***
В темную ночь при свете луны сокрытая тенью фигура выделялась на площади одной из улиц города Литтл-Уингинга. Чарующая тишина дарила атмосферу, а ядовито-зеленый блеск кошачьих глаз стремительно анализировал ситуацию. Человек направил странную вещицу к источнику света — возвышающемуся фонарю, и в мгновение захватил искрящийся свет. Вскоре все убежища мягкой пелены были разрушены магическим флаконом, а незнакомец в развевающейся на ветру мантии приблизился к забору одного из домов, где и расположилась полная манящего величия кошка. — Рад вас видеть, профессор МакГонагалл. — медленно и с уважением проговорил человек, улыбнувшись в седую бороду. В этот момент полосатая кошка ловко спрыгнула с опоры и в прыжке преобразилась в женщину, на голове которой красовалась остроконечная шляпа. Она незамедлительно подошла к человеку, назначившему ей встречу. — Альбус, я целый день наблюдала за этими людьми… Вы думаете, будет безопасно оставлять мальчика здесь? — обеспокоенно проговорила профессор, прогулявшись со спутником до входной двери ближайшего коттеджа. — Они единственные родственники. — ловко отрезал Альбус. В глазах его читалось доверие к будущим опекунам Гарри Поттера. — Их отношение… Оно просто ужасно! — недовольно восклицала МакГонагалл, хмурясь от негодования. Она хотела лучшего для этого мальчика, но не могла противиться воле директора школы, где будет учиться будущий волшебник. Вдруг откуда-то из-за спины, а точнее еще выше, послышался звук заведенного мотоцикла и огромный, подобно великану, коренастый мужчина приземлился в метрах от пары. Он аккуратно приподнялся и приветливо взглянул сначала на Альбуса, а потом поприветствовал МакГонагалл. — Этого мальчика ждет великое будущее. — с улыбкой на морщинистом лице проговорила женщина-кошка и приняла в руки младенца. — О нем узнают лишь тогда, когда это будет нужным. А пока лучше, если мальчик будет расти вдалеке. — философски парировал Дамблдор, последний раз взглянув на ребенка. Он принял его из рук спутницы и аккуратно положил у порога двери, после чего благоговейно добавил: — Удачи, Гарри Поттер.***
Петуния и Вернон Дурсль узнали о новой обязанности опеки в момент рождения собственного сына. Вот так совпадение! Петуния знала кто он, и что ему предначертано. Его магия отразила атаку величайшего мага на Земле, что в точности определяло высокий уровень энергии в крови мальчика. Его нужно почитать, как собственного сына, боготворить и положительно располагать к себе, ведь кто знает, кем вскоре вырастет будущий волшебник. Озлобленным магом, стремящимся присоединиться к Ордену Зла или добрым волшебником, почитающим порядочный образ жизни. Петунии совсем не хотелось стать центром сгущения гнева Гарри Поттера… Точнее, взрослой его проекции. Она станет для него матерью. Она сделает все, чтобы Великий Гарри Поттер получил все положительное, что есть в ней и ее семье.***
Некоторое время мальчик пробыл в младенческой кроватке, наблюдая жизнедеятельность братца по имени Дадли. В нужное время «родители» принялись за обучение обоих сыновей. Гарри схватывал на лету, читать научился в годовалом возрасте, в то время как Дадли пришлось во многом догонять совершенного Поттера. Гарри рос в достатке и мог претендовать на все, что позволяли Дадли. За время хорошего отношения к племяннику Дурсли прониклись теплом и добротой к будущему волшебнику. Сестра Вернона одинаково полюбила обоих сыновей своих родственников и с каждым приездом не забывала привозить гостинцы мальчикам. Когда Гарри исполнилось пять, Петуния решила начать ускоренное обучение Поттера, а точнее подготовку к Хогвартсу без упоминания о школе Чародейства и Волшебства. Альбус Дамблдор был ненадежным, мягко говоря, человеком, как по словам Лили, так и по наблюдениям самой Петунии. В прошлом ей пришлось несколько раз пересечься с волшебником, а его отношение к Гарри… Все сводилось к неплохому такому заговору против Поттеров… Про это ходило множество слухов среди знакомых Петунии в числе магов, а также и просто приближенных Поттеров. Гарри должен научиться быть умным, он просто обязан! Иначе не жить ему в этой паутине тайн.***
