***
Кан Со Бон после недавнего «великого ненаучного открытия» превратилась в на редкость послушную дочь: закрыла жениху свободный доступ в свою спальню и строго лимитировала любой физический контакт с ним. Потому как поняла, что ничего понять не в силах, но чует прямо каждым нервом — такая бесконтрольная близость с невинным, не имеющим плотских желаний андроидом может привести к весьма неожиданным последствиям. К тому же один случай, произошедший вскоре, ее здорово озадачил и еще больше укрепил в принятом решении. Дело было так. В тот день Ли Шин должен был уладить последние формальности в получении двойного гражданства, и они с Со Бон договорились встретиться после ланча в кафе, чтобы поехать вместе в Убежище: их зачем-то позвал Енхун. Бон добралась до места немного раньше, Шина еще не было. Раздумывая, чем бы занять свободное время, девушка сообразила, что кафе находится недалеко от сгоревшего в прошлом году клуба, из которого ее на руках вынес тот, кого она считала своим главным врагом, превратившийся впоследствии в самого близкого друга и любимого чело… мужчину. Ноги сами понесли Со Бон на «экскурсию» по памятным местам. Клуба, конечно, уже не существовало, там, где он когда-то находился, теперь сделали платную парковку — райончик был не из бедных. Бон побродила между дорогих автомобилей, словно ища останки исчезнувшего прошлого, и страшные и одновременно волнующие воспоминания заполнили ее мысли. Она ведь действительно уже попрощалась с жизнью, когда парень со странно спокойными глазами собственным телом остановил падающий на нее огонь… Кажется, сердце Бон именно тогда сделало свой выбор, оказавшись куда прозорливее хозяйки: герой, вынесший ее из адского горнила, никак не мог быть тем человеком, который без малейшего зазрения совести использовал и подставил девушку-телохранителя. Он вообще не мог быть человеком… Бон по привычке коснулась пальцами кулона, висящего у нее на груди. Подарок Шина, символ его сердца, которое он отдал ей, так же, как она ранее отдала ему свое. Парные подвески были для них, словно брачные венцы, соединившие воедино две души — человека и андроида. Со Бон всегда знала, что у Шина есть душа. Не аналог, не выработавшийся алгоритм, а настоящая душа — небесный дар. И эта душа уже давно принадлежала ей, если не всецело, то почти. Но Бон больше не боялась ответственности. Она боялась только одного — новой разлуки. Почувствовав, что как-то очень сильно соскучилась по своему роботу, девушка собралась бежать обратно в кафе, решив, что он уже должен быть там. Но случайно оглянувшись, она увидела, как на парковку въезжает его машина. Шин вышел из нее, закрыл и направился к месту встречи. Со Бон он не заметил. Она уже хотела его окликнуть, но увидела, что к нему приблизился какой-то хлыщ, приехавший на безумно дорогом спорткаре кричаще-оранжевого цвета, и начал что-то говорить. Со Бон вздрогнула: обычно кроткие глаза Ли Шина вмиг потемнели, став очень злыми. Она прищурилась и осторожно двинулась к парням, стараясь не привлечь к себе их внимания. Девушка узнала этого мажора — приятель засранца Нама, такой же богатый бездельник, как там его? Чан? Хан? Неважно. Что такого он сказал Шину? Почему ее мягкий и безобидный мальчик-пушистый зайчик вдруг превратился в стальной клинок? Подкравшись поближе, Бон вытянула уши и услышала окончание фразы хлыща: — …что сам на эту сучку кусачую запрыгнуть хочешь, чем руку мне ломать! С друзьями так не поступают! — Ты прав, — тихо и зловеще сказал Шин в ответ на это недвусмысленное высказывание. — С друзьями не поступают. А вот с такими ублюдками, как ты… Встретив его давящий взгляд, хлыщ попятился: — Эй-эй, да ты чего?.. Совсем спятил из-за этой нищебродки? Миг — и рука Ли Шина коброй метнулась к нему, хватая за горло. Пристально глядя в выпученные глаза собеседника, он все тем же тихим голосом произнес: — Вижу, выводов ты не делаешь… Еще хоть одно дурное слово скажешь о моей женщине — и я вобью его обратно в твою грязную глотку вместе с кадыком. — Шин, стой!!! — завопила Со Бон, выскакивая чертом из табакерки у него под носом. — Пусти его! Андроид от неожиданности шарахнулся в сторону, выпуская свою жертву, которая тут же принялась кашлять и тереть шею. Бон, не церемонясь, уцепила Шина за рукав и поволокла к выходу с парковки. Затащив за ближайший угол, она толкнула его к стене и агрессивно уперла руки в бока. — Кан Со Бон… — растерянно пробормотал Шин, хлопая густыми ресницами. Девушка сделала шаг вперед, заставляя его невольно вжаться в стену. — Кан Со Бон… А она даже не знала, что собирается сделать. Шин вел себя настолько непохоже на то, каким он был обычно, что Бон утратила почву под ногами. И вдруг вспомнила: ДНК! Стволовые клетки засранца-Шина, вернув андроида к жизни, все-таки повлияли на его характер? — Не надо, — чуть не плача, проговорила она. — Не превращайся в него… Ты же всегда был другим, мой Шин, пожалуйста, не меняйся! Не становись таким, как он… — Я не превращаюсь, — увидев слезинку в уголке ее глаза, Шин прижал Бон к себе. Он понял с полуслова ее страх. — Я такой, какой я есть, Кан Со Бон… Не плачь, пожалуйста. С этим гадом у меня уже были однажды разборки… Я бы ему не навредил, поверь. Со Бон уткнулась носом ему в плечо и глубоко вдохнула знакомый запах, расслабляясь. Да, она просто забыла — Шин не всегда бывал паинькой. Даже будучи стопроцентным роботом, он умудрялся быть человеком со всеми вытекающими. Одно то, как он отшвырнул прочь от нее поганку-Ену, говорит само за себя. Или то, с какой яростью вырвал ее руку из захвата Нам Шина… Или с дедом… Нет, определенно, этот парень вполне может быть опасным. Когда захочет… А теперь у него еще и половина тела человеческая… И где гарантия, что он снова ничего не учудит? Похоже, папаша-тренер все-таки прав… … Нет, она, конечно, не против полного очеловечивания Шина по всем параметрам, но… к этой мысли еще привыкнуть надо. К тому же батарейка эта… Может, андроида влечет к ней вовсе и не ее непобедимое очарование, а всего лишь дополнительная подзарядка? Вряд ли он сам это до конца понимает, но сбрасывать со счетов такую вероятность не стоит. По дороге в Убежище, Шин вкратце пояснил, почему сцепился с дружком старшего брата: — Он видел нас в театре и даже проследил потом, когда мы гуляли. Решил, что я — это Нам Шин и сильно удивился, сообразив, что он… то есть я, встречаюсь с бывшим телохранителем… — и улыбнулся под конец: — Я исправно выполняю свою главную задачу: защищать Кан Со Бон. Не ругай меня за это. Чжи Енхун с порога озадачил нашу парочку, заявив, что желает заказать для них обручальные кольца. С гравировкой, со всеми делами, чтобы и размерчик сел, как влитой, и помех не было при активной деятельности любого рода. — Разве это не обязанность жениха — позаботиться о кольцах? — засомневался Шин. — Ну, я же от твоего имени все это делать собираюсь, — возразил Енхун. — А ты бы лучше Дэвиду помог, он последнее время что-то над новой батареей усиленно колдует, все усовершенствовать ее пытается. С тобой-то у него дело быстрее пойдет. — Хорошо, — кивнул Шин и осмотрелся. — А хён сегодня опять не приехал? Президент Чжи хмыкнул и немножко покривил губы: — Наш прынц ныне в печали! Обидел ты его смертельно… — Какой из него принц — жаба натуральная! — не удержалась Со Бон. — Я сам к нему съезжу, — решил андроид. — Все равно хотел побывать в дедушкином доме… — Без меня, — вредным голосом сказала невеста. — Понимаю, что тебя не остановить, но я лично не желаю там появляться и по доброй воле глазеть на эту рожу… Может, и ты передумаешь? — с надеждой спросила она. — Он тебя плохому научит. — Возьми мою машину и отправляйся домой одна, — сказал Шин. — Я, возможно, останусь у хёна на ночь. Нам многое надо обсудить. Не волнуйся, я умею фильтровать информацию. Я умный — помнишь? Со Бон ничего не оставалось, как смириться, хоть это ее и не радовало. Она, безусловно, многого не знает о взаимоотношениях двух братьев, но… Чует ее сердце, что не все там так по-братски…***
