Охота на Охотников

– Нет! – закричала она, подбегая к своему коту. Тело бедного животного все ещё было теплым – его убили всего несколько минут назад проклятием Авада Кедавра. Слёзы текли по её лицу, когда она держала своего любимого животного на руках и покачивала. Прошли долгие минуты, пока Гермиона безутешно рыдала, но её страдание очень медленно сменялось горящим пламенным гневом. – Ревелио Автор! – прошептала она, направляя свою палочку на пергамент. Однако вместо раскрытия автора заметки кусок пергамента загорелся. – Чёрт побери! – воскликнула она, потушив пламя. Записка была теперь только пеплом на её ковре. – Должно быть, это Малфой! Думай, Гермиона, думай, – прорычала она себе, взяв Живоглота на руки. – Доказательство, мне нужно доказательство. Записка ... Репаро! Невероятно, обгоревшие фрагменты записки соединились и снова стали одним целым. С замиранием сердца она поняла, что почерк на ней был совсем не похож на почерк на записке в свёртке с её палочкой. У человека, который убил её кота, были незнакомые, грязные каракули. – Но, возможно, та, что была с моей палочкой, не от него, – пробормотала она про себя, но, как ни старайся, Гермиона не могла придумать другого человека, который бы написал то, что Малфой написал в записке с предупреждением. Решив, что она выяснит это позже, Гермиона осторожно вынесла Живоглота на улицу, в звёздную ночь. Ей негде было похоронить её питомца, так как она жила в жилом комплексе в оживленном Лондоне. Держа крепко палочку и кота, она трансгрессировала. Гарри Поттер и Джинни Уизли были очень шокированы и удивлены, услышав стук в дверь посреди ночи, когда занимались любовью. – Мне открыть? – Гарри тоскливо простонал, глядя на свою прекрасно обнаженную беременную жену. – Да, Гарри, – хихикнула Джинни, садясь и натягивая длинный розовый халат. Когда Гарри неохотно открыл дверь, он увидел Гермиону, она стояла, сжимая мёртвого кота в руках. Слёзы текли по лицу девушки, и она дрожала. – Мерлин, что случилось? – недоверчиво спросил он. – Входи! Двадцать минут спустя Гарри и Джинни сидели рядом на диване в гостиной, а Гермиона сидела напротив них в удобном кресле. В камине ярко потрескивал огонь. – Спасибо, что позволили мне похоронить его здесь, – тихо сказала Гермиона, делая глоток горячего шоколада, принесённого Джинни. – Что случилось, Гермиона? – Надавил Гарри, обхватив рукой свою зевающую жену. Гермиона колебалась, не уверенная, стоит ли ей рассказывать ему всё, что с ней произошло. Она не хотела говорить или делать что-то, что могло бы поставить под угрозу её шансы вернуть себе значок. Если она расскажет ему о Малфое, он ни за что не поверит в остальную часть её истории, особенно потому, что её полностью исцелили от любого видимого следа оставленного Скальпом. – Я недавно пришла домой из Косого переулка и когда… – Что ты делала там так поздно ночью? – Гарри прервал её, выглядя озадаченным. – Я заказала книгу в Косом переулке, и она только что пришла – я не хотела ждать до завтра, – соврала Гермиона, поспешно выпив горячего шоколада, чтобы скрыть своё выражение лица; она ненавидела лгать своему другу. – Когда я вернулась домой, я кого-то там увидела, но он трансгрессировал. Я нашла... – Она запнулась, её глаза наполнились слезами. Она глубоко вздохнула и сумела продолжить. – Я также нашла там эту записку. Она отдала её Гарри. – Я уже пробовала заклинание «Ревелио Автор», но на пергаменте наложено какое-то проклятие, чтобы оно не сработало, – объяснила Гермиона. – И я полагаю, ты думаешь, что это сделал Драко Малфой? – спросил Гарри, вздыхая, осматривая записку. – Нет, – пробормотала Гермиона, удивляя Гарри. – Я действительно уверена, что он этого не делал. Ты можете узнать это для меня? – Конечно, – тепло сказал Гарри, вздохнув с облегчением, что дело снова не касается Малфоя. – Как он трансгрессировал в мой дом? – спросила Гермиона, не забывая задать вопрос, который больше всего её беспокоил. – Он должен быть защищен теми же заклинаниями, которые защищают всех авроров! Лицо Гарри слегка покраснело. – Эти заклинания были отменены, как только начался твой отпуск. Ты должна была получить письмо с сообщением, что… – Я не слишком вчитывалась, – пробормотала Гермиона, проклиная свою глупость. – Гермиона, ты с кем-нибудь ещё разговаривала? – мягко спросил Гарри. Джинни уснула рядом с ним. – Я говорю с тобой прямо сейчас, – ответила она в замешательстве. – Я имел в виду с… профессионалом, – неловко пояснил Гарри. Гермиона