Гарри сладко спал в своей собственной спальне. Хорошая комната с хорошей мебелью. По правую сторону от входной двери расположился книжный шкаф с учебной литературой и тематическими журналами. Рядом с кроватью имел место комод со своей «игрушечной» составляющей, а также приятная глазу настольная лампа в виде филина. Тишину нарушил заведенный на девять утра будильник. Малыш — семилетний Гарри резко проснулся и, как солдат быстро переоделся, почистил зубы — в общем, привел себя в порядок. Он спустился на первый этаж, зашел в кухню и уселся напротив Дадли в ожидании завтрака. — Мам, тебе помочь? — приветливо сказал мальчик. За все время, проведенное на попечении дяди и тети, он не мог иначе. Женщина, воспитывающая его, как собственного сына, стала для Гарри настоящей матерью. — Да нет, сынок. Все готово. — Петуния улыбнулась и подала на стол омлет. После завтрака и ухода Дадли «изучать» полет Супермена со второго этажа, Гарри направился в сад вместе с Петунией. Скрывшись за многочисленными зарослями, и, выйдя на просторную искусственную поляну, Петуния начала разговор. — Малыш Гарри, сейчас начинается очень важный период твоей жизни. — говорила она на полном серьезе, а мальчик пристально слушал и запоминал важную информацию. — В будущем тебе предстоит многое узнать, а главное, испытать на себе ее величество, ложь, предательство… Мы с тобой должны устранить это не самое лучшее будущее, избавившись от нелепых привычек и бессмысленного доверия. Не раз ты столкнешься с людьми, желающими тебе зла, а то и чего похлеще. Ты должен быть готов, малыш Гарри. И ты будешь готов. — Мам, я буду стараться! — воодушевленно воскликнул мальчик с явным интересом в глазах. — На другое я и не рассчитывала. — довольно проговорила она и приступила к занятию. — Начнем мы пока что с открытой неприязни и способов ее подавления.***
Урок выдался довольно продуктивным, Гарри уловил саму суть того, что дала ему мать. Каждодневные занятия, посвященные «умению жить», во многом помогали Гарри. У него было много друзей, отличные оценки в одной из самых престижных школ Лондона. Он мог легко распознать ложь или же самому стать объектом ее излучения. В круг общения Поттера входили лишь проверенные лица, готовые поддержать, но не способные отвернуться. Его жизнь была вполне обыденной для школьника — он хорошо учился, также гулял с одноклассниками и уделял отдельное внимание спортивной секции по баскетболу, однако кое-что никак нельзя было назвать обычным. Каждый божий день он проводил вместе с Петунией в саду, впитывая все новую и новую информацию, которая во многом повышала его уровень как учебного, так и жизненного образования. Гарри понимал, что идет к успеху, он знал, кто он и, где он. Но Петуния что-то да недоговаривала. Ее мистические речи, конечно, не остались без внимания сына, но ведь она сама учила его распознавать ложь, поэтому все попытки скрывать были тщетны. В конце концов, она просто сказала Гарри: — Все, что нужно — ты узнаешь, но позже. Вымаливать у матери ответы было бесполезным занятием со стороны мальчика, поэтому вскоре он смирился. В третьем классе зрение Гарри начало стремительно ухудшаться — ему выписали очки на «-2», Петуния начала серьезно ограничивать его время за просмотром телевизора, высоту книги от глаз она тоже контролировала и заставляла мальчика трижды в день выполнять гимнастику для глаз. Всеми этими методами, конечно, полностью здоровье не восстановишь, однако Гарри комфортно себя чувствовал и на «-1, 25». Но в итоге ему пришлось иногда надевать очки.***
