Riddle's foster-Prostitute

      До конца лета оставалось всего две недели, когда Лон, прислав за нами Лина, вернул нас обратно в Лондон. Том с Йеном, хвала всем Богам, больше не конфликтовали. Том внял моим советам и временами вяло огрызался на Йена, но в открытые конфликты не вступал и явную неприязнь не демонстрировал, Йен же был слишком впечатлен и смущен произошедшим между нами, чтобы суметь выплыть из волнительной, будоражащей его воображение нирваны, в которую впал после той ночи, когда я-таки научила его целоваться.        Практически сразу же, как мы прибыли в Лондон, я тепло и нежно распрощалась с Йеном, которому пора было отбывать обратно в Китай, чтобы оставить приятный осадок и дать ему понять, что все абсолютно точно в порядке, просто потому что побаивалась, как бы он не начал углубляться и надумывать лишнее, накручивая себя без повода. Том от моих манипуляций в восторг не пришел, но, помня мои наставления, проглотил раздражение, также достаточно радушно проводив Йена в путь.        Пересечься с Лоном мне не удалось, и я не могла решить, хорошо это лично для меня или же плохо. Он передал через Лина, что ждет меня у себя, как только я провожу племянника в школу, и дал хорошую сумму денег для покупок школьных принадлежностей Тому. До первого сентября я могла расслабиться и не нервничать из-за неопределенности между нами. Даже если что-то и поменяется в худшую сторону, Лон продолжал исполнять свою часть уговора и содержать меня — это немного успокаивало. Да и, даже если он остыл и потерял интерес, я просто захотела отдохнуть, дать себе насладиться последними спокойными деньками и общением с Томом пока есть возможность, а уж после — решать проблемы с Лоном по мере их поступления.        Вот только, разморенная относительно безопасной жизнью, я позабыла, что в мире идет война, о чем мир услужливо напомнил мне в ночь на двадцать пятое августа. Утомленные долгой дневной прогулкой, мы с Томом рано легли спать, но были разбужены страшным грохотом, пронесшимся по округе откуда-то издалека. Подскочив с постели, я накинула на плечи подвернувшийся под руку халат и, выскочив из своей комнаты, столкнулась с ошалевшим, ошарашенным, дезориентированным Томом, который, как и я, не мог понять, что происходит.        В тот же момент грохот повторился вновь, и, схватив Тома за руку, подхватив его куртку, подтолкнув его к входной двери и отрывисто велев обуваться, я выскочила вместе с ним из дома, влетев в толпу таких же напуганных, не понимающих, что происходит, людей. И в тот же миг мы увидели густой дым, поднимавшийся над городом с юго-западных окраин. Небо полыхало адским пламенем — достаточно далеко от нас, слава Богу, чтобы огонь не добрался до Доклендса, но… недостаточно для того, чтобы успокоиться и чувствовать себя в безопасности.        Кто-то вынес на улицу радио, пытался настроить, словить новостной канал. Несмотря на то, что и шагу некуда было ступить, люди напряженно молчали, вслушиваясь в помехи шипящего, неохотно подчиняющегося радио. Прошло несколько минут, растянувшихся в бесконечность, когда, с трудом заработав, голос какого-то ведущего донес до нас обрывками страшное слово — бомбардировка.        Мне на секунду показалось, что земля ушла у меня из-под ног. Перед глазами поплыло, и в голове промелькнули обвинительные мысли — почему, почему я никогда не учила историю… Я ничего не знала о Лондонских бомбардировках, практически ничего не помнила о Второй Мировой кроме особо нашумевших концлагерях, фильмы о которых когда-то смотрела, не знала о том, что будет с Лондоном, как он перенесет маггловскую войну. Мою ладонь обхватили дрожащие, вспотевшие пальцы мальчишки, что инстинктивно жался ко мне в поиске защиты, и меня замутило. Как я могла спасти его? Что мне делать? Будут ли немцы бомбить Доклендс сейчас? Завтра? Через месяц?        