Пару месяцев спустя
— Ирина Игоревна, пожалуйста! Мы так хотим домой! — Осталось всего-то 15 мину-ут! Чертята, — читалось на лице у учителя. — Ладно, хорошо. Только никому не говорите, иначе мне влетит от директора по полное число, — тихонько сказала классный руководитель своим ученикам, будто за ней подслушивали. — Можете тихо спуститься к раздевалке и разойтись по домам. Удачных весенних каникул! Весь класс, заранее подготовивший рюкзаки, как по команде массивно поплыл к выходу из кабинета, шепотом выговаривая слова благодарности. Учительница же осталась сидеть за столом, заполняя что-то в журнале с грустной улыбкой. Она являлась ответственной за этих учеников уже третий год подряд, начиная с восьмого класса, и за все это время успела достаточно привыкнуть к ним. Кто же знал, что ее решат в следующем году отстранить от должности классного руководителя 10 «А» и отдать 7 «Б» взамен. Женщине становилось только горько от этого факта. Несмотря на пропуски факультативов, прогуливание мероприятий в субботу и многие подобные грешки, из-за которых ее постоянно отчитывали, она любила учеников всем своим сердцем. Расставание с 10 «А» наближалось с каждой неделей, а она все никак не могла в это поверить. Ирина Игоревна открыла личный журнал на предпоследней странице, где ровным мелким почерком записала гендеры своих учеников. Невольно вспомнилось, как в прошлый раз она, похоже, когда в спешке носилась по классу с журналом и собирала анкеты, потеряла лист от медсестры с нужными ей записями. Тогда пришлось снова идти к женщине и извиняться и просить переписать все еще раз. В мыслях у преподавателя снова пронеслась мысль, какая же она безответственная и что, вероятно, она не заслуживает своих учеников, а потом, тяжело вздохнув, вернулась к своей работе. Об этом она подумает позже. Тем временем кучка старшеклассников спустилась на первый этаж и мигом забыла про уговор не болтать. Звонкие обсуждения стали разноситься по коридорам, проникали сквозь двери в остальные классы и теребили нервы другим ученикам, которые, как по шаблону, справедливо досиживали до конца урока. Данила и Антон шли позади всех и также принимали участие в акции «Нарвемся на директрису одним только голосом». — Ну так что? Во сколько встретимся? — громко, как бы перекрикивая одноклассников, спросил альфа. При этом он нервно теребил в руках свой разрядившийся телефон. На середине классного часа вся батарея из-за игр и просмотренных видео на YouTube успела иссякнуть, поэтому парень проскучал оставшиеся десять минут урока. Даже с накаченными бицепсами, которыми Скремников так любил похвалиться, он не смог удержать свое настроение, и оно неизбежно упало. — Если вообще встретимся. На улице не лето, знаешь ли, чтобы играть на площадке в баскетбол. Я уже говорил об этом. — Да брось, нормальная температура. И в последнее время не было никаких осадков, поэтому асфальт сухой. — Погода не будет следовать планам какого-то альфы из десятого класса с манией на баскетбол. Все может поменяться, — прозевал Антон и, будучи уже в раздевалке, стал натягивать обувь. У него начинала побаливать голова, отчего автоматически клонило в сон. Парень надеялся вернуться домой, выпить обезболивающее и только потом уже пойти играть. Ну, или просто проваляться в постели весь оставшийся вечер, как и полагается порядочному старшекласснику. — Если сильно уж будет холодно, то предлагаю порубиться в твою приставку. — Это напрашивание в гости. — Я куплю твои любимые булочки с корицей. В яблочко! Глаза Антона сразу же загорелись после слова «булочки». А Данила натягивал на себя куртку и ухмылялся оттого, что так легко смог переманить друга. Слерко любил сладкое, кажется, даже сильнее баскетбола, особенно всякие булочки — особенно с корицей! — и при этом никак это не скрывал. Друг читал его как открытую книгу и ничуть не стеснялся этого. — Без булочек в дом не пущу, учти, — он призадумался на пару секунд. — Но еще же не отменено, что мы можем пойти потренироваться на улице? — Сам же только что пререкался по этому поводу. — Подумаешь. Сам же знаешь, как я отношусь к тренировкам. Как уж это не знать. Ему было недостаточно часа баскетбола после уроков в спортзале раз в неделю. Но почему бы и не поерничать, раз уж на то пошло? — Только теперь хочу и за игру получить булочки. — Ладно, — уже даже не отрицал Скремников, как бы говоря «любой каприз за хорошего соперника», и направился к выходу из школы, когда полностью оделся и заметил то же самое за другом. Из-за яркого света сначала перед глазами все расплылось, в лицо ударил порыв холодного ветра и… — Что-о? Снег в конце марта? — прохныкал Влад, который выходил параллельно с парнями, и уже тише сказал: — А ведь я хотел погулять вместе с Дашкой. — Короче мы не поиграем, — монотонно произнес Антон, с каменным лицом отмечая, что не видит в небе никакого другого цвета кроме белого. Несколько комков снежинок упали ему на нос и тут же растаяли, и парень тут же поежился. — Как мы не заметили его через окно? — Он совсем недавно начался, — вставил свое слово явно подслушивавший их Никита. В отличие от одноклассников, он всегда сваливал с последнего урока и коротал время около школы. За время учебы с ним никто так