На одиннадцатилетие обоих сыновей Дурсли хотели устроить поход в зоопарк, но Гарри так ненавидел эту концепцию развлечений, что решение пришлось изменить. — Люди ходят — выпучивают свои адские глаза на безликих животных, которые из клетки своей, никогда, кроме как после смерти, не вылезут! — Гарри, Гарри… — чуть только начала Петуния, отвлекая мальчика от начинавшейся истерики, но Вернон быстро исправил ситуацию. — Что ж, у нас было два варианта, значится… Цирк. — мужчина самодовольно улыбнулся, завидев развеселившегося Поттера. Дадли и Гарри сели на заднее сидение машины так, чтобы между ними было приличное расстояние. За все время совместного общения они не очень то и сдружились. Дурсль немного, и даже не немного… завидовал сводному брату. Это сложно было не заметить. Многое в жизни Поттер получил благодаря матери и тайным занятиям, что было недоступно отстающему Дадли. — Готовы? — многозначительно улыбнулся Вернон, не нуждаясь в ответе. Он завел машину, и через некоторое время семья уже гуляла по главной площади улицы. Фронтально от них расположился огромный шатер. Даже с такого расстояния можно было заметить движение, происходящее внутри цирка. Все четверо направились ко входу. На пути к цирку к ним несколько раз подошел один и тот же клоун, вместо ног у которого были длинные деревянные балки. Дадли получил целую кипу листовок с программой и отдал прочесть их Гарри, чтобы не показывать свое «умение читать». Встроенные фейерверки испустили блестящие искры, смешавшиеся с конфетти. Это было первое предупреждение, и Дурсли вместе с Гарри спешно преодолели очередь, купив билеты. — Быстро, быстро, быстро. — торопила Петуния мальчиков, проталкивая их сквозь толпу разъяренных зрителей. На втором же предупреждении они нашли места и принялись ждать начала представления. — Паап, а когда я получу подарок?! — словно забитый пес начал скулить Дадли, совсем позабыв о нарастающем восторге от представления, которое, к слову, шло уже полчаса. Гарри уже начинало подбешивать отношение якобы брата к родителям. — Все будет, будет, когда… — Когда?! — яростно выкрикнул Дадли, привлекая внимание шепчущихся зрителей на заднем ряду. Гарри с натянутой улыбкой, хмурясь от негодования, смотрел в лицо клоуна, который глупо разводил набитыми поролоном руками, указывая на свой вишневый нос. — Маам, где подарок?! Скажи! — Малыш Дадли, потерпи пожа… — Я не малыш! — грозно воскликнул Дадли, несмотря на зрителей теперь уже «его» шоу. Поттер начал чувствовать перегрев — да он сейчас взорвется! Посмотрите на его лицо! Гарри в попытке отвлечься устремил свой взгляд на стоявшие вдалеке искусственные ракеты — они были предназначены для второй части представления… «БУМ!» Поттер словно очистил свои эмоции и смог расслабленно откинуться на кресле, однако шоу понесло немалые убытки после этого момента. Ракеты выстрелили своим зарядом явно не в ту сторону, проделав огромные дыры в дорогом шатре. Фокусник, перепугавшись, объявил о перерыве. Дурсли не могли видеть «злое» личико Дадли, поэтому вместе с Гарри решили поскорее вернуться домой. Они в спешке сели в машину и поехали в Литтл-Уингинг. Там мальчиков ожидали многочисленные подарки, как со стороны родителей, так и сестры Вернона — Мардж. Сама она, слава богу, не удосужилась навестить племянников, но конфетные кейсы прибыли вовремя. Успокоив сына, Вернон с женой ушли