изумилась; вот она была здесь со своим лучшим другом, только что потерявшая своего кота, и первое, что он спрашивает, встречалась ли она уже с психиатром?! – Нет, не говорила, – сказала она с горечью, поставив пустую кружку на кофейный столик. Она решительно встала с грустным, преданным взглядом на лице. – Я ухожу, извини, что разбудила вас. – Гермиона… Гермиона выскользнула за дверь и трансгрессировала, прежде чем Гарри успел закончить свой протест. Она снова появилась в своей гостиной, разочарованная отношением своего лучшего друга к ней. Стараясь не поддаваться слезам, она занялась тем, что заново наложила все антитрансгрессионные заклинания в своей квартире. Ей понадобилось больше двух часов, чтобы, наконец, закончить всю работу, и к тому времени, когда она закончила, Гермиона была совершенно истощена. Она рухнула на кровать, готовая хорошо выспаться ночью. Гермиона не просыпалась до полудня следующего дня. Первое, что она поняла, было то, что Живоглот не лежал рядом с ней, как обычно, и пара слезинок скатилось при воспоминании о нём. Она решила разбудить себя горячим душем, а затем приготовить домашний завтрак из яиц и бекона. Как только Гермиона закончила завтракать, а это временя уже можно было считать обедом, она решила написать письмо своим родителям, которые проводили лето в Бразилии. Её родители прислали ей письмо несколько недель назад, и как раз тогда, произошла путаница и её азарт, у неё не было времени ответить. Проще говоря, все её письмо было ложью. Она начала с того, что рассказала родителям, как ей весело быть аврором, а затем быстро описала парня, которого она придумала, чтобы родители не беспокоились о её одиночестве. Она закончила своё письмо, спросив родителей, как проходит их отпуск. Концовка была единственной правдивой частью письма, где она сказала родителям, как сильно она их любит, и не могла дождаться, чтобы увидеть их снова. После того, как Гермиона написала адрес и поставила печать на конверте, она положила его в почтовый ящик возле своей квартиры, зная, что её родители захотят получить письмо по-магловски. Она вернулась в свою квартиру и обнаружила сову, сидящую на её столе. Гермиона открыла письмо, на котором был элегантный герб, которого она раньше никогда не видела. Гермиона, Не могла бы ты оказать мне честь и составить компанию на прогулке в Сказочном парке? Я хотел бы продолжить наш искрометный разговор – у тебя довольно интересное мышление. Если ты согласна, встретимся в 5 вечера в Сказочном парке (к югу от Лондона). С нетерпением жду твоего ответа, Марк Строки явно не были сделаны вручную – казалось, что Марк использовал услуги профессионального каллиграфа, чтобы написать это письмо, что Гермиона сочла лестным, хотя и немного ленивым. Гермиона быстро написала ответ, сказав Марку, что она очень рада встретиться с ним. Вечерняя прогулка по парку, размышляла она... Может быть, Марк заинтересовал её? Было бы очень хорошо для её плана использовать его, чтобы добраться до Малфоя. Чтобы избавиться от нервозности от предстоящей встречи, Гермиона подошла к своей книжной полке и достала знакомый старый источник утешения: История Хогвартса. Она счастливо погрузилась в облако ностальгии, вспоминая счастливые времена в Хогвартсе с Роном и Гарри. Гарри не всегда был таким, как сейчас, вспомнила она, когда натолкнулась на главу о Выручай-комнате. Война очень сильно отразилась на нём. Раньше он ценил своих друзей превыше всего, теперь же он сосредоточил свои усилия на работе и арестованных преступниках. Гермиона знала, что потеря Рона повлияла на него так же сильно, как и на неё, но они справились со своей болью по-разному. То, что она и Гарри, сосредоточили свою жизнь на том, чтобы стать лучшими аврорами, также медленно разлучало их. В конце концов, работа аврора не прогулка в парке. Часто она возвращалась домой слишком уставшая, чтобы даже поужинать. Она и Гарри редко общались в то время. К тому времени, когда всё начало успокаиваться, ущерб уже был нанесен. Гарри просто вспомнил её в тот последний раз, когда они разговаривали, после смерти Рона. Гермиона была уязвима – очень уязвима. Гарри всё ещё не мог забыть Гермиону в то время. Он не видел, чтобы она двигалась вперёд и сильно повзрослела за эти несколько лет. Гермиона вздохнула и перевернула страницу, воспоминания быстро наступали. Гермиона увернулась от убийственного проклятия и послала два Ошеломляющих заклинания подряд в Пожирателя в маске перед ней. Когда мужчина упал на