Двойственный

Well make sure to build your home brick by boring brick Or the wolf's gonna blow it down Keep your feet on the ground When your head's in the clouds Well go get your shovel And we'll dig a deep hole To bury the castle, bury the castle Go get your shovel And we'll dig a deep hole To bury the castle, bury the castle ©Paramore — Brick by Boring Brick

Жизнь — отвратительная штука. Эта простая и до жути очевидная истина набатом бьёт в голове Криса. Он стоит перед зеркалом, рассматривая себя и, на первый взгляд, не видит ничего нового. Что подвигло его на такое заключение? Жизнь в принципе назвать чем-то позитивным нельзя, но у охотника были причины её ненавидеть, причём, очень веские. Почему? Потому что он был бывшим охотником. Крис смотрит на себя и не видит ничего, что могло бы хоть как-то это выдать. Что происходящее — не очередной глупый кошмар, сбросить оковы которого и проснуться почему-то не получается. Наверное, в идеальной целостности его тела и есть основной подвох. Потому что Крис слишком хорошо помнит, как стоял тут же день назад, и его плечо и лопатка напоминали кровавое месиво, устроенное волчьими зубами. А сейчас от раны нет и малейшего следа, даже тонкой линии шрама. И Крис слишком хорошо знает, что это значит. Всё происходило так медленно, хотя сейчас кажется, что слишком быстро.       Вот он идёт по лесу, держа арбалет наготове. Крис — прекрасный охотник, его с самого детства обучали выслеживать и загонять зверя. Наверное, он мог бы справиться с ним, имея всего лишь нож — проверять, к счастью, не приходилось. Узнав, что Арджент охотник, многие удивлялись отсутствию трофеев в его доме. Но, во-первых, он считал, что вешать части тела мёртвых животных на стену само по себе кощунственно, а, во-вторых, не голову же верфольфа вешать над камином. Хотя и знал, что некоторые участники клана так делали. Крис чует зверя так же хорошо, как зверь чует его. И для этого ему не нужны сверхчувствительные нюх и слух. Он ориентируется по другим категориям. Но сегодня удача явно не на его стороне. Мужчина бы вообще никуда не пошёл бы, потому что брать альфу в одиночку — гиблое дело. Однако Дерек сам подошёл к нему и попросил помочь, а Крис не отыскал сил отказать. Так что придётся сделать всё возможное. Нужно остановить череду убийств. Это было бы… правильно. Кодекс бы одобрил. Ветра почти нет. Это одновременно на руку Крису и не очень, потому что ветер не может донести запах охотника до жертвы, но и не позволяет встать с подветренной стороны. Под ногами мягко шуршит лесная подстилка. Этот звук не разбавляет тишины вокруг: лес как будто поглощает все шумы. Невероятно. Даже ночное зверьё молчит. Редко ухает сова, словно оповещая о своём присутствии, чуть шелестят листья. Крис напряжённо впитывает в себя каждый звук. Он весь — оголённый нерв, реагирующий на любой раздражитель. Мужчина наступает на землю мягко, почти неслышно, замирая на очередном шаге и прислушиваясь. В этой бархатной тишине даже треск сломавшейся под подошвой сапога ветки кажется оглушительным. Крис думает, что будет делать, когда найдёт альфу, хотя и знает, что досконально продумать всё нельзя. Мысли беспокойными муравьями копошатся в голове, и избавиться от них попросту невозможно. Не тогда, когда они так ошеломительно громки. Но оборотень подкрадывается абсолютно бесшумно. Сзади. Крис понимает это, только когда что-то огромное сбивает его с ног. Арбалет выпадает из пальцев и оказывается вне зоны досягаемости. Воздух выбивает из легких, потому что мужчина существенно прикладывается о землю, да ещё и сверху наваливается тяжелая волчья туша, громко рыча и клацая зубами. Арджент видит над собой лишь чёрное пятно, алые глаза, будто бы налитые кровью, и оскаленную, влажно блестящую пасть. Понимая, что клыки через пару мгновений вцепятся ему в лицо, Крис замахивается и бьёт кулаком прямо по носу хищника, чтоб тот отступил хотя бы на немного. Удар не был сильным из-за небольшого пространства для размаха, но охотник явственно услышал хруст треснувшего хряща. Волк воет от боли и рычит ещё яростнее, однако рука человека уже выхватывает из кобуры пистолет. Использовать который не удаётся. Потому что Криса одним движением переворачивают на живот, припечатывая всем весом к земле, и стальные челюсти смыкаются на его плече, заставив закричать. Зубы раздирают ткань одежды и мягкую беззащитную плоть легко, будто кусок бумаги. Волк остервенело дёргает головой и кусает снова, на этот раз ниже, едва не проезжаясь по костям лопатки. Рука взрывается болью, но Крис находит в себе силы нашарить неподалёку от себя пистолет и, извернувшись, даже не целясь, выстрелить. Пуля куда-то всё-таки попадает, судя по раздавшемуся скулению на грани с визгом. Оборотень вынужден отпрянуть. Арджент перекатывается на спину, приподнимается, опираясь на локти, и отползает назад. Взгляды на пару мгновений сталкиваются, и хотя они абсолютно разные, но кое-что в них общее: кипящая ненависть и обида. Зрительный контакт тут же прерывается. Альфа в несколько крупных и немного неловких из-за раны прыжков оказывается на внушительном расстоянии от охотника, оставив его истекать кровью. Крис никогда не был оборотнем и повышенной регенерацией похвастаться не мог, однако в его жизни бывали ранения и похуже. Так что он заставляет себя подняться с земли, подобрать пистолет, найти отброшенный арбалет и медленно побрести в сторону оставленной у леса машины.       