Под звездой Элдии

Следующие несколько часов Габи просто проспала. Затем ей принесли всё, о чём говорила Одноглазая – воду, еду и чистую одежду. Всё же остальное в жизни юной пленницы было прежним - и ей оставалось только спать, давая организму отдых и предоставив природе привести всё в относительную норму. Но, когда Габи в очередной раз проснулась, она уже не почувствовала движения полёта. Не поняв где находится, подумала что дома, и даже хотела улыбнуться. Но глаза не разлеплялись - их резало так если бы она, до того как заснуть, долго рыдала. "Почему бы мне слёзы лить?" Но потом пришло осознание. Всё что было - жуткая правда, а не тяжёлый кошмарный сон и не фантазия глупой уставшей девочки. Её друзья и Фалько мертвы, а она сама... Сердце пропустило удар, накатило чувство омерзения, до тошноты. Открыв глаза Габи, посмотрела на свои руки в ссадинах. Они странно тряслись, мелкой дрожью. Хотя её силы быстро восстанавливались, и девушка уже ощущала себя вполне отдохнувшей от всего пережитого. И всё же - её положение и будущее по-прежнему оставались весьма туманными. К тому же - пусть и не так как мечталось, но она стала женщиной. Точнее, её просто изнасиловали, но оставили в живых. А от предателя Зика эти демоны знают, что она сестра Райнера и теперь повезут в свою столицу к какой-то их королеве... И что было у той с её братом, интересно? Чем он вообще занимался столько лет в этой проклятой Элдии?! Крутил романы с их бабами и помогал демонам сражаться? Это и было то важное задание, на которое он был отправлен? Габи была в то давнее время ещё слишком мала, чтобы помнить, но всё же, по рассказам родителей и старших, представляла себе это как-то иначе. Встав с жёсткого пробкового матраца, девушка быстро, оглядываясь на запертую дверь, сбегала к небольшому, закрывающемуся металлической пробкой, люку в полу дальнего угла камеры. Рядом с ним стояло ведро с водой и льняной мочалкой. С их помощь недавно девушка смогла хоть немного привести себя в порядок. Судя по всему, демоны понимали, что такое чистота. И это уже радовало. Оправив, выданный ей, серый и не по росту мешковатый комбинезон, Габи вновь села и стала ждать дальнейшего. Ничего больше ей и не оставалось. От скуки невольно подвигала пустую алюминиевую миску. Когда ей впервые принесли сладкую кашу и кружку с горячим настоем, она честно хотела проявить характер и презрительно отвергнуть эту подачку от мерзких демонов. Но молодой организм и сосущая боль в желудке вскоре заставили её быть более благоразумной. "Не хватало ещё уморить себя голодом на потеху этих ублюдков. Не дождутся!" — пришла в голову вполне разумная мысль: "Наберусь сил, а затем выберу момент и перегрызу им всем глотки! Сбегу и как-нибудь вернусь домой..." Но вокруг всё так же были прежние серые стальные стены. Через круглый иллюминатор в комнату лился яркий свет Шер. И ставших уже привычными звуков работающих двигателей не слышно. Только своё же собственное ровное дыхание. Габи уже не было мерзко, ступор осознания прошёл. Только внизу, между ног, ещё ощущалась тупая резь. "Ну и что теперь?" Одноглазая больше не появлялась. Только в последний раз, оставив еду для Габи, радостный охранник сообщил, что их дирижабль наконец-то достиг берегов родного Острова. И добавил, чтобы Габи ждала госпожу Микасу Аккерман, которая отведёт её куда надо. И, сплюнув, посоветовал быть с ней поосторожней. — Она просто бешеная! — воскликнул парень: — Я как-то попробовал пошутить с нею и вот... Закатав рукав рубашки на левой руке, он продемонстрировал Габи длинный шрам, тянувшийся белой изогнутой полосой от его локтя до самой кисти. "Так что веди себя потише, если не хочешь получить от неё такой подарок", — так он выразился. И теперь, сидя одна, Габи с грустью прикидывала свои шансы. Пережить всё - вот её главная цель. Но слёзы опять предательски накатывали. Нет, она не будет больше плакать - она воин. Решительно встав, девушка пошла к двери, и начала, насколько хватало сил, колотить ногой в опостылевшую дверь. Попыталась кричать, но получился только жалкий хрип: "Проклятье, кажется, сорвала я всё-таки вчера горло..." Но тут дверь распахнулась и в камеру шагнула незнакомая девушка. По характерной внешности Габи сразу определила в ней хизурийку. Вероятно, это и была та самая