***
На следующее утро все старшие классы позвали в актовый зал с особо секретной целью. Эту цель они должны были узнать тогда, когда соберутся все ученики. Аня, придерживая лямку рюкзака, с большим интересом оглядывала всех собравшихся. В толпе она заметила Илью, который присел на одно из самых ближайших к сцене мест и поспешила к нему. - Привет, - её голос был слегка охрипшим, потому что она долго не разговаривала. - Здравствуй, - Чемисов расплылся в улыбке, оживлённо и завороженно смотря на неё. Сегодня он был одет как-то не по канону - тонкий бежевый пуловер, тёмно-синие узкие брюки, чёрные ботинки, за спиной рюкзак, волосы не были собраны в хвост, и это ужасно раздражало Илью, потому что он постоянно то и дело пытался зачесать их пальцами назад. - Как ты? - улыбнувшись в ответ, спросила Соколова, но была остановлена Чемисовым, который замешкался, порылся в рюкзаке и достал маленький пакетик с тремя глазированными сырками в ярких упаковках. - Я слышал, что ты их любишь, - он протянул его удивлённой Ане и та с бесконечными благодарностями его приняла, - и да, - добавил Чемисов после того, как наслушался приятных слов девушки в свою сторону, - вообще-то это я должен спрашивать, как ты, а сам я неплохо. Что ж, - он улыбнулся и сунул руки в карманы, выпрямившись, как солдатик, - как ты? - Уже лучше, - Соколова поспешила развернуть один глазированный сырок и с удовольствием откусила кусочек, закатывая глаза от удовольствия. За этим с огромным интересом наблюдал Илья, затем ответил: - Я хотел купить тебе самые дорогие и самые вкусные, но их нет в нашей столовой. - Что ты, я ем всегда самые дешёвые, - отмахнулась Соколова, облизывая с губ глазурь и убирая светлые волосы с лица. - С ума сойти, - спокойно и одновременно с нотой удивления произнёс Илья, - самая большая фанатка глазированных сырков не пробовала самые дорогие сырки, - он наклонился к ней и практически невесомо положил ладонь ей на спину. - Мы это исправим. Пойдём присядем. Растроганная Аня двинулась на одни из первых мест к сцене. По пути Илья достал из кармана резинку и, завязывая волосы в хвост, рассказывал: - Держать резинки на руке, как браслет - это, конечно, очень удобно, но это считается дурным тоном у людей моего статуса. Вообще понятия не имею, почему я оказался здесь и что я всё ещё делаю в государственной бесплатной российской школе. Я знаю только то, что так хотела моя мама. - Наверное, в этом есть смысл, - улыбнулась Соколова, то и дело оборачиваясь на него на ходу. - Я думаю, твоя мама была достаточно проницательной женщиной. - Спасибо, - коротко кивнул Илья, снова засунув руки в карманы. - Благодаря обучению здесь я общаюсь с тобой. Если бы я учился в частной дорогой школе, я бы друзей не нашёл. Ребята сели. Аня спокойно возразила: - Почему ты так думаешь? Ты достаточно коммуникабельный человек. - Это уже зависит от настроения, в основном я интроверт и достаточно замкнутый человек, - потирая идеально выбритый подбородок, ответил Илья. - Моих друзей можно пересчитать по пальцам. Остальные - это лишь мелкие знакомые, связи и клиенты. Просто люди. Подытожив, Чемисов посмотрел на Аню, и та кивнула в ответ. Суть вызова старшеклассников в актовый зал была в том, что некоторые юные организаторы всё-таки захотели устроить что-то весьма экстравагантное и интересное. Но ни одну из их идей не поддержали, поэтому ребята ушли абсолютно ни с чем. Праздник решили организовать просто как корпоратив - закуски и выпивка (о которой не знали учителя), музыка, красивые платья и костюмы. Никакой мишуры. Когда собрание было окончено, Аня встала и собралась искать Виолетту. Илья догнал её и вызвался проводить. - Давай поговорим о чём-нибудь, - предложил ей Чемисов, на ходу поправляя вылезшие из хвоста пряди - его волосы были мягкие и