руки, ожидая конец и своего долгого пути. Ты ищешь легкость в жизненном пути? Каков наглец. Вспомни свои слова, свои убеждения и амбиции, пока ты не погряз в этой пропасти. Вспомни же, кто ты есть… Пожалуйста… Зереф обводил выжженные поля унылым взглядом, ненадолго игнорируя рёв Короля Драконов. В это время крылья Акнологии концертировали вокруг себя огромные сгустки эфира, которые принимали их изящную форму. Удостоив своего оппонента слабой улыбкой, император Арболеса сгорбился, поднося руки к животу. Меж ладоней мага начала формироваться небольшая сфера, которая впитывала все больше жизни из окружающего пространства. Давление, что исходило от великанов магического мира, многократно увеличилось. Словно сам эфир подчинялся их воле, невообразимым грузом прижимая всё материальное к земле. Эта магическая аура смертельна для обычного смертного. Это нечто сверхъестественное, фантастическое, не подчиняющееся человеческому разуму. Раскат грома, который с трудом дошёл до дуэлянтов, служил спусковым крючком нового разрушения. Два лезвия хаоса встретились со сферой смерти. На мир обрушилась новая ударная волна, уничтожающая всё на своем пути. Аннигилировав само пространство в эпицентре взрыва, две атаки превратились в одну огромную полусферу, которая поглощала всё больше и больше эфира. Не обращая толком внимания на расширяющееся бедствие, Акнология моментально перенесся к Зерефу, поднимая свою могучую лапу. Однако неспешное движение руки чернокнижника проткнуло грудь дракона темным столбом, причиняя адскую боль владыке драконов. Выдавив истошный рёв, Акнология накрыл тело волшебника своей лапой, вбивая его глубоко под землю. Однако, зря он не воспринял результат своих трудов всерьёз. Недолгое существование чёрно-белой полусферы подошло к концу, и ослепительная вспышка энергии отбросила титана с чудовищной силой. Недолгое падение привело его к небольшому горному хребту, на котором он и разлегся. Дрожь и яркая вспышка служили лишь началом новой катастрофы. Огромный грибок дыма и тёмного огня ударил с колоссальной силой по мёртвым землям, всё больше возвышаясь. Был ли это конец для всех троих монстров, что уснули среди царства природы? Смехотворный вопрос. Плавно увядающее тело Драгнила расслабленно тонуло в морской глуши. Его дыхательные пути уже затопила солёная вода, предзнаменуя скорую смерть волшебника. Чешуя, как и чёрная пелена, спали с его обезображенного тела. Может, для кого-то это и действительно конец.«Какое жалкое зрелище»
Свирепая ударная волна заставила встрепенуться покорные потоки воды, вынуждая Нацу в припадке страха распахнуть веки. Что это ещё было?! Однако смехотворные остатки рассудка борца за человеческую свободу задали ему такой неказистый вопрос: а не умер ли ты часом, герой? Ответ оставался тот же. Мертвецы не чувствуют боли. Так почему же? Почему его галлюцинации не спешили уходить? Новый образ в его голове приблизился пугающе близко. Почувствовав на своей щеке прохладное прикосновение, Нацу содрогнулся всем телом. Он не хотел верить своим глазам. Он не верит им! Пред взором юного дракона предстал образ Люси. Полный печали и сожаления взгляд был направлен бесспорно на него, а нежная ладонь словно ласкала его по щеке, как раньше. Суровое сердце повелителя огня пропустило удар, болезненно сжимаясь. Разве, оно ещё билось? Вот же она, совсем близко, только рукой подать. Иди к ней. Нет, иди ко всем. Ко всем, кто неприметно расположился за её утонченной фигурой. «Н-нет, это не моя Люси. Не мои друзья … Никто из вас!» — взревел внутренний голос волшебника, в одночасье с его нутром. Образы и отдаленные обрывки голосов растворились в бурлящей жидкости, а водная среда скрыла бесконтрольно хлынувший новый ливень слёз. Былая безнадежность вновь накрыла его с головой. Нет ему прощения. Нет прощения его слабости. В качестве искупления своей вины он обязан отомстить. Он не имеет права отправляться на упокой, прежде чем не заберет с собой повелителя драконов и самого могущественного тёмного волшебника. «Подождите меня ещё немного…» — с болью подумал убийца драконов, прежде чем вынырнуть из едва ли не кипящей воды. По инерции он смог долететь до побережья, сразу же начиная приводить дыхание в норму. В столь неприятном процессе он отхаркнул весомый объем жидкости. Между делом его разум приходил в норму. Хоть и относительно. Подняв голову, он узрел мертвую пустыню, что оставило после себя сочетание двух опаснейших магий. Смесь разрушения и смерти оставила непоправимый отпечаток, который навечно послужит собой напоминанием ужаса войны. Кажется, он попал в замкнутый круг. Разочарование, горе и боль, которые чередовались друг за другом, попросту угнетали. Гигантский гриб, что рос в небе, наводил новую волну уныния и безысходности. Прокручивая всё увиденное в водной глуши, он задавался вопросом: что же там действительно произошло? Странный голос, что доносился из глубины его души, иллюзии загробного мира, голоса безвозвратно ушедших. Казалось, что он оказался на краю, когда реальность и вымысел сливаются в одно единое. Он до конца своих дней не сможет истинно узнать, что же было наяву. «Они сгинули на веки. Это не могло быть правдой,» — пытался себя вразумить Драгнил, дотрагиваясь кончиками пальцев до щеки омраченного лица. Но если лгали глаза, то лгали ли его чувства? Новый ужасающий рёв разлился по окрестностям катастрофы. В небо вновь воспарила мужская фигура. А с колен снова поднялся обреченный на одиночество парнишка. Мир спускался на новый круг ада. В голове Зерефа зрел новый план, как одолеть Акнологию, но для его выполнения только его сил будет недостаточно. Правильнее говоря, его магия не совсем подходит. Можно часами долбить лёд руками, или же практичнее использовать кирку? Однако свирепый крик Энда сбивал его с мыслей. — Сколько можно сопротивляться, мой глупый младший брат? — прикрыл глаза тёмный маг, формируя на ладони маленький шар тёмной субстанции. Разочарование, перекрывающее разум мага, истерзало его изнутри. Красные, как сама кровь, глаза смерили безумной злобой юного волшебника, предрекая ему скорую мучительную смерть, — Прости, но время игр подошло к концу. Следующего шанса тебе предоставят. «Ваше Величество, прошу