и не понял, зачем он это делает. — Ничего удивительного, мы живем в Беларуси. Снег может и в июне выпасть, — наконец отмер Данила. — Значит, я иду к тебе. — Значит, ты идешь ко мне, — подтвердил Антон и сделал пару аккуратных шагов по еще тонкому слою снега. С неба давно не падало никаких осадков. Зима получилась холодной, но сухой, и под кроссовками шуршал не лед, а замерзшая земля. Погода с саркастическим названием «Как приятно». Потом наступила весна, но ничего не поменялось, кроме температуры. Стало чуточку теплее, а твердая почва превратилась в кашу грязи, где обувь тонула не хуже, чем когда-то Титаник. Теперь погоду можно назвать только «От души спасибо». — Как насчет в шесть? Не слишком поздно? Антон только нахмурился, приготовившись ответить другу сарказмом: — Ну что ты, я же «после шести не ем», забыл? — А-а, — с явным весельем звонко протянул Данила и снова вспомнил давний случай, — твоя младшая сестра до сих пор на диетах сидит? — Да эта малая, как в прошлый раз, даже если бы и не сидела, то по привычке после шести конфисковала бы все имеющиеся у тебя сладости, а потом утром схомячила бы все под предлогом «заслужила за потраченные нервы и силу воли, а сладости можно есть только до восьми часов утра». Она простая девчонка, но этот устрашающий взгляд… — Мы можем не впускать твою сестру. На твоей двери есть замок, и мы постоянно забываем об этом. — Не недооценивай ее. Моя квартира находится на первом этаже, для нее дверь не препятствие, — не остался в долгу Антон. — Сколько ты у меня не был? — С тех пор, как у меня начался траур по зря потраченным десяти рублям* на печенье с булочками? — оправдался Скремников. (Прим. автора: примерно 330 российских) — Вот уж точно зря. Ульяна потом жаловалась, что съела слишком много и снова потолстела, а ведь если бы ты не купил сладости, все бы было в порядке. — Твоя сестра такая проныра. — Парень дождался, пока мимо с грохотом проедет машина, и перешел дорогу. — Так в шесть подойдет? — Если сейчас без десяти четыре, то лучше в пять. А вообще, как хочешь. — Так хочешь меня поскорее увидеть снова? — хохотнул альфа и кое-как увернулся от удара локтем. — Чуть позже пяти. Заметано. Далее парни за пустыми разговорами дошли до места, где всегда расходились, и направились в противоположные стороны. А у Антона плохое предчувствие.***
— Тоша! Я поеду к дяде Сергею на день рождения, поэтому не скучай! Вернусь часам к одиннадцати-двенадцати. — А-Ага, — промямлил Антон матери практически без сил. — И не забудь снова выпить таблетки. Я пошла! В коридоре громко хлопнула дверь, квартира погрузилась в полную тишину. Только в голове у парня непрерывно стучало и звенело. По мере приближения к дому голова начинала болеть все сильнее, а в животе вылуплялись сотни маленьких цыплят. Обезболивающее сразу же было употреблено по приходу, но даже спустя час действовало плоховато. В своем сером домашнем свитере и черных хлопковых штанах ему было очень жарко, хотя к концу первого месяца весны отопление стояло на минимуме, батареи были еле теплыми. Ульяна все-таки решила укатить к бабушке на каникулы и коротко объяснила это тем, что ее там ждет соседский мальчик-альфа. Слерко только и оставалось, что готовить Ноев ковчег, когда его сестра, предположительная бета, узнает о несправедливости жизни. Потому что мало того что пацан взрослее малой лет на пять, так еще и истинную пару может найти. Парень устало прикрыл глаза. За эти пару месяцев Антон перечитал десятки статей, узнал кучу фактов и подробностей о существующих человеческих гендерах, и эта тема сидела уже у него в селезенке. Обрывки с новостных сайтов врассыпную мелькали у него в голове: …Альфы должны найти истинную пару, с ней вероятнее всего зачать ребенка… Альфы — властелины мира… …какая разница, для зачатия ребенка или для удовольствия? Альф никто не ограничивает в выборе партнера… Омеги существуют, только чтобы родить, сделать они это могут только с альфой. При течке омеги выделяют огромное количество сильных феромонов, привлекающих всех альф и даже некоторых бет (зависит от гендера их родителей) в округе. Прекратить течки с феромонами можно только после полового контакта с истинным. Пара вычисляется только по наиболее сильному специфическому запаху, чем у остальных, после первой течки. Парень молча лежал на кровати в своей комнате и, не двигаясь, смотрел в потолок. Полчаса назад он понял, что лучше ему вряд ли станет, поэтому попытался сообщить Даниле, что ему нежелательно приходить, так как самочувствие у него и правда не самое терпимое для окружающих. Но, увы, тетка на автоответчике не могла передать этому чертову геймеру его слова. Да и отправленные ему в ВК сообщения еще не были прочитаны. Вроде бы Скремников говорил, что ему нужно будет помочь родителям с чем-то важным, но так, что тот даже забыл поставить телефон на зарядку… Ну почему именно сейчас? Положение лежа на спине порядком надоело парню, так и не сдвинувшемуся с места ни на сантиметр с ухода матери. Он лениво перевернулся на бок и тут же замер, остолбенев от противного хлюпающего звука и резко накатившего жара внизу живота. Ткань его пижамных штанов и одеяло были насквозь пропитаны чем-то горячим и слизким. Началась течка.