Том дрожал, крепко сжимая в руке волшебную палочку, и по его побледневшему, потерявшему краски лицу я поняла, что ему страшно. Он был в ужасе, он не знал, что ему делать. Он был слишком юн, и бомбардировки были тем, от чего его не могла спасти магия. Ему было так же страшно, как и мне, и в тот самый миг на меня обрушилось сокрушительное понимание — я не имею права на страх, пока он стоит рядом со мной, ища во мне опору и поддержку. Я, именно я из своего эгоизма забрала его из приюта, в котором он стопроцентно пережил бы бомбардировки и войну, значит, мне предстояло удостовериться, что он переживет ее и вне приютских стен.       Со всей силы сжав пальцы Тома в ответ, я потянула его за собой, уводя в ближайший парк, до которого было больше двадцати минут пешком. Он молча плелся вслед за мной, ни на секунду не переставая следить пытливым, взволнованным взглядом за небом над нашими головами. Я же… пыталась успокоиться, взять себя в руки. Мне стоило быстро придумать, что делать в сложившейся обстановке и куда бежать дальше.       Стоило дойти до парка, чтобы понять, что все свободные скамейки давно заняты. Испуганные люди сидели прямо на земле, многие пытались настроить свои радио, узнать хоть обрывки новостей. Найдя свободный клочок земли, усевшись в отдалении от семьи с шестью перепуганными, ревущими детьми прямо на холодную землю, мы с Томом молча уставились друг на друга.        Я протянула к нему руки и ласково, успокаивающе огладила его щеки и лоб. Он вздрогнул и покрепче сжал свою палочку, которую так и не выпустил из рук. — Все будет хорошо, малыш, — с уверенностью, которую не ощущала, прошептала я, не отрывая от него взгляда.        Том дернулся, как от пощечины, и глухо пробормотал: — Как ты можешь обещать это… Ты даже колдовать не можешь… Если они сейчас повторят, если сбросят сюда… мы — покойники…        В его голосе звучала неприкрытая паника, я впервые слышала от него такие интонации. Крепко обхватив ладонями его лицо, я вынудила его смотреть в мои глаза и повторила: — Все. Будет. Хорошо. Поверь мне. Как только все немного успокоится, дождемся официальных заявлений властей, узнаем, что собираются делать магглы, а потом соберем вещи и отправимся в Косой Переулок. Снимем комнату в Дырявом Котле и поживем пока там. А потом я провожу тебя на поезд, ты уедешь в Хогвартс и будешь там в полной безопасности. Хогвартс — самое защищенное место во всей Британии. Ты будешь жить. — А ты? Ты будешь? — с хрипом вымолвил Том. Глаза его лихорадочно, болезненно блестели, отражая предрассветные сумерки. — И я буду, — едва слышно прошептала я, прикрывая глаза.       Стало вновь страшно, и я прилагала все силы, лишь бы не позволить этому всепоглощающему страху прорваться наружу. Мои руки задрожали, и я поспешила выпустить лицо Тома, но он, увы, успел уловить мою дрожь. — А если… если мы не успеем… если они опять повторят… — глухо выдохнул Том, и мне внезапно захотелось разреветься. — Если повторят… послушай меня внимательно, Том, — слова давались мне нелегко. Я буквально выталкивала их из своего горла, душа в себе желание промолчать. Том… Том был важнее. — Ты должен применить магию. Любую, какая придет тебе на ум. Сделать все, что в твоих силах, чтобы выжить. Забудь обо мне и спасай свою жизнь. Не рискуй зря — я не могу колдовать, я не смогу помочь тебе. Ты меня понял?        Он спрятал глаза и коротко, рвано кивнул, беспрекословно соглашаясь, и мне захотелось расплакаться. Может, подсознательно я надеялась, что он воспротивится. Хотя бы попробует спасти и меня. Губы скривила горькая усмешка — а на что я рассчитывала? Он ребенок. Он едва окончил второй курс. Умом я понимала, что это правильно, но сердцем… сердцем внезапно захотелось услышать, что он хотя бы попытается.       Я отвернулась и глубоко, размеренно задышала, пытаясь успокоиться, а Том, вдруг шумно выдохнув, потянулся и обнял меня, пробормотал мне в волосы: — Они не повторят. Мы выживем. Мы уйдем в Косой Переулок и там будем в безопасности. — Выживем, — повторила за ним я и, не выдержав, тихо, безмолвно расплакалась, одной рукой прижимая Тома к себе, а второй — глуша всхлипы, вгрызаясь в нее зубами.

