Долгая дорога к тебе

После этого эпизода атмосфера в общении двух игроков мадридского клуба начинает приобретать такое напряжение, что кажется — ещё чуть-чуть, и между ними заискрят молнии. Криштиану не может сказать, знакомо ли нечто подобное хорвату, но вот о себе может утверждать однозначно — даже с соперниками на поле в самые решающие моменты игр он не испытывал ничего подобного, не говоря уже о его партнёршах (и партнёрах). Он чувствует эти невидимые глазу электрические разряды на кончиках пальцах, ощущает их в воздухе. И он почти на все сто процентов уверен в том, что Модрич чувствует то же самое. Он становится другим. Нет, в отношении команды и друзей, особенно этого долбанного Бэйла, он по-прежнему милый комок солнечного света, который всегда может настроить всех на позитивный лад и вселить волю к победе. Оставаясь с Криштиану один на один, он меняется до неузнаваемости. Нет, он не старается избежать неловких мгновений наедине, не шугается, пытаясь по стеночке покинуть помещение, или забиться в угол, прикинувшись ветошью. Создаётся ощущение, что та беседа словно развязала Модричу руки, и он наконец-то выпускает на волю всё то, что сдерживал в себе на протяжении долгого времени. С Криштиану он даже не пытается строить из себя милоту. В его глазах искрится почти издевательская насмешка, когда он, смотря не отрываясь на Роналду, проводит языком по губам, будто бы призывая сорваться. У него на лбу разве что бегущей строки не хватает, когда он нарочито медленно избавляется от промокшей насквозь футболки, и португальцу очень хочется спросить у одноклубников — неужели он один это видит? Потому как кроме него никто не обращает на это провокационное поведение внимания, словно у Криштиану галлюцинации, и на самом деле всё как обычно. Но какое это «как обычно», когда во время празднования очередного забитого им гола Лука не одаривает его уже почти привычными объятьями. Он, чёрт подери, запрыгивает на португальца, обхватывая его руками за шею, а ногами — за бёдра, и ощущение тяжести его тела кажется таким приятным и таким привычным, что Роналду чудом удаётся остановить себя от того, чтобы не вцепиться руками в упругую задницу хавбэка и прижать к себе теснее. Он прекрасно понимает — это провокация. Не совсем понимает только, чего именно хочет Модрич этой провокацией добиться. Хочет, чтобы Криштиану сорвался? Форвард усмехается от этой мысли. Нужно здорово недооценивать его силу воли, чтобы предпринимать попытки её сломить. В конечном итоге он приходит к выводу, что нужно отвечать сообразно тому, что делают с ним. И вполне успешно претворяет свой план в жизнь, ведь заставлять оппонентов, в разных сферах, терять контроль над собой он умел превосходно. Роналду видит, как хорват, возможно, сам того не осознавая, начинает нервничать, когда он скользит взглядом по обманчиво хрупкой фигуре и приподнимает уголок губ в улыбке, чуть насмешливой, но весьма двусмысленной. Замечает, что Модрич смотрит на него, когда он выходит из душевой в одном полотенце, обмотанном вокруг бёдер. И хотя хавбэк довольно неплохо делает вид, что его абсолютно не интересует тело Криштиану, он всё равно допускает осечки, задерживаясь взглядом на смуглом торсе чуть дольше, чем следует, и тем самым выдаёт, как минимум, интерес. Максимум португальцу ещё предстоит выяснить. Он намеренно прижимается грудью к спине Модрича, когда игроки королевского клуба едут в лифте отеля, чтобы заселиться в свои номера. Здесь действительно не так уж много свободного пространства, и расценить это действие как-то иначе, кроме как вынужденную необходимость, довольно сложно. Однако хорват делает ещё один промах. Криштиану вытаскивает из кармана пиджака ключ-карту от своего номера, когда ощущает у своего уха тёплое дыхание и слышит очень хорошо знакомый голос: — Мне казалось, что человек, у которого в личной жизни всё хорошо, не трётся так откровенно о своих товарищей по команде, — в тоне Луки едва уловимая издёвка и почти стопроцентная уверенность в том, что он оставит этот раунд за собой. Роналду, сжимая в пальцах карточку, медленно поворачивается к нему лицом, чтобы видеть его глаза. На их счастье, в коридоре никого нет. — Мне казалось, что человек, у которого в порядке с личной жизнью, не принимает обычные бытовые неудобства в тесном лифте так близко к сердцу, — он растягивает губы в одной из самых очаровательных своих улыбок, — но если на тебя это произвело такое неизгладимое впечатление, я могу делать это почаще, — Модрич смотрит злобно, его глаза вот-вот начнут метать молнии. Португалец, впрочем, решает не останавливаться на достигнутом. Он пододвигается на провокационно близкое расстояние, и продолжает, — если, конечно, ты хорошо меня попросишь. — Может, мне стоит взять пару уроков у Виейры? Он, вероятно, очень хорошо умеет тебя