Магия? А у нас Панцерфауст!

      Грузное тело свалилось на землю. Плотная кожа убитого залилась тёмно-бурой кровью и гнилью, удивительно мало стекавшей после такого огромного количества копейных и пулевых ранений.       — Страшное чудище, — молодой мужчина в ламеллярном доспехе опустился на колено к телу убитого и дотронулся своей рукой до отверстия в его теле, в лежащем положении доходившем по высоте до груди бойца. Рука воина сама собой опустилась на меч на поясе.       — Ичимура! — он обратился к стоящему рядом копейщику в доспехах, не уступавших в качестве броне вставшего на колено мужчины.— Придержи его.       — Сделаю, — солдат без лишних слов понял намерения своего командира, прошёл к убитому зверолюду и приподнял его, держа за подмышки.       Ронин поднялся с земли, обнажил меч и сильным ударом рубанул по голове. Брызнула кровь. Воин небрежным движением сбросил её с клинка. Он достал из походной сумки ткань и обернул голову побеждённого в материю.       «Никогда бы так сильно не рубил, но тут именно столько хватило. Верно подобрал. Командир будет рад, когда увидит», — он кивнул своим мыслям, убрал тати в ножны, закинул копьё на правое плечо, голову положил под подмышку и довольным лицом осмотрел уже заканчивавших обирать павших врагов.       — Удачно мы подловили этих убогих, — улыбался опирающийся на копьё Ичимура.       — Поразительно удачно, — соглашался ронин.       — Одного только не понимаю, отчего они такие… Не знаю, как трупы? Все сгнили.       — Нечисть, что тут!       — Но посмотри, вот, — копейщик поманил своего командира к одному из лежавших зомби, — вот на это.       Восставшему мертвецу пробило грудь выстрелом из тэппо в упор, после чего тот сразу и свалился.       — Что тебе не нравится?       — Глаза. Не бывает у людей, даже мёртвых, таких глаз, — он ткнул ему в лицо.       Ронин заинтересованно опустился к телу и вблизи пригляделся. Воин видал виды, и это разложившееся убожество его не пугало — лишь небольшая брезгливость.       «Действительно, странного вида лицо, — думал он, — особенно глаза выделялись, но до боли знакомого».       — Знаешь, это похоже на южных варваров, — после долгих раздумий заявил ронин.       — На них? — задумчиво прожевал Ичимура. — Странно только, чего им на нас нападать?       — Так не они, а их неупокоённые духи, — заметил ронин. — Как у нас такие мучают людей, так и у них, очевидно!       — И правда, — асигару кивнул и после небольшой паузы продолжил: — Я уверен, что нам надо спросить о том, что это, у самих южан. Португальцы наверняка знают, как со своей нечистью бороться!       Ронин улыбнулся.       — Пока нам хватило и того, что хватает на всякого любого злодея, — он опустил взгляд на огромную голову в левой руке.       — У нас трое раненых, — пожал плечами копейщик в ответ. — В бою всего с полу-дюжиной нечистых. А ведь нас было двадцать человек!       Ронин посмотрел на поле этой короткой битвы.       — Я замечу, что всех троих ранило это огромное чудище. И то из-за того, что он восстал у нас прямо под ногами. Конечно, с такого положения легко! — воскликнул ронин. — Я бы и пятерых воинов разом убил, имел бы такую внезапность, и ещё столько же бы ранил.       — Твоя правда, командир, — Ичимура кивнул.       — Вот! А остальные даже подойти не смогли. Сами на копья насадились. Если мы много не встретим таких же чудовищ, значит, не так враг страшен.       — И всё-таки, не рисковать же лишний раз. Набегут ночью, и что делать?       — Набегут, так немаленькие, встретим с оружием в руках. Эти нечестивцы и толики той быстроты и ярости конницы не имеют!       — И правда. И всё-таки, нам главное дойти до ближайшего поселения. А вдруг много навалится?       С таким спорить уже было нельзя, поэтому ронин кивнул.       — Не будем терять времени. Воины! — он окликнул остальных. — Стройтесь за мной колонной, идём дальше. Нам всего две тысячи шагов по этим проклятым туманам идти. Радостные успехам и скорому возвращению асигару начали вышагивать за своим командиром. Двадцатка воинов пошла дальше.