***

       Рассвет следующего дня не принес облегчения никому из живущих в Лондоне. Выслушав поступившие сообщения о том, что бомбардировке подверглась лишь одна окраина Лондона, а также призывы властей прятаться в бомбоубежищах и метро, как только будет услышан сигнал тревоги, предупреждающий о бомбежках, мы с Томом быстро собрали его школьные принадлежности, мою сумку с самым необходимым минимумом и, словив такси, еще до обеда доехали до Косого Переулка.        Дырявый Котел кипел. Все волшебники бурно обсуждали последствия маггловской войны — тут и там высказывались предположения, сумеет ли устоять магическая защита, наложенная на волшебные дома, против маггловских бомб. В помещении было не протолкнуться — многие маги, у которых дети должны были поехать в Хогвартс меньше, чем через неделю, предпочли не рисковать зря и на время перебраться в Косой Переулок. Все с нетерпением ждали действий Министерства, волшебники явно рассчитывали на то, что власть поможет им обезопасить жилища.        В зале было не протолкнуться. Все столики были заняты, и я начала подозревать, что мой план снять нам пару комнат был не столь легко выполним, как казалось изначально. — Подождешь меня в Фортескью? — быстро спросила я Тома, оглядывая помещение в поисках хозяина или кого-нибудь из персонала, коих почему-то не было на месте. — А если там так же забито? — нахмурился Том. — Тогда постой где-нибудь рядышком, чтобы я сразу могла тебя найти, — велела я и, не дождавшись от Тома ответа, нырнула в толпу. С жильем явно следовало поторопиться.        Мне на глаза попалась молоденькая официантка, и я поспешила догнать ее, прежде чем она юркнет на кухню или еще куда. — Мисс, мисс, подождите! — воскликнула я, хватая ее за локоть.        Девчушка вскинула на меня испуганный взгляд и отшатнулась, заглянув мне в глаза. Представив, какой сумасшедшей я сейчас должна выглядеть, я прикрыла глаза и медленно выдохнула, успокаиваясь. Натянув на губы самую доброжелательную улыбку, на которую была способна в данных обстоятельствах, я вежливо поинтересовалась: — Вы не подскажете, есть ли у вас свободные комнаты? Мне нужны две до первого сентября для меня и моего племянника.        Девица изумленно захлопала ресницами. — Увольте, мэм! У нас даже одной нет, не то, что двух! С этими маггловскими бомбардами все свободные комнаты сняли еще на рассвете! — воскликнула она, взмахивая руками, будто отгоняла несуществующих мух. — Ни одной? — прошипела я, испытав внезапный приступ раздражения. — Так найди хоть одну! Мы живем в маггловской части Лондона! Со мной ребенок, черт бы тебя побрал!        Переменившись в лице, маленькая сучка свела брови и вскрикнула: — Здесь все на нервах! Нет у нас комнат, ясно? В Косом Переулке есть и другие гостиницы, поищите! Может, найдете!       Развернувшись ко мне спиной, эта нахалка исчезла в толпе, оставив меня стоять посреди гомонящих, размахивающих бокалами с пивом волшебников, и мне захотелось придушить ее. — Ты еще пожалеешь, сучка, — выплюнула я и, наткнувшись на изумленный взгляд молодого мужчины, стоявшего в паре метров от меня, явно слышавшего наш разговор с этой девицей, раздраженно отвернулась, игнорируя и его взлетевшие в удивлении брови, и губы, подрагивающие в еле уловимой насмешке. Ну да, приличные волшебницы не ругаются. Как я могла забыть.        За барной стойкой стояла пухлая женщина, разливающая огневиски в бокалы взволнованных волшебников. Нагло протолкнувшись сквозь них, я громко спросила у нее, где мне найти хозяина заведения, и она посоветовала мне посмотреть на втором этаже. Туда я и направилась, моля Бога, чтобы он, наконец, нашелся. И, кажется, мне наконец повезло — едва поднявшись на второй этаж, я тут же наткнулась на паренька лет двадцати максимум, запирающего ближайшую к лестнице дверь на ключ. — Прошу прощения, — выпалила я, подбегая к нему и, судя по выражению его лица, немного шокировав его. — Вы — владелец этого заведения?       