Трансфигурация сердца.

      Лето подошло к концу. На вокзале Кингс-Кросс было не протолкнуться. Ученики и их родители толпились и метались туда-сюда. Питер стоял рядом с тётей Мэй, которая давала парню последние указания. В конце она обняла своего племянника. — Главное, будь осторожен, — женщина шмыгнула носом. — Всё со мной будет хорошо, — Пит широко улыбнулся, не понимая, как тётя может каждый год быть такой грустной, когда провожает его.       Он уже собирался подхватить свой чемодан и идти в поезд, как вдруг юноша услышал голос Флэша. — Смотрите-ка! Наш староста Паркер тут! А где же Уэйд? Где твой папочка, перед которым ты вечно вертел своей... — Мистер Томпсон, — тётя Мэй кашлянула. — Знаете, не стоит проецировать свои желания на Питера. Если вам нравится Уэйд или, не дай Мерлин, мой племянник, то зачем использовать такой детсадовский способ, как дерганьё за косичку?       Стоявшие рядом люди захихикали от комментария женщины. Флэш завертел головой, видя, что над ним смеются. Даже его шестёрки еле сдерживали смех. Это злило Томпсона. Он скрипнул зубами и ушёл в поезд. Мэй подошла к племяннику и потрепала того по голове. — Спасибо. Но не нужно было этого делать, — Питер смущенно улыбнулся. — Тётя я твоя или нет? Но тебе надо бы написать Уэйду. — Но тётя!… — Ничего не знаю! Его сова уже выучила путь к нашему дому лучше, чем к дому Уилсона. У меня складывает ощущение, что он твоя тайная мама, с которой ты поссорился, и теперь скрываешься у друзей в надежде спрятаться от её зоркого глаза. Но, к сожалению, она знает, где ты прячешься. — Тетя Мэй, дело в том… — Просто напиши ему. А теперь беги, а то опоздаешь.       Питер кивнул и схватил свои вещи. Помахав тёте на прощание, Паркер исчез на некоторое время из её поля зрения, чтобы снова появиться в одном из окошек, когда поезд начал движение. Когда вокзал оказался позади, Питер бухнулся на своё место в купе для старост. Рядом с ним сидели Нед и Мишель. Юноша до сих пор не понимал, как Нед стал старостой, учитывая то , как часто его ловили в Запретной Секции библиотеки. Тот без сомнения нашел там заклинание, позволяющее ему оставаться безнаказанным каждый раз. Они поболтали немного о планах на год, а потом Паркер решил навестить своего самого любимого преподавателя, который теперь был ему словно старший брат, который иногда перегибает палку с своей гиперопекой. Дойдя до нужного купе, парень постучался. — Войдите, — голос Лафейсона сейчас напоминал тихое журчание реки, но Питер знал, что этими же голосовыми связками Локи мог шипеть как змея и орать благим матом, если его сводный брат профессор Тор Одинсон что-то случайно разобьёт в лаборатории. — Привет! — улыбнулся Паркер, войдя внутрь.       Локи сразу оторвал свой взгляд от книги и немного приподнял уголки губ. Такая реакция от человека, привыкшего прятать свои чувства, считается чуть ли не благословением. Питер был для мага не просто учеником Хаффлпаффа, а его подмастерьем и личным учеником. На первом занятии Локи всегда внимательно следит за первокурсниками, выискивая неогранённые бриллианты. Особенно тщательно он следил на этот раз за Паркером, в котором чувствовалась родная струна.       Спешить с выводами выдающийся зельевар не хотел, однако этот любознательный комочек часто приходил именно к Лафейсону с вопросами как о зельях, так и о заклинаниях. Это приятно грело душу мага, но, привыкнув сам хитрить и обманывать, он тогда не мог поверить, что это происходит искренне. — Ты же можешь спросить то же самое и у профессора Защиты от Тёмных Искусств. Почему идёшь ко мне? — зелёные глаза прищурились. — Я не хочу обидеть профессора Одинсона, но он больше практик, чем теоретик, а мне бы хотелось понять именно эту сторону вопроса. Практики у нас и так хватает.       Постепенно Локи оттаял. Со второго курса он устраивал для мальчика дополнительные занятия, где рассказывал о том, что знал сам, но этого не было в школьной программе. Питер восхищался профессором. Они сильно привязались друг к другу, хотя на это ушло немало времени.       