просить, — Криштиану видит по его лицу, по его взгляду, что он совершенно не это хотел сказать, более того, он жалеет, что эти слова сорвались у него с языка, и Роналду внутренне почти ликует, потому что такие эмоции подделать невозможно. Лука в замешательстве, он почти в ярости, и это мешает ему хорошенько обдумывать мысли, прежде чем их озвучивать. — Ты можешь попробовать, если не боишься быть посланным в недалёкое унизительное путешествие, Лукита, — усмехается нападающий, после чего отклоняется от лица Модрича и, одарив его напоследок победным взглядом, открывает дверь и проходит в свой номер, слыша в спину «бесишь» прежде чем остаться наедине с собственными мыслями. При любом другом раскладе брошенное хорватом напоследок слово, возможно, даже задело бы его, но только не сейчас. Криштиану впервые видит, насколько сложно Луке сдерживать себя. Только вот от чего? Какие порывы он в себе таит? Дать лучшему футболисту мира в морду? Высказать всё, что он о нём думает? Или всё же отпустить себя, как тогда на вечеринке, и поцеловать? На этот раз на совершенно трезвую голову и с явным намёком на продолжение. Этот вариант Роналду нравится больше всех. И он готов идти до конца, давить, подстёгивать, раздражать — чтобы невидимые стены, которые выстроил Модрич, чтобы держать себя в узде наконец рухнули, и он увидел истинные мотивы этих действий. И интуиция подсказывала португальцу, что осталось совсем немного. Игра против «Атлетик Бильбао» не задаётся с самого начала. Криштиану не может понять, какого чёрта его команда настолько расфокусирована, что больше безыдейно гоняет мяч по полю, чем ведёт к воротам противника. Баски играют грязно — бьют по ногам, фолят, и это спокойно сходит им с рук. Роналду видит, что реаловцы злятся, как и он сам, пытаются установить единоличный контроль над игрой и изо всех сил мешают сопернику пробраться в свою штрафную. Первый тайм заканчивается всухую, и в подтрибунном помещении они весь перерыв активно обсуждают, как им стоит поменять тактику и на что обратить внимание, успокаивают себя и друг друга, настраиваются на победу. Отчасти «задушевная беседа» помогает им — Криштиану отдаёт отличную передачу на Хесе, и тот отмечает свой дебют в основе голом, распечатывая ворота «Атлетик». Португалец искренне рад полученному преимуществу, как и вся команда, решая про себя, что его нужно укрепить. А потом всё идёт наперекосяк. Очередной фол на Кариме, очередное игнорирование этого со стороны судьи, и Роналду словно переклинивает. Возможно, будь у него шанс пережить этот эпизод ещё раз, он поступил бы иначе, но эмоции берут верх, и он толкает Гурпеги в лицо, не сказать, что сильно — но испанец падает, как подкошенный, словно его огрели кулаком. Криштиану даже не пытается скрыть своего омерзения от этого поведения, и становится центром стычки с другими игроками команды. На помощь к нему тут же подлетает Ди Мария, отталкивая разбушевавшихся басков. И Роналду пропускает момент, как возле него оказывается Лука. Он впервые наблюдает, как низкорослый хорват с неожиданной от него яростью отпихивает игроков противоборствующей команды, выступая практически живым щитом между ними и португальцем. Конечно, «сливочные» давно известны своим участием, а иногда и провоцированием, подобных заварушек во время матчей, но Криштиану никогда не представлял себе, что Модрич может стать их участником. И тем более защищать его. Он с трудом сдерживает улыбку, в которой вот-вот грозятся изогнуться губы, потому что видеть, как хорватский хавбэк заступается за него, неожиданно приятно. Впрочем, это не спасает его от красной карточки, вызывающей дикое негодование всей команды, которая во главе с Серхио разве что не набрасывается на арбитра, но воззвать к разуму футбольного судьи — задача невыполнимая, и Роналду оказывается на скамейке запасных. Он недоволен, очень недоволен, ведь прямая красная — это, в лучшем случае, две пропущенных игры Примеры. И всё же, этот негатив заглушают воспоминания о том, как повёл себя Модрич и, почти не раздумывая, кинулся его защищать. Этот парень гораздо сложнее, чем кажется, думает Криштиану, наблюдая, как игра заканчивается в ничью, всматриваясь в разочарованные лица своих товарищей по команде. В его душе зарождается определённое чувство вины, ведь по сути, своей выходкой он подвёл команду. Но теперь остаётся только принимать последствия собственной несдержанности. — Тебе следует научиться быть не такой истеричкой на поле, Роналду, ты не сам за себя играешь, а за команду, — бросает Модрич, когда они идут по коридору к своим номерам. Да, это можно было бы воспринять как шутку, очередную язвительную подколку, если бы не тон, с которым он сказал это. Он был предельно серьёзен. И Криштиану впервые настолько сильно задевают слова хорвата, адресованные ему. — В таком случае, тебе