***
— Ты чего такой кислый? Подумаешь, не нашли ничего, до выпускного ещё есть время, — похлопал его по плечу Хоррор, замечая мрачное настроение друга. — Да плевать он хотел на твои поиски неизвестно чего, — хмыкнул Даст, толкая Кошмара локтем с другой стороны. — У него парня из-под носа уводят, вот он и бесится. Я прав? — С каких это пор ты лезешь в чужую личную жизнь? Хоррор плохо на тебя влияет, — нахмурился Найтмер, отпихивая от себя обоих. Не хватало только, чтоб ему лишний раз напоминали о том, что буквально во всех его делах что-то идёт не так. Расспрашивал Эррора на тяготящую того тему, Киллер всячески изводит его, вынужден избегать Кросса из-за собственной дурной выходки, с матерью отношения хуже некуда, с братом в последнее время что-то не так, сам по себе он ищет непонятно что. Как ни посмотри, только эти два придурка и остаются с ним. — Это у меня скорее от Рипера, — почесал затылок Пыльный, действительно прикидывая, с каких же пор он стал так беспокоиться об окружающих. До перекрёстка, где они должны были разойтись, оставалось ещё около пятнадцати минут пути — они отошли не так далеко от школы. Только сейчас Найтмер приметил, что они наконец-то возвращались из школы не по тёмным, едва освещённым переулкам. Световой день стал длиннее, поэтому теперь по дороге домой можно было наслаждаться пейзажами местных улиц, а при хорошей погоде ещё и лучами вечернего солнца. Мягкий жёлтый свет разливался среди домов и деревьев, отогревая промёрзший за длительную зиму город. И среди этой яркой картины неразборчивая тень выделялась особенно чётко. Создание выплыло из ближайшего проулка, мотая головой из стороны в сторону, словно принюхиваясь в поисках цели. Даст, первым заметив знакомое не понаслышке существо, заставил обоих своих спутников остановиться. — Что такое? — непонимающе взглянул на него Кошмар, немного опешив от излишне сильной хватки на своём плече. Пыльный молча кивнул в сторону тени, делая несколько медленных шагов назад и буквально волоча за собой ничего не понимающих друзей. — Это та штука, которая напала на вас в тот раз? — вполголоса спросил Хоррор. Он был спокоен, как удав, однако, доверяя Дасту, оставался собранным и сосредоточился на неизвестном враге. Беспокойство Пыльного же за несколько секунд возросло до максимума. Он шикнул на Ужаса, опасаясь, что создание могло их услышать, но было поздно — тень уже заметила их. Она в несколько широких прыжков преодолела расстояние между ними и ринулась прямиком на Даста. До цели ей оставался всего один рывок. Ужас, быстро оценив ситуацию, ни секунды не колеблясь, заградил собой Пыльного. Тень зашла с другой стороны, опережая все их рефлексы. Эта была явно быстрее предыдущих и соображала лучше. Она уже находилась за их спинами, оставалось сделать лишь несколько шагов, чтобы закрыть расстояние. Даст судорожно пытался призвать магию, но это было бесполезно. Даже в спокойной обстановке ему не удалось добиться успехов в магических атаках, сейчас же это было совсем невозможным. Он не успеет даже на время перехватить её, как в прошлый раз. Тень снова ринулась на них. И хотя её скорость была нечеловеческой, в гетерохромных глазах момент словно замедлился. Даст прекрасно видел каждую деталь твари, что сейчас неслась на него. Бесфоменная, безликая и всё равно безобразная. Кажется, в этот раз ему таки вспорют горло и раздерут глотку. Вот осталось два метра, метр, создание замахивается и на мгновение застывает. От страха Даст даже забывает зажмуриться, чтобы не видеть последние моменты своей жизни, но очень быстро осознаёт, что что-то не так. Это не в его глазах последний момент перед смертью растянулся на целую вечность, тень и впрямь застыла и перестала двигаться. Лишь спустя несколько секунд тварь опустила руку и начала пятиться назад, прижимаясь к земле, боясь лишний раз