voice on the radio

Чонгук выходит из студии и садится на лавочку без обыденного облегчения. В руках стикер с номером телефона и билеты на какую-то комедию. Три шестёрки подряд уже не заставляют Чонгука усмехаться. Он с содроганием сердца пытается набрать номер, что был выбран судьбой, не иначе. Обида на Хосока засела глубоко в душе, потому что это он поступил довольно-таки подло, даже если брать в расчёт то, что сделал он это с благими намерениями. Обычно они отправляют билеты по почте, но коллега удачно ляпнул, что ляпнул, а Чонгук решил доказать, что не из тех, кто отступает и встретиться с обладателем одного из самых харизматичных голосов, что ему доводилось слышать. Спустя несколько гудков, на том конце провода слышен сухой кашель и негромкое, но хриплое «алло». Чонгук покрывается приятными мурашками и судорожно заставляет себя хоть что-то произнести. — Привет, — сипло от волнения выдавливает из себя Чонгук. — Я с радио, насчёт билетов, которые ты выиграл, — в ответ следует тишина и Чонгук с недоумением смотрит на экран, пытаясь понять, с ним ли ещё собеседник. — Когда тебе будет удобно встретиться? — А когда будет сам показ? — интонация Юнги ленивая, но не лишена интереса, даже слегка игривая. — В субботу, — после небольшой паузы, во время которой Чонгук бегал глазами по билетам, в поиске нужной информации, отвечает он. — Значит, в субботу и отдашь, — зевая, мямлит Юнги, а Чонгук на долю секунды выходит из реальности, пытаясь представить это. — У кинотеатра. — Оу, — Чонгук теряет и так маленькую надежду, которую не озвучивал даже самому себе, на то, что позовёт его в кафе или что-то в этом духе. — Тогда, до встречи. — А как я тебя узнаю? — за секунду до того, как Чонгук кладёт трубку, спрашивает Юнги с нотками беспокойства, что льстят Чонгуку. — Моё фото есть на сайте радиостанции, — Чонгук говорит это до того, как вспоминает, какое там фото и очень об этом жалеет. Он действительно изменился с тех пор, но уже поздно оправдываться. Они небрежно прощаются, а Чонгук уже красный от того, как должно быть, будет усмехаться Юнги, увидев фотографию пятилетней давности его прыщавого и до жути испуганного лица. От неловкости происходящего с ним подташнивает и колет в груди. Почему раньше такого никогда не было?

***

Вечер субботы наполнен шумной музыкой отовсюду, запахами алкоголя и вкусной еды и огромным количеством людей. Последнее расстраивает и заставляет нервничать Чонгука больше, чем весь день, в течение которого он репетировал, как отдаст несчастные билеты и сделает комплимент его голосу. Всё отягощало несколько факторов: во-первых, он не знает, как выглядит Юнги; во-вторых, около кинотеатра слишком много зевак, которые наверняка загораживают Чонгука; в-третьих, до сеанса осталось десять минут. Чонгук — паникер, сам от этого не в восторге, но бороться с этим не в силах. Наверное, Юнги передумал и решил не идти. Или он придёт с кем-то, в таком случае, говорить комплименты ему будет просто неуместно и глупо. Поток нескончаемых предположений прекращается, когда Чонгук замечает в толпе тот самый образ, что представлял себе во время эфира. Не сомневаясь в правильности своих действий, Чонгук уверенно идёт к немного растерянному парню, который сначала прищуривается, а потом узнает его и идёт навстречу. — Вот билеты. Чонгук смотрит на Юнги с искренним удивлением от полного совпадения его воображения и реальности. Юнги дарит удивление в ответ. — На фотографии ты совсем другой, — выдавливая нервный смешок, произносит Юнги, забирая билеты, даже не глядя на них. — Там старое фото, — Чонгук с усердием начинает тереть шею, утопая в неловкости. — Я, наверное, пойду, — под взором сверкающих глаз в купе с голосом, который вживую звучит ещё привлекательнее, он напрочь забывает обо всем, что хотел сказать. — Не хочешь сходить в кино? Чонгук замирает в странной позе с потной ладонью на шее и смотрит с немым вопросом: а не послышалось ли ему? Он прикусывает язык, чтобы не сказать, что это будет похоже на первое свидание, но внутри все переворачивается, стоит этой мысли промелькнуть на задворках сознания. Кивая слишком быстро и часто, он заставляет Юнги смеяться и пережить собственное сердце тысячу микроинфарктов, от осознания, что он будет слушать этот уютный смех весь вечер. Полностью забитый зал и хруст попкорна не мешают Чонгуку вести себя как ребёнок, который впервые пришёл в цирк. Юнги улыбается весь фильм, тепло смеётся, пока Чонгук исподтишка смотрит на него, добавляя к смешным моментам свои комментарии, заставляя его смеяться в голос и шептать что-то в ответ, заставляя это воспринимать Чонгука-фетишиста, как отборное асмр, а потом озираться по сторонам и извиняться перед сидящими рядом. В редкие моменты, когда Чонгук всё же смотрит на экран, Юнги краем глаза пялится на его огромные глаза, в которых можно увидеть отражение фильма и выразительные губы, из-под которых выглядывают зубы. Игра в переглядки заканчивается, когда их взгляды наконец встречаются, а в фильме дело близится к титрам. Маленькая, незаметная, но чётко осязаемая искра проскакивает между ними, и они не просто непринуждённо улыбаются друг другу, а потом стыдливо опускают головы, чувствуя одно и то же. — Спасибо, что составил компанию, — выходя из кинотеатра, благодарит Юнги. — На следующей неделе выходит ещё один фильм, который я хотел бы посмотреть. — Со мной? — заискивает Чонгук, улыбаясь, морща нос. — А ты не против? — Нет-нет, — отрицательно машет головой Чонгук, и когда подходит время прощаться, он все-таки переступает через страх и говорит. — У тебя очень-очень красивый голос. — У тебя тоже, — крайне смущенно произносит Юнги, заставляя Чонгука задуматься о том, как по-разному звучит его голос, когда он испытывает разные эмоции. Они прощаются, договорившись о следующей встрече, а Юнги в шутку (или нет) обещает позвонить ему перед сном и что-то рассказать. Чонгук ещё немного стоит у кинотеатра, пока набирает Хосоку простодушное, но искреннее «спасибо».