***

      — Друг, ты понимаешь, что это за возможность? — молодой ронин посмотрел на своего командира.       — Да. Такое взять нам — не великая проблема, — тот качнул головой и завис, смотря на стены усадьбы перед ними.       Их отряд насчитывал всего три сотни человек, из которых пятеро было ранено. Они без устали нарезали десятки километров в поисках жизни, пока не вышли с этих проклятых туманных равнин, кишащих этой странной нечистью из страны, как они решили, южных варваров. Они прошли через почти десять деревень на своём пути, населённых этими самыми южными варварами — пусть их лица были в основном и отличными от португальских, но к японским отношения там было стократ меньше.       Вот только проблема — знание португальского вёдшему отряд бунтовщиков монаху Йори Цумите едва ли помогало. Никто из этих селян не мог ни слова сказать ни на языке южных варваров, ни на японском — даже китайский, немного ему известный, был для них языком чуждым.       Попытка выяснить нахождение помещиков, властвовавших над селянами, проваливалась. Ни в одной деревне не было замков. Японцы пытались разменять порох и наконечники стрел на продовольствие, но те отказывались принимать его, соглашаясь только на монеты. Запасы риса у отряда были немалыми, но с каждым днём они иссякали.       И только теперь им наконец-то улыбнулась удача. Передовой кавалерийский отряд из четырёх ронинов вернулся к ним и радостно объявил: они нашли дом, однозначно помещичьий.       Отряду было нужно место на нормальный ночлег и им нужна была еда. Поэтому они немедленно двинулись к усадьбе, прибыв к той к закату.       Разумно было бы приготовиться к ночлегу, однако коллективно было решено атаковать сразу. Люди устали ждать и жаждали пустить крови тиранам. Японцы быстро расставили всадников вокруг усадьбы, которые смогли бы быстро явиться и помочь в случае проблем.       Здесь вставала проблема — как ворваться внутрь? В иной ситуации они бы взорвали ворота чёрным порохом или проломили бы их бревном, но сейчас у них не было времени и сил на такие работы. Можно было попробовать дать залп из тэппо, его чудовищная сила смогла бы настолько ослабить конструкцию таких маленьких ворот, не обитых никаким железом, что можно было бы проломить их просто нажимом десятка воинов. Однако для этого потребовался мало того, что ружейный порох, — пули.       Оставался вариант один: открыть ворота изнутри. Для этого планировалось задействовать три дюжины асигару и к каждой тройке — по сохэю. Они бы взошли по спинам асигару на стену, проникли внутрь, нагинатами и мечами прорубили себе дорогу, открыли ворота и внутрь ворвались бы ронины и асигару. Вдоль стены усадьбы стояли башни с караульными с луками, забившими тревогу при виде японцев. По приказу бойцы, вооружённые тэппо, вышли на тридцать шагов и залпом выстрелили по лучникам.       С относительно близкой дистанции промахнуться такому количеству ружей было бы сложно. Немедленно, как только отгремели слитные выстрелы, бойцы понеслись вперёд.       Стоило только асигару создать из себя своеобразный трамплин для поднятия через стену, сохэи буквально перепрыгнули по их спинам, оказались на стенах и друг за другом переместились во внутренний двор усадьбы.       Внутри та была ещё более солидной, чем снаружи: сад, фонтан, вымощенные дорожки. Из богато отделанного деревом и железом дома высыпались воины с копьями и луками, ещё не понимавших, что происходит.       Монахи немедленно выбежали к воротам и начали поднимать засов. Постепенно приходившие в себя защитники неорганизованной волной накатили на оборонявших центральные ворота четверых сохэев, пока остальные два скидывали засов, и не обратили на другую тройку, открывших мелкие ворота с другой стороны.       