Магия? А у нас Панцерфауст!

      Александр раскрыл глаза. В ноздри сразу ударил запах чистой природы.  — Блять!.. — от сходу нахлынувшего удивления он прикрыл глаза. — Сука, кто меня в парк отнёс? С болезненным кряхтением мужчина начал подниматься. В ушах звенело пение птиц. И тут же он ощутил очень странное. Шею словно бы что-то тянуло. Более ускоренно человек поднялся и огляделся, нащупывая рукой грудь. Одежда была непривычной — какая-то шелковатая шерсть. На голове явно ощущалась какая-то шапка. Осмотр принёс лишь смятение.  — Это… Блять…. — окружающая его растительность наводила на мысли, что это где-то он не там, где должен был быть даже в самом худшем сценарии. Не было под блядским Ростовом таких лиственных лесов летом. Не было такой сочной листвы и… «Это липа?» — Александр ничего не понимал. Взгляд резко мотнулся вниз. Сердце ёкнуло.  — Какого… — ноги подкосились, но он смог удержаться. Вместо привычных штанин и рубашки, с которыми он и выходил в последний раз на улицу, было… Фельдграу. Цвет формы Вермахта было сложнее не узнать, чем спутать с чем-то другим. Глаз едва зацепился за красные петлицы с золотистыми фигурами дубовых венков. Едва был заметен чёрного цвета крест ниже подбородка. Александр схватил себя за голову — и почувствовал, что рука пала на головной убор. Паникующий, он сжал руку в кулак и резким движением стянул с головы непонятную шапку. Фуражка, обрамлённая золотыми полосами. Чисто как у…  — Стоп, сука! — воскликнул в ужасе Александр. Вернув фуражку на место, он тяжело вздохнул, успокоился и продолжил себя обследовать уже в более холодным рассудком. Рука пала на пояс. Мужчина провёл ладонью, впившись в неё взглядом, и совсем скоро та легла на кобуру. «Фельдмаршал» сглотнул слюну. «Ну всё, упекут… Хотя нет, в этой стране точно не упекут». Готовый к худшему, он открыл кобуру и осознал всю тяжесть своего положения. Из сумки на него смотрела пистолетная рукоять. Весь бледный, он осторожным движением положил руку на рукоять оружия и медленно достал его.  — Люгер… — Обозначенный пистолет, сверх того, как положено, был прикреплён в кобуре. Первым делом, он посмотрел на предохранитель…  — Блять, забыл, буржуйское же… — он поморщился. Из головы словно бы вылетело, что это не отечественный пистолет, а немецкий 38-го года образца — предохранителя на привычном месте не было. Быстро сориентировавшись, Александр посмотрел на левый бок пистолета и топнул ногой. Стопа отозвалась соответственно, лишь едва согнувшись. Яловый сапог — не обувь для таких движений.  — Ну влип… Пистолет стоял на предохранителе, вроде бы, — Саша не был уверен. Незадачливый офицер Вермахта нажал на кнопку, которая, как он помнил, отвечала за фиксацию магазина в патроннике, вторую руку держа на тыльной стороне рукояти. Магазин упал на руку. «Лишь бы страйкбольный…» — билась в голове мысль. Реальность же оказалась суровее. Быстрым движением он оглядел магазин. В обойме были прямо-таки явственно видны патроны.  — Господи боже… Он перевернул магазин. На него сверху смотрел всё тот же пистолетный патрон. Резкими движениями он вставил магазин обратно в обойму, передёрнул затвор и перевёл предохранитель в боевое положение. Вокруг, вроде бы, ни души. Мужчина положил палец на спусковой крючок, прицелился в ближайшую липу, сжал рукоять обеими руками и выстрелил. Раздался громоподобный хлопок. Гильза вылетела из пистолета. За мгновение пуля преодолела дистанцию и врезалась в дерево, оставив заметное даже с пятнадцати шагов углубление и выбив из липы опилки.  — Ну нахуй. — Пистолет оказался боевым. Саша опустил голову в поисках стрелянной гильзы. Если бы кто-нибудь на него со стороны смотрел, то принял бы за покойника — столь бледным он был. В траве, в паре метров от гильзы, лежал жезл, в котором он без труда узнал фельдмаршальский. Мысленно воздав хвалу всем возможным богам, от Иисуса и до Омниссии с Ктулху, Александр поставил пистолет на предохранитель, сблизился с жезлом и, присев, схватил его. В голове словно бы стрельнула молния, на секунду вскинув его в ступор. Едва не потеряв равновесие, с жезлом в левой руке он встал и приготовился к… Чему-то. А ничего не было.  — Так… В голове пульсировала навязчивая идея сделать какую-нибудь хуйню. Саша убрал пистолет обратно в кобуру и вновь осмотрелся в поисках чего-нибудь эдакого. Интуиция не подвела, в трёх метрах сзади лежала какая-то плита в сантиметров сорок в длину и тридцать в ширину. Про себя чертыхнувшись, он парой резких шагов сблизился с ней и поднял. Серая плита, примерно одного цвета с формой несчастного мужчины, оказалась планшетом. Дизайн был… Ну, прекрасен. Никаких лишних деталей и эстетики, только из Сколково как-будто вышло. «Остаётся надеяться, что это действительно "как-будто"». Мужчина повернул экранной стороной к себе. Как и ожидалось, оно было выключено. В стиле планшетов «Яблока» была кнопка ниже экрана, только вместо квадрата был римский орёл. Точнее, не римский — таки нацистский. Александр нажал на кнопку. Экран включился. Появилась надпись на немецком. Мужчина резко напрягся — немецким он знал, но особо не вспоминал уже чёрт знает сколько лет. Саша начал читать. «Вам дан этот планшет…» — он остановился и моргнул глазами. Смысл написанного пришёл сходу, без перевода, как-будто он активно практиковал немецкий или вообще был носителем. «Фельдмаршал» тяжко вздохнул. «Вам дан этот планшет, жезл и оружие, чтобы обрушить на врагов всё величие Рейха…»  — Ага, Паулюсу про это расскажите. «(прошу Паулюса не вспоминать)…» — шло сразу за этим.  — Мда… «Планшет и жезл позволяет призывать и управлять войсками, людьми, оборудованием и прочим. Это даст вам прочно встать в новом мире, принести в него свет индустриальной революции, перебить местных тиранов, феодалов, жрецов и прочих нелюдей. Все ваши люди по умолчанию вам верны и обладают отличным боевым духом. Однако, лояльность и смелость может упасть, если вы будете допускать ошибки и падать авторитетом в глазах подчинённых. Пусть вы их и призываете, они живые и разумные люди, из плоти и крови, словно вы...»  — Это… «Колдовство мешает местному развитию. За вами технологическое превосходство. Даже если вы не будете развивать, за вами всё равно преимущество по времени. Вам придётся накопить силы и построить свой Тысячелетний Рейх. Или Веймарскую республику. Или Германскую Демократическую. На ваше усмотрение».  — Удобно… «Но рекомендую действовать осторожно. Вокруг средние века с магической спецификой. Выстроить достойную армию двадцатого века можно только самостоятельно, а не захватить, — уровень местных производительных сил очень низок в сравнении с требуемым для поддержания нормальной боеспособности вашей армии. Без форсированной индустриализации не справитесь. Планшет обладает минималистическим дизайном и предназначен для призыва людей и техники. Взяв в руки жезл, перед вами предстанет богатый инструментарий для расстановки призываемого, что появится в материальном мире. Горит красным — место для призыва неудобное, зелёным — подходит. Призыв осуществляется за условные очки…»  — Ну хоть не убитые еноты… «На старте вам выдаётся сто штук. Чем больше объём заказанного — тем больше скидка. Таким образом, взять сразу роту будет дешевле, чем призывать по отделению. Планшет обладает сверх того разным функционалом, но, поскольку он интуитивно понятен, у вас должно выйти быстро разобраться самостоятельно. Очки начисляются за твои успехи: экономические, военные, политические — не суть, — а также со временем, но последний вариант весьма