Локи был деканом Слизерина и должен был много времени уделять своим змейкам, поэтому он стал брать Пита с собой. Паркеру было неуютно от взглядов слизеринцев, когда он впервые раз перешагнул дверь их гостиной в начале второго курса. Змеи удивлялись, зачем их декану, который ценил личное пространство больше, чем все остальное на этом свете, этот мальчишка с самого непримечательного факультета.       А эта мелочь оказалась слишком светлой и доброй. Даже на явные грязные шутки он лишь сжимал кулачки, отводил глаза и хватался за мантию профессора. В такие моменты у всех, кто стоял рядом, становилось гадко на душе. — Смотрите, доведёте Пита, а он вас и траванёт от незнания, — однажды в начале второго курса хмыкнул Лафейсон. — У него дар? — спросил кто-то из толпы. — Родовой, — улыбнулся краешком губ взрослый маг. Родовые таланты были редки и могли появиться совершенно неожиданно как у чистокровного, так и у полукровки. — То есть вы его в ученики возьмёте? — спросила какая-то старшекурсница.       Локи тогда застыл и задумался. Ведь он действительно мог взять этого милого мальчика под свою крыло. Он умный и смышлёный. И имеет предрасположенность к ядам. Где ещё найдёшь такого ученика? Тем более это повергнет в шок абсолютно всех, включая его братца. — Питер, ты был бы не против стать моим учеником? — спросил Лафейсон. — Я… я был бы очень рад, сэр... — Ну вот и отлично.       Кто-то в толпе присвистнул и захлопал. Те из ребят, кто ценил факультет как семью, а декана как родителя, сразу приняли мальчика под свое крыло. Но кто-то так и остался сидеть в стороне, тихо завидуя вниманию со стороны всего курса. — Ты теперь нам младший товарищ! — сказал Уэйд, который тогда учился на четвёртом курсе. Он одним из первых оттаял к Питеру и даже иногда помогал Паркеру с домашкой, хотя бывали случаи, когда помощь была нужна и самому Уэйду, над чем его девушка Ванесса постоянно смеялась и дразнила своего парня. Его друзья сначала издевались над Уэйдом, что тот крутится возле малявки, но малявка была умна, и это вскоре признали все. А добрый характер и улыбка, которая освещала подземелья, сделали Питера любимчиком среди старшекурсниц, к которым он однажды обратился за помощью, когда решил порадовать свою тётю подарком.       Только один слизеринец не хотел, чтобы Пит стал учеником Локи. Конечно же, это был Флэш Томпсон. — Но, профессор, он же тупой! — тут нахмурились парни, которые учились на третьем и четвёртом курсах, ведь этот «тупой» не раз выручал их по учебе, но и они в долгу не оставались, если у мальчика что-то не получалось. — Питер элементарно не знает этикета, — тут уже девушки грозно свели свои бровки, ведь Паркер был сама галантность и всегда прекрасно вёл себя за их совместными посиделками, куда его звали чтобы в основном потискать и пожаловаться на своих парней. — И вообще, он не достоин такой чести. Он же даже не чистокровный. Его тётя – дикарка, это сразу понятно.       Локи смотрел на эту малявку с безразличным лицом. Затем он окинул взглядом всех змеек. Старшие ребята явно были недовольны происходящим, зато все первокурсники закивали головой, поддерживая лидера. Хотя были ребята и со старших курсов, которые были не против избавиться от этого барсука: им с самого детства вдолбили в голову, что чистота крови превыше всего и что только они достойны магии. — Флах, — Локи не мог вспомнить даже имя этого недоразумения. — кто будет моим учеником – только моё дело. К тому же, мне кажется, или Питер пока заработал больше баллов, чем ты или те, кто тебя поддерживает.       Лафейсон поднялся с кресла, в котором до этого сидел. Он подал руку Питеру, чтобы тот ухватился за нее, и хотел уйти. Только тихо сказал: – Уэйд, даю тебе карт-бланш. В ближайшие часа три можешь сделать всё, что посчитаешь нужным. Думаю, что многие тебя поддержат.       