шевельнуться. — Что за?.. — скелеты недоуменно наблюдали за этим зрелищем, совершенно не думая о том, что стоило бы что-то предпринять. Хоть у создания и не было лица, а лишь его смутные очертания, Найтмеру казалось, что оно смотрит именно на него. Недолго думая, Кошмар сделал несколько шагов в сторону отползающей тени, на что та жалобно взревела и в этот раз уже наверняка кинулась наутёк. Когда создание скрылось из виду, все взгляды стали прикованы к Кошмару. — И как это прикажете понимать? — с нажимом произнёс Хоррор. В алом зрачке зажглась враждебность. Теперь дырявоголовый закрывал Даста уже от него. Найтмер покачал головой, всем своим видом показывая, что сам понятия не имеет, что произошло. Ужас повернул голову к Пыльному, не сводя настороженного взгляда с Кошмара. — Хей, Даст, разве ты не говорил, что эти штуки нападают на всех? — он снова повернулся к Найтмеру. — Какого чёрта она только что сбежала из-за тебя? — Хоррор, успокойся, — сам мало что понимая, проговорил Даст, заставляя дырявоголового немного отойти в сторону. Он слабо верил в то, что его нужно было защищать от Найтмера. — Мы ничего не знаем об этих созданиях, Найтмер тут не при чём. — Она точно пыталась убить тебя! А его просто… Ты сам это видел! Кошмар не знал, как ему оправдываться. А ему всего-то нужно было стоять на месте, чтобы сейчас его не обвиняли по крайне смутной причине. Он пытался переварить произошедшее, но не понимал ровным счётом ничего. Всё, что он разобрал из этой встречи, так это то, что тени, о которых рассказывал Даст, и правда существовали, более того, были крайне агрессивными и, по ощущениям, словно состояли из смеси отрицательных эмоций. Никакое разумное существо не вынесет такое количество негатива, даже животные, повинуясь инстинктам и имея достаточно примитивные эмоциональные комбинации, не способны были сосредоточить в себе такой немыслимый набор чувств. Эти тени были смесью тёмных эмоций воплоти. Такое обстоятельство делало всё ещё более жутким, но понимал этот факт пока что только он, и если сейчас он решит поделиться с недоверчивым Ужасом этим открытием, наведёт на себя лишь больше подозрений. — Я понятия не имею, что происходит, — выдохнул Кошмар. Было обидно, что к нему относились так, словно только что он на них напал, а не спас, хоть и бессознательно. — Я впервые вижу эту…это… — Тогда как ты объяснишь то, что эта тварь так боится тебя? — оскалился Хоррор. — Я не знаю! — Прекрати, — Даст достаточно сильно ударил Ужаса по руке, но тот и не думал униматься. — С чего ты взял, что именно Найтмер стал причиной? Это могло быть что угодно, может, она вообще тебя испугалась, как ты можешь знать наверняка? — Ты тоже видел, что она смотрела на него. И закричала, когда он начал приближаться, — дырявоголовый снова попытался удержать Пыльного на безопасной дистанции, словно Кошмар действительно в любой момент мог превратиться в одну из этих теней и кинуться на них. — Я говорил, что он как-то связан с этим. Даст ещё что-то говорил Хоррору, но, кажется, ничего не помогало. Найт больше не слышал их разговора. Было обидно и больно, он не понимал, за что его обвиняли, а пережив контакт с настолько непропорциональными и необъяснимыми негативными эмоциями, ему ещё и было плохо, словно что-то внутри мерзко зашевелилось, вызывая дрожь и тошноту. Он отчаянно перебирал в голове всё, чем мог сейчас себя выгородить, но любые его аргументы сводились к одному лишь непониманию. Неужели действительно всё в этом гребаном мире было против него? — Будет лучше, если ты какое-то время будешь держаться от нас подальше, — немного отойдя от наплыва эмоций, кинул Ужас, однако в его словах по-прежнему было достаточно презрения, чтобы сильно ранить растерянного Кошмара. Не удосужившись попрощаться, Хоррор развернулся и пошёл прочь, не дожидаясь никого. Даст