Крис не может позволить себе умереть. Он знает, что велит Кодекс в данном случае. Знает, что прикажет отец, если узнает. Когда узнает. Но у Криса жена и дочь, а ещё он единственный адекватный человек в клане, и без него в нём наступит полнейший беспредел и самосуд, а про Кодекс благополучно забудут, вспоминая только тогда, когда это выгодно. И да, умирать Крису страшно. Он малодушно боится смерти и хочет жить. В горле предательски саднит. Охотник — он все ещё считает себя охотником — боится, но сильнее страха ненависть к создателю: существу, обратившему его. Обратившему против воли. Сделавшему себе подобным другое существо, что по природе своей совершенно антонимично ему. У Криса клокочет злоба внутри, и он рычит, срываясь на эмоции. Рычит не как волк, но как человек. И в порыве ярости разбивает кулаком зеркало. — Папа, всё в порядке?.. — раздаётся из-за двери. Эллисон. Волнуется. Это была слабость. Крис, вечно собранный и держащий самого себя в узде, не понимает, как допустил её. И, смотря в перекошенное, изуродованное трещинами отражение, он тяжело дышит и может выдавить из себя лишь жалкую ложь: — Да, всё хорошо, милая, не волнуйся. Зеркало случайно разбилось… Он наспех вытирает полотенцем кровь с разбитых костяшек, бросает испачканную тряпку в корзину для грязного белья и начинает методично собирать осколки. Даже не винит себя за секундный порыв, понимая, что пытается отвлечься от насущных проблем и уйти в мелкие бытовые. На пару мгновений забыть, что он теперь оборотень, и перестать думать, что с этим делать. И когда все осколки собраны, то ранки уже поджили и выглядят, словно им не две минуты, а целая неделя. Регенерация слабее, чем у обычных вервольфов, значит, обращение ещё не до конца произошло. Полная луна не скоро, так что, возможно, факт того, что Крис — волк, удастся скрывать до того момента, как он сам разберётся в себе. Несмотря на то, что он не представляет, как это возможно в тесном контакте с другими оборотнями, ведь их нюх сразу определит, что Арджент больше не обычный человек.       Он плохо помнит, как добрался тогда до дома. Наверное, болевой шок и стресс сделали своё дело — боли мужчина почти не чувствовал. Тело не слушалось, пальцы дрожали, из-за этого он чуть было не справился с управлением машины и не вырулил её в кювет. К счастью, обошлось. Крис не понимает, каким чудом ему удалось незаметно пройти в ванную. Своим домашним он не сказал, куда направляется, когда ехал брать альфу, но обычно они всегда дожидались его возвращения. Переживали, даже если Арджент отмахивался и говорил, что это того не стоит и что им лучше отдать предпочтение здоровому сну, нежели нервному ожиданию. И только оказавшись в ванной комнате он запоздало вспоминает, что дома и нет никого. Эллисон осталась на ночь у своей новой школьной подруги («Вроде, её зовут Лидия», — подсказал мозг), а Виктория, пользуясь возможностью, уехала к родственникам в Неваду. Крис был не против этого визита, потому что невадский клан охотников был куда более адекватен и строже работал с Кодексом. Хотя трудно сказать, что грешков за их душами не водилось. Один тот факт, что они выдали дочь замуж за Арджента, говорит уже о многом, потому что слава Джерарда, как главы клана, шла вперёд быстрее него самого. Крис стаскивает с себя разодранное и окровавленное пальто из плотного чёрного кашемира. В голове проносится смутное сожаление — вещь, которая была хорошей и искренне им любимой, теперь безвозвратно испорчена и бесполезной тряпкой валяется на плитке пола. Вслед за ней идёт рубашка и майка, тоже превращённые в клочья острыми волчьими зубами, и остальная одежда. Мужчина ногой отталкивает кучу тряпья в сторону и встаёт под душ, выверенным и привычным движением поворачивая вентиль и подставляя под тугие струи лицо. Он смывает с себя грязь и кровь, отчётливо ощущая металлический запах. Возвращается боль, особенно когда вода попадает на открытую рану. Крис шипит что-то невнятно и сжимает челюсти, потому что осознает — надо промыть её. Крис рад, что дома никого нет. Он привык решать проблемы сам и сам справляться с болью: физической и психологической. Так было легче, чем делить её с кем-то. Мужчина выключает воду и выходит из душевой кабины, вставая перед зеркалом спиной. Выворачивает голову, чтобы посмотреть назад и увидеть причиненный своему телу ущерб. Зрелище открывается жуткое: у раны рваные края, зубы волка оставили глубокие борозды в плоти, кое-где мясо свисает отвратительной бахромой, кровь всё ещё струится по спине, и Крис отирает её одноразовым полотенцем.       