Умелыми движениями сохэи приняли натиск атаковавшей неорганизованно толпы копейщики. Монахи парировали и отводили удары нагинатами в стороны, контратаковали. Враг нёс чрезвычайно слабую броню со множеством открытых мест, что при таком плохом строе было смертельно. Сохэи рубили и кололи, били по головам и ногам, валили и добивали мечами, однако стремительно накатывавший враг не давал так просто справиться с врагами по одному.       Но ворота уже были открыты. Сохэи получали удары копьями по кирасам, уходили от ударов по неприкрытым местам, рубили в ответ и сдерживали натиск, пока не придёт помощь.       Первыми на помощь пришли ронины. Вооружённые нагинатами и копьями, они вмиг усилили сохэев, некоторые из которых уже получали ранения. Умелые воины, когда-то принадлежавшие к помещикам, они со страшным профессионализмом накатили на враг. Точность движений, скорость реакции и отличная броня позволяли закалывать врага и принимать удары на свои доспехи.       За ними приходили сохэи и асигару, нёсшие как копья-яри, нагинаты, так и тэппо с луками. Ополчение прогибалось под натиском и побежало прочь. Ронины вовремя остановились от преследования, отошли и создали лес из своих копий и нагинат, об который бы разбилась любая неорганизованная атака врага. Противник остановился и сам создал стену из копий, с каждой секундой становившейся всё монолитнее. Атаковать в лоб их было бы глупо. Поэтому по команде через японских копейщиков стали просачиваться стрелки с тэппо для расстрела врага.       Пока противник перегруппировывался и готовился стрелять из луков, более дисциплинированные японцы с тэппо уже выстроились караколем перед собственной стеной из копий и дали залп. В упор, буквально с пятнадцати шагов, аркебузы свалили десяток врагов разом. Первая шеренга отошла назад, только не в конец формации стрелков, как это делалось обычно, а сразу за копейщиков. Громыхнул второй залп, и за ним третий и четвёртый. Ошеломлённый враг побежал назад в усадьбу. Среди защищавших замок воинов местных помещиков началась чудовищная давка. И стена копейщиков двинулась вперёд, как только последний аркебузир оказался за ними. Со стороны вспомогательных ворот уже оказался дополнительный отряд сохэев, разделившийся: одна его часть побежала атаковать бегущих, вторая ворвалась в жилище помещика. Стоило последнему воину врага убежать от копейщиков и скрыться в замке, основная, шедшая через центральные ворота масса воинов также разбилась на группы: одни последовали за бегущими, другие ворвались через окна в дом, третьи обходили его в поиске других входов.       Враг разбивался на отдельные отряды, пытавшиеся копьями, мечами и стрельбой из луков остановить японцев. Те отвечали стрельбой из аркебуз и луков в упор и слаженно атаковали. Одного за другим врага зарубали нагинатами и закадывался копьями, и японцы шли дальше и дальше с небольшими потерями.       Сам Йори Цумита, командир японцев, решился выйти во внутренний двор усадьбы, не веря в такой головокружительный успех.       Множественные тела убитых и раненых лежали перед входом в дом помещика. Монах понял: это не португальцы. Это была не их броня и оружие, и не их манера боя: южные варвары воевали на славу и активно использовали аркебузы, пики и алебарды. Эти же были разбиты вообще почти без потерь: во внутренний двор сами японцы относили своих немногочисленных раненых.       Молодой ронин вырывался со своими бойцами всё дальше и дальше. Уже редкий враг встречался на его пути. Он хотел, нет, жаждал убить и отрубить голову феодалу. Ударом ноги он выломал внеочередную дверь в какую-то комнату, и наконец-то удача ему благоволила.       