Цветку мечты не суждено раскрыться...

Столбы пыли поднимались следом за машиной, уже находясь в паре метров от меня. Я нашла в себе силы побороть саму себя, будто замороженные части тела, и отпрыгнуть в сторону. Машина благополучно проехала мимо, но чуть не задев меня и выбрасывая наружу белый плотный конверт прям к моим ногам. Проглотив комок в горле и снова начав управлять своим телом, я подняла конверт, убирая его глубже в чемодан. Содержимое узнаю дома, а пока, поймав такси и назвав адрес, я трясущимися руками застегнула ремень, уже окончательно осознавая, что это далеко не чья-то глупая шутка, а настоящая угроза, стоящая моей жизни и репутации близких мне людей. *** Дом встретил меня гробовой тишиной, лишь быстро бьющееся сердце в груди отдавалось эхом в моей голове, судорожно отдаваясь во всем теле. Зайдя в комнату, я достала тот самый злополучный конверт, доставая содержимое и раскладывая на кровати. Здесь были кучи фотографий целующихся и обнимающихся Тэхена и Чонгука, некоторые фотографии принадлежали Хосоку и Юнги в пик их примерения, которые были сделаны через окно комнаты Хосока, и мы с Джуном на пляже счастливые и жизнерадостные. К фотографиям прилагалась новая записка, я трясущимися руками, словно тремор, раскрыла листок, прикрывая рот и пытаясь заглушить собственные слезы: «Добро пожаловать домой, Хеллена, надеюсь, ты хорошо отдохнула? Даже если и нет, то мне плевать. Тебя радужно встретили в аэропорту? Думаю, что да, раз ты это читаешь. Будь внимательнее на дорогах, мало ли кто не заметит такую сучку, как ты, загребая твое окровавленное тело под колеса машины. Как тебе фотографии? Думаю, ты оценила. Если не хочешь, чтобы это попало в СМИ, завтра разорви все отношения с Джуном и BTS в целом, забудь о существовании этих людей, вычеркни из своей жизни. Как ты это сделаешь, я не знаю, но сделала ли — узнаю, можешь не сомневаться. Если ослушаешься, то первыми на телевидение попадут Вигуки. Выбирай, Хеллена. Тик-так, время пошло.» Чувство, что мое сердце раскрошилось на миллионы осколков, прочно застряло в моем разуме. Как? Я не хочу терять Джуна, я не хочу терять парней. Как это ужасно, этот больной ублюдок не оставит меня в покое, но ребят я смогу защитить, жаль, что единственный способ, это —  потерять их. Я сидела и разглядывала счастливых парней. Всего один день, чтобы попрощаться, один день, чтобы защитить их и потерять. Как больно, это невыносимо, словно меня рубят на куски без анестезии, яростно и дико разрывая изнутри, будто животные, рвущие плоть острыми когтями и клыками. Я не могу понять, кому я так сильно подпортила жизнь, что мою собственную решили просто втоптать в грязь, забрать все лучшее из нее, оставляя лишь боль утраты и потери. Сколько прошло времени, мне неизвестно, но когда в дверь позвонили, я быстро собрала все фотографии в конверт вместе с запиской и засунула в шкаф. Сделав обыденное лицо, я пошла открывать дверь. — Как добралась? — спросил Джун, проходя внутрь, снимая обувь. — В целости и сохранности, как видишь, — ответила я, пытаясь больше улыбаться и не смотреть часто в глаза напротив, боюсь, что не смогу сдержать эмоции и разревусь. Делать вид счастливой девушки невыносимо, когда душу исполосовали на куски. — Я вижу, прости, что долго, надо было переодеться и съездить в компанию. — Надеюсь, все в порядке, — проходя на кухню, произнесла я. — Да, обычной отчет о работе, — сказал Джун, подходя со спины и обвивая руками мою талию. — Я скучал, принцесса. — Я тоже очень скучала, Джун, — ответила я, сильнее прижимаясь к крепкому телу. — У меня для тебя сюрприз, собирайся, съездим кое-куда, — сказал Джун. Я повернулась к нему, разглядывая его одежду, он был в черных обтягивающих джинсах, белой рубашке и пиджаке сверху. Хм. Деловой стиль. — Куда поедем ты мне не скажешь, да? — Какая сообразительная, иди собирайся, у тебя всего двадцать минут. — Справлюсь быстрее, — ответила я, покидая кухню. Уже в комнате я открыла шкаф и достала оттуда черное платье-коктейль с рукавом в три четверти, ниспадающий складками и высоким вырезом, на груди оно застегивается на