гладкие, блестели и пахли цитрусами и морской свежестью. «Интересно, как часто он их расчёсывает? И нужно ли их вообще расчёсывать, при таком-то уходе?» - подумала Аня. - У тебя красивые волосы, - вслух проговорила девушка. - Из чего состоит твой уход? Илья от души рассмеялся, пытаясь скрыть смущение. - Спасибо. Я не ухаживаю за ними, мне хватает шампуня и бальзама, но и без дурацкой привычки брызгать парфюмом на них тоже не обхожусь. - Потрясающе, - Аня удивлённо подняла брови, когда услышала про парфюм, - я думала, что я одна такая. А почему именно длинные волосы? - Это ещё не длинные, - возразил Илья. - По сравнению с твоими ровесниками они длинные, - ответила возражением на возражение Соколова, пряча улыбку. - Хорошо, - согласился Чемисов, не в силах продолжать этот бессмысленный спор. - Если вкратце, то я поклонник рок-музыки, а у всех моих любимых солистов длинные светлые волосы. Я могу и хочу им соответствовать. А если более долго рассказывать, то с короткой стрижкой меня все считают слишком взрослым и говорят, что я похож на отца. И я решил для себя, что постригусь только тогда, когда моё сердце будет разбито… или когда возьму под контроль весь бизнес своего отца. - А такое возможно? - Что конкретно? Голубые глаза с интересом метнулись прямо в сторону Соколовой, в них была нотка грусти и нарастающего напряжения. Та под давлением тихо проговорила: - Второе. - Вполне. Мой отец хочет передать мне весь бизнес уже после получения мной образования - ориентировочно в двадцать пять лет. - А ты уверен, что удержишь его на плаву? На какую-то минуту Чемисов серьёзно задумался, что даже немного испугало Аню. Затем, проведя длинным указательным пальцем по подбородку, ответил: - Если буду уверен, что в нём есть смысл. - А разве для всего нужен смысл? - Да, - лаконично ответил Илья, заведя руки за спину и немного замедлив шаг, вытягивая длинную ногу вперёд, словно показывая, какой широкий шаг он может сделать в почти неподвижном положении - это выглядело немного по-детски, невинно. - Но ты же знаешь, что смысл напрямую связан с эмоциями? - с холодом в голосе проговорила Аня. - Для меня эмоции - это зло, я пытаюсь с ними бороться и не подчиняться им. - Забавная ты, - улыбнулся Чемисов, глядя в большое окно, на зимний школьный двор. - Эмоции связаны с чувствами, которые помогают тебе жить полноценно. Это часть нашей человеческой жизни. Не будь эмоций, мы бы не смогли воспринимать и реагировать так ярко на любое происходящее вокруг нас. Конечно, нехорошо, когда они поглощают тебя, и им очень легко поддаться, поэтому их надо держать в узде. Эмоции - не бассейн, куда можно нырнуть с головой и не побояться, что вода как в Мертвом море или на дне лежат битые бутылки. Ими нужно уметь управлять, как роботом… но без них ты сам станешь этим роботом. Соколова слушала его с открытым ртом. Он потрясающий. Однако даже несмотря на это ей впервые пришлось аргументировать свою точку зрения: впервые в жизни она столкнулась с человеком, который действительно ценит наличие эмоций. Обычно в её окружении эмоции либо игнорируют, либо делают всё, чтобы от них избавиться. Их невероятно долгий и утомительный спор прервала Виолетта, которая словно появилась ниоткуда. - Здравствуй, Илья, - с непривычным для неё вежливым тоном проговорила Беляева, хватая Аню за локоть. - Я украду у тебя подругу, мне нужно с ней кое-что обговорить. - Конечно, - Чемисов грустно улыбнулся - было видно, что с Соколовой ему было тяжело расставаться. - До встречи на вечеринке. Аня завела прядь светлых волос за ухо и успела только сказать: «Увидимся!», прежде чем Виолетта потащила её в сторону раздевалки. У них действительно были неотложные дела.***