Микаса Аккерман. На ней была зауженная в талии и ладно пригнанная по стройной фигуре чёрная военная форма с большими накладными карманами и серебристыми вставками. Туго обтягивающие выпирающую пятую точку и длинные ноги кожаные штаны, заправлены в высокие до колен, начищенные ботинки со шнуровкой и крупными медными бляшками. Высокую грудь, крест на крест, стягивали широкие ремни. За широкий пояс, вышитый россыпью голубых кристаллов хризолита, заткнуто два тонких длинных кинжала. На боку висела массивная пистолетная кобура. Бросив на Габи холодный стальной взгляд, вошедшая, сухо произнесла: — Ты куда-то торопишься, малейская стерва? Зачем шумишь? От тебя и так слишком много вони! Может тебе всё же стоит отрезать руки? Мои так и чешутся... И ещё раз презрительно окинула застывшую пленницу. — Следуй за мной, — резко повернувшись, тряхнула волной чёрных локонов, не глядя бросила через плечо: — Мы прибыли в форт Восточной Гавани. Командор Хендель поручила мне доставить тебя в Карантинный блок. Тебе надо как следует помыться перед дорогой в Ярнвит - и я отведу тебя в душ. — И что потом? — поинтересовалась Габи, перешагнув порог камеры. — Обед и транспортировка до столицы, — пожав плечами ответила Микаса: — Командор зачем-то пожелала доставить тебя во дворец королевы Хистории. Хотя я бы лучше отрезала тебе голову ещё вчера. А пока, я надеюсь, ты прекратишь болтать - иначе я тебе что-нибудь другое всё-таки отрежу. И она, высунув язык, красноречиво провела по нему острым ногтем большого пальца. Сойдя по трапу с дирижабля, Габи увидела, что корабль сел на широком прибрежном травянистом лугу пестревшем мелкими жёлтыми цветами. Сзади, тихо накатываясь на каменистый пляж, простиралась бескрайняя морская гладь. Там где начинался луг, серыми горбами выпирали два приземистых каменных дзота. Между ними вдаль тянулись ряды колючей проволоки на стальных шипах. Там так же можно было заметить цепочку дзотов и извилистых траншей. А с обоих сторон, далеко на горизонте виднелись тёмные рощи гигантских деревьев. Тропа от посадочной площадки вела к массивным воротам в высокой стене, сложенной из огромных береговых валунов. На ближайших башнях вверх топорщились странные деревянные сооружения, очень напоминавшие большие многоствольные арбалеты, закреплённые на станине. А из бойниц стен торчали чёрные стволы пушек. И повсюду копошились воины - здесь явно всё было готово к основательной обороне. Изнутри же форт представлял собой типичное военное поселение - с гарнизоном стражи, просторной земляной площадью и приземистыми двухэтажными казематами из обожжённого кирпича. Микаса толкнула Габи к дверям одного из них... ...Капли горячей воды, приятно сбегали по телу. Габи стояла под тугой струёй, отмокая после того, как старательно и тщательно натёрла свою кожу и намылила волосы. Густая пена вкусно пахла какими-то фруктами или цветами. "А у них здесь неплохое мыло", — подумала она, вспомнив дощатые душевые в гетто и вонючие бруски "собачьего жира" в казарменной бане. Присев на корточки девушка долго смотрела на утекающие в водосток струйки и повторяла имена тех кого должна убить: ублюдок и насильник Флок, придурок Шмуль, Одноглазая Хендель, Жан - убивший Фалько, предатель Зик, Эрен Егер и Микаса Аккерман. А, если удастся - то и, неизвестная ей пока, королева Хистория. И все прочие демоны, что попадутся на пути Габи. Она устелет их мерзкими растерзанными телами свою дорогу по этому Раю, сделает из них плот и доплывёт на их трупах до берегов родной Мале. * * * * Когда запертая дверь каюты вновь открылась, Флок оторвался от лежавшей у него на коленях книги и с прищуром посмотрел на вошедшего Жана. — А вот и ты, дружище, — приветствовал его Каплан. Жан растерянным взглядам смотрел в серо-голубые глаза - пытался с укором, но не выходило. Постоянно щурившийся Флок, казалось всегда ехидничает над всеми окружающими. Но Жан лучше кого угодно знал, что этот прищур не обозначает ровным счётом ничего, просто привычка. А вот что он думает на самом деле, оставалось для него загадкой. — Зачем ты сделал это? — почти шёпотом спросил Жан. — Почеши мне макушку - ужасно чешется, — улыбнувшись, неожиданно попросил Каплан. Жан подошёл, к сидящему на койке Флоку, и начал чесать. Этот завиток на голове друга, Жану всегда