Ли Шин медленно бродил по знакомым комнатам дедова дома, не включая свет. Точнее, он попробовал, как раньше — включить его дистанционно. Но ничего не получилось. Шин совсем по-человечески вздохнул и зашел в бывшую свою комнату, где по-прежнему пылились на стеклянных стеллажах фигурки супергероев и роботов-трансформеров, а мебель стояла точно так же, как год назад. На миг ему даже показалось, что на полу, в уголке, как обычно уснул малыш Хидон… Показалось. На полу сидел не Хидон, а Нам Шин, и крутил в руках игрушечного робота, разбирая его на запчасти. — Уверен, что сможешь потом собрать все, как было? — спросил Ли Шин, щелкая выключателем. Нам зашипел и прикрыл ладонью глаза от яркого света. — Как соберу, так и будет, — пробурчал он, вставая. — Мой робот, что хочу, то и делаю… — Я так понимаю, Хидона ты больше сюда не пускаешь играть, — заметил младший брат. — Напрасно. У вас с ним больше общего, чем ты думаешь. Нам Шин удивленно на него посмотрел. Будто Ли Шин ляпнул несусветную глупость. — Что? Ты правда ничего не знаешь? Или у тебя, как у деда, крыша поехала? Андроид нахмурился. Он не знал — чего? — Крыша может поехать только у тебя, — проинформировал он хёна. — А у меня она саморезами прикручена. Так чего я не знаю? Расскажи. — После того, как Нам Хо Ён разбилась в автокатастрофе, мальчишку забрали к себе родственники отца, — сообщил Нам Шин. — Увезли его то ли в Америку, то ли в Австралию… Не знаю. Я не интересовался. — Тетя Хо Ён погибла?.. — ошарашенно прошептал младший. — Я… я правда ничего не знал… — он обвел взглядом комнату и устремил его в открытую дверь. — Получается, этот дом теперь совсем пустой… Остались лишь ты и… Погоди, хён… А дедушка? Он жив? — Вряд ли, — криво ухмыльнулся тот. — Его пока вперед ногами, конечно, не вынесли, но это мало, что значит. Старый козел после смерти доченьки, которую в упор никогда не замечал, вообще людей узнавать перестал… Э-э, ты чего? Он уставился на брата-андроида, с изумлением наблюдая, как тот вцепился пальцами себе в переносицу и зажмурился. — Щиплет… — неверным голосом пробормотал Ли. — Как странно… Больно… Это же боль? Бон говорит, она бывает разной… Ай! Он отнял руку от лица, и Нам Шин увидел, как по его щекам скатились две маленькие слезинки. — Ну ты это… Совсем-то не раскисай… Мужикам слезы не к лицу… И вообще — повода плакать и нет, люди смертные, все когда-нибудь умрем… Да не реви ты!!! — выкрикнул Шин-человек, отчетливо понимая, чувствуя собственным нутром, как корежит сейчас брата-андроида — непривычные слезы жгут глаза, а твердый и горький ком в горле не дает сглотнуть. …Две крошечные капельки — больше слез не было, — но неподвижный взгляд и плотно сомкнутые губы Ли Шина ярче любых стенаний передавали его скорбь. Скорбь по людям, кого он даже толком не знал, но уже привык считать их своей семьей, какими бы монстрами они ни были. Шин хотел верить, что в каждом человеке, даже самом отвратительном, есть маленькая искорка добра, и ее при желании можно раздуть… Что каждый человек способен измениться к лучшему… пока он жив. Смерть же отнимает эту возможность. Именно поэтому андроид всегда стремился спасать людей и защищать их от опасности. Да. Это не просто правило. Это желание. Решение. Выбор свободной воли человеческой души, поселенной в искусственное тело… Нам Шин будто сам все это пережил, глядя на младшего брата. Это что — так проявляется их общая основа? Синдром близнецов, или как там оно называется? Плевать. Нам Шин под воздействием всего этого тоже принял решение. Укрепился в нем. Он во что бы то ни стало должен закончить то, что начал!