немного помедлил. — Прости, мне его не переубедить, — покачал он головой, тихо вздыхая. После того, как он во второй раз чуть не умер, сложно было собрать мысли в кучу и сообразить что-то дельное, поэтому он просто виновато посмотрел на Кошмара. — До встречи, будь осторожен. И, помахав на прощание рукой, он поспешил за дырявоголовым, совершенно не замечая изменений в Найтмере. Кошмар проводил их холодным взглядом, борясь с выворачивающим наружу горьким чувством. Если бы кто-то сейчас посмотрел на него, то вместо привычных фиолетовых зрачков мог бы заметить две холодные ярко-голубые точки, пустые и отдающие чем-то неестественным. Мысли начали расплываться, грудную клетку словно наполнили морской водой, пальцы дрожали, но Кошмар пока мог держать себя в руках. Он медленно двинулся вдоль улицы, но не в сторону дома, а туда, где скрылось неизвестное создание. Из-за забивающего любые звуки шума в голове он не услышал чужого крика, но явный след из эмоций вёл его, словно путеводная нить прокладывая дорогу к цели. Чутьё обострилось, теперь он мог разбирать более тонкие ощущения и сразу же понял, что был кто-то ещё, следящий за ним. Он не стал обращать внимания на преследователя, сейчас его интересовало другое. Новая жертва тени уже была в его поле зрения, знакомый голос снова заставил связь натянуться, а состояние обладателя этого голоса стало последней каплей. Грань снова была пройдена. Разум, что секунду назад был словно застлан белым шумом и неразборчивыми помехами, снова стал кристально чист, каждая идея, слово, образ приобрели чёткость. Кошмар прикрыл глаза, чтобы окончательно прочистить зрение, впрочем, и без него он знал, где и в каком состоянии находятся все интересующие его фигуры. Кости заволокло тягучей пеленой, нечто холодное и склизкое заструилось по надкостнице, охватывая и въедаясь в тело и сознание. Магия, слабо шевелящаяся в грудной клетке, прилила к позвоночнику и, пробиваясь сквозь преграду в виде рёбер, с треском вылилась наружу, формируясь в мощные вектора. Тень, что секунду назад восторженно раздирала незащищённого монстра, в мгновение остепенилась и хотела кинуться прочь, но не успела. Что-то тяжёлое со всей силы опустилось на размытое тело, прибивая существо к земле. Если бы у этих созданий был позвоночник, то улицу огласил бы характерный хруст, но вместо этого послышался сдавленный писк и захлебывающееся шипение. Тень забрыкалась, стараясь разделить своё тело, чтобы уйти от опасности, но удары посыпались с новой силой и невероятной даже для проворного создания скоростью. Обрывистый крик существа скоро стал еле различим, а то, что от него осталось, разлилось едким дымом по земле. Тёмный пар, что вырисовывал над снегом неразборчивые кривые, не испарился, как должен был, но потянулся к Кошмару, впитываясь в кости и покрывающую их магию. Он подошёл к тому месту, где недавно билась истерзанная тень, и презрительно фыркнул. — Отребье, — искажённый голос переполняло отвращение. Взгляд синего зрачка переметнулся на второго. Из рваных ран вытекала кровь и сочился испаряющийся дым, к порезам прилипла порванная одежда, сам пострадавший тяжело дышал сквозь крепко сжатые зубы и должен был вот-вот потерять сознание от боли. — «Ну же, будь милосерден и добей его. Это избавит меня от всех проблем». Он бы сделал это, но каждый раз, когда он пытался, ему мешали. Вот и сейчас стоило ему приблизиться к раненому с целью облегчить его страдания, душа сжалась, а голову пронзила резкая боль. Он разочарованно цокнул языком, стараясь унять подступивший дискомфорт. Это раздражало. Чтобы хоть как-то справиться со своей досадой, ему пришлось обрушить свой гнев на парочку попавшихся под руку объектов, но незначительных разрушений было недостаточно. Кошмар задумчиво нахмурился, медленно распрямился и обернулся. А вот и подходящая