нравился. Флок аж застонал от удовольствия, и этот стон вскоре перешёл в мурчание. Весьма похожее на натуральное кошачье. — Ты меня спас! Руки связали - не почешешься. Может, развяжешь? Сам не мог догадаться? Или я и об этом должен тебя просить? — Ой, извини! — Жан кинулся расстёгивать ремни. Освободившись, Флок с удовольствием потянулся, растирая затёкшие руки. Затем открыл тумбочку и, достав бутылку, сорвал пробку. Сделал три больших глотка прямо из горлышка. — Уф! Другое дело... — довольным тоном проворчал он: — Адской сковородкой мне в лоб - что за порядки на этом корыте! Связали и бросили одного - ни за что, ни про что! Совсем взбесилась эта Одноглазая мымра! Бабская солидарность что ли? Из-за какой-то пленной мокрощёлки?! — Так зачем ты это сделал? — вновь и более настойчиво спросил Жан. Он хотел добавить ещё, что Флок конченый отморозок и сволочь! И что он видеть его в своей жизни больше не хочет! Но не стал, так как это было бы ложью. А врать Жан, за время тесного общения с Капланом, постепенно отучался - так уж он на него воздействовал. — Что сделал? — состроил самую наивную гримасу Флок, ещё немного и нижняя губа затрясётся. Не то от обиды, не то от смеха - не разберёшь... "Невинный мальчик!" — так можно было бы подумать, не зная правды. — Зачем Флок? Она же ещё ребёнок совсем! — Жан отвёл взгляд. — Ребёнок? А выглядит ещё той кобылкой. Или ты про кого? — Блядь, ублюдок! Не выводи меня. Ты знаешь - о ком я! Или ты каждый день насилуешь девочек? — Жану хотелось ударить Флока и даже избить его ногами, так чтобы тот своей кровью из разбитого лица пол забрызгал. — Да нет - не каждый... — усмехнулся Каплан: — И я вообще-то по девочкам не любитель. Побаиваюсь я их как-то... Да и ты, мне кажется, тоже. Мы ведь поэтому вместе? Жан тут же вскинул на него вопросительный взгляд, губы дрогнули в накатившей обиде. "Неужели именно так Флок и думает?" — хотя и сам понимал, где-то в глубине сознания, что это может быть правдой. — А если ты насчёт пленницы, как там её - Габи... — продолжал Каплан: — Ну что сказать – сама, дура, виновата. Там на палубе - за Лобова и Сашу, вообще убить хотел. Забить насмерть и выбросить эту мразь за борт. Зик не дал... — Она же ещё маленькая девочка! — воскликнул Жан. — Эта маленькая девочка взобралась по трупу на дирижабль и чуть не убила Сашу! — напомнил ему Флок: — Вот я ей и хотел показать, как не надо делать и что за это бывает. А заодно и кое-что проверить для себя. О нас, и о себе тоже… — Ты, правда, больной что ли? — удивился Жан. — Ну вот, ещё один моралист прорезался! Что такого особенного в этой тощей соплячке? Что вам всем до элдийки из малейского гетто? Дайте ей нож, и она же первая без зазрения совести и раздумий вскроет вам глотки! Будь здесь командором настоящий и преданный Элдии воин, а не старая Одноглазая вобла - эту мелкую сучку даже в плен никто бы брать не стал. Флок вздохнул, развалившись на койке и, взяв бутылку, сделал большой глоток. Устроившись поудобнее, он продолжил, зажав горлышко тонкими пальцами: - Повторяю, если бы не странное заступничество Зика и Эрена, эту девчонку кончили там же - на нижней палубе. Как я и хотел. Ну, может быть, сначала, ещё бы пустили по кругу, а затем всё равно пристрелили. И это только в лучшем случае... Каплан снова отхлебнул: — Подумаешь - сестра Райнера! Ну и что? Титан и подлый шпион! Тем более не жалко - раздавить, как гниду... Жан, мы же уже и так столько воюем, а наших врагов всё ещё легионы. Наш народ напрягает все силы, а некоторые предпочитают тащить к нам на Остров лишние рты! Ты же прекрасно знаешь, какие сейчас продуктовые пайки у гражданских. Люди иногда просто голодают, а ведь им надо ещё и работать на наших заводах и фермах. — Может кому-то просто надо получше работать, а другим поменьше жрать? — предложил Жан. — Может и так, — кинув на друга похолодевший взгляд, тихо протянул Каплан: — Но со мной об этом лучше не говори, а можешь - так и вообще не думай. А то ведь я не посмотрю на то кто мы друг другу... Ну, на то что между нами... Короче, на нашу дружбу, ты понял! Жан испуганно прижался спиной к холодной стальной стене каюты. С тех пор как Разведкорпус сверг старого короля Рейса и Флок принял участие в этом, поддержав и возведя на трон Хисторию, говорить с ним о