Через некоторое время приходит Дерек. И хотя Арджент думал отсиживаться дома и даже носа никуда не показывать до тех пор, пока всё не уляжется, и тем более с оборотнями встречаться не желал, но к гостю выйти приходится. Хейл хмуро спрашивает, как всё прошло, и Крис, честно, не знает, что ему ответить. — Зверь ушёл от меня. Я упустил его, — это правда. Важно говорить именно правду, иначе Дерек почует ложь, и то доверие, которое невероятным образом сложилось между ними, рискует разрушиться. А быть под подозрением в обмане и предательстве Крису не хочется. Дерек хмурится ещё сильнее и ведёт носом. Чует, что с запахом Арджента творится что-то неладное, но, видимо, изменения пока слишком слабы, чтобы быть в них уверенным. Да ещё и одеколон охотника, который тот щедро распылил на себя, скрывая свой истинный запах, сильно мешает. Так что оборотень лишь раздражённо мотает головой, будто отгоняя нелепые предположения. Крис догадывается обо всём этом, и самая главная ирония в том, что предположения не нелепы, а вполне себе правдивы. — Однако волк ранен, — добавляет Арджент. Он стоит, скрестив руки на груди и прислонившись плечом к стене дома. Дерек стоит напротив, сунув ладони в карманы. Ещё светло, хотя солнце начинает садиться. Воздух тёплый и приятный. Это был бы замечательный день, если бы не обстоятельства. — Волк ранен, но не убит, — парирует собеседник, — это альфа, Крис. Он исцелится. — Не волнуйся, Дерек. У меня есть план. Доверься мне, пожалуйста, — Крис просит лишь об одном — о ещё шансе, который уже не упустит. — Это хороший план? — Он должен сработать. План у него действительно есть — не зря же он Кристофер Арджент всё-таки. Правда, не такой гениальный, как мужчина говорил, и не такой рабочий, но есть. Крис знает, насколько сильна связь альфы и беты. Альфа всегда приходит к своему бете после обращения, потому что между ними образуется некий энергетический канал — их тянет друг к другу. Поэтому всё, что было нужно, это сработать на живца: приманить создателя на самого себя и «подарить» ему аконитовую пулю. Не убить, нет, только обезвредить пока что. Потом крепко связать вымоченной в аконите верёвкой и привезти в безопасное место. Дождаться, когда обратится в человека, потому что Крис очень хотел узнать, кем является его альфа — чтобы иметь представление о том, кому он всадит отравленный снаряд промеж глаз. Арджент привык видеть мир через прицел. Пусть его тело изменилось, но дух — нет. По духу он остаётся охотником, и этого у него не отнять. Хотя трудно представить, что в одном человеке соединяется охотничье и волчье начало — от таких личностей Кодекс велел избавляться, потому что они могли стать опасными для сообщества. Неужели сейчас Крис собрался идти против Кодекса? Видимо, да. По сути, главное правило про «мы охотимся на тех, кто охотится на нас» он не нарушил. Чисто арджентовская деловая хватка вступала в силу, и Крис искал обходные пути для решения проблемы, несмотря на то, что всегда считал себя выше этого. Поэтому этой ночью он снова идёт в лес, прихватив с собой пистолет с аконитовыми пулями. Крис знает, что теперь аконит ядовит и для него тоже, но пока его пары ощущаются не так сильно. Приходит осознание, что эта ночь — его единственная возможность избавиться от альфы. Он занимает место у основания высокого широкого дерева — так, чтобы сидеть спиной к выходу из леса и хорошо видеть три другие стороны. Остаётся лишь ждать. Крис знает, что альфа явится рано или поздно на запах своего беты. Через некоторое время Арджент начинает замерзать. Веки против воли смыкаются, и он не понимает, почему, ведь всегда отличался потрясающей стойкостью. Его лихорадит. Наверное, из-за обращения, всё больше и больше приближающего его к облику зверя. Арджент пытается занимать себя различными мыслями и устремлять внимание на прислушивание к звукам и вглядывание в темноту, потому что засыпать нельзя. Сегодня лес громче, и уже нет ощущения, что он поглощает все шумы. Возможно, это из-за того, что слух Криса стал чётче. Проходит ещё несколько минут, и он против воли проваливается в сон. Когда Арджент распахивает глаза, то видит перед собой волка. Судя по красным глазам, это тот же волк, что набросился на него. Хищник стоит в отдалении и пока только наблюдает, не подходя ближе. Альфа втягивает носом воздух, ведя головой, и издаёт слабый звук, который кажется Крису удивлённым. Это странно. Однако у мужчины нет времени раздумывать над этим, потому что нужно решить, как приманить оборотня к