медлителен. Дерзайте. Не буду вас отвлекать». Александр ещё пару раз всё перечитал, усваивая точно увиденное, и нажал на кнопку с крестом под письмом. Оповещение пропало. Дизайн действительно был минималистичен. Перед ним появилось несколько разных кнопок: армия, экономика, политика. В самом верху было выведено четыре буквы — 1939, а под ними шкала, на которой было написано: «1/365», Какая-то прогрессия — непонятно, то ли до следующего года, то ли ещё чего-то. В верхнем правой углу был имперский орёл, а под ним написано — «100 очков». Облизнув губу, он тыкнул в иконку армии. Сразу появилось несколько других надписей: сухопутные войска, Кригсмарине, Люфтваффе и войска СС. Благоразумно решив, что эсминец на суше — такое себе, а фанатики-дуболомы из СС его забьют ссаными тряпками как унтерменша, — причём несмотря на то, что они, по идее и исходя из письма, должны быть ему верны, — Александр выбрал сухопутные войска. Сразу перед глазами появился какой-то страшный список разных видов соединений Вермахта: от отдельных взводов и до пехотных дивизий. Он тыкнул в пехотные дивизии. Уже там, недолго думая, он выбрал первую пехотную. Дальше — не менее чудовищный список подразделений дивизии. Александр прожал первый попавшийся на глаза пехотный полк, там пехотный батальон, роту, взвод, отделение… Очков хватало пока только на пехотный взвод. Справа от каждого соединения был написан штат, который, после краткого изучения, был признан весьма приемлимым. Саша набрал воздуха и тыкнул в пехотный взвод первой роты. Ничего не произошло. Впрочем, за жезл он не брался. Незадачливый попаданец взял жезл и сразу в глаза появилась куча подсвеченных красным и зелёным фигур. После разных страшных и не очень манипуляций с жезлом он всё-таки смог добиться, чтобы все фигуры стали зелёного света.  — Появись, бля! Глаза резанула яркая вспышка. Через несколько секунд появились десятки фигур в фельдграу, поотделенно и погруппно, как и должно быть. Вперёд выдвинулся комвзвода, с пистолетом на поясе и биноклем на шее, отдал честь, — или воинское приветствие, как модно сейчас говорить, — и начал на идеальном немецком:  — Господин генерал-фельдмаршал, первый взвод первой роты первого батальона первого пехотного полка первой пехотной дивизии по вашему приказу построен, командир взвода — лейтенант Гюнтер Кокх. Александр смутился, вздохнул, козырнул в ответ и сказал: — Фельдмаршал… это я? Словив нечитаемый взгляд от вышестоящего начальства, лейтенант медленно кивнул, а после небольшой паузы сказал: — Так точно, господин генерал-фельдмаршал… Попаданец же, в свою очередь, обвел глазами выстроившийся взвод и, вздохнув, отдал приказ: — Приказываю провести разведку ближайшей местности. Одно отделение остается тут, остальные разведывают на глубину 3-4 километра. Найти следы цивилизации. Любые. Хоть дорогу, хоть селение. — Господин генерал-фельдмаршал, разрешите спросить, — увидев разрешение в глазах фельдмаршала, лейтенант продолжил, — миномётчиков тоже в разведку? «Фельдмаршал» снова обвёл всех нечитаемым взглядом, после чего, вздохнув, вымолвил: — Оставить здесь вместе с отделением охранения. Исполнять. Лейтенант отлучился, торопливо забегал, намереваясь не посрамить честь свою, своих подчинённых и всего полка перед целым фельмаршалом, и начал отдавать распоряжения. Взвод двинулся. Вокруг фельдмаршала разошлось, как добавил позже Гюнтер, четвертое отделение с миномётчиками — все положенные тринадцать штыков. «И почему только, — думал бедный немецкий офицер, — он на меня так странно посмотрел? Наверное, думал, я сам должен был понять, что миномётчиков отправлять не надо… Какой я дурак…» Тем временем, «фельдмаршал» рассуждал: «Это было близко. По глазам видел, он едва не понял, что фельдмаршал-то ненастоящий».