землю без сознания, она воспользовалась шансом и взглянула налево, где она знала, должен быть Гарри. На расстоянии сотен футов Гарри и Дамблдор стояли рядом, сражаясь с лордом Волан-де-Мортом. Она могла сказать, что Волан-де-Морт слабеет. – Берегись! – закричал голос. Гермиона упала на землю. Зеленый свет заклинания пронесся прямо над её головой. Рон прокричал заклинание, и Пожирателя Смерти, который пытался убить Гермиону, отбросило назад, и он врезался в дерево. Он больше не двигался. Рон поднял Гермиону, отчаянно поцеловав её в губы. – Из всех мест – Запретный Лес?! Он и Гермиона повернулись лицом к своему следующему врагу. Удивительно, но ни один Пожиратель Смерти не напал на них сразу, как это неоднократно случалось с самого начала битвы. – Там! – закричала Гермиона, указывая на Пожирателя Смерти, который стоял над чьим-то телом, а его палочка безжалостно мучила его до безумия. – Остолбеней! – крикнул Рон, в то время как Гермиона невербально наложила Обязательное заклинание на волшебную палочку. Заклинание Рона промахнулось, но заклинание Гермионы попало прям в грудь Пожирателя Смерти. Кричащий мальчик на земле обмяк, когда действие Круциатуса было снято силой заклинания Гермионы. Пожиратель Смерти закричал в отчаянии и отошёл от мальчика, его палочка стала бесполезной, по крайней мере, на полчаса. Гермиона бросилась к мальчику, проверяя, что он всё ещё дышит. Это был Колин Криви, он содрогался и плакал, когда ухватился за Гермиону, чтобы успокоиться. – Всё в порядке, – прошептала Гермиона, помогая мальчику встать на ноги. – Гермиона! – Рон отчаянно закричал и побежал к ней. Гермиона повернулась со страхом в глазах, увидев фиолетовый свет, падающий прямо на неё. Не было времени, чтобы спасти себя. Она оттолкнула Колина в сторону и закрыла глаза. Но ничего так и не произошло. Она открыла глаза, и её сердце остановилось. Рон лежал на земле, прыгнув перед ней, чтобы спасти её. – НЕТ! – она закричала, её голос наполнился грубой болью, которая эхом разносилась по всему туманному лесу. Даже Волан-де-Морт оглянулся на короткое мгновение, во время которого убийственное заклинание Гарри ударило его в грудь. Когда Волан-де-Морт медленно упал на землю, глаза Гермионы были прикованы к Рону, она упала на колени и положила его голову на свои колени. Глубокая рана прошла через желудок Рона, и на землю уже пролилось слишком много крови. Гермиона не знала заклинания для исцеления такой тяжелой раны, и слёзы текли по её лицу, когда она поняла, что рана смертельна. – Рон, – она задохнулась, отряхивая волосы с его лба. Глаза Рона открылись, покрытые болью. – Прости, – прошептал он, поднимая окровавленную руку, чтобы нежно погладить Гермиону по щеке. – Н-не бойся. Я всегда буду с тобой. – Он попытался улыбнуться, просто чтобы она почувствовала себя лучше, но его глаза медленно закрылись, и его рука упала на землю рядом с ним. Гермиона вытерла слёзы, которые стекали из её глаз. Она не верила в ангелов и знала, что Рон не призрак, но действительно были времена, когда она чувствовала присутствие Рона рядом с собой. Когда перед экзаменом на аврора у неё случился эмоциональный срыв, она почувствовала странное чувство спокойствия, сопровождаемое знакомым запахом, который напомнил ей Рона. – Время собираться, – пробормотала она про себя, сделав несколько глубоких вдохов. Если она хотела заставить Рона гордиться, ей придется прекратить жить в прошлом. Гермиона пошла в свою комнату, где она переоделась в черные джинсы и розовую рубашку на пуговицах. С оттенком отвращения она оставила первые несколько пуговиц расстёгнутыми, так чтобы было немного видно грудь. Она не часто ходила на свидания, но это не означало, что она не знала, что привлекает мужчин. Она не наносила макияж, кроме подводки, которая подчеркивала её глаза. Она надела свои любимые чёрные ботинки и посмотрела на себя в зеркало. – Сносно, – пробормотала она, улыбаясь. Гермиона расчесала свои волосы, и они свободно лежали у неё на плечах. Она взглянула на часы – было четыре тридцать. Ей нужно идти, если она собирается быть там к пяти часам. О трансгрессировании не могло быть и речи, поскольку Сказочный парк был местом, куда также ходили маглы. Гермиона вышла из своей квартиры, закрыв за собой дверь. Она сунула палочку в карман и неспешно прошла вниз четыре пролёта до первого этажа, минуя несколько своих магловских соседей. Выйдя на открытую улицу, её настигли звуки и запахи выхлопных газов автомобилей, чизбургеров и людей. Она