себе. Так-то он и отсюда попал бы, но стоит волку увидеть, что охотник достаёт пистолет, то он тут же скроется среди деревьев и не вернётся. Крис ищет в себе ненависть к существу напротив и, что не странно, находит. Ненависти и злости в мужчине хватит на трёх таких же волков, но кроме этих отрицательных эмоций есть что-то ещё. Некий трепет при виде своего альфы. Те же эмоции испытывает ребёнок, восхищаясь родителями. Такого Арджент от себя не ожидал. В их прошлую встречу ничего подобного он не испытывал, теперь же невольно рассматривает сильное волчье тело, против желания принимая факт — он по-настоящему восхищён тем, кого должен убить. Это лишнее и выбивает Криса из колеи. Он растерян и не знает, что сейчас предпринять. Оттого медлит, не совершая никаких действий и только смотрит, будучи даже не в состоянии выдавить из себя и фразы. Он и так обычно малоразговорчив, теперь же любые слова кажутся ему совершенно неуместными. Тем более Арджент не уверен, что полубезумная тварь перед ним способна его понять. Хотя не так уж эта тварь и безумна, потому что она тоже не двигается с места — чует порох и остаётся на безопасном расстоянии. Инстинкт самосохранения работает на ура. Однако проходит время, и волк начинает медленно, вдумчиво двигаться по направлению к охотнику. Крис провожает его пристальным взглядом и продолжает сидеть, не совершая никаких движений — он опасается спугнуть альфу. Оборотень подходит очень близко. Шумно втягивает воздух, ведя мордой прямо у шеи Криса. Дёргает ухом и тычется носом в протянутые ладони, явно показывая этим знак доверия. Мужчина даже на несколько мгновений забывает, ради чего здесь находится, и не может найти силы выстрелить в своего альфу, хотя и корит самого себя за слабость. Но и позволить себе бездействовать тоже не может. Резко подавшись вперёд, Арджент хватает волка за загривок, крепко сжимая звериную шкуру и не давая вывернуться из захвата. Для этого приходится прилагать поистине нечеловеческие усилия. — Обратись! — почти что рычит Крис прямо в морду зверя, притягивая его к себе за шерсть. Трудно сказать, что сейчас творится у вервольфа в голове. Он смотрит прямо и уверенно красными глазами, будто бы видя своего бету насквозь, но в какой-то момент всё же начинает сгонять с себя трансформацию. Он обратился бы в человека, если бы не случилось нечто неожиданное. Мимо уха просвистела стрела. Волк рычит, прекращая всякие попытки вернуть человеческий облик. Вывернувшись из-под рук Криса, он уносится далеко в лес, скрывшись между деревьями. — Папа, всё хорошо? Он не поранил тебя? К нему подбегает взволнованная Эллисон. Действительно, кто же ещё мог заявиться глубокой ночью в лесную чащу и отогнать от охотника его же добычу? Крис впервые чувствует раздражение на дочь. Похоже, оно выражается настолько явно, когда он поднимается с земли и отряхивает с себя налипшие на одежду листья и траву, что Эллисон кладёт руку ему на локоть, почти испуганно спрашивая: — Я что, что-то неправильно сделала? Я понимаю, ты не рад, что я пошла ночью в лес, но я же спасла тебя, пап! Ещё немного, и этот волк укусил бы тебя! В конце фразы в её голосе начинают пробиваться слёзы. — Всё правильно, милая, не волнуйся… — вздыхает Крис и целует её в макушку, мягко обнимает и ведёт вон из леса, пытаясь унять клокочущую внутри антипатию. Он ненавидит себя за отрицательные эмоции по отношению к горячо любимой дочери, но сдержать их трудно. Проблемы с самоконтролем. Совершенно не удивительно для новообращённого оборотня. Шанс поймать альфу безвозвратно утерян. Что делать дальше, Крис не знает. В очередной раз оказывается в жизненном тупике, и если раньше из них был хоть какой-то вменяемый выход, то теперь Арджент его не видит. Остаётся лишь рассказать Дереку обо всём. С Хейлом у него вполне неплохие отношения, и он мог бы дать Крису совет или немного поддержать. Поддержки ему сейчас очень не хватает. Это та ситуация, которая снилась ему в очередном кошмаре и стала жестокой реальностью. Подобные мысли проносятся в голове Криса, когда он пытается уснуть. Ему едва удалось успокоить малышку Элли и убедить её, что он нисколько не сердится. Сон как на зло не шёл, заставляя думать. Наверное, в способности думать и заключается главное отличие человека от животных, и это отличие делает жизнь людей невыносимой. Арджент вновь и вновь думает о том, что он теперь оборотень. Сия мысль даже за несколько дней не смогла уложиться в его голове, он просто не мог в неё поверить. Крис Арджент — потомок самого влиятельного охотничьего клана, который вместо игрушки в колыбельке держал пистолет и стрелять научился едва ли не раньше, чем ходить — оборотень. Какая отвратительная ирония судьбы. Жизнь мужчины разделилась на до укуса и после. Он не оправдал не то что надежды отца, он не оправдал свои надежды. И это больнее всего. Крис