Скрипичный ключ

       Чем ближе Ёж подходил к школе, где учился всего какой год назад, тем неспокойнее становилось у него на душе. Внушительное здание, построенное ещё в те времена, когда Ёжика ещё и в задумке не было, словно напоминало молодому курсанту о тяжести невысказанных слов — слов, вырывавшихся из-под самого сердца, и тяжесть эту не могли развеять ни оживлённый писк маленьких зверят, выбегающих на крыльцо, ни озорной ветерок, трепавший изумрудный с розовым флаг на крыше школы.        Ёж увидел его сразу: сгорбленная фигурка в мешковатом плаще какого-то тусклого, серого цвета казалась ещё меньше, чем всегда; школьные брюки, пусть и аккуратные, смотрелись на Дарами непривычно широкими и грустно висели на тоненьких лапках — точь-в-точь угрюмое осеннее небо над их головами. Только вязаный шарф, обмотанный вокруг бурундучьей шейки в несколько раз, маячил неестественным ярко-красным пятном. — Привет, — неуверенно начал Ёж, неловко поигрывая новенькой кожаной кобурой, прицепленной к поясу — просто потому, что не знал, куда деть лапки.        Дарами промолчал, кутаясь в плащ поплотнее и рассматривая носки своих начищенных ботиночек. — Всё в порядке? — колючему зверьку отчего-то стало неуютно стоять посреди галдящей толпы школьников, заполонивших крыльцо — особенно когда Дарами молчал, как партизан на допросе у хорьков.        Бурундучок нахохлился, уходя в плащ ещё глубже, как улитка в раковину — не выцарапать, будто хотел что-то рассказать, но боялся. Карие глаза глядели на Ежа внимательно, без привычного огонька: скорее, с едва заметной мольбой о помощи, и взгляд этот заставил колючего курсанта занервничать ещё больше. — Всё в порядке? — нарушил неловкую тишину Ёж и тут же мысленно обругал себя за бессмысленный повтор: видно же, видно, что не в порядке! Даже наоборот — казалось, Дарами с трудом сдерживался, чтобы не заплакать при школьниках всех мастей и возрастов. — Д-да… Да, я в порядке, — настороженно кивнул зверёк, уязвимо поджимая отяжелевший от влаги хвост. Нелегко, наверное, с такой роскошью жить: то расчёсывай его, то мой… То ли дело короткие ежиные хвостики сабелькой: расправил — и готово.        Мимо, возбуждённо переговариваясь, протопала стайка ежей: быть может, на год постарше Дарами. При одном их появлении золотистый зверёк настороженно приподнял ушки и сделал шаг от Ежа, будто бы не хотел, чтобы развесёлая компания видела их рядом. Поздно — невысокого роста тощий мальчишка с противным острым носом едва заметно усмехнулся, кося блестящим глазом на бурундука и ёжика: мол, всё я о вас знаю, братцы-кролики! Ёж на ехидный взгляд ответил спокойным, полным достоинства взором: какой-то школьник — не Дарами, его стесняться незачем. Но отчего же тогда бурундучок так его боится?.. — Здравия желаю, товарищ Ёж, — незнакомый ёжик по-шутовски щёлкнул каблуками. — Какими судьбами? — И вам того же, — суховато заметил курсант, внутренне подсобираясь: пусть на Холме к нему как к сыну генерала относились с уважением, колючий зверёк чувствовал — здесь всё не так просто. — А почему бы застарелому вояке не навестить родную школу? Как говорится, всем солдатам приходилось быть детьми. — Весьма рады вас видеть, — подобострастно откланялся школьник, и его товарищи не преминули повторить за ним — все, кроме молодой куропаточки с золотистыми перьями на горлышке, ради которой, подумал Ёж, весь этот спектакль и затевался. — Так вы — тот самый командир Ёж? — восхищённо переспросила куропаточка и, получив сдержанный кивок, затрепетала всем своим существом, от серовато-белых крылышек с тонкими золотыми полосочками на них до куцого хвостика с парой торчащих смоляных пёрышек. — Скажите, тяжело ли быть будущим главой государства? Какие обязанности возлагаются на вас сейчас?        В крылышках восторженной курочки немедленно появились блокнотик и ручка. И Ёж, и ежата-школьники замолчали: никто не решался ссориться и спорить при заинтересованной девочке — хотя, судя по ехидной мордочке остроносого, ему очень хотелось отпустить какую-нибудь колкость. — Первая и главная обязанность будущего вождя — жить по совести, — серьёзно глядя на куропаточку, ответил Ёж. — Первая и главная обязанность любого гражданина — достойного, разумеется.        