простить за дерзость, но у меня есть некоторые новости» — в голову императора втиснулся голос Ирен. Признаться, он был раздражен, но вымещать свою злобу на подчиненных не было особого желания. «Слушаю» — без особого оптимизма ответил Зереф, поворачиваясь лицом к Нацу, который объял себя коктейлем пламени и электрического заряда. Его брат достиг неплохих высот, но он всё ещё находился лишь у подножья горы. «Мы обнаружили пленницу вблизи вражеского центра управления, которая настаивает на вашей аудиенции» Душераздирающий крик Драгнила затмил на какую-то секунду разговор внутри головы предводителя Двенадцати Спригганов, что лишь больше его выводило его из себя. «И кто же она, если не секрет?» — меланхолично поинтересовался старший Драгнил, на секунду сближаясь с братом. Удивительно, но жар его пламени даже обжог его. Однако он слишком медлителен и слаб. Потрескивающий свист атаки оставил на щеке Зерефа глубокий порез, который окружил сильный ожог, из-за чего красная пелена с его глаз немного спала. — Кхм-м-м! — Нацу болезненно застонал и вяло схватился за бок. Часть тела бойца потонула в крови и чёрных частицах, которые жгли его адским огнем. Пламя на стопах члена Хвоста Феи, что держало его в небе, погасло. Тело Нацу устремилось вниз. Какая жалость, он вновь никчёмен. «Анна Хартфилия, ваше величество» Совладав со своим разумом, Зереф устремил свой взор на бездыханное тело брата, что рухнуло наземь, подняв кучу пыли. Как он мог поразить собственного брата шаром смерти? Что ты наделал, Зереф? Переместившись непосредственно к корчащемуся от боли брату, император Арболеса с сожалением дотронулся до кровоточащего бока Нацу, точнее, что от него осталось. Шар смерти поглощает весь входящий эфир. Тело — не исключение. Он убрал оставшиеся частицы тёмной магии, но вернуть несколько мышц и костей он был не в состоянии на данный момент. Не должен ли старший брат защищать и оберегать младшего? Не любит ли он своего брата? Что же сделал с ним Анкселам?.. «Для нашей встречи мне понабиться твоя помощь, Ирен» — раздумчиво произнес повелитель тёмной магии, вставая обратно на ноги. Однако он упустил тот момент, когда стоны Нацу переросли в первобытное рычание. Почуяв омерзительный запах горелой плоти, Зереф с удивлением уставился обратно на брата. Огненный взрыв отбросил его на несколько десятков метров. Большую часть тоги императора сожрало ненасытное пламя Саламандра. — Зереф… Убить Зерефа, — утробно прорычал Энд, медленно выходя из бушующих языков багрового пламени. Красную начинку разрезали чёрные ленты огня, что выходил из демонической сущности мага Хвоста Феи. «Удивительно. Подобный жар способен разъедать обычных смертных. Но поражает больше иное…» — шокированный взгляд чернокнижника упал на запекшийся бок демона, который покрылся уродливой толстой коркой, — «Он игнорирует нечеловеческую боль, становясь только сильнее. Настоящая натура безжалостного демона, не воспринимающего боль, как ограничитель своих возможностей. Как жаль, что уже невозможно восстановить тот потенциал, что ты утратил, Нацу» Покрыв руки тёмной пеленой, Зереф приготовился отбивать возможные удары своего творения. Как же он всё предвидел! Вылетев из завесы жара, Нацу свирепо нанёс серию варварских ударов, игнорируя защиту врага. Кулаки, объятые бурлящем огнём, сжигали магию Зерефа, обжигая руки. Скорчившись от жуткой боли, прародитель всех демонов упустил ошеломительный апперкот от Нацу. — Ты убил…Ты убил их всех! — проревел не своим голосом сломленный горем волшебник, заряжая кулак искрящимися перекатами жёлтой молнии. Зереф успел создать небольшую плоскость чёрной пелены, дабы защитить своё тело. Больше машинально, чем осознанно. Но беспощадный удар Энда разрушил жалкую защиту властелина чёрных искусств своим безжалостным пламенем. Стоило кулаку Нацу коснуться торса брата, как через тело его создателя прошел электрический разряд высокого напряжения. Раскрыв рот в немом крике, старший Драгнил устремился покорять плоскость земли благодаря стремительному натиску тёмного огня. Разряд тока же продолжил свою жизнь, выходя из тела Зерефа в виде яркой жёлтой молнии, устремившейся в небосвод. «Поразительная сила! Неужели эмоции настолько подпитывают его?» — с трудом поднявшись, Зереф окинул взглядом пылающую фигуру брата. Как жаль, что этого все еще недостаточно. Он знает настоящую силу Энда. Это лишь жалкая пародия, которая являет собой первый этап пробуждения настоящей силы повелителя демонов. Питаемый злобой и ненавистью, Нацу непреклонно шёл за Зерефом. Пред его лицом мелькали печальные лица ушедших из этой жизни близких, которые мотивировали его делать очередной шаг. Эта боль приковала его к реальности. Боль сделала его сильнее. Эти шрамы, с которыми он продолжит свой путь, выковали силу. — Так почувствуй же… мою боль! — выдавил, рыча, юный Драгнил, через ошеломительный дискомфорт вдыхая воздух. Искрящиеся заряды запрыгали по лицу Саламандра, прежде чем он раскрыл пасть. — Рёв Огненного Демона Молнии! — впервые за долгое время Нацу проговорил название своего заклинания, устремляя во врага расширяющуюся спираль чёрного пламени, которое сковали жёлтые разряды. В ответ на устрашающую атаку Зереф спокойно отвел руку назад, выталкивая её вперед резким движением в направлении надвигающейся беды. — Адский Взрывной Круг! — волны тёмной материи устремились навстречу рёву демона-дракона, складываясь в один огненный взрыв. Разворачивающийся столп обжигал волшебников, раскидывая их по разные стороны баррикад. — Удивительное зрелище. Когда мы еще сможем узреть силу дракона апокалипсиса и нашего императора в полной красе? — обведя рукой поле боя, негромко произнесла Ирен Белсерион, находясь на парящем в небе руническом круге. Это была высокая роскошная женщина с густыми алыми волосами, заплетенными в две длинные косы. Её стройное тело украшало тёмное одеяние ведьмы, которое представляло собой топик с ромбическим вырезом в центре, сапоги до середины пышных бёдер, длинные перчатки, накидку с огромной шляпой и набедренную повязку с символом Империи Арболес. — К сожалению, в этом кошмаре нет ничего красивого, Ирен, — с ноткой печали выдохнул Август. Пожилой генерал Спригганов имел мускулистую