пуговицы и милым черным ремнем на талии. На ноги черные туфли на высокой платформе, а сверху отлично вписывается кожаная куртка Джуна; волосы я оставила спадать волнами, лишь пару раз проведя расческой, в ванной я решила немного выделить глаза тушью, что сделало их очень пронзительными и завораживающими. Я выключила свет и пошла к Джуну, он, услышав шаги, повернулся и обомлел, уставившись на меня, осматривая сверху донизу. — Вау, ты невероятная, — сказал Джун, подходя ко мне, — моя куртка на тебе очень горячо смотрится. — Не боишься обжечься? — Оу, нет, это подогревает и распаляет меня, малыш. Боюсь, что не смогу удержаться, — прошептал он мне в самое ухо, оставляя там легкий поцелуй, сразу переходя на мои губы чувственным поцелуем. Я запоминала каждый момент рядом с ним, ведь завтра я его потеряю… Джун сплел наши руки и, нежно улыбнувшись, повел за собой. Закрыв квартиру, мы спустились вниз, где нас ожидала машина; сев в нее, мы тронулись с места. Спустя время мы были около ресторана, теперь понятно, зачем Джун так оделся. Выйдя из машины, мы пошли внутрь, Джун всегда смотрел только на меня и улыбался, каким счастливым он был и как мне не хочется оставлять его, причинять боль. Невыносимо, мне никогда не было сложно сдерживать слезы, как сейчас. Джун знал куда идти, и я слепо шла за ним, запоминая все: его лицо, запах парфюма, нежную улыбку и милые ямочки. Мы зашли в комнату, как я поняла, для особых гостей, свет свечей падал повсюду, освещая даже самые темные уголки комнаты. — Я много думал и понял, что у нас с тобой не было нормального свидания. Всегда кто-то был рядом с нами, но теперь мы наконец наедине и я хочу насладиться этим вечером сполна. — Джун, я рада одному твоему присутствию, даже кто-то и есть поблизости с нами, я не обращаю внимания, ведь только ты полностью завладел им. Мои глаза всегда смотрят на тебя и это ничего не изменит, — искренне сказала я, и, не удержав эмоций, по моей щеке скатилась крупная слеза, оставляя влажную дорожку после себя, падая на пол и разлетаясь на миллионы капель, как и мое сердце. — Почему ты плачешь? — прошептал Джун, утирая слезы большим пальцем, нежно поглаживая кожу. — Я люблю тебя, Джун, знай это и никогда не забывай, что бы не случилось. — Я мечтал услышать эти слова от тебя, от девушки, которая покорила мое сердце. Я люблю тебя, Хеллена Ван, — Джун ласково взял мое лицо в свои ладони и нежно поцеловал, мягко накрывая мои губы своими, сминая и слегка оттягивая. — Я буду говорить тебе об этом каждый день, сколько буду рядом, а теперь пойдем за стол и отметим это, — он взял мою ладонь и помог сесть на место. Он сел напротив меня и налил в бокалы красного вина: — За нас, за тебя, лучшую девушку в мире, я рад, что тогда услышал твой чарующий голос, благодаря этому мы теперь вместе. — Ты самый светлый и добрый человек за всю мою жизнь, ты заслуживаешь быть любимым. После наших слов мы с Джуном отпили немного из бокалов, после чего болтали обо всем что приходило в голову. Через какое-то время нам принесли ужин и мы, поедая наивкуснейшие блюда, приятно проводили время в компании друг друга. Время шло, а мы не замечали, как оно уплывает, словно вода сквозь пальцы; нам сообщили, что ресторан закрывается, но мы были так увлечены беседой и друг другом, что совсем позабыли о времени. Заплатив за ужин, мы поехали к моему дому, Джун должен знать, что я добралась целой и невредимой, а как это проверить, не проводив самому? Машина подъехала к подъезду и мы вышли на улицу, где было прохладно, слабый ветер развевал мои волосы, а кожа от прохлады покрылась мурашками. — Джун, я сегодня замечательно провела вечер, спасибо тебе, — сказала я в объятиях Джуна. — Это тебе спасибо, что ты появилась в моей жизни, — он игрался с моими волосами, а я не хотела уходить из его объятий, которые были наши последние. У Джуна зазвонил телефон, и он нехотя ответил на звонок: — Да, Юнги, я с Хеленной, что произошло? Менеджер вызывает? Где он? Щас буду. — Тебе уже пора? — спросила я, заглядывая в карие глаза напротив. — Да, послезавтра будет премия, и поэтому к ней надо подготовиться, менеджер