Окинув меня взглядом, он оторопело кивнул. — Ох, наконец-то! — воскликнула я и, сложив руки на груди, практически взмолилась, — Прошу, скажите, что у Вас есть хоть одна свободная комната! Мне срочно необходимо жилье хотя бы до первого сентября… С этими маггловскими бомбардировками… мы с племянником живем в маггловской части Лондона… понимаете? — Кхм, простите, мисс, — пробормотал себе под нос он и отвел взгляд, смутившись. — У нас нет свободных комнат, последние разобрали еще с утра…       Я едва подавила порыв чертыхнуться и попыталась взять себя в руки. Шагнув ближе к нему, я внимательно всмотрелась в него. Он был излишне худ, нескладен. Лицо было вытянутым, похожим на лошадиное, передние зубы выступали вперед. Я была готова руку дать на отсечение, что этот кретин непопулярен у противоположного пола, и решила сыграть на этом.        Мягко сложив дрожащие ладони на его груди, чем, кажется, нехило перепугала его, я ласково поинтересовалась: — Неужели… неужели совсем ничего нельзя сделать?        Он гулко сглотнул и выкатил и без того выпуклые глаза. Судя по тому, как этот идиот побледнел, а потом тут же покраснел, он из последних сил сдерживал порыв удрать и явно не знал, как себя вести. — Разве Вы не поможете мне… как мне к Вам обращаться, сэр? — ресницы задрожали, отбрасывая на щеки причудливые тени. Я медленно выдохнула, облизывая губы. — Т-том, — практически пропищал он и отступил на шаг, завороженно глядя на мои губы. Идеально, девственник несчастный. — Том, — повторила с придыханием его имя я, не сводя с него глаз. Его лоб покрылся испариной, и он дрожащей рукой стер выступившие капельки пота. — Разве у Вас нет помещений для персонала? Мне подойдет любая комната… например… — я сделала вид, что задумчиво нахмурилась, — я видела внизу девушку… Она, должно быть, работает на Вас. Она тоже живет здесь? — Том коротко кивнул, не понимая, куда я веду. Его взгляд нервно дергался с моего лица на грудь, плотно обтянутую рубашкой, и обратно. — Вы могли бы дать мне ее комнату?        Кажется, я ввела его в ступор. Сдавленно кашлянув, Том отвел глаза и проблеял: — Но ей негде будет жить… то есть, мне придется искать новую официантку… Я бы хотел помочь Вам, мисс, но… — Уверена, что обязательно найдете, — мурлыкнула я. Боже, он начинал меня нешуточно бесить. Ненавижу соблазнять таких неуверенных, заикающихся девственников. Видя, что он сомневается, никак не может решиться, я решила подтолкнуть его. — Вы же не оставите меня в беде? Прошу Вас, никто, кроме Вас, не может мне помочь! Неужели Вы оставите меня на улице? Обещаю, я сделаю все, что пожелаете! — В-все? — едва слышно выдохнул он, явно находясь на грани обморока.        Я буквально наяву видела все, что успело промелькнуть в его голове, и ласково, приторно улыбнулась. — Абсолютно все…        Он был у меня в руках. Был готов. Я без труда прочла это на его залившемся краской лице и уже предвкушала победу. Том уже открыл рот, чтобы согласиться, и в этот самый момент со стороны лестницы до нас донесся насмешливый голос, окликнувший владельца: — Том!        И этот проклятый неудачник, испуганно ойкнув, отпрыгнул от меня чуть ли не на метр, во все глаза разглядывая прервавшего нас мужчину. Меня практически затрясло. Он был у меня в кармане! Я почти получила крышу над головой! Резко обернувшись, я наткнулась взглядом на того самого волшебника, что подслушивал внизу мой разговор с официанткой, и едва сдержалась, чтобы не заскрипеть зубами. Судя по выражению его лица, он слышал все, о чем мы говорили, и наслаждался этим. — Мистер… — каркнул Том, и этот… этот урод перебил его, громко воскликнув: — Прошу прощения! Я нечаянно услышал ваш разговор и захотел помочь! Негоже джентльмену отворачиваться и оставлять леди в беде, — бросил вежливую шпильку в мой адрес он. Его серые глаза издевательски блестели, и я вспыхнула от злости. На меня слишком много всего навалилось, сил держать себя в руках практически не осталось. — Помочь? — оторопело переспросил Том, явно не понимая, к чему клонит этот тип.        