с отвращением сморщила нос и пошла к Сказочному парку. Она ненавидела город. Единственная причина, по которой она жила здесь, была цена; её родители снимали квартиру в течение многих лет, и арендная плата была установлена по цене, которую они начали платить много лет назад. Поэтому Гермиона сейчас платила гораздо более низкую цену, чем любой другой арендатор в здании, а поскольку карьера аврора была не самой высокооплачиваемой, это был один из способов сэкономить деньги. В любом случае, её родители больше не приезжали в Лондон, так как перенесли свой бизнес в Рочестер. Гермиона неторопливо прошла двадцать кварталов к Сказочному парку. Она никогда не была в этом парке, хотя много раз проходила мимо. Закрытый парк был довольно большим – высокие деревья заслоняли небо, хотя под ними проходили дорожки. Кирпичная арка была единственным входом или выходом в Сказочный парк. В этот пасмурный вечер было довольно оживленно, люди входили и выходили через арку. Родители, дети и собаки располагались на траве. Гермиона вошла в парк, оглядываясь по сторонам. Она почувствовала лёгкое прикосновение к своему плечу и быстро повернулась, её рука инстинктивно потянулась к карману, где была палочка. – Привет, Гермиона, – сказал Марк, улыбаясь. Он был одет в джинсы и синюю футболку, демонстрирующие мышцы рук и живота. – Ты прекрасно выглядишь. – Привет, – ответила Гермиона, улыбнувшись ему в ответ. – Кто, ты думала, это был? – спросил он, предлагая ей свою левую руку. Гермиона покраснела, когда они пошли к тропе, ведущей сквозь деревья. – Думаю, просто рефлекс, – ответила она, с восхищением заметив мышцы на его теплой руке. – Не думаю, что когда-то смогу стать аврором, – задумчиво сказал Марк. – Мне кажется, что через некоторое время я стану параноиком, возможно, начну думать, что все вокруг враги. – А какого быть целителем? – Гермиона возразила, наблюдая, как мимо них бежит белка с каштаном, зажатым во рту. – Тебе приходится смотреть, как люди умирают каждый день. Я думаю, это намного хуже... Марк засмеялся, его другая рука осторожно коснулась руки Гермионы. Она почувствовала прикосновение, но не уклонилась. – Я целитель, но я не работаю в больнице. У меня частный контракт с Драко Малфоем. Гермиона внутренне поздравила себя с тем, что подвела разговор к Малфою. Они медленно шли под деревьями, пока она обдумывала, что сказать дальше. В этой части парка было очень тихо; до сих пор мимо них прошёл только один человек. Темнело, но света было всё ещё достаточно. – Гермиона, я должен тебе кое в чём признаться, – сказал Марк, нарушая молчание между ними. – В чём? – Гермиона спросила с любопытством. Рука Марка всё ещё лежала на её руке, его пальцы слегка поглаживали её кожу. – Ты мне начинаешь очень нравиться, – пробормотал он. – Но я не хочу отвлекать тебя, если ты всё ещё намерена арестовать Драко… Гермиона оказалась околдована его нежными глазами. Их лица были очень близко, и она знала, что они остановились. – Я всё ещё собираюсь арестовать его, – призналась она. – Но это не значит, что мы… Громкий треск внезапно расколол воздух, когда над головой прогремел гром. Через несколько секунд дождь начал литься с неба. Гермиона ахнула, когда промокла через пару мгновений. – Пошли! – закричал Марк, хватая Гермиону за руку и утаскивая её с тропинки к деревьям. Ноги Гермионы стучали по земле, пока она следовала за Марком, разбрызгивая мгновенно образовавшиеся лужи. Её одежда неприятно липла к телу, но больше всего она ненавидела холод. Ветер, который обдувал их пока они бежали по лесу, заставил её почувствовать ещё больший холод. Рука Марка была тёплой, нежели её, и он, казалось, знал, куда идти через лес. Гермиона шла за ним, понятия не имея, куда они идут. Наконец они остановились у основания огромного дерева. Несмотря на плотные кроны деревьев, дождь сумел пробиться и намочить пару. – Почему мы здесь? – спросила Гермиона, стуча зубами. – Потому что здесь не будет никаких маглов, и мы сможем трансгрессировать отсюда, – ответил Марк, вода стекала с его коротких волос. – Если позволишь. Гермиона кивнула и позволила Марку сжать её в крепких объятиях. Они крутанулись на месте и трансгрессировали. На этот раз ощущения от трансгрессии были другими, чем когда-либо прежде. Ощущение движения и сжатия остановилось на полпути, и что-то пыталось оторвать её от Марка. Она крепче сжала руку Марка, который в то же время крепче обнял её. Сила отпустила её, и они появились в хорошо обставленной спальне.