фигуру, чёрные глаза, вытянутую форму лица и длинные, седые волосы. Одет он был в длинную одежду светлого цвета, которая была слегка изодрана снизу и обвязана поясом на талии, и тёмные сапоги. Украшением служил длинный тёмный плащ с символом Арболеса на спине. Образ царя магии дополнял деревянный посох, собственно, как и у Ирен. — Долго ли мы ещё собираемся обсуждать эту разруху? В нас нуждается его величество, — укоризненно высказался Инбер, вставая в один ряд с коллегами. Зимний генерал представлял собой молодого мужчину с голубыми глазами и волосами, собранными в хвост справа от головы. Облачен строгий образ Юры был в белоснежную рубашку, синие брюки и сапоги, а также длинное голубое пальто. Не найдя и слова против, троица направилась к двум движущимся на поле битвы фигурам. В танце кружащих пламенных змей, что осмелились достичь небосвода, два брата сошлись в ожесточенном рукопашном противостоянии. Зереф пытался как-либо отвязаться от обезумевшего преследователя, но Нацу навис над его душой, подобно преследующей осквернителя людских законов Немезиде. Не контролируя собственный разум, юный волшебник был не в состоянии как-либо совладать со своими движениями. Потому же они перестали даже отдалённо напоминать человеческие перемещения, где за любым движением тело покорно следовала всей своей фактурой. Пред взором же чернокнижника наблюдались лишь перемещение рывками, неестественные выгибания тела и совершенно непонятные обычному сознанию траектории движения. Претерпевая град из дробящих материю ударов, император Арболеса с интересом наблюдал за поведением антагониста, который все меньше походил на человекоподобное существо. С кулаком Драгнила не сползала пелена из потрескивающих разрядов и чёрного огня, которыми он без зазрения совести пользовался. Рывком переместившись к правому боку брата, последняя надежда Фиора сиюминутно нанес размашистый удар, к сожалению, лишь цепляя огнем свою добычу. Но вновь словно остановив свою инерцию, приемник Игнила сверхъественно изогнулся, тотчас выбрасывая руку обратно к брату. На сей раз удар попал точно в подбородок, вынуждая прародителя демонов отправится покорять облака. Однако долго нежиться в процессе преодоления гравитации ему не дозволили. Вспыхнув огненной вспышкой, Саламандр мгновенно возвысился над парящим туловищем врага. Сложенные воедино ладони обрушили на стан владыки темных сил сокрушительный удар гильотины. Боль единожды ощутили обе стороны конфликта. Кто-то от пронзительной боли в запеченных ранах, а некто же от бесчеловечно жестокой атаки. Падение Нацу на ноги сподвигло за собой небольшое дробление породы под ним. Откинув голову назад, он жадно глотал воздух ртом, изрыгая горячий пар в ответ. Если он терпит нечеловеческую боль при любом банальном перемещении в пространстве, то это не значит, что у его организма не существует своего лимита. Может открыться второе дыхание, может и третье, но более. Гибрид демона-дракона же держался на божьем благословлении, наверное. Или же на чем-то не менее мистическом… Братья почувствовали гудение в воздухе совместное с дрожью в земле. Над ними возвышался дракон апокалипсиса, вновь собирая эфир для уничтожающего рёва. Сорвавшаяся воронка хаоса накрывала одинокую фигуру волшебника. Через всё нутро повелителя огня проплыло ощущение опасности, заставившее его с разительным рёвом ударить кулаками оземь. Вспыхнувшая сфера чёрно-красного огня столкнулась с нагнетающей своей мощью энергией в судьбоносном сопротивлении. «Ты черпаешь запасы сил из своих эмоций, Нацу. Из своего отчаяния. Но ни твои друзья, ни твои эмоции, ни твоя боль не позволят тебе заполучить ту необходимую силу, чтобы устоять пред естественным проявлением ужаса и могущества…» — уныло пропылили в голове Зерефа мысли. Кажется, вскоре это поймет и его брат. Пока брюнет укрывался в саркофаге из собственноручно созданной материи, он наблюдал, с каким остервенением его глупый младший брат боролся с сгустками обрушившейся на него магии. Он был подобен атланту, который пытался удержать весь мир в своих ещё слабых, неумелых руках. Казалось, что он в одиночку пытается справиться со всем тем неподъемным грузом, что обрушила на него жестокая судьба. Однако, вместо того, чтобы покорно распрощаться со всем дорогим его сердцу, он до последнего вздоха планировал сопротивляться обвалившемуся на его плечи бремени. Нацу прикладывал все усилия, чтоб не сдаться. Он не мог смириться с окончательным приговором судьбы, с её безоговорочным вердиктом. Нет, он вылезет вон из кожи, но напишет историю так, как ему заблагорассудится. В запутавшемся разуме Зерефа вновь возникло сострадание к брату, чувство некого желания защитить его, укрыть. Прямо как в их детстве… Однако только подобная мысль образовалась в его голове, как вихрь эфира пробил прочнейшую преграду юноши, скрывая его в белоснежных пучинах. На волю вырвался пронзительный крик, который резким скачком набрал звонкость, и также мгновенно затих. Подобный звук, который пропал среди танца хаоса, облил сердце покровителя тёмных искусств кровью. Обратив свой яростный взгляд багровых глаз на Акнологию, старший Драгнил поднялся во весь рост, все ещё укрываясь в своей магии от атаки дракона. Вознесся руки к небу, Зереф напрягся всем телом, заставив каждую мышцу на его теле превратиться в нерушимый камень. Облака разрезал луч тёмной энергии, который обрушился на массивную фигуру фантастического существа. Напор эфира вмиг прекратил изувечивать землю, а сам зачинщик торжества пал на землю под давлением силы покрывала смерти из эфира. С беспокойством властелин тёмных искусств обернулся на выжженный овраг, посреди которого, преклонив колени, осела фигура. К превеликому сожалению бессмертного, его брат получил непоправимый ущерб. Дымящееся от ожогов тело выбрасывало в воздух клубы пара. Тело Нацу украсило несколько новых серьезных ожогов, между которыми затесались рваные раны. Неужто, его магия смешалась с магией Акнологии? Или же таков был результат лишь благодаря королю драконов? Волшебник Хвоста Феи, скрипя зубами, пытался не закричать от невыносимой боли. Все мышцы горели агонией, словно они доживают последние минуты. Тело, как и разум, издыхали в приступе мучений и