Тот услужливо кивнул, отвесив в мой адрес шутливый полупоклон. — Я снял здесь комнату как раз до первого сентября, — сладко донес до моего сведения он. — Я в Лондоне проездом, и мне не хотелось ввиду обстоятельств стеснять моих родственников, но ради Вас, — выделил последнее слово он, — я готов пожить в отчем доме и уступить Вам свою комнату в Дырявом Котле. Ты же не против, Том? — Нет, конечно, нет, мистер… — начал Том, и этот мужчина вновь перебил его. — Вот и хорошо! — хлопнув в ладони, он прищурился и как бы невзначай бросил, — Кажется, ты нужен внизу…        Низко поклонившись мужчине, Том бросил на меня смущенный взгляд исподтишка, в котором сквозило болезненное любопытство напополам с разочарованием, но, не решившись оставаться в нашей компании после столь прозрачного намека на нежелательность его присутствия, поспешил ретироваться вниз.        Незнакомец стоял рядом со мной, с интересом следя за эмоциями на моем лице. Сделав глубокий вдох, я мило улыбнулась: — Благодарю Вас, сэр… Это было очень благородно с Вашей стороны… Я даже, право, не знаю, как отплатить Вам за доброту…        Кажется, у него была в крови привычка перебивать собеседника, так как, оборвав меня на полуслове, этот тип нагло фыркнул и, обойдя меня, двинулся вперед по коридору. Отперев ключом четвертую дверь справа, он распахнул ее и приглашающе махнул рукой: — О, не стоит придумывать ничего нового. Можете отплатить мне так же, как предлагали бедняге Тому пару минут назад.        Его пошлая, ехидная усмешка не позволяла усомниться в том, что этот напыщенный кретин слышал каждое мое слово и прекрасно видел, как я обхаживала того несчастного девственника. Это было грубо, топорно, я просто сделала ставку на явное отсутствие у Тома личной жизни, не сомневаясь, что такой страшненький девственник, как он, не разберет моей наигранной, шитой толстыми нитками фальши. Но этот тип был из другой категории. С такими, как он, играли иначе, соблазняли профессионально, и я только что с треском провалилась, позволив ему дважды заглянуть под свои маски. У меня не было выбора, кроме как играть по его правилам, и, резко вздохнув, я прошла в его комнату, не давая себе времени передумать.        Дверь за моей спиной с щелчком прикрылась, и мужчина галантно выдвинул для меня стул, стоявший у стола напротив кровати. Сам же он уселся прямо на кровать. Я молчала, ожидая его дальнейших слов, он же насмешливо разглядывал меня, буквально раздевая взглядом и явно делая это намеренно, чтобы смутить, поиграть на моих нервах и посмотреть, как далеко я смогу зайти. На сколько хватит моей выдержки.        Не совсем разобравшись, какой именно игры он от меня ждет, я кротко улыбнулась, и он тут же взмахнул рукой, воскликнув: — Давайте без этого, милочка. Я успел увидеть и пару Ваших лицемерно-приторных масочек, и Ваше истинное лицо. Оно, признаться, будоражит куда сильнее, чем все эти дешевые ужимки. Не каждая ведьма позволит себе назвать другую сучкой, попытается отомстить ей, лишив работы и жилья и для этого предложит себя такому уродцу, как Том, попутно пытаясь решить свои проблемы с жильем. Я заинтригован и впечатлен.        Я промолчала, с интересом разглядывая его. Достав портсигар, он вытащил маггловскую сигарету без фильтра и, зажав ее губами, потянулся к палочке, чтобы прикурить. В голове щелкнуло, и линия поведения наконец соизволила выстроиться. Потянувшись к нему кошачьим, небрежным движением, я зеркально повторила его действия, выуживая из портсигара сигарету и пошло кладя ее в рот.        Он прикурил мне; сделав вдох, я выдохнула вместе с дымом: — И впрямь, джентльмен, — и растянула губы в издевательской усмешке, давая понять, что считаю его кем угодно, но только не джентльменом. — Леди, — со смешком хмыкнул он, встряхнув волнистой копной черных волос. — Вы лишили меня возможности отомстить за дерзость, — вздернула бровь я. Сигарета медленно тлела в моих пальцах, но я не спешила вновь раскуривать ее. Слишком тяжелы оказались бесфильтровые сигареты. Я и в своем мире курить не особо любила, а уж вот это вот… — Как Вы планируете расплачиваться со мной за… неудавшуюся месть?        Волшебник запрокинул голову и расхохотался. — Разве я не предоставил в Ваше пользование свою комнату? И, к слову, мне казалось, расплатиться за это со мной должны Вы, — он намекающе вздернул бровь и скривил уголок губ. — Полагаю, тогда можно считать, что мы квиты, — нахально оскалилась я и расслабленно откинулась на спинку стула.       