замена. — Решил наконец показаться, — криво ухмыльнулся он. Стоящий перед ним монстр выглядел знакомо, но правда была в том, что он совсем их не различал. До этого его уже не раз прерывали такие, как он, и Кошмар не мог точно сказать, был ли это тот же монстр или кто-то другой. — Тебе лучше отойти от него, — без угрозы, но настойчиво попросил стоящий перед ним. Он уже был готов в любой момент начать сражение, о чём красноречиво говорили его эмоции. — И что же ты сделаешь, если я откажусь? — ему просто нравилось выводить их из себя. У него не было причин отказываться, потому что израненный монстр, которого он не мог убить, был бесполезен для него, но он также являлся отличным аргументом, чтобы выпытать из новой жертвы больше таких необходимых эмоций. — Смотри-ка, я вот-вот убью его. Блеф, но зато какой! Заостренные вектора были нацелены в точности на хрупкую шею. — Если ты нападёшь на меня, у меня будет достаточно времени, чтобы оборвать его жалкую жизнь, а если ничего не сделаешь в ближайшее время, то он сам откинется от уже имеющихся ран. Ну не прекрасно ли? — улыбка разрезала его лицо в злобном оскале. — Что выберешь? Бессилие, растерянность, злоба, сожаление, беспокойство, волнение, страх — столь прекрасное состояние. Кошмар с нетерпением ожидал момента, когда от безысходности этот монстр решится на что-то безрассудное, ещё сильнее усугубив ситуацию. Тогда его чувства достигнут пика и пир негатива станет поистине шикарен. Состояние монстра уже согнало к этому месту голодающих теней, но те жались в углах, дожидаясь своего момента, не имея смелости прервать Кошмара. Но поднимающийся уровень напряжения внезапно застыл. Монстр плавно опустил оружие, которое держал в руках, и запихнул свободный кулак в карман, но поза его оставалась собранной. — Что я выберу? Да ничего, в общем-то, — легко кинул он, нагло глядя Кошмару в глаза. — Но разве ты сам не будешь жалеть о своих выборах, когда вернёшься? Кошмар удивлённо вскинул брови. Так этот монстр что-то знает о его связи? В прошлые разы они просто сражались, им не доводилось разговаривать, и сейчас такая пренебрежительность возможной информацией казалась кощунством. Может быть, это было не так бесполезно, как изначально казалось? — Буду жалеть? Не понимаю, о чём ты, — это было правдой лишь отчасти. Жалеть будет, но уже не он. — Найтмер, неужели ты не будешь сожалеть, если убьёшь своего брата? Хотя… Если ты не Найтмер, то это имеет смысл. Но разве у вас не общее тело? Не боишься, что твоя вторая сущность может что-нибудь с собой сделать после этого? Будет проблематично, если он решится на что-то эдакое. Кошмар хотел что-то ответить, но внезапная атака со спины прервала его. Меткий удар обрезал все векторы, нависающие над истерзанным скелетом. Негатив не понимал, как он мог не заметить кого-то, подкравшегося столь близко. У второго напавшего словно не было эмоций. Выругавшись про себя, Кошмар отскочил в сторону. Сейчас не было времени разбираться с подобными вопросами. Теперь уже и тот, с которым он вёл диалог, кинулся на него, ловко уходя от полетевших в него отростков. Напавший со спины немного замешкался над раненым и, кажется, что-то у него забрал. От первых ударов Негатив увернулся, его скорости хватало, чтоб превосходить этого монстра. Атаки второго были медленнее, но теперь у врага был количественный перевес. Эти двое действовали совсем не слаженно, ритм сбивался. Очередным выпадом один из них отсёк новые вектора, когда второй зашёл сзади и ударил в спину. Кошмар рванул вбок, но ему преградили путь. У магии было недостаточно времени, чтобы затянуть новые появляющиеся раны, все силы уходили на создание отростков, а что-то ещё блокировало часть его силы. Его зажали в угол. Пришлось уйти в оборону. Кошмар срочно пытался придумать план действий. Если так продолжится, ему снова придётся