страданий. — У-уб…людок, — прорычал, едва шевеля губами, убийца драконов. Ясность взора демонёнка слегка расплылась, но это не помешало ему, претерпевая лишающую рассудка боль, направится к его обидчику. Чудовищная боль ногтями впивалась ему в мозг, но он ещё был способен передвигаться. Печально, что недолго... Слегка петляя из стороны в сторону и выгибаясь всем телом в сторону движения, Драгнил немного наклонился вперёд в процессе бега, словно не контролируя свое равновесие. Однако в следующий момент земля под его ногами вспыхнула огненной вспышкой, означая мгновенную отправку волшебника к зачинщику бедствий. Прекрасно понимая, что Акнология имеет иммунитет ко всем видам магии, кроме тёмной, Нацу на подсознательном уровне покрыл ладони лишь чёрным пламенем, которое питала его демоническая сущность. Падение бесчисленного количества ударов на тело короля драконов не заставило себя долго ждать. Член гильдии Хвост Феи стремительно прошелся лавиной ударов по чешуе заклятого врага, сопровождая каждое прикосновение к противнику вспышками тёмного огня, расплёскивающегося по чешуе дракона. Однако недолгое пиршество огненного мага закончилось рычанием Акнологии, которое заставило само пространство вибрировать от этого зловещего звука. Мгновенный рывок головой отбросил озверевшего мальчугана. Но последующий шар хаоса, который выплюнул в него Акнология, поставил окончательную точку в их противостоянии. Отброшенный герой попал точно под удар, из-за чего он оказался прямиком в эпицентре буйства эфира. Весь тот остаток его мира, который напоминал лишь сущий кошмар, заиграл новыми красками. Красками пыток. Словно весь мир погрузился в один комок страданий, который окружил мага. По странному чувству чего-то непреклонно настигающего, он осознал, что окончательно проиграл битву. А с этим, вероятнее всего, и распрощается заодно с жизнью. Он пытался. Старался отомстить, вернуть былую справедливость, но его сил оказалось недостаточно. Его уровень могущества просто мизерный, по сравнению с ними. Как же он был наивен, как обычно полагаясь на волю случая. Что же, теперь это ему будет вечным уроком, что брать ситуацию стоит лишь под свой тотальный контроль. Хотя, эти знания трупу кардинально жизнь не изменят. За крахом Нацу наблюдал его брат, который в очередной раз с разочарованием вздохнул. Как же металось его настроение, подобно колеблющемуся маятнику. Каждый из троицы преследовал какие-то свои цели, пытаясь претворить их в жизнь посредством силы и могущества. Акнология был помешан на идее остаться единственным драконом в этом мире, и править всем тем отголоском цивилизации, что останется после разрухи, как единственный повелитель. Зереф же, можно сказать, уже проиграл в этой битве за свои мечты, ведь его план был обречен на крах после слов Анны. Его подруга, с которой он вновь повстречался лишь перед решающей битвой бессмертного, дракона и Энда, поведала ему одну небольшую деталь, которая полностью обесценила его труды. Нео-Затмение — самовольно созданные Врата Затмения Зерефа. Значит, и работают они по схожему принципу. Отправляют волшебника в прошлое. Чернокнижник же взобрался выше и создал поистине уникальный способ прожить жизнь заново. Однако кто же говорил, что при путешествии времени он создаст себе новую душу? Новый мир не предоставит ему сосуд для новой души, ведь сам обладатель и перематывает этот мир относительно своей жизни. В шоке осознав эту деталь, которую тёмный волшебник не знал в силу неосведомленности звёздной магией в таких деталях, Зереф понял, на что намекала его подруга. Проклятье Анкселам никуда не исчезнет. Он так и останется бессмертным, который будет приносить лишь вред всем окружающим. Ничего не изменится. Он даже прибить себя не сможет, чтоб предотвратить весь тот ужас, что он натворил. Но стой. Он сможет обуздать своё безумие, и … Нет. Рано или поздно его разум даст слабину. Анкселам вырвется из-под его контроля. Прибудет гибель, разруха. Его настигнет очередной переворот его сознания. Все тщетно… Всё, что он сможет, это прибить Акнологию до того, как он станет практически непобедимым. Но в чём смысл? Его жизнь никак от этого не изменится, и неизвестно, какие события это за собой повлечет. Вокруг него всё также будет безвозмездно помирать. Зерефа накрыло настоящее отчаяние на тот злосчастный момент. Неужели ему уже не суждено прожить счастливую, настоящую, пышущую эмоциями и красками жизнь, как она есть в своей красе? Судя по всему, ответ отрицательный… В то же мгновение и встретились три божества этого мира в ожесточенной войне, которая, как казалось тёмному волшебнику, его мало чем интересовала. Неким развлечением выступали его оппоненты, которые преподнесли ему массу приятных сюрпризов. Но не более. — ХА-ХА-ХА! — подобно грому, воздух затряс злорадствующий смех короля драконов, — Последняя преграда на моём величии пала, Зереф! Я слышу, как тихо жизнь покидает это отребье. Осталось лишь закончить начатое мною много веков назад! Провозгласив свою цель, Акнология мёртвым грузом грянул на землю, с явно нескрываемым наслаждением выставив перед собой свои могучие лапы. Две когтистые кометы неслись прямиком на едва живое тельце парнишки, который уже был не в силах сопротивляться. Взор Нацу вновь застелила яркая, мерцающая пелена. Кажется, в глубинах ослепляющего света он видел уже знакомые, едва различимые тени. Старший Драгнил судорожно схватился за голову в припадке ярких вспышек где-то далеко внутри него. Его мир словно поделился на два полукруга, закручиваясь в бесконечном танце доминирования. Перед глазами владыки тёмных чар забегали, подобно маленьким детям, картины из далекого прошлого. Беззаботное детство братьев сменялось нынешними реалиями, словно в съёмочной ленте. В мозг Зерефа впился острой иглой неотложный вопрос — Кто же для тебя Нацу? Разочарование всей жизни, или же по-прежнему дорогой братец? Глаза императора словно взбесились, загораясь пылающим красным. Выкинув руку вперед, Зереф создал небольшой шарик на ладони, который начал вращаться с диковинным усердием. Маленькое ядро смерти сорвалось с руки волшебника, моментально влетая под чешую Акнологии в области шеи. Заревев раненым зверем, убийца драконов