На следующее утро Томпсон ходил с прекрасным фингалом под правым глазом. Он злобно зыркал на Пита и пытался выставить того в дурном свете. Однако вышло не так, как хотел мальчишка. — Говоришь, что Локи решил взять его в ученики? Тогда что в этом плохого? Типа, он любимчик? Чувак, он с легкостью справляется с зельями, а рыбак рыбака издалека видит. Будущий отравитель? Да он сама доброта, если тебя ещё не траванул. Уйди уже куда-нибудь, а то мешаешься, — обычно именно так говорили те, кто был постарше. А однокурсники Флэша и Питера стали перешёптываться и кидать подозрительные взгляды на Пита. Только Нед и Мишель порадовались за парня из их сверстников.       С каждым годом Паркер всё больше воспринимался змейками, как младший брат, да и сам Локи не мог перестать беспокоиться о Питере. — Давненько я тебя не видел, — наконец произнёс Локи в купе вагона. — Но мы же списывались, — Лафейсон встал с кресла с серьезным лицом и стал тянуть щеки Пита в разные стороны. – Прехрати эхо девать, — кое-как произнес Питер. — Хорошо. Но я хочу услышать всё про твоё лето, а не те жалкие огрызки, которые ты мне присылал.       Питер устроился рядом с Локи. Паркер вытянул ноги, перекинув их через Лафейсона. Маг никак не отреагировал. Они говорили почти до самого приезда в Хогвартс. Локи с трудом выгонял парня на патрулирование, которые старосты должны были провести дважды, чтобы проверить, что всё у всех хорошо. Потом Паркер возвращался к зельевару, который успевал заскучать.       Но вот тормоза завизжали, останавливая поезд. Сразу поднялась суета. Питер побежал организовывать учеников, а Локи не спеша отправился в замок. Этот год обещал быть интересным, ведь Наташа Романова, которая раньше преподавала трансфигурацию, была вынуждена покинуть эту должность и стать секретарем директора Стивена Роджерса, который каждый год всё больше и больше тонул в макулатуре. На место девушки взяли Тони Старка, который не смог отказать старому другу в просьбе. К тому же Министерство хоть отдохнет от закидонов Тони, которые не давали никому спокойно дышать.       Сев за своё место за учительским столом, Локи обнаружил, что справа от него сидит Старк. Тот усмехнулся брюнету и начал разговор: — Ну, здравствуй, Лафейсон. — И тебе не хворать. Ну что? Выгнали тебя всё-таки? — Лафейсон и Старк, как и впрочем почти все учителя, учились вместе. Но с Локи мужчина долго поддерживал связь – их можно было даже назвать неплохими друзьями, хотя в школе они друг друга терпеть не могли. — Меня? Выгнать? Рогатый, от меня невозможно отвязаться. Сам ушёл в отпуск, чтобы поучить детишек. — Фьюри достал? — напрямую спросил зельевар. — Да наш министр кого угодно в могилу сведёт. Ты только представь, недавно он мне заявил, что я должен найти себе кого-нибудь, чтобы Министерство за меня не краснело. Ведь только у меня из всех видных деятелей и работников Министерства нет семьи. — К тому же ты опять пил на работе, — сказала Наташа, которая села по правую руку от Старка. — Как можно создавать или писать отчёты без огневиски? — искренне удивился Тони. — Не поверишь, но люди справляются.       Центральное место занял директор школы — Стив Роджерс. Его историю знал каждый ученик, потому что она доказывала, что хорошим людям везёт. Стив от рождения был сквибом. Ему не пришло письмо из Хогвартса, но в пятнадцать лет он смог сам пробудить свою магию. Как? Для всех это оставалось секретом. Тогда Роджерс впервые попал в Хогвартс. Парню было тяжело поначалу, но ему помогал его давний друг Баки Барнс, который сейчас преподает травологию. Конечно, Роджерса не раз выручали Тони, Наташа, Брюс, Клинт, Тор и Локи. В те годы их прозвали Мстителями — они наказывали ребят, которые издевались над теми, кто не мог за себя постоять. Чаще всего приходилось доказывать, что Стив не просто так оказался в Хогвартсе и что он такой же маг, как и все остальные.       После окончания школы Роджерc и Баки пошли в мракоборцы, но однажды Стива попросили годик поучить детей. Маг настолько в это втянулся, что остался потом ещё на год, и ещё, став в итоге директором. — И тебе привет, Стиви, — буркнул Старк. — Похоже, что все Мстители в сборе. — Ага, — Клинт улыбнулся и ткнул локтем Брюса, который сидел рядом с ними. — Пора толкать речь, — вздохнул Роджерс и встал, чтобы произнести очередную мудрую мысль.       Учебный год начался.