думает и о прошедшей встречей с альфой, снова и снова прокручивая её в голове. Она вышла… странной, а знакомства так и не получилось, к сожалению. Но хотя уверенности в себе у Арджента в эти дни поубавилось, он всё равно знает, что рано или поздно личность альфы будет раскрыта. Тот момент, когда Крис провалился наконец в сон, окончательно вымотав себя мучительными раздумьями, остался для него незамеченным. Он просто вдруг проснулся рано утром, когда солнечные лучи только-только заползали в комнату из-под задёрнутых занавесок. И как бы ему хотелось, чтобы всё было глупым сновидением. Но нет, это было наяву. Арджент всё-таки договаривается с Дереком о встрече. Тот соглашается незамедлительно, явно ожидая подробностей в продвижении дела. Крис бы и сам рад услышать пару хороших новостей, но знает, что их нет. Хотя это знание, конечно, совершенно не облегчает его жизнь. Крис решает всё ему рассказать. Да, это решение даётся ему с трудом, однако он понимает, что не справится с проблемой один. Ему необходима помощь, иначе данный момент его жизни рискует стать самым провальным и потащить всё остальное ко дну. А Дерек — единственный, кто может эту помощь оказать, потому что он сам оборотень, причем, урождённый и разбирается во всех волчьих штуках намного лучше, чем охотник. Пусть Арджент и был всегда уверен, что вдоль и поперёк изучил волков. — Дерек, мне нужно кое-что тебе сказать… — начинает Крис, вздыхая и собираясь с духом. — Я знаю. Крис поднимает на Хейла глаза, ловя его прямой и уверенный взгляд. Зелёные глаза источают абсолютное спокойствие, и Ардженту очень хочется самому проникнуться им. Но ему невольно становится страшнее, потому что теперь он растерян. — Ты оборотень, — продолжает Дерек, и эта фраза ещё больше выбивает Криса из колеи. Он не ожидал, что его приятель окажется настолько проницательным, что глупо. Потому что неудивительно, что оборотень первым узнал о новом оборотне в городе. — Ты знаешь. Хорошо, и ты… не удивлён? Не разочарован? Ничего такого? — Поверь, удивиться я успел в нашу вчерашнюю встречу. Твой запах изменился, но тогда я подумал, что мне показалось. Сейчас уверен, что не кажется. От тебя всё сильнее пахнет волком, и тебе повезло, что полнолуние только через полторы недели. Крис кивает, особо не раздумывая над своим ответом и больше внимания уделяя словам собеседника. Он и Дерек стоят у сгоревшего дома Хейлов, и Арджент напряжённо рассматривает трещину на старом крыльце. — И что мне теперь делать? — наконец спрашивает он. — Пока ничего. До полнолуния ты и окружающие в безопасности, а когда случится полная луна, я тебя проконтролирую. Просто доверься мне и прими тот факт, что это необратимо. Тебе нельзя впадать в депрессию и ненавидеть себя, напротив, нужно принять таким, как ты теперь есть. Укус — это дар, Крис. — Даже если он от сумасшедшего альфы? — уточняет Арджент, хмурясь. Хотя слова Дерека действуют на него успокаивающе, это невозможно отрицать. — Даже если так. Дерек стоит, оперевшись спиной о дверь дома и скрестив руки на груди. — У тебя есть предположения, кто это может быть? — Крис переводит тему с себя на своего альфу, — он почти обратился при мне, но обстоятельства не позволили. — Я не уверен. Его запах кажется мне знакомым, но у меня не было возможности подойти к нему близко. Я знаю, что рано или поздно он снова придёт к тебе. Потому что хочет тебя в свою стаю. Это как со Скоттом. Он должен показать лицо, а ты должен этого добиться, вот что главное. Крису немного странно вот так говорить с Дереком. Сейчас они находятся по одну сторону баррикад, чего охотник даже представить не мог. Он вообще старался не взаимодействовать с хейловской семьёй, и на то были веские причины. Самая главная — мужчина не считал их врагами. Хейлы не убивали людей, значит, не были опасными для окружающих. Однако если бы Крис начал водить с ними дружбу, Джерард и его ближайшее окружение моментально нашли бы причину выкосить весь волчий клан. Крис понимал это и старался не подставлять тех, кто того не заслуживает. Была и ещё одна причина, которая казалась не менее веской. И эта вторая причина тесно переплеталась с первой. Питер. С Питером у Криса изначально сложились непростые отношения, которых не должно было быть. В своё школьное время Крис был на пике популярности. Это сейчас он не любит появляться в шумных компаниях и предпочитал проводить досуг дома, раньше же, как и все подростки, радовался вниманию и толпе друзей. Питер, напротив, был из тех, кого вся школа искренне не любила за отвратительный нрав, и обилием приятелей похвастать не мог. Тем более они с Крисом даже по возрасту не подходили друг другу: разница в три года в то время ощущалась как пропасть. Однако Питер в свои пятнадцать показывал похвальную настойчивость и быстро оказался в «кружке по интересам имени Кристофера Арджента», и