случайно обвалился на землю раньше задуманного. Булькающий рёв сопровождал собой извержение крови из пасти дракона, который бесновался пуще прежнего. Видимо, удар был более дискомфортным. Опустив руку, Зереф машинально глянул на кратер, до которого корчащаяся от боли ящерица не смогла доползти. Ощущение было, словно у него сработал какой-то инстинкт материнский что ли. Тяжело описать свои действия, когда ты и сам давно перестал понимать мотив своих поступков. — Выглядите неважно, ваше величество, — с некой опаской произнес Инбер, объявившись за спиной своего императора. Зереф слабо ухмыльнулся, представляя свой никудышный вид. — Оставь своё беспокойство на потом, Юра. Есть дела посущественнее, — мягко намекнул Драгнил на Акнологию. Обернувшись, он застал троицу своих подчиненных, — Где остальные? — Ожидают нашего возращения, — прикрыл глаза Август, внутренне надеясь, что его товарищи не наделают бед на время их отсутствия. В особенности, касающегося пленницы. — Надеюсь, мы не будем изобретать лакриму? — поправила свою шляпку Ирен. Зерефа удивило поведение своей подопечной. Что так сумело омрачить вечно игривую женщину? — Верно. Забросить куда-нибудь на Аракатишу будет достаточно. Думаю, этого хватит для беседы с Анной, — кивнул владыка Арболеса, — Только доставьте мне брата. Переглянувшись меж собой, троица поняла друг друга без слов. Юра застыл на месте безжизненной статуей, прежде чем рассыпаться на тысячи ледяных частиц. Август же скинул мантию, оголив свой торс. Кожа старца моментально потемнела, а волосы на голове взвились вверх, нарушая законы гравитации. Ирен же ударила своим посохом по земле, создавая чудовищный по своей сложности и масштабу рунический круг под Акнологией, который уже заподозрил что-то неладное. Разинув пасть, он было рванул в сторону магов с особой свирепостью. Но стоило ему и пальцем двинуть, как все тело дракона обрушилось на землю под могуществом чудовищного давление, обрушившегося на него бесконечной лавиной сверху. С мановением руки Августа, Ирен вознесла руки к небу, создавая целый небоскреб из рунических кругов, которые вращались медленно, но верно, словно стрелки часов. — Безжалостно оставлять мне столь мало времени, Август, — донесся недовольный голос позади спригганов. — Не сумей ты избежать этого, не был бы достоин своего звания, Инбер, — сурово ответил старец, опуская вторую руку словно наковальню. С неба же посыпался град фиолетовых колонн, связанных меж собой магической цепью, которые упали на разные участки туловища дракона. Царь магии действовал наверняка. — Хех, думаю, он разозлился, — со смешком заметил Зереф, подходя к ледяному гробу, что доставил Юра. Тем временем, король драконов действительно сходил с ума, кроша своими импульсивными рывками колонны. Постепенно его фигура поднималась под угнетением того груза, которым наградил его Август. Нахмурившись, Инбер присел на одно колено, касаясь рукой земли. Через пару секунд весь контур их противника сокрыли толщи крепчайшего льда. Август, как и Ирен с Зерефом, прекрасно понимали, что Акнологию подобным можно лишь рассмешить. Или же, в данном казусе, только разозлить. С оглушающим треском, покров льда разлетелся на тысячи льдин, устраивая достаточно опасный для жизни град. Не обращая пока внимания на потуги своих слуг, Зереф подошел к ледяной посылке от Юры. Разрушив его одним прикосновением, ему предстало кажущееся на первый взгляд бездыханным тело брата. На лице волшебника из Хвоста Феи всё ещё читалось отчетливое беспокойство, которое царило в глубинах его души. Кажется, сейчас ему должны предстать иллюзии, которые пляшут где-то между жизнью и смертью. Или что там видит человек, находящийся на краю? Зереф непроизвольно засмотрелся на брата. Аналогично он наблюдал за его сном в их далеком детстве. Сердце Драгнила что-то с силой сжало. Где-то позади на фоне послышался озлобленный рёв Акнологии, который на секунду затмился гудением. Тишина свалилась на эти земли тяжелым матом. Из-за последних события она как-то неприятно резала слух, как бы странно это не звучало. — Этот мальчишка и был главной угрозой? — с неприкрытым интересом Ирен разглядывала поверженного убийцу драконов. Непосредственно перед войной, на последнем их заседании, Зереф представил своего рода иерархию магов Ишгара. К удивлению многих, император не поскупился на хвалебные дифирамбы брату, поставив его во главе всей сети несмотря на откровенно более опасных противников. — Вы взяли положения вашей таблицы, исходя из потенциала. Достойно императора, — кивнул Август, уже успев вскользь познакомиться с Нацу. Лишь наличие больше пары источников уже порядком удивило генерала Спригганов, который моментально раскусил мотивы своего повелителя, — Его контейнеры не восполняют запасы эфира из окружения. — Верно. Он, мягко говоря, прыгнул выше головы. Его магические каналы, ровно как и источники, до невозможности изнеможенны и растянуты от того объема эфира, который он пропустил через свое неподготовленное тело. Несовместимость слабого физического духа с могущественным духовным потоком на лицо. — Меньшее и не могло навредить вам, — прикрыл глаза Инбер, представляя возможные последствия подобной схватки с одним из спригганов. Отправить на тот свет того же Августа или Ирен Нацу вряд ли удалось бы на пике сил, но вот остальной остаток дюжины… Вполне вероятно. — Нам пора, — прозвучал спокойный голос Зерефа, который с минуту наблюдал за братом. Подобным же занимались и его подчиненные, занимая голову разными мыслями. «Значит, его она имела ввиду…» — перекручивала в своей голове Белсерион недавние события, которые осколком застряли в её душе. Как бы глупо это не выглядело, но она сама вонзила его в свою грудь… Переместить всех четверых ей не составило труда. Другие спригганы уже дожидались их возвращения… Где сейчас находился Нацу? Где-то далеко. Последние происшествия будто улетучились из его сознания. Словно он всегда находился в этой беспросветной тьме. Плывущий по этому неспешному течению, уплывая куда-то в бездну безвозвратно. Кто он? Как он тут очутился? Почему его голова так странно гудела. Словно она подчищала все воспоминания, подобно шредеру… Перед своим носом он разглядел рябь, которая