недостатках власти было просто бесполезно, а иногда и опасно. Каплан был типичным фанатиком, может быть даже немного поехавшим - особенно после той самоубийственной атаки, где выжил только он один. И в которой погиб его любимый командор Эрвин. А Флок глядя на друга, усмехнулся и ещё раз приложился к бутылке: — Ты вот эту мелкую... Как её? Габи... Пожалел. А она тебя, как и нас всех, демонами считает. А ты у нас такой святой оказался! Ну и как - нимб рога не натирает? — Нет, я не святой, — проговорил Жан: — И на девку эту мне тоже большим счётом наплевать. И что с ней дальше делать, то пусть начальники решают. Я о нас говорю... Ты мне дорог! — Ревнуешь что ли? — в лоб спросил Флок. — Ты это... Я... Ну, зачем так? — зарделся Жан, почувствовав, как его обдало жаром. Он и сам ещё не до конца понимал своих чувств к Флоку и силу своей привязанности к нему. Боялся признаться, но бороться с этим он и вправду уже не мог. Каплан протянул ему бутылку и Жан в несколько глотков осушил оставшуюся в ней терпкую настойку до дна. — А командорша Хендель меня этим попрекнула... — услышал он слова Флока, белёсым холодным взглядом смотревшего на него в упор: — Как она узнала? Ты проболтался? — Нет! - воскликнул Жан: — Может просто догадалась... — И ещё она сказала, что об этом знают все. Понимаешь - все! — продолжил Флок. — Может это и к лучшему? Демон их побери! Почему мы должны скрывать свои чувства? Мне это надоело! — Жан, как все мужчины предпочитал просто получать удовольствие от своих слабостей, страстей и желаний. Трепаться о них и выяснять отношения было для него просто мучительно невыносимо - совсем как ворочать камни натощак. Или идти на утреннее построение после хорошей вечерней пирушки. — Ты это за себя говори... — пробурчал Флок: — Я лично ещё как-то не готов. Да и вообще... Не знаю! Баба я, что ли о всякой этой херне париться, когда Элдия в опасности. Войну же мы новую начали... Ты об этом-то ещё не забыл со своими заморочками, а? Кто величие Империи возрождать будет? Или ты что ли матерью Машиаха стать собрался? И я должен вернуть к жизни своего командора!!! Флок потянулся к тумбочке за следующей бутылкой: — Хочешь знать, зачем я трахнул пленную, да? Так слушай - может, поймёшь, если всё ещё не дошло... Помню, когда я был совсем мелким, дед рассказал мне одну историю. Каплан глотнул и протянул бутылку Жану, но тот отрицательно замотал головой. Флок пожал плечами и продолжил: — По молодости моя мать была очень красивой и одевалась всегда в открытые тонкие платья. Так что все её формы на свету просвечивались. И мой дед предупреждал, что бы она так не ходила по улице. Но мать не слушалась - она была молодая, ей хотелось развлечений. И на все укоры своего отца она только смеялась. — К чему ты это мне рассказываешь? — Жан опять начал охеревать с Флока, хотел же просто услышать короткий ответ, а не рассказ о его матери. — А к тому - что я не больной. Просто я навсегда запомнил, что потом произошло с матерью - что она досмеялась однажды. В очередной раз, она намулевавшись и разодевшись, пошла на встречу с компанией знакомых парней. И они изнасиловали её по кругу - человек пять не меньше. Но мать не замкнулась в себе. Придя домой в порванном платье, она сняла его и выкинула, вместе с яркой косметикой. И теперь такой скромницы, как моя мама, не найти. Это был урок для неё! Жёсткий, но после него она поняла, как делать не надо. — И поэтому ты изнасиловал эту девочку, ребёнка? Она что, показалась тебе вызывающе одетой? Ты точно чокнутый! Ведь, когда мы на них напали, там был какой-то праздник. — Ну и это тоже... — с прищуром протянул Флок: —Такие соблазнительные розовые панталончики! На тебе бы они тоже хорошо смотрелись. И таки да, ты прав - она ребёнок... Мне совсем не доставило удовольствия делать с ней такое. Но так как она именно ребёнок - её ещё можно научить и изменить. К тому же она элдийка, а была бы малейкой... Тогда я даже спрашивать не стал бы - просто взял бы её за ноги, да и скинул бы с дирижабля башкой вниз. Ей промыли мозги, а я вставил их ей на место, для этого я и выжил - что бы спасти и объединить элдийцев, всех кого смогу. — Ты всё равно ублюдок... — Жану было плохо и тошно, он окончательно понял, что любит этого дурака. И сам тоже дурак. Похоже, что если бабам через