Тощий ежонок многозначительно фыркнул, косясь в сторону Дарами: бурундучок, поджав хвостик, пятился назад, выжидая удобного момента, чтобы уйти. — А что насчёт остальных? — затаив дыхание, продолжала задавать вопросы курочка. А говорят ещё, куры-дуры…как бы не так, подумал Ёж, взволнованно наблюдая за перемещениями золотистого зверька. Неужели не хочет его видеть? Тогда зачем же попросил о встрече? — Быть отважным и храбрым, — несколько рассеянно пожал плечами колючий курсант. — Чтобы поступать по совести, нужна определённая смелость, сами понимаете… — Слышал, Дарами? — ухмыльнулся ежонок, бесцеремонно хватая бурундучка за локоть — бедняга уже отошёл от говорящих, да не тут-то было. — Не быть тебе никаким командиром, понял? — Я и не хочу быть командиром! — запищал Дарами, силясь выдернуть рукав из цепких лапок задиры. — Каси, пусти, мне домой пора!        Ну и странные у мальчишек отношения, подумал Ёж. Да и кто такой этот Каси, и чего ему надо? — Да что ты привязался к нему? — удивилась и курочка, прежде чем Ёжик успел встрять в разговор. — У зверька, может, дела, а ты мешаешь… — Мне нужно домой, правда, Каси, пусти… — исступлённо шептал палевый мальчонка, как заклинание.        Ёж, вообще-то, был зверьком умным: пусть языки и цветочнохолмовская литература никогда ему не давались, зато он обладал отлично развитым логическим мышлением, и в составлении воображаемых стратегий его обходил только отец. И хотя Ёжик ни черта не понял в словах Каси про командира, они заставили его задуматься. Значит, в том, что произошло с бурундуком, как-то замешан этот ехидный вертлявый ежонок с противным носом? Какая-то гадость, быть может, и не одна, которая заставляет Дарами шарахаться от близкого когда-то приятеля? Поэтому он такой нервный и печальный, поэтому избегает смотреть в глаза Ежу?.. — Ладно уж, иди, — смилостивился Каси, отпуская рукав серого плащика; Дарами сбежал с крыльца и едва не упал, оступившись на скользкой ступеньке — даже не попрощался ни с курочкой, ни с Ежом.        Ёжик заколебался, не решаясь броситься вдогонку. Куропаточка же, неуверенно переминаясь с лапки на лапку рядом, сердито заквохтала на компанию гогочущих ежат: — Злые вы…зачем ребёнка обидели? — Видела бы ты его вчера, Мандаринка! — ехидный Каси заливался звонче всех, даже согнулся пополам от смеха. — Ему палец покажешь — он уже обидится! — Ты ему не палец, а кулаки показываешь, — по-наседкиному нахохлилась Мандаринка. — А я-то думала… — Что думала? Что нюня из девятого подходящая компания для госпожи императрицы? — иголки на голове задиры встали дыбом. — В таком случае скатертью дорога, ваше величество!        Ежата с хохотом все как один отвесили курочке издевательский поклон. У Ежа даже лапки зачесались: длинный нос Каси так и просто кирпича. Даже не просил, а требовал.        Но прежде чем юный курсант сделал шаг по направлению к задирам, Мандаринка с бравым видом упёрла крылышки в бока: — Ты не только глупый, а ещё и подлый!        По правде говоря, Ёж так и не понял, что произошло в следующую секунду, и был уверен, что ежата тоже не поняли: мелькнуло в воздухе буровато-серое оперение, пронзительно вскрикнула курочка — и вот колючие забияки с обескураженными мордочками лежат на мокром школьном крыльце, Каси отплёвывается от птичьего пуха, а взъерошенная Мандаринка победоносно сжимает в клювике трофейную иглу. Вот это силища, подумал Ёж, но не успел он осведомиться о здоровье куропаточки(в моментальной драке кто-то таки успел поставить ей синяк, что теперь наливался синевой вокруг умного золотого глаза), как та уже бойко вскочила на лапки и, вытянув шейку, побежала со школьного двора с криком: — Дарами, подожди!        Устыдившись минутной нерешительности, Ёж кинулся следом и, конечно, уже не смог заметить, как Каси, утерев перепачканную мордочку рукавом, зло погрозил кулаком вслед скрывшейся троице: — Ну, я вам это ещё припомню...