хлёсткой пощечиной отрезвила его. В буйстве многочисленных колец, сотрясших гладь, в зеркальном отражении начал всплывать образ розоволосого мальчишки. В память брызнул поток воспоминаний, связанных с этим парнишкой. Эй, он знал его. Нет, постой… Яркая улыбка почти ослепила его среди царства тьмы. От его отражения исходило такое родное тепло. Эта энергетика согревала его, успокаивала, радовала. Внутри волшебника загорелось желание обнять свое отражение, которое подарило ему столь много положительных эмоций. Нацу потянулся рукой к своей зеркальной копии. Сейчас он выступал в роли путеводного маяка, который озарял весь мрак своей лучезарной энергией добра. Неужели он всегда был таким? С приливом бодрости и радости, Драгнил дотронулся до себя же. Но своей рукой он разрушил самый, пожалуй, хрупкий карточный домик. Гладь завибрировала и сотряслась в новом наплаве ряби. С ужасом убийца драконов увидел, как его образ стремительно … всплывал. Побоявшись, что он уходит от него навсегда, Нацу задергал обеими руками в попытках поймать своё же отражение. А оно лишь убывало от него, растворяясь в темноте. «Подожди! Куда ты уходишь?! Я всего лишь хо…» — Саламандр застыл в ступоре, когда его образ слился с сотней таких же фигур, окончательно растворяясь во мгле. Он … сбежал от него? — «Всего лишь хотел, чтобы ты побыл рядом ещё немного» Куда он ушел? Почему он ушел? Хоть найдется один ответ на его бесчисленные вопросы? А тем временем взор юноши занял уже до боли знакомый ему образ … его самого. Да, звучит смешно, но теперь он действительно глядел в зеркало. Бесспорно, это был уже именно он. Полная противоположность ушедшего двойнику… Что же всё это значит?.. От собственного вида у мага разразилась чудовищная мигрень. Нет. Не его он хотел видеть. Он не хотел его видеть! Убирайся! В приступе первобытной злобы, он попытался убрать эту фальшивку, стереть её. Однако это действие, кажется, лишь усугубило его положение. Он начал тонуть. Всё также махая руками в попытках за что-то ухватится. Драгнил уже совершенно ничего не понимал. Кажется, уже и не хотел. Лишь бы это просто закончилось… Наверное, к счастью, это увядание окончилось для Нацу столь же резко и необычно, как и началось. Резкий толчок в спину заставил дракона прикрыть глаза. Словно по щелчку пальцев, весь этот мир сгинул, оставив после себя неприятное послевкусие бессилия и смирения. Ноющая, тупая боль во всем теле заставила мечтателя о вечном упокоении вернуться к реальности. Кажется, его тело просто шлёпнулось оземь. Ну почему? Почему он ещё жив? Что всё это только что было-то тогда?! Он не хотел раскрывать веки. Он и не мог. Словно всё тело налилось свинцом. И пальцем не двинуть. Клетку грудную поднимать больно. Думать сложно. Существовать невозможно. — Вы быстро, однако. Мощь ящерицы оказалось столь жалкой? — на фоне послышался противный голос одного из подлиз Зерефа, который невыносимым скрежетом резал ему слух. После подобного голоса в существовании возникало лишь одно сокровенное желание — перерезать этому шакалу глотку, дабы этот омерзительный рот никогда более не извлекал ни единого проклятого звука, — Ого, вы и трофей прихватили. — Попридержи свой язык, Вару. Ты можешь оскорбить чувства императора, — подметил Юра, с недовольством глядя на товарища. — Где Анна? — невозмутимо Зереф обглядел своих подчиненных в поисках подруги. Немного помедлив, из спин собравшихся Димария и Брандиш вывели под руки Анну, которая и не пыталась сопротивляться. Видок у неё тоже был не очень. Мантия превратилась в половую, разодранную тряпку. Внешне каких-либо увечий не нашлось, но мелкие раны да царапины всё же находились, — Рад снова тебя видеть. «Анна?» — в голове огненного мага сформировался образ повзрослевшей Люси. О ней говорил Зереф. К сожалению, в силу его детского возраста, воспоминаний с ней почти не было. — Что же ты наделал, Зереф? — искажённым от печали лицом проговорила Хартфилия. Немного грустная улыбка выступила в качестве ответа для неё, — Где Нацу? Он же выжил? Страх в голосе женщины заметил бы и дурак. Однако слезшая с лица улыбка её собеседника подкосили ноги заклинателя звездных духов. Просто невозможно … Все её ребята… — Он … в печальном положении, если так можно выразиться, — немного подумав, выдавил Драгнил, обернувшись назад. Ирен и Август машинально расступились, открывая взор на неподвижное тело юнца. Лишь едва вздымающаяся грудь сигналила о наличие в теле жизни. — Кха-ха! И это недоразумение являлось главной угрозой? — послышался рокочущий хохот среди спригганов, — Его жалкий сородич и то опаснее выглядел. Этот тошнотворный запах. Протухшая смерть. Его запах подавил запах Гажила и Леви. Кулаки огненного убийцы драконов сжались с неимоверной силой. Они притащили его в обитель мусора, чтобы глумиться над ним и его товарищами?! Внутри волшебника закипала настоящая магма, готовая вот-вот извергнуться через всю призму его мучений. — Брадман, — сурово выговорил Август, высвободив немного магической силы в качестве отрезвителя, — Не пристало глумиться над ушедшими. Даже если они являются нашими врагами. Давление, которое обрушил генерал, хватило с лихвой утихомирить особенно высокомерных личностей. — Не гневайся, Август, — с миловидной улыбкой выразился Ларкейд, — Иначе тут станет слишком жарко. В попытке охладить пыл товарищей маленькой шуткой, Ларкейд и не понял, что озадачил несколько собравшихся. И в правду, складывалось ощущение, что влага стремительно покидает атмосферу. Что-то не так. Анна, как и Зереф, ещё долго не могли оторвать взгляд от последнего оставшегося в живых убийц драконов. — Послушай. Я знаю, что твой план был нацелен на изменение собственной жизни, но я могу предложить тебе подходящую альтернативу, — Анна пыталась унять дрожь в голосе от жуткого волнения и страха за предстоящее будущее, — Твой брат. — К чему ты ведешь? — нахмурился повелитель спригганов, не до конца понимая мысли собеседницы. — Ты можешь отмотать его жизнь вспять заместо своей. Подобные слова поразили владыки тёмных сил. Кажется, он начинал понимать, в чем состоит идея женщины. — Ты уже не можешь прожить полноценную жизнь. Нацу исправит твои ошибки. Если ты дашь ему шанс, он сумеет набрать