уступить место своей второй личности и ждать следующего момента долгожданной свободы. Чёрта с два он позволит этому случиться! Удар, ещё один, ещё несколько и вот она, осечка. Кошмар смог откинуть открывшегося монстра и вырваться из их ловушки, но тот быстро оклемался, и всё снова вернулось на свои места. Это было уже неважно. Кошмар сместил точку их сражения, а это было тем, чего он добивался. Негатива в нём было недостаточно, но вместо попыток правильно его использовать, он лишь сильнее приглушил его, оставаясь практически без защиты. Монстры не сразу сообразили, что произошло. Мгновение спустя тени ринулись из своих укрытий, ведомые негативными эмоциями одного из них. Больше не ощущая присутствия Кошмара, они позволили себе наброситься на оставшуюся добычу. Теперь численный перевес был у третьей, неразумной стороны. Монстры вынуждены были переключиться на них. Один из них кинулся в сторону оставленного позади раненого, оставляя своего напарника без поддержки. Повинуясь первой же рациональной мысли, тот принялся отбиваться от существ, пока Кошмар довольно за этим наблюдал. С каждой уничтоженной тени он получал свою часть негатива, и пока его противники были заняты попытками не быть растерзанными, он залечивал свои увечья и пополнял силы. Что-то было не так. Рана на спине давно должна была затянуться, но Кошмар всё ещё чувствовал боль. Мысли снова начали смешиваться. — Как же не вовремя, — это было верным признаком того, что снова пришло время меняться. Этот короткий бой вытянул из него слишком много сил, да ещё и то, что их каким-то образом блокировали, сильно усугубляло ситуацию. Только он смог отбиться, как его снова заключают в чьём-то слабом теле. Изображение в единственном зрачке начало затухать. Кошмар попытался сосредоточиться и избежать возвращения, но исчезающий с его костей негатив говорил о необратимости происходящего. Последнее, что он видел, мысленно проклиная свою истинную сущность, — спина монстра, отбивавшегося от оголодавших теней. На краю размытого сознания мелькнула робкая мысль о том, что его, Найтмера, пытались защитить.***
— Долго же ты, — монстр разобрался с последней прибредшей тенью и обернулся к своему напарнику. — Мне ему целых три минуты про добро и зло пришлось рассказывать. — Ну уж извини, избавление от души — не самое быстрое дело, — второй держал в своих руках истерзанного скелета, укутанного в чужую куртку, на ткани которой контрастно расплывались кровавые пятна. — Пф, не воспринимай всё так серьёзно, это просто шутка, — легко заметил первый, игнорируя серьёзный тон напарника. Впрочем, он быстро помрачнел, обращая внимание на состояние Кошмара. — Даже вдвоём еле с ним справляемся. Кажется, в этот раз мы перестарались. — У нас не было другого выхода. Скажи, это он так с ним? — взгляд был направлен на Дрима, который даже без сознания продолжал корчиться от боли. — Братские чувства даже с «раздвоением личности» братские чувства. Не делал он этого, это всё дети, — пожал плечами монстр. Второй цокнул языком. — Сколько же ещё нам их по округе собирать? Нападают на всех подряд, что б их. — На тебя, бездушного, они хотя бы не реагируют, — второй недовольно потёр плечо, на котором красовался глубокий порез. Повезло, что рука осталась на месте. — А тебе не показалось, что в этот раз их было как-то многовато? Короткий кивок. — Неужели снова придётся брать сверхурочные?.. — Крепись, однажды это должно закончиться. — Ты правда в это веришь? Ответа не последовало.***