все даже не вполне поняли, как это произошло. Их дружба завязалась быстро, как пожар, охватывающий сухой лес. Питер был самым настоящим огнём, не поддаться которому просто невозможно. Он не являл собой того, кто много рассказывал о себе или семье, хотя догадаться, что там какие-то неполадки, не представлялось сложным. Однако он заряжал всех вокруг позитивом и подкуплял потрясающей харизмой и обаятельностью. Так что никто даже не вспоминал о его возрасте, потому что это совершенно не главное, как оказалось. Крис знал, что он волк, потому что отец уже давно рассказал, что они тесно соседствуют на одной территории с оборотническим кланом. Но признаваться в том, что он сам — охотник, Арджент не спешил. Потом выяснилось, что уверенность в том, что Питер не знал этого, была ошибочной. Потому что разговор между ними всё-таки состоялся, и Крис уверил Хейла, что не собирается причинять вред его семье. Оборотень в ответ пообещал не вступать ни в какие стычки с кланом охотников. Но эта дружба не продлилась долго. Окончив школу, Крис по настоянию отца поступил в Аризонский университет по направлению бизнеса и экономики, чтобы иметь твёрдую почву для управления делами семьи. Честно говоря, сам он всегда хотел быть архитектором — эта профессия почему-то всегда привлекала его внимание и внушала симпатию. Но Кристоферу не повезло родиться в семье охотников, в которой невозможно построить какую-либо карьеру — только продвигать семейный бизнес. Так что тогда ещё юноше пришлось уехать в Аризону, и несколько лет он не виделся с Питером. Они даже не переписывались, да и с родственниками Арджент фактически не общался, полностью отдав себя учёбе. И, напротив, когда он вернулся в Бейкон-Хиллс, то Питера здесь уже не было. По слухам он поступил где-то в Нью-Йорке, но на кого именно, Крис не знал, а выяснять счёл лишним и опасным. Ещё некоторое время прошло, прежде чем Хейл вновь оказался здесь. Этот факт открылся Ардженту почти что сразу: они банально столкнулись в магазине. Питер широко и лукаво улыбался, излучал какое-то тепло и буквально лучился положительными эмоциями, так что Крис невольно улыбнулся ему в ответ. — Охотник! — довольно скалился Хейл, заключая старого друга в объятия, — мы не виделись целую тысячу лет. — Как там в Нью-Йорке? — спросил Крис, похлопав ладонью по спине волка. — Как обычно: шумно, ярко и потрясающе интересно. Как тут в Би-Эйч? — похожим вопросом отвечает Питер, употребляя одно из самых нераспространённых наименований города. — По-старому. Тут редко что-то меняется. С тех пор между ними что-то как будто щёлкнуло. Питер был уже не ребёнок. И если в пятнадцать лет он смог привлечь к себе людей, то теперь от него разило чудовищной харизмой, а ореол силы вокруг можно было буквально почувствовать. Так что если старая симпатия и стёрлась со временем, то теперь разгорелась с новой силой. Питер, приехав, хотел жить в своё удовольствие, судя по всему. Кутить, пить, не спать ночами. Свой период зависания в барах с друзьями Крис давно перерос и теперь всего себя был вынужден отдавать работе на семейном предприятии. Однако время на редкие встречи с Хейлом он находил. Сперва их общение не выходило из рамок обычной, хоть и очень тесной дружбы. А потом эта дружба стала ещё теснее. К своему удивлению Крис обнаружил, что ему приятно касаться Питера, что нравится находиться рядом, что он ревнует его ко всем новым пассиям. После случился первый пьяный поцелуй в самом тёмном уголке какого-то ушлого бара. Это произошло неожиданно, и, что ещё невероятнее, Крис стал инициатором, хотя всегда считал себя натуралом. Просто Питер совершенно пошло прижимался телом, оглаживая ладонями бока Арджента, что тот не мог не поцеловать его. Ему нравились действия оборотня, он не хотел и не пытался это отрицать. Тем более тогда бравый охотник был в стельку пьян, и ему было абсолютно плевать на чьё-либо мнение. Он делил вкус виски с Питером, устроив ладонь на его холке, и ему было хорошо. Они встречались так, чтобы их не увидели и не донесли отцу Криса. Чаще всего местом этих свиданий был хейловский амбар. Питер уверял, что если Талия узнает, то ничего плохого не случится, так что здесь безопасно, и Крис ему верил. — Когда-нибудь я брошу этот бесполезный Бейкс и уеду в ЛА. Питер лежал прямо на полу на животе, положив голову на руки и рассматривая трещинку в доске. — Хватит измываться над названием города, прошу тебя, — Кристофер зевнул, потому что время уже далеко за полночь, а они и не спят, и не занимаются чем-то более продуктивным. Потому что Хейл решил вести душеспасительные беседы. Это было не совсем то, чего хотелось, потому что они и так виделись в последний раз две недели назад. — Зачем тебе в Лос-Анджелес, волче? Крис мягко погладил ладонью его спину, чувствуя, как ладное тело выгибается под его рукой от удовольствия. — Ну