достаточно сил, чтобы одолеть тебя и Акнологию! — взмолилась Анна, сдерживая едва заметные слезы на глазах. Она отчетливо понимала, во что превратился этот мир. Что приключилось с её драгоценным учеником, — Вы забрали у него жизнь и мирное существование. Он потерял абсолютно всё самое дорогое! Так позволь же хотя бы своему брату вернуть утерянное! — Какой накал страстей, — улыбнулся Ларкейд, внимательно наблюдая за переговорами, как и другие спригганы. Нацу же пытался совладать с удивлением, которое утопило его с головой. Шанс всё исправить. Разрушить это мрачное будущее и создать альтернативное, без боли, без страданий. Он сумеет сохранить мирное небо над головой, сможет найти всё, что он утратил. Нет! Всё это лишь ложь. Есть только то, что он видит. Это его будущее, его реальность. Хватит уже тешить себя всем этим радужным дерьмом! Хватит витать в облаках, жалкий трус! — Он уже подвел меня, Анна, — сердито произнес Зереф фразу, которая словно отсекла остатки уверенности заклинателя, — Я дал ему всё необходимое, но он не счёл нужным воспользоваться всем тем, что ему преподнесли на тарелочке. Так с чего бы ему стараться сейчас? К тому же ради того, кто активно поспособствовал краху его мирного существования? — Н-нет, ты сравниваешь совершенно разные вещи! Он всего лишь ребёнок, Зереф. Он ещё попросту не представлял, что его ждет. Поставь себя на его место в конце концов! — Анна перешла на повышенный тон, пытаясь достучаться до голоса разума давнего приятеля, который сейчас решал судьбу целого мира, — Эти события послужат ему самой ценной мотивацией не допустить подобного вновь, следовательно, он сделает всё необходимое, чтобы подарить тебе желанный покой! Если ты не можешь воспользоваться в полной мере Нео-Затмением, так уступи дорогу тому, кто действительно может изменить данный расклад событий. Нет, единственному, кто сумеет его изменить в лучшую сторону. Пока император Арболеса медлил с ответом, сопоставляя все возможные сценарии развития его решения и факты, воздух стал слишком сухим. Август и Ирен, кажется, уже определили причину, готовясь к необходимым действиям. — В твоих словах есть доля истины, — задумчиво высказался тёмный волшебник, — Но, кажется, Нацу уже на вряд ли сможет… Кха! Неожиданно речь Зерефа прервалась коротким кашлем. Легкое мимолетное першение в горле озадачило его. — Ваше величество, — насторожилась Ирен, заставляя его развернуться. На лице старшего Драгнила играла лёгкая улыбка трепета. — Уж не мог подумать, что тебе снова удастся меня удивить, Нацу, — наклонив голову набок, Зереф с интересом наблюдал за потугами брата подняться на ноги. Да что подняться, перевернуться для начала. Всё тело юноши билось в нечеловеческой дрожи, содрогаясь каждым мускулом. Само туловище покрылось тонкой пеленой пламени цвета чернил. Жуткое ощущение приближающейся кончины словно исходило непосредственно от самого парнишки. Оно … пугало. Подняв руку в немой просьбе успокоится, предводитель спригганов подошел ближе к корчащемуся в агонии брату. В нём определенно эволюционировал Энд, которого Нацу безжалостно запер глубоко внутри себя. — Его магические каналы, как и контейнеры, не должны в данный момент функционировать. Каким образом он использует магию подавления? — Юра озадаченно наблюдал за действиями своего повелителя, пытаясь понять, что за магию использует убийца драконов. Простое проявление мощности магической силы? Невозможно, проявление совершенно инородное. — Спешу разочаровать, но это не совсем магия, — загадочно заговорил правитель Араканишы, лишь подогревая интерес, — Всё, отчего ты сейчас ощущаешь дискомфорт — это чистого вида магическая аура. Энд внутри него начинает пробуждаться, хоть и слишком поздно. Зереф, пожалуй, единственный, кто знал причину этого проявления демона. Энд питается самыми темными эмоциями. Всё пережитое вдоволь накормило чудовище, чтобы оно начало пробуждение. Либо же бесконечное число длительных манипуляций с демоническое силой, либо же более ... болезненный морально путь. Выбирать лишь его братишке. Под конец фразы Зерефа волшебник сумел рывком перевернуться и встать на колени. Каждое движение несло за собой огромный прицеп страданий. Выкованная выдержка позволила ему подняться на трясущихся ногах и взглянуть на Зерефа со всем спектром ненависти и злобы. Жаль, что сил у него не осталось от слова совсем. Но, кажется, оно и к лучшему… — Какой… выразительный взгляд. Жаль, что я не удостоился его раньше, чем требовалось, — легко улыбнулся Зереф, отводя глаза в сторону Анны и обратно на брата, — Что ты выберешь: скитаться в круге бесконечной ненависти или же попробовать всё изменить? Хоть внешне Саламандр не дернул ни одним мускулом лица, дьявол, который предлагал ему выгодную сделку, сумел заметить всё по блеснувшим глазам. В них будто появилось осознание, а вместе с ним и озадаченность. — Ты ведь все слышал, братец? Я готов подарить тебе новую жизнь, пожертвовав своей, — словно змей-обольститель, Зереф поставил брата перед сложным выбором, от которого, без какого-либо преувеличения, зависело всё. — После всего, что ты натворил, я скорее сдохну, чем поверю в чушь, что ты несешь. Я ни за что не пойду на сделку, — прорычал огненный маг сквозь боль как-будто дублирующимся голосом. Словно на фоне мелодичной игры на пианино в потёмках играл и орган. — Твоя гордость сейчас играет против тебя. Повторного предложения от меня ты не дождешься, — сурово отчеканил брюнет, столкнувшись с черной радужкой багрово-красной. Подскочившая злость внутри Зерефа вскипела самостоятельно, хоть и без ведомых причин. — О-опомнись же, Нацу! Это твой единственный шанс! — выдохнула Анна, боясь, что Зереф тут же откажется от своих слов. Однако стоило члену гильдии Хвоста Феи повернуть голову в её сторону, как пыл блондинки мгновенно сдулся. Это каменное выражение лица, взгляд, который казался пустым, безжизненным, испугали её. Она не знала этого молодого человека. Кажется, Нацу, которого она знала, канул в лету… По её щекам ливнем хлынули слёзы. Брандиш и Димария изначально даже не имели цели сдерживать опечаленную женщину. Они поддерживали её. Чувство уважения к Нацу и Анне вынуждали поступать подобным образом. Кажется, они