Вечеринки в школах у среднего звена и младшего всегда проходили обычно - сначала были сценки и конкурсы, а потом для детей устраивали дискотеку. Новогодний вечер же у старших классов проходил в форме корпоратива - хорошая музыка, вкусные закуски и даже лёгкая выпивка - в этой школе учили культурно и по-взрослому отдыхать. Вокруг все были одеты с иголочки, в коктейльных платьях и костюмах - простых смертных в потрёпанных джинсах и толстовке не пускали, мероприятие точно было нацелено на культурный, дорогой, взрослый… и немного скучный отдых. Совсем немного. Капельку. Размером с дом. В спортзале было немного прохладно по причине того, что после прошедшей метели город охватили крепкие морозы. Температура на градуснике понизилась и достигла отметки в -35, что для города было новинкой - обычно такие морозы ударяли в период Крещения. От историй о том, как их приятели морозили руки и тепло укутывались, чтобы выйти в магазин, у гостей сегодняшнего вечера сводили зубы. - Какую часть головного мозга мне удалили, чтобы я без страха и упрёка заявилась сегодня сюда?!.. - разочарованно воскликнула Виолетта. Её жёлтое платье напоминало футболку и юбку-пачку чуть выше колен, только они были словно сшиты между собой и щедро осыпаны блёстками. Ане нравилось её платье - оно было простым и удобным. Сама Соколова умудрилась прийти в том самом синем платье, которое они вместе купили в торговом центре под руководством Егора. Оно неприлично открывало декольте и оголяло одну ногу, потому что было с разрезом сбоку. Но парням оно нравилось. - Ты же хотела сюда прийти, разве нет? - спросила Аня, глядя в полные отчаяния глаза своей подруги. - Я хотела остаться дома и пообниматься с подушкой. Ну так уж и быть - вдруг кому-нибудь понадобится моя помощь. А вы отдыхайте. Виолетта очень неприлично и даже в какой-то степени неуместно подмигнула Соколовой, из-за чего та залилась краской. «Да как ты смеешь!» - вспыхнул внутренний элемент сознания, которому Аня придала женские силуэты и назвала своим альтер-эго, который был намного сильнее, увереннее и чётче, чем она сама. Соколова стремилась быть такой, но по каким-то причинам у неё не получалось это сделать. - Анна, вы выглядите просто потрясающе, - раздался за спиной тёплый бархатный голос. Соколова молниеносно обернулась на его источник и увидела прямо перед собой Ювеналия Леонидовича. Учитель литературы снова был одет с иголочки: чёрные строгие брюки, серая рубашка. Сегодня волосы были лишь слегка зачёсаны, но эта небрежность добавляла ему большего шарма. Он жадно смотрел на неё, не допуская мысли о том, что его могут в чём-то заподозрить. - Благодарю, Ювеналий Леонидович, вы тоже ничего, - слегка надменно произнесла Аня, вскинув голову. Она всё ещё обижалась на мужчину за то, что он за несколько дней её отсутствия даже не поинтересовался, как у неё дела. Её упрямство и гордость обычно всегда брали вверх, и этот момент совершенно не исключение. Повисло неловкое молчание. Виолетта, всё это время стоящая рядом с ними, быстро нарушила его, обратившись к Воронцову: - Как вам погода, Ювеналий Леонидович? - Ой, знаешь, Виолетта, просто ужасно, - он начал разговор с Беляевой будто со старым другом, вскинув голову наверх, показывая лёгкое недовольство, - Не люблю холод, и в первую очередь из-за того, что мне проблематично завести машину. - И сколько времени у вас уходит, чтобы её завести? - Обычно полчаса, но я думаю, что… У входа в спортзал раздались крики - крикливые невоспитанные одиннадцатиклассницы вновь начали качать права, потому что им запрещали заходить на торжество по причине несоответствия дресс-коду. Аня, наблюдая за этой картиной, покачала головой. Виолетта всплеснула руками. - Ну договаривались же, что дресс-код! - возмутилась Беляева и направилась к девушкам. - Дамы! Я отправлю вас домой переодеваться, как в первом классе! Соколова и Воронцов остались