В просторном зале напротив него стоял воин в полных доспехах неизвестного образца. Он держал длинный меч, подобных которому молодой ронин никогда не видал даже у португальцев.       Он указал пальцем на воина, и японец не мог отказать. Враг приготовился к бою, ронин прошёл вперёд, перехватил яри и встал напротив него. Дуэль началась.       Ронин направил остриё копья на врага, тот сделал мечом также. Медленно они сблизились на небольшую дистанцию в шага три. Опытный воин попытался спровоцировать врага. Молодой ронин громко ударил по полу и приблизился полушагом к врагу, едва отводя копьём остриё меча вверх. Латник повёлся. Он попытался сбить копьё, но ронин вовремя сориентировался и увёл оружие ниже. Так противник повёл мечом ниже желаемого. И вновь латник попытался сбить копьё, бывшее почти у пола, и ронин отошёл на шаг дальше. Латник потерял равновесие, пошёл вперёд по инерции с чётким стремлением сократить дистанцию и продолжить напор. Ронин резко двинулся вперёд, поднял вверх копьё, повёл им вперёд, и противник сам насадился горлом на остриё копья.       Меч упал на пол, а ронин одним несильным движением вытащил его из шеи. Обливавшийся кровью враг сделал два шага вперёд и свалился вверх лицом. Молодой ронин улыбнулся и положил яри на пол. Правая рука легла на меч, и тати очутилось в ладонях ронина.       — Ичимура! — окликнул молодой ронин своего друга и первейшего помощника из числа подчинённых ему асигару, вошедшему вслед за ним внутрь зала. — Придержи его!       Бои стихали. Враги одним за другим бросали оружие и сдавались, и их немедленно отводили в сторону и связывали. Молодой ронин, радостный за себя и успех в убийстве внеочередного тирана, проследовал к Йори Цумите. Тот стоял во дворе усадьбы и осматривал пленных врагов.       — Йори! — сохэй повернулся к ронину. По довольному лицу монах понял, что ронин расскажет о своих злоключениях и похвалится. Взгляд его упал ниже, и он увидел, как воин несёт какой-то обмотанный материей шар, и ему всё сделалось понятно.       — Ты нашёл и убил помещика?       — Да, ты верно догадался, — воин распутал голову убитого и показал своему командиру. — Это была очень быстрая и лёгкая дуэль.       — Этот тиран ответил за свои грехи, — сохэй улыбнулся, но под многочисленными тканями, прикрывавшими лицо, это не было видно.       Сохэй с интересом смотрел на лицо убитого, а ронин старательно её держал и не двигался. Эта немая сцена, все стороны которой были страшно довольны, могла длиться долго. Как вдруг откуда-то со стороны послышались женские крики. Ронин и сохэй повернулись туда.       Оттуда выходил асигару, который держал левой рукой шею женщины в странном, но простом платье и гнал её вперёд. Вскоре тот подошёл к монаху и ронину и кинул им в ноги её:       — Йори! Ты просто посмотри на это! — он схватил её за волосы и показал на…       — Уши? Кошачьи? — сохэй хотел остановить такую жестокость по отношению к, судя по всему, аристократке, но увиденное поубавило желания.       — Да, Йори! И таких там ещё трое. Есть и люди, но вот так такие тоже есть. Сохэй посмотрел на сжавшихся друг к другу пленных ополченцев и после недолгих раздумий ответил:       — Отведи её туда, где достал, и проследи, чтобы никто из них не убежал. Я скоро сам приду и разберусь с ними. — Асигару кивнул и вскоре скрылся.       Монах повернулся к ронину и сказал:       — Ты молодец. Оставь его голову себе, утром мы прибьём её к столбу. Иди отдыхать.       Молодой ронин кивнул и пошёл прочь. А Йори Цумите предстоял долгий разговор с пленными, который приведёт к, судя по всему, бессонной ночи.       Впрочем, сохэй не жаловался. Он разучился жаловаться тогда, когда понял: все свои жизненные силы он отдаст борьбе с тиранами.