были наиболее доброжелательны к ним. — Ан-на? — словно в трансе, обронил Нацу, теряясь в теплых воспоминаний. — Ради меня, — всхлипнув, кивнула Хартфилия, — Нет, ради друзей. Ради всех, кто был тебе дорог. Согласись. Не позволь последнему шансу всё исправить ускользнуть от тебя. Пожалуйста… Кажется, сухость начала пропадать из воздуха и дышать стало легче. Ощущение тревоги аналогично снизошло на нет. Наставница озадачила его. Стоит ли послушать её? Что если всё это ложь? Очередная галлюцинация. Но что-то подсказывало ему, что сейчас он должен прислушаться к зову своего увядающего сердца. Оно не кричало ему в ответ, как раньше. Послышался лишь тихий стон, молящий о конце этих мук. Дыхание Драгнила участилось, болью отдаваясь в груди. Одни голоса молили о расплате, мести из их кончины. Другие вторили им. Третьи взывали к голосу разума и сердца, взывали запрыгнуть в последний вагон уходящего поезда. Что делать? Что выбрать, господи? Он сошёл с ума и уже ничего не понимал, ничего не знал, ничего не хотел…ГОРИ ОГНЁМ ЭТОТ ЧЁРТОВ МИР
— Я … согласен, — розоволосый парень стыдливо опустил голову, словно преклоняющийся дракон. Позор для дракона. Позор для демона. Любое понятие гордости было им собственноручно раздавлено. Он подвел своих друзей. Свою семью. Он подвел себя. Он проиграл эту войну. Проиграл как последний трус и ничтожество. Все, кто могли сражаться, пали в бою. Погибли смертью храбрых, истинных воинов и волшебников. Он же сбежал, как крыса с тонущего корабля. Как после такого он может называть себя волшебником Хвоста Феи? Убогий неудачник. Он чувствовал себя окончательно растоптанным. — Правильное решение, Нацу, — улыбнулся Зереф, положив ладонь на плечо брату. Он видел, как его трясло. Не от боли, от чувств, что он испытывал. Зереф даже догадывался, от каких. Хмыкнув, он последовал за Сердцем Феи, попросив Ирен перенести их к Пространству Среди Времени позже. — Правильно ли я поступил, Анна? — прошептал Нацу, приподняв на женщину сломленный взгляд. В нем она не прочла ничего, кроме бездонной печали и сожаления. Пересёкшись взглядом с приручённым драконом, Брандиш и Димария машинально отпустили пленницу, позволив ей доковылять до убийцы драконов. Почему-то они почувствовали укол совести. Крепко обняв павшего героя, заклинательница заботливо погладила мальчишку по жесткой шевелюре. Кажется, этим она успокаивала и саму себя. — Непременно. Это был единственный выход. Ты поступил мудро, приняв такое сложное, но верное решение, Нацу. Ты подарил всем им вторую жизнь. Я горжусь тобой, ты так вырос, — шепот Анны окончательно добил юного демона. Лишившись всех внутренних сил, Драгнил медленно осел на землю. Женщина опустилась вместе с ним, боясь отпускать его в столь мучительный момент. Нельзя позволить упасть ему в утробу одиночества. Только не сейчас. Дальнейшие события прошли мимо Нацу. Беготня, ослепительная магия, полёт, море, вспышка. Когда сын Игнила очнулся, ему предстали колоссальные ворота. Они практически походили на Врата Затмения. Из пространства в глубине врат слепил белый свет. Словно сами небеса прокладывают ему тропу в рай. Но это было далеко не так. — Время пришло, Нацу, — с какой-то грустной улыбкой сказал величайший тёмный маг, словно его родственник покидал уютные посиделки возле костра, — Помни, что дальнейшее зависит лишь от тебя. Твой провал вновь откроет дорогу к этой реальности. Обернувшись на брата, Нацу долго играл с ним в гляделки, словно пытаясь выудить из него ещё что-то. Но тот непреклонно ожидал, когда же он совершит предначертанное. Взглянув на рядом стоящую Анну, он набрался смелости после её теплой улыбки. Отпустив её руку, он медленно направился к входным дверям его новой жизни. Война разбудила в беззаботном юноше паршивого параноика. Он ждал подлости отовсюду. Сейчас врата сгинут, ничего не произойдет, рунический круг под ногами испарится, его душу забросят в тушу какого-нибудь животного. Случится могло все, что угодно. Успокоив внутренних демонов, он собрал… «Хех» …в кулак все остатки воли, чтобы дойти. Остановившись, как вкопанный, Нацу глупо глядел в пустоту прямо перед вратами. Похоже, он в конец слетел с катушек… Желая в последний раз увидеть родной мир, он обернулся. Никого, кроме брата, спригганов и Анны он не увидел. М-да, прискорбный последний взгляд. Хартфилия, как и брат, улыбнулись ему какой-то выдавленное улыбкой, которая лишь ухудшила его моральное состояние. Уже собираясь разворачиваться, краем глаза он заметил какой-то белый блик. Чутка повременив, он ещё раз посмотрел назад. Расширив глаз от неверия, он вновь застал те видения. Силуэты. Огромная лавина белых силуэтов, которая была способна похоронить его заживо. Стоило ему моргнуть, как всё исчезло. Всего лишь на мгновение, но ему показалось… Но ведь… Горько ухмыльнувшись, убийца драконов повернулся лицом к вратам, делая последний шаг в белую пропасть. Этот мир точно превратил его в умалишенного. Он оставит здесь свой рассудок. Оставит старого, прежнего себя. Оставит всех ушедших, которых он увидел. Этот мир послужит гробом всего того, что он когда-то любил… Яркая вспышка затянула героя в бесконечный вихрь, словно разрушая его сознание. Все краски перемешались в одно пятно, тело словно окрылилось и куда-то понеслось. Последнее, что он помнил, это нескончаемый свет, который поглотил его подобно глубинам океана.***
Какое странное чувство... Что это? Оно такое приятное. Некая нега словно растекалась по его телу, подобно меду. Вот бы вечность находиться в подобном состоянии... Однако легкое, ласкающее дуновение по лицу заставило его смешно сморщить носик. Шуршание в ушах сменилось податливой тишиной. Непроизвольно, розоволосый ребёнок, что умиротворенно спал под деревом в одних лишь шортах, сжимая в руках белоснежный шарф, через силу открыл глаза. Зачем он это сделал? Без понятия, сработал инстинкт какой-то. Яркий солнечный свет ослепил мальчишку. Ай! Почему так ярко?! Он же спал! Лениво потирая глаза, Нацу хмуро глядел на пышущую жизнью листву деревьев и изящные цветы на полянке пред ним. Ослепительно белая пустота в его голове не позволяла родится хоть какой-нибудь мысли на свет. Как-то ... всё непонятно. Страшно непонятно. — Г-где я?