Желание дышать отпало с первым вдохом. Не успел Найтмер открыть глаза, как уже вынужден был стиснуть зубы, чтобы не закричать от боли. Ощущения были такие, словно в грудную клетку залили расплавленный металл, а рёбра с позвоночником раскрошили кувалдой в муку. С превеликим трудом Кошмар чуть-чуть подтащил себя на подушку так, чтобы принять полу-сидячее положение и осмотреться. Место было ему незнакомым, воспоминания, как он туда попал, отсутствовали. По общему убранству минималистичной комнаты можно было заключить, что он находился в больнице. Значит, это наконец случилось. Последним в его памяти был момент, когда он возвращался с Хоррором и Дастом из школы, дальше были смутные обрывки про что-то неприятное, а после пустота, а значит его вторая личность снова что-то натворила. Ему было страшно даже у самого себя спрашивать, что же произошло, он просто тихо молился, чтоб его худшие опасения не оправдались. Неизвестно, сколько времени прошло прежде, чем дверь в его палату открылась. Медсестру очень обеспокоило то, что Кошмар самостоятельно сменил положение. Она уложила пациента как следует, а после принялась менять капельницу. Пока она занималась своими обязанностями, Найтмер боязливо спросил её о происходящем. — Да привезли вас вчера двоих в ночную смену. Тот-то ладно, поцарапан сильно, но в целом не страшно, а вот что с тобой случилось, даже знать не хочу. Кстати, твой друг, который нашёл вас, сильно волновался. Всю ночь тут провёл, мне позвать его? Может, хоть ты уговоришь его пойти поспать, наконец. Кошмар не сразу сообразил, о ком шла речь, но согласился. Медсестра доделала всё необходимое и перед самым уходом проверила спину покалеченного скелета. Она заменила насквозь промокшие от крови бинты, причитая о том, насколько неаккуратным нужно быть, чтобы получить такой порез. Длинная полоска тянулась по диагонали от лопатки до самых ложных рёбер, ранение не было глубоким, но по каким-то причинам не затягивалось, что было достаточно беспокоящим фактом. Через минуту после того, как она ушла, в палату зашёл Кросс, вид которого оставлял желать лучшего. — Ты наконец очнулся, — вместо приветствия радостно улыбнулся он. По виду, даже эта улыбка давалась ему с трудом из-за усталости. — Неважно выглядишь, — усмехнулся Найтмер и тут же скорчился от боли. — Кто бы говорил. Крест сел на стул рядом с постелью. Похоже, он едва удерживал глаза открытыми. — Ты можешь рассказать мне, что случилось? — спросил Кошмар, подумывая о том, как сильно их будут ругать, если он позволит монохромному лечь спать на его кровати. Она была достаточно широкой, чтоб уместить двух монстров, если Кросс не будет ворочаться во сне, то ничего страшного не случится. — Ммм, — Крест потёр лицо руками, пытаясь немного взбодриться и правильно сформулировать ответ. — Я не уверен. Кажется, на вас напали эти странные существа, которые бродят по городу. — «На нас»? — Да, Дрима тоже сюда привезли. Когда я нашёл вас, вы уже были в таком состоянии, — монохромный опустил взгляд. Похоже, воспоминания об этом были для него не менее болезненными, чем сейчас дыхание для Кошмара. По телу Найтмера прошёл холодок. Если «вторым», о котором говорила медсестра, был Дрим, то Кошмар мог быть тем, кто напал на него. Она говорила, что мечтатель легко отделался, но старший близнец всё равно не сможет простить себя, если как-то навредил брату. Он судорожно рылся в обрывках памяти, пытаясь найти хоть какую-то зацепку, но всё было тщетно. Среди оправданий то, что он возвращался с Хоррором и Дастом, среди обвинений — чёрное пятно вместо воспоминаний о дальнейшем. — Как он? — чуть ли не выкрикнул Кошмар, снова резко дергаясь, забыв о своём состоянии. Кросс тяжело опустил руку не его плечо, призывая быть осторожнее и не пренебрегать своим здоровьем. — Он в порядке, по крайней мере, его состояние явно лучше твоего. Если продолжишь так дёргаться, то только навредишь себе, — нахмурился он. — Дрим очнулся почти сразу, как его сюда привезли. А вот ты… Крест тяжело вздохнул и слабо потёр запястье. Найтмер ещё некоторое время вглядывался в его выражение лица, пытаясь понять, не скрывал ли он что-нибудь в попытках его успокоить, но