в гостиную смотреть любимую передачу, а Гарри остался у входа, думая о своем. Вдруг со стороны двери послышался звонкий шлепок бумаги о дерево. Мальчик взял несколько писем, пришедших по почте, и зашел в комнату, вместившую все семейство. — Так, это тебе, мам, и… — в глазах Гарри отразилось беспокойство вместе с нарастающим любопытством. Какое-то странное письмо в желтоватом конверте с королевской печатью было адресовано ему. — Гарри… Это письмо оно… тебе? — робко проговорила Петуния, взяв конверт у сына. — Нам предстоит долгий разговор, — она слегка намекнула на встречу в саду. — Через десять минут.***
Пришлось несколько дней тайных занятий посвятить волшебству и применении знаний, что он получил за все это время, в Хогвартсе. Гарри был поражен известием, но чрезвычайно радовался такому открытию! Он, как и любой мальчик, предпочитающий фэнтези классике, боготворил бы возможность обучаться магии. К письму-приглашению также прилагался маленький золотой ключик и инструкция по снятию денег в главном банке Магической Британии. Об этом Петуния умолчала, не говоря мужу о возможном богатстве Поттеров. Они не имеют права распоряжаться деньгами сестры, хотя… Учитывая все то, что Дурсли вложили в Гарри… Нет! Как можно так думать?! — Гарри, слушай меня внимательно, — смотря прямо в глаза сыну, говорила Петуния. Получив одобрительный кивок Гарри, она продолжила разговор. — В Хогвартсе тебя ждет множество новых для себя открытий, возможно, друзей, а также неприятелей. Ты должен справиться с обеими сторонами баррикад. Я советую тебе не злить волшебников из богатых и почитаемых семей, из такой вражды оба ее участника выйдут проигравшими. Знай меру во лжи, никогда не упускай возможность завести новые знакомства. Ты должен понимать, что чем больше у тебя последователей — тем безопаснее твоя жизнь, насколько опасной бы она не была. Первый год — это год, который определит твое будущее, положение в обществе и мнение профессоров о новоприбывшем Гарри Поттере. Ты очень важен… — Что? Но… Почему? — Поттер откровенно недоумевал. Он, усевшись за столик напротив матери, принялся выслушивать объяснение. — Настало время открыть тебе правду, Малыш Гарри. Речь пойдет о твоих настоящих родителях, — со слезами на глазах начала Петуния, понимая, что дальнейший разговор может вылиться в истерику со стороны Гарри. — Что с ними? — воздух сдавливал горло, не позволяя высказать что-то еще. — Ты знаешь то, что Лили и Джеймс Поттеры погибли в автокатастрофе. Узнав об этом, тебе было сложно распознать, лгу я или нет, но сейчас ты услышишь правду.***
Петуния сказала все. Буквально все. И о волшебнике, пришедшем за ним в ту самую ночь, об истории создания шрама, о предателе Блэке — приближенном Поттеров. Даже ее догадки о возможном вмешательстве директора Хогвартса не остались в стороне. Это и вправду оказалось тяжело для Гарри, но он должен был смириться с произошедшим. — Волан Де Морт… — все же Петуния решилась назвать имя будущего заклятого врага ее сына. — «Тот, кого нельзя назвать». — Он заплатит, чего бы мне это не стоило!***
За неделю до отправления в Хогвартс Гарри получил еще одно письмо от Школы Чародейства и Волшебства. Учитывая тот факт, что Поттер растет в семье маглов, конверт включал инструкцию «Как добраться до платформы «9 ¾», вместе с долгожданным билетом на поезд. Петуния посчитала это знаком того, что уже пора собираться к школе. Она вынула небольшой список и, состроив недовольное выражение лица, сказала: — Дорогой год. — Мам, в письме ведь говорилось о моем наследстве, разве нет? — Значит ты сам оплатишь свое обучение. — на полном серьезе выдала Петуния. Женщина взяла ключи от машины у мужа и уже готова