На его лице было написано неприкрытое удовольствие. Ему явно доставляла странное, извращенное веселье вся эта словестная пикировка. Он поднял вверх раскрытые ладони, капитулируя: — Ваша взяла, мисс, — и, не дожидаясь ответа, тут же продолжил, — К сожалению, у меня и правда слишком много дел. Да и придется пожить со своей сумасшедшей семейкой, а я не планировал давать им знать, что прибыл в Лондон… — в голосе прорезалась наигранная скорбь. — Что ж, это все неважно! Через неделю я отбываю в Париж по делам, не терпящим отлагательств, и мне хотелось бы знать, как я могу с Вами связаться?        Мне стало чертовски интересно, из какой это он семьи. У меня были догадки, и я не была уверена, радоваться мне или паниковать, если они вдруг оправдают себя. Еще сильнее подстегнуло интерес то, что он одернул Тома, не давая назвать свое имя. Вернув ему не менее приторную улыбочку, какой наградил меня он, я промолвила: — Элизабет Смит, — и, внезапно засомневавшись, сумеет ли сова найти меня по этому имени, добавила, — из Доклендс.        Его брови вновь взлетели вверх, теряясь за волнистой челкой, я же погрузилась в размышления. Я была Морриган или все же Элизабет? Имело ли значение имя, данное при рождении этому телу, или же важнее было, кем я сама, занявшая тушку Лиззи, себя считала? Вспомнив, что совы в каноне находили Сириуса по подписи «Бродяга», я решила, что сова этого мужчины в любом случае доберется до меня, и расслабилась. — Доклендс? Маггловский Лондон? — размеренно повторил этот тип, и взгляд его ощутимо похолодел, приобретя немного брезгливый оттенок. — Элизабет… Смит?       С трудом сдержав порыв фыркнуть, я мерзко ухмыльнулась: — Из маггловского Лондона, но… не маггла. Элизабет — одно из имен.        Это было опасно. Но мне внезапно захотелось рискнуть. Этот мужчина явно располагал к себе и к безрассудным выходкам. Да и, в любом случае, ему никогда не отыскать мое настоящее имя и не связать Элизабет с Морриган Сейр. — Одно из имен, — задумчиво повторил он. — Да Вы полны сюрпризов…        Кажется, он хотел сказать что-то еще, но его внезапно прервал странный писк, доносящийся из кармана его же жилетки. Раздраженно цыкнув, он достал карманные часы и, откинув крышку, бросил на них быстрый взгляд. Тут же резко захлопнув крышку часов, он вскочил на ноги и, испепелив свой давно истлевший окурок, бросил на стол рядом со мной ключи от комнаты. Следующий взмах волшебной палочки вытянул небольшой чемоданчик из-под кровати, и спустя минуту его вещи, вылетев из шкафа и прикроватной тумбочки, аккуратно сложились ровными стопочками в чемодан.       Следующие его действия выбили меня из колеи своей внезапностью. Нагнувшись ко мне, этот нахальный тип подцепил мое лицо за подбородок, вынудив задрать голову, и, сменив вежливо-приторный тон, грубовато рыкнул: — Когда мы увидимся в следующий раз, а мы непременно встретимся, милочка, ты обязательно отсосешь мне своим прекрасным ротиком. А сейчас прости, мне пора идти. — Тебе это дорого обойдется, — ласково прищурилась я, и он удивленно распахнул глаза, явно ожидая от меня чего угодно, только не такого ответа и не такой реакции.        Его глаза вспыхнули озорным огнем. — Я в тебе не ошибся, — хмыкнул он и, отсалютовав мне, аппарировал прямиком из комнаты.        Кем бы он ни был, он собирался продолжить наше знакомство. Это мог быть, наконец, тот самый шанс отыскать для Тома влиятельных союзников среди магов, и я не собиралась его терять. Я не врала, когда сказала, что секс со мной обойдется ему дорого, вот только мне не нужны были его деньги — их в достаточном количестве я уже получала от Лона. — Кем бы ты ни был, ты достаточно хорошо одет и уверен в себе, чтобы можно было не сомневаться в твоем происхождении и твоих связях, — пробормотала себе под нос я. И этими самыми связями я собиралась воспользоваться.        Глубоко вздохнув, я успокоилась, взяла себя в руки и, подхватив ключи со стола, вышла из комнаты, которую с таким трудом заполучила. Нужно было поскорее сходить за Томом, привести его сюда и накормить. Бедный ребенок ничего не ел со вчерашнего ужина.