собирает всех нас в общежитии, чтобы обсудить это, — объяснил Джун и крепко обнял на прощание. — Пожалуйста, напиши когда доберешься до общежития, я буду волноваться. — Хорошо, принцесса, сладких снов, — Джун поправил прядь моих волос, заделывая их за ухо, и приблизился ко мне, накрывая мои губы сладким поцелуем, он длился долго, я вкладывала в него все свои чувства, всю свою любовь, запоминая вкус губ, которые мне больше не суждено будет поцеловать. Поцелуй прекратился, и, взглянув на него в последний раз, я с большим усилием сдержала слезы, он поцеловал меня в лоб и, попрощавщись, уехал домой. Сейчас, когда он исчез с горизонта, я дала волю слезам и на ватных ногах поднялась домой, открыв двери, все также проливая слезы. В глаза ударило яркое пламя свечей, которые были расставлены от прихожей до моей комнаты, где был еще один сюрприз от Джуна, большая фоторамка с нашими фотографиями с пляжа, которые сделал Чонгук. Я разглядывала фотографии, проводя пальцем по ним, вспоминая тот самый день, рядом лежала огромная плюшевая панда с запиской: «Я люблю тебя, Хеллена. Твой Джун», — гласила записка, я прижала ее к груди, роняя крупные слезы. Прости. Прости меня. Прости, Джун, что я так поступаю с тобой. Я не могу иначе, я должна защитить вас. Положив ее на комод рядом с кроватью, я ладонью утерла слезы и, включив свет, начала убирать свечи, их было достаточно много, но я не хотела пожара в своем доме. Прибрав их в комнате, я сняла одежду и пошла прямиком в душ; мне нужно охладиться и привести себя в порядок, а то опухшее лицо с синяками под глазами не лучшее зрелище. Закончив процедуры, я пошла в комнату, где на кровати засветился мой телефон, оповещая о сообщении. Я трясущимися руками взяла телефон и, разблокировав, выдохнула с облегчением, это был Джун, а не тот больной ублюдок. «Малыш, я приехал, все в порядке. Ложись спать, завтра позвоню. Парни передают тебе привет и сладких снов.» К сообщению было прикреплено фото семерых ярко улыбающихся парней, Тэ сидел у Гука на коленях, обнимая одной рукой, а другой показывая свой знак V. Чимин сидел рядом, ярко улыбаясь и показывая на Джина, который ел и фоткался одновременно, всемирный красавчик и еда — неизменная парочка. А Хосок сидел на диване, руками перебирая волосы Юнги, который развалился на его коленях. И Джун, который улыбался ярче всех. В сердце невольно кольнуло, и глотая слезы, я отправила ответ. «Тогда я спокойна. Передавай им привет. Сладких снов. Спасибо за сюрприз, маленький Джуни теперь спит со мной и невероятно пахнет тобой. Люблю тебя, Джун «. Кинув телефон на тумбочку, я переоделась и выключила свет; забравшись в кровать, я взяла записку, многократно перечитывая ее и прижимая к себе, а панда, теперь моя персональная подушка, которую я обнимала, впитывая аромат духов Джуна, словно он был здесь. Рядом со мной. Слезы снова покатились из глаз, я проплакала полночи, прижимая игрушку к себе, вспоминая счастливые моменты и представляя завтра. Как я сообщу Джуну о расставании? Что оставляю его одного. Как больно. Очень больно. Со слезами на глазах и с болью под ребрами я наконец заснула. День встретил меня опухшим лицом и головной болью, время было пять вечера. Я проспала практически весь день, меня выжали, словно лимон. Только разлепив веки, я сразу начала думать о том, что я скажу Джуну, чтобы хоть как-то уменьшить боль. Но я понимаю, что уменьшить ее не в силах. Как и свою собственную. Я поднялась с кровати и пошла умываться, когда с водными процедурами было покончено, я вышла из ванной и услышала как вибрирует мой мобильный. Я взяла его в руки, нервно прикусывая губу и отвечая на вызов. — Привет, принцесса, — услышала я жизнерадостный и веселый голос Джуна. Я вышла из комнаты в коридор, направляясь в сторону кухни. — Я уже… — договорить я Джуну не дала, перебивая на полуслове и выплевывая такие гадкие слова: — Мы расстаемся. Не звони мне больше. Я скинула вызов, сразу же бросая телефон во входную дверь, падая на пол и впиваясь в голову руками; телефон разлетелся на части, а в квартире слышались лишь мои крики и громкие рыдания.