наедине. Если абстрагироваться от шумной вечеринки и огромного количества гостей, то их мир выглядел примерно как одинокая и слегка ветреная пустыня. Или комната, за окном которой идёт дождь и в которой выключен свет. В ветреной пустыне есть только ветер и песок, а в комнате - темнота и звук дождя. Они сложно отчуждённые друг от друга, но такие родные. Они создают ту гармонию, которой лишается весь остальной мир. Аня понимала, что Воронцов не в чём не виноват, что он был слишком занят, чтобы спросить, как у неё дела и чем она занимается. Но она не могла смириться с тем, что они отдаляются друг от друга, как ветер и песок или звук дождя и темнота. Они начинают жить сами по себе, постепенно теряя гармонию, которую они так долго создавали. Соколова твёрдо решила для себя, что попытается восстановить этот повреждённый мир и сделает для этого всё возможное. Но она ни за что в жизни не станет этого делать, если Ювеналий сам не заинтересован в продолжении этих отношений. Возможно, об этом он и хочет поговорить. Но Аня поняла, что ошиблась, когда Воронцов вновь обратился к ней с вопросом: - Ты проверяешь почту? Я сбросил тебе несколько учебных пособий для подготовки к ЕГЭ по литературе. Пожалуйста, начинай готовиться прямо сейчас, иначе потом будет слишком поздно. - Вы ничего не хотите мне больше сказать? - моментально бросила Аня, взглянув на него в ответ. Ювеналий вздохнул и, сунув руки в карман, ответил: - Я не думаю, что наш разговор может всё исправить… любой разговор. - То есть ты сдаёшься и у тебя нет заинтересованности продолжать… - она слегка приблизилась к нему, потому что мимо прошли несколько человек с одиннадцатого класса. - продолжать отношения? - Я думаю над этим… - также тихо ответил Воронцов. - Поверь, я не хочу тебя терять, но всё к этому и ведёт. - Что «всё»?! - яростно зашептала Аня. - Думаешь, что твоя мать рано или поздно откроет для себя страшную тайну?! На слове «страшную» она показала пальцами кавычки. Ювеналий закатил глаза и собрался уходить, но Соколова остановила его: - Вы нужны мне, Ювеналий Леонидович. И пока вы лишь боитесь меня потерять, я делаю всё, чтобы этого не произошло. Я прощаю вам всё, потому что в этом секрет любви - в прощении. Но если вы не захотите работать над этим, я вынуждена отступить и не тратить своё время на это… В этот момент Аня поникла, но внутри было совсем незаметное удивление. Впервые в жизни она не унижалась, а поставила перед человеком чёткий выбор. Она показала свою независимость в этом поступке. Соколова и представить не могла, что она так может. Ювеналий, который был повёрнут к ней спиной, обернулся. На его лице было едва заметное удивление и… тонна нежности. О да, учителя буквально распирало от нежности к ней. Соколова даже слегка испугалась, вдруг завтра фотография с этим взглядом будет закреплённой в беседах старших классов. Немного погодя, Воронцов слегка наклонился к ней и тихо произнёс: - Не будь мы учителем и ученицей, я бы раздел и расцеловал тебя прямо здесь. - Какая пошлость, Ювеналий Леонид… - Жду тебя в 415 классе на четвёртом этаже. Решительный ответ последовал незамедлительно - и также незамедлительно учитель литературы зашагал к выходу из спортзала. Соколова провожала его взглядом, надеясь, что через пять минут она точно также без помех уверенно выйдет из зала. Однако через какое-то время в дверях появился Илья и моментально её заметил. Когда он подошёл к ней, чистый и выглаженный, совсем как Ювеналий, Аня засуетилась. - Привет, просто потрясающе выглядишь, - произнёс Чемисов на одном дыхании. - Привет, спасибо, но я, к сожалению, тороплюсь. Илья даже не успел ни о чём её спросить: Аня зашагала к выходу, прекрасно понимая, какую боль человеку она только что причинила. Выбирать из двух хороших одно лучшее всегда сложно.