стоит не быть лицемером и защищать истеричек, делая вид, что тебе не всё равно, — выплёвывает он, даже не пытаясь себя сдержать. Лука останавливается в паре метров от него и, так и не дойдя до своего номера, резко разворачивается и идёт обратно, чтобы оказаться почти вплотную с португальцем. — Ты можешь говорить обо мне что угодно, но не смей называть меня лицемером, — сквозь зубы цедит он, не отдавая себе отчёта в своих действиях, вцепляется пальцами в футболку Криштиану. — Я лишь делаю выводы, Модрич, — почти тон-в-тон отвечает Роналду, — если ты кого-то защищаешь — будь на его стороне до конца, или вообще не влезай. — Надо же, урок жизни от самого эгоистичного человека, которого я когда-либо встречал, — в голосе хорвата издёвка, и Криштиану сейчас невыносимо хочется его оттолкнуть, так, чтобы он вписался в противоположную стену. Он поражён до глубины души тем, как один человек может в течение всего-то дня вызывать настолько противоположные эмоции — ещё пару часов назад он готов был улыбаться, несмотря даже на полученную красную карточку, сейчас он хочет как следует врезать хавбэку. — Эгоистичный или нет, я всегда честен в том, что говорю и делаю. А теперь отцепись от моей футболки и отвали. Как ни странно, это требование Модрич выполняет молча, уже через полминуты скрываясь за дверью своего номера. Теперь Криштиану именно в том состоянии, которое он испытывает обычно при подобных моментах на поле — он зол, опустошён и разбит. Ему чертовски хочется что-нибудь сломать, но он сдерживается. Сухо разговаривает по телефону с Ириной, которая, уже, разумеется, всё зная, позвонила поддержать его. Но Роналду не хочет слышать её голос. Да и вообще ни чей, он хочет просто остаться один. Португалец и сам не замечает, как засыпает на диване, под почти неслышно бормочущий телевизор. Рано утром они летят обратно в Мадрид. Футболисты ещё не окончательно отошли ото сна, кто-то кемарит в автобусе по дороге в аэропорт, кто-то слушает музыку в наушниках, кто-то уткнулся в телефон. Из всего «Реала» только Криштиану не ощущает ни капли сонливости. Для него уже давно не является проблемой взбодриться за пять минут, вне зависимости от времени суток и того, где он находится. Он предпочитает обойтись без каких-либо гаджетов и просто смотрит в окно, не обращая внимания на привалившегося ему на плечо задремавшего Марсело. С приходом нового дня его настроение лучше не становится, а скорее даже наоборот, усугубляется. С одной стороны, его неимоверно тянет поделиться с кем-нибудь своим раздражением, признаться, насколько неприятны ему были вчерашние слова Модрича с глазу на глаз, с другой же, он понимает, что нельзя проявлять слабость, потому что слабость в любой момент может стать оружием в чужих руках, а предсказать, кто и когда может это оружие применить, невозможно. Поэтому он молчит. В автобусе, в аэропорту, в самолёте. Пару раз он натыкается взглядом на хорвата, но тот ведёт себя как ни в чём ни бывало, и это бесит ещё сильнее. Роналду даже начинает радоваться, что пропустит грядущую игру с «Хетафе», и ему не придётся делать вид, что всё в порядке, перед командой. Лука ловит его под локоть, когда он, замешкавшись из-за пары ниоткуда возникших фанатов, остаётся чуть позади остальных. Лицо хорвата серьёзно, а взгляд какой-то тусклый. Криштиану очень старается не закатить глаза. — Ты что-то не договорил вчера? — Модрич успевает лишь открыть рот, как португалец перебивает его попытку начать разговор. На мгновенье он теряется, но затем всё-таки собирается с мыслями. — Извини за вчерашнее, — без церемоний произносит он, и это застаёт Роналду врасплох. — Я был в запале и наговорил лишнего. В такую ситуацию может попасть кто угодно. Криштиану усмехается и, сам того не ожидая, спрашивает: — Даже ты? Хорват пожимает плечами. — Я такой же человек. Всякое бывает. — В таком случае, может, ты объяснишь, чем ты руководствовался вчера на поле, когда кинулся на амбразуру? — он чувствует, что напряжение и злость начинают потихоньку отпускать. Не так резво, как хотелось бы, но это куда лучше, чем было ещё пару часов назад. — Не мог же я позволить отрихтовать лицо нашего клуба. — Беспокоиться об имидже клуба — офигительная мотивация, — Роналду произносит это с иронией, однако у него складывается ощущение, что Модрич чего-то недоговаривает. Он и не успевает это сделать, потому что их окликает Касильяс, тонко намекая на то, что их задницы уже давно должны быть в автобусе. Между ними повисает очередная недосказанность. Тем не менее, Криштиану не может не признаться самому себе, что эти извинения примирили его со вчерашним неприятным инцидентом. Да и самым важным аспектом во всём этом является то, что Лука извинился абсолютно искренне — это читалось в его глазах. В сущности, всё не так уж и плохо, думает Роналду, возвращаясь домой.