была покинуть дом, как во входную дверь постучали. Через минуту они наблюдали, если можно так сказать, человека, мягко говоря, с преувеличенными пропорциями тела. — Что ж… — неуверенно протянул мужчина. — Кому обязаны? — скрывая удивление проговорила Петуния, устремив свой взгляд на картину, скрывающей сейф с пистолетом. — Я Хагрид, Рубеус Хагрид. Меня назначили специальным посланником для детей из маггловских семей. А это же Гарри! — Эээ… Здрасте. — натянув улыбку, прошептал Поттер. — А ты вырос… — благоговейно пролепетал Хагрид, улыбнувшись мальчику, но, заметив недоумение со стороны Поттера, быстро добавил: — Именно я принес тебя в этот дом. — Что ж… — с недоверием в глазах говорила Петуния. — «У этого человека приятная аура» — подумал Гарри. — «Он кажется мне надежным». — Я отвечаю за введение его в курс дела и сборы к школе. — Я не позволю своему сыну вот так просто куда-то уйти с незнакомцем! «Сыну? Видимо, опасения МакГонагалл были напрасны» — Хагрид мысленно усмехнулся в густую бороду. — Если на то ваша воля, можете сопровождать его. «Это я-то? Сопровождать! Ну нет… Это вы здесь второстепенное звено!" — женщина была реально недовольна. «Да кто он такой, чтобы выставлять меня за дверь?!» Все же Петуния сдержала себя и не наговорила оскорблений в сторону названного гостя. Все трое вместе покинули коттедж Дурслей, и женщина соблаговолила взять в машину и Хагрида, которому чуть ли не пришлось высунуть голову в окно, чтобы уместиться на заднем сидении рядом с Гарри. — Ну… как оно? — добро поинтересовался мужчина, обращаясь к Поттеру. — Интересно. — многозначительно ответил Гарри. — Я очень хочу изучать магию. — И я когда-то хотел… — грустно протянул Хагрид, вспоминая о былом. — Так ты не волшебник? — Да нет… Я мог изучать магию, но… Это долго объяснять. — разговоры на заднем сидении немного выводили из себя «водителя» автомобиля, однако Петуния не выказывала недовольства, а продолжала следить за дорогой. Через полтора часа троица оказалась напротив паба, что имел в виду Хагрид, указывая маршрут. Они вошли в теплое помещение под удивленные возгласы посетителей. — Гарри Поттер, какая честь! — незнакомец в пальто с силой пожал руку одиннадцатилетнего мальчика. Еще несколько знаков внимания, и Хагрид познакомил подопечного с будущим профессором по ЗОТИ. — Рад познакомиться, П-п-поттер, — заикаясь, начал разговор мужчина со странным платком на голове. Его глаза были пустыми… Словно опустошенные чашки. Он смотрел, улыбаясь, но эта эмоция была недоступна лживому профессору. — Это профессор Квиррелл, — вмешался Хагрид. — Твой будущий преподаватель по ЗОТИ. — И я рад, — фальшиво радуясь знакомству, Гарри протянул руку с целью его закрепления. — Рад познакомиться, П-п-поттер, — Квиррелл спрятал ладони в карманах и отстранился от Гарри. Он явно был против рукопожатия. — Что ж. — Петуния, уже уставшая наблюдать за картиной, влезла в разговор. — Дорогой Хагрид, не могли бы мы побыстрее добраться до этой… Кхм. Кривой аллеи. — Косой. — вздохнув от негодования, ответил мужчина и, попрощавшись с профессором, направил Гарри и его «мать» к потустороннему выходу из паба. Покинув затхлое помещение, они оказались окружены ограждением в виде аккуратно сложенных каменных кирпичей. Хагрид достал свой «зонтик» и сделал им несколько ударов по стене, после чего та была проведена в действие. Кирпичи по повелению магии вздымались то вверх, то вниз, или вовсе двигались по разные стороны, образуя проход. — Добро пожаловать в Магическую Британию! — Хагрид был чрезвычайно горд за себя, столь эффектно проделав трюк. Он развел руками, явив Гарри и его Матери новый мир, полный ярких красок и положительных эмоций.