ни намёка на ложь ни в его поведении, ни в его чувствах он не заметил. Вселенская усталость перекрывала всё в нём, похоже, он и в самом деле за это время не сомкнул глаз. Сейчас, когда хоть что-то прояснилось, он немного расслабился и изредка зевал, потирая глаза и поводя плечами в попытках размять затёкшие кости. Кошмар в этот раз с большей аккуратностью перетащил себя на противоположный край кровати и похлопал по простыням рядом. — Тебе нужно поспать. Я даже не уверен, что в таком состоянии ты до дома дойти сможешь, — протянул он, цепляясь за рукав белой рубашки и чуть оттягивая в свою сторону, подзывая монохромного к себе. Тот запротестовал, но сил на это у него было немного, так что побеждающий по этому показателю Найтмер быстро сумел его уговорить. Нехотя и сильно смущаясь, Кросс всё же сдался, скинул ботинки и, стараясь занять как можно меньше места и избежать дискомфортных для Кошмара прикосновений, устроился рядом. Кажется, он только сейчас осознал истинный уровень своей усталости. — Я просто немного вздремну, — пробормотал он. Он не мог пошевелить ни одной конечностью, да и глаза разлепить уже не получалось. — Всего пару минут. Разбуди меня через пару минут, ладно?.. Он снова протяжно зевнул, едва ощущая сквозь сонную пелену заботливые прикосновения Найтмера. Тот укрыл его одеялом, стараясь не делать лишних движений, и осторожно погладил монохромного по голове. Даже во сне тот продолжал хмуриться. — Отдохни, — прошептал он, хотя сейчас, кажется, даже гудок парохода не разбудил бы вымотавшегося скелета. Он и правда всё это время ждал, пока Кошмар очнётся. Почему он так сильно волновался? Разве не должен он был в первую очередь беспокоиться о Дриме? Разве, если бы Найтмер оказался тем, кто ему навредил, не стал бы монохромный его ненавидеть? С другой стороны, его мучили вопросы о брате. В таком ли он хорошем состоянии, как все говорят? Помнит ли что-нибудь о нападении? А что, если он уже ненавидит его после случившегося? Кошмар бы не хотел предавать доверие Дрима, всё-таки, он — единственное, что осталось от его семьи, а их мать… Интересно, как она отреагирует, когда узнает, что они оба пострадали? Найдёт ли время, чтоб навестить их, или как обычно оправдается работой? У Найтмера было столько вопросов. Со всеми полученными ранениями, о которых он мог судить, исходя из боли в разных участках тела и сопоставляя их с коротким пояснением медсестры, он мог предположить, что он ещё долго проваляется в больнице. У него ещё будет время поразмыслить обо всём.***
Ночь сегодня была тихой, по крайней мере, на их улице. Впервые за долгие облачные дни на тёмном небе поблескивали звёзды. Прохлада и гуляющий по полу сквозняк не приносили неудобств, а еле слышный шум ветра убаюкивал. Почему-то сейчас на него накатила сильная ностальгия, смешанная с щемящим чувством между рёбер. Он вспоминал. Вслушивался в невесомую тишину и вылавливал умиротворяющий шёпот прошлого. Счастливого прошлого, когда они были детьми, имели смелость выдумывать светлое будущее и верить в свои призрачные мечты. Сегодня тревожащие воспоминания его не беспокоили, в душе царил штиль. Иногда он любил приходить в зимний сад посреди ночи и просто сидеть, рассматривая пейзаж за окном, думая о погоде и всём остальном, что приходило в голову. Часто представлял, каким было бы «сейчас», сложись всё в жизни по-другому, и выдумывал, каким будет «после». Всегда, почему-то, именно «после», не «потом» или «в будущем». Он привык к этому месту. Оно так и не стало для него домом, но он чувствовал, что будет скучать. Стены здесь за прошедшие несколько лет успели пропитаться воспоминаниями, переживаниями и надеждами. Всё, во что оставалось верить — что однажды тут вновь будет так же легко дышать и ждать от предстоящего только хорошего. В тишине ночи раздался болезненный кашель.