как же? Солнечный город, город ангелов, город возможностей. Идеальное место, — задорно ответил Хейл, забавно щурясь. — Ты как ребёнок, — без какой-либо злости, скорее из желания подразнить, упрекнул его охотник. — А ты как старик. Скоро тридцать, Крис. Уже выбрал гроб и придумал красивую эпитафию? — язвительно отозвался Питер. — Ах ты бестия! Крис наваливается на него, кусая за плечо, зная, что любые следы сойдут в считанные минуты. Питер утробно урчит, явно такой поворот одобряя. — Ты уже слишком старый… — его голос более низкий и хриплый, чем раньше, — из тебя посыпется песок. — Уверен? — Крис поцеловал его за ухом, забираясь ладонями под футболку и оглаживая грудь и живот. Их отношения не продлились долго и прервались незадолго после вынужденной свадьбы Криса. Виктория не то чтобы ему не нравилась — выбор отца он одобрял, если можно так сказать. Потому что из всех девушек Виктория была самым достойным кандидатом. Однако сердцу не прикажешь — Кристофер не мог, как ни старался, взрастить к ней те же чувства, такой же силы, что испытывал к Питеру. С решением Джерарда пришлось просто смириться и как-то жить дальше. Судьба развела их с Хейлом. Нет, он не забыл то, что было между ними и как хорошо им было вместе, но восстановить связь не решался. Потому что только в сказках бывает такая любовь, когда несчастные перебарывают все препятствия, чтобы быть вместе, а в настоящей жизни трудности часто бывают непреодолимыми, и пара расходится, ударившись о них. Это было грустно, да. Впрочем, у каждого есть своя печальная история, своя душевная боль. Крис абстрагировался, посвятил себя работе, и постепенно всё встало на свои места, словно бы никаких отношений с Питером никогда не было. А потом в доме Хейлов произошёл кошмарной силы пожар. И хотя семью Арджентов обвиняли в этом, Крис знал, что не они выступили в роли палачей. В огне погибло одиннадцать человек, и когда эта новость была получена охотником, то он с ужасом ожидал имени Питера. Но нет, как оказалось, старший из оставшихся волков впал в кому, получив более семидесяти процентов ожогов всего тела. Крис даже посетил его в больнице, ужаснувшись открывшемуся зрелищу. Питер, весь в бинтах, безвольной куклой лежал на белоснежных простынях. С такими травмами не живут. Однако он был оборотнем, так что Крис надеялся, что регенерация сделает своё дело, и Хейл исцелится. Но прошло уже целых шесть лет, а состояние Питера не улучшилось. За это огромное время изменилось одновременно и многое, и почти ничего. Крис всё так же работал на семейном предприятии, занимаясь массовой поставкой различного оружия — бизнес не вызывал у него никакого отторжения. В браке у мужчины почти сразу после заключения оного появилась дочь, названная Эллисон. Всю свою не выраженную любовь Кристофер отдавал ей. Как оказалось, ему жизненно необходимо было любить и защищать кого-то, заботиться о ком-то, а маленькая Элли отвечала ему ответной привязанностью и симпатией. Арджент из просто охотника и примерного семьянина стал счастливым отцом, несмотря на то, что его женитьба была лишь сделкой между двумя кланами. Его жизнь стала чем-то устоявшимся, что менять не хотелось. Да и чего Крису желать? Профессиональный траппер, лицензированный оружейник, отец прекрасной дочери. Мужчина считал, что не нужно прыгать выше головы и поэтому не делал этого. Его всё устраивало. Однако невероятный, неожиданный поворот с укусом и обращением перевернул прежние представления о жизни. У Криса как будто выбили из-под ног стремянку, на которой он стоял, и сейчас охотник — бывший охотник, это нужно было вбить себе в голову — беспомощно падал вниз, взмахивая руками и пытаясь зацепиться хоть за какую-нибудь соломинку, чтобы спасти себя. Он видел перед собой несколько основных задач: оградить Эллисон от тех проблем, что ожидают их семью в будущем, и постараться сохранить свой облик, даже если физически мужчина стал совершенно другим. Каждый раз, сталкиваясь с новыми особенностями существования, Крис ощущал себя крайне неудобно. В первый раз это случилось, когда он собирался сесть в свою машину на парковке, и тут совсем рядом завизжали тормоза другого автомобиля. Звук ударил по барабанным перепонкам, сделав почти что больно. Это было так неожиданно, что Арджент невольно сполз боком по дверце, опустился на корточки и зажал ладонями уши. Не привык показывать слабость, но сейчас подвох был настолько внезапен, что он по-настоящему испугался. Сквозь шум в голове Крис слышал, как к нему подбегают какие-то люди, спрашивают, всё ли с ним в порядке. Мужчина нашёл в себе силы сказать, что всё в нормально, убедить в этом окружающих и забраться в машину. Он сидел, с трудом приходя в себя — ему понадобилось около пяти минут, чтобы вновь вернуться в прежнее расположение духа и поехать домой. Дальше такие «вспышки» происходили всё чаще. Крис всегда думал, что это будет плавно, постепенно, а не такими резкими приступами. Его начали напрягать сильные запахи, громкие шумы. Потом он подумал, что каждый оборотень проходит несколько стадий при обращении: отрицание, привыкание, принятие. Фазу отрицания Арджент прошёл, с привыканием пока всё было сложно, а до принятия ещё очень далеко. После той встречи с Дереком они виделись ещё несколько раз. И постоянно Хейл пытался убедить Криса в том, что всё, что с ним происходит — абсолютно нормально, и он не должен волноваться. Но то ли учитель из него был не слишком хороший, то ли ученик из Арджента получился прескверный, но он продолжал нервничать. Дерек психовал и говорил, что в полнолуние запрёт их со Скоттом в одной комнате, и пусть они перегрызут друг друга. — МакКолл знает, что я тоже?.. — Нет. Я не думаю, что он даже догадывается. Мальчик пока не научился узнавать других оборотней в обществе. Крис считал, что это очередная ирония судьбы, заключающаяся в том, что он, взрослый мужчина, оказался в одной лодке с подростком. Охотник не брезговал, нет, но находился всё это время в настолько нервозном состоянии (какого от себя никогда даже не ожидал), что не смог бы делить такую масштабную проблему с юношей, который и сам не знает, что с собой делать. Единственное, что их объединяет — общий альфа. И, наверное, Арджента действительно это злило по непонятной причине, отчего он так болезненно воспринял новость о том, что его дочь встречается с МакКоллом. Полторы недели прошли слишком быстро по мнению Криса. И чем ближе была полная луна, тем взволнованнее становился мужчина. Он не знал, чего ожидать от себя, как всё пройдёт. Ему было страшно травмировать кого-то, причинить кому-то невиновному настоящий вред. Крис говорит своим домашним, что сегодня ночью не появится, потому что у него запланирована охота. Подъехав к лесу, он видит Дерека, который, видимо, уже ожидает его. — Всё будет хорошо, Крис, не волнуйся. Помни — я всегда где-то поблизости. А сейчас мне надо проследить за Скоттом. И скрывается среди деревьев. Крис остаётся совсем один, наедине с собой. Шагая в лес, он чувствует, что идёт на эшафот. Сердце безумно колотится в ожидании обращения, но пока остаётся лишь представлять, как это произойдет. Крису действительно страшно. Подумав, что так будет лучше, он решает сразу раздеться, чтобы не испортить одежду. Потому что в противном случае от вещей осталось бы только тряпьё. Арджент анализирует все процессы, что случаются с его телом. Долгое время ничего не происходит, и в какой-то момент он даже думает, что обошлось. Однако нет. Трансформация подкатывает, как очередной приступ. Крис, честно говоря, почти не успевает ничего понять, лишь чувствует, как выламывает его кости, как тело меняется, как обостряются все ощущения. И вот он уже твёрдо стоит на всех четырёх и имеет только одно желание — бежать. Куда — непонятно. В нём внезапно появилось огромное количество энергии, лапы буквально чешутся, настолько новоявленному оборотню хочется пустить их в ход. Он уже смутно ощущает свою человеческую составляющую: зверь без труда устанавливает контроль. Крис бежит куда-то вперёд, его наполняет абсолютная радость и сила. Волк хочет всё увидеть, всё почувствовать, стать буквально частью леса. Вдруг нос ловит чужой, но кажущийся таким родным запах. Перед Крисом словно бы из-под земли вырастает огромный чёрный волк с красными глазами. Крис совершенно невольно приветственно воет, не боясь чужака. Тем более новый оборотень очень даже свой — его собственный альфа. Тело отзывается на более сильного и выше стоящего в иерархии зверя приятным жаром, томлением и эйфорией. Он не боится, потому что знает — ему не причинят боли. И не подаёт признаки агрессии по той же причине. На этом, к сожалению, человеческая часть Криса полностью отключается. Воспоминания обрываются, оставив место темноте. Когда Крис просыпается, то первое, что он ощущает — неприятно колющие по обнажённому боку листья и траву: составляющие лесной подстилки. Второе, что становится удивительным открытием, это руки. Чужие руки. Чья-то ладонь обхватывает его поперёк живота, и, более того, чьё-то такое же обнажённое тело прижимается сзади к его собственному. Это, конечно, напрягает Арджента и ставит его в тупик. Такого утра он не ожидал. Причём запах очень знакомый. Так и не раскрывая глаз, и не подавая знаков того, что он проснулся, Крис, поразмыслив некоторое время, понимает, что это запах его альфы. Что сейчас он наконец-то находится в человеческом обличии, и Крис может узнать, кто он такой. Подобные мысли быстро промелькнули в голове охотника, и он, нисколько не замешкавшись и решив сразу брать быка за рога, переворачивается, парой крепких движений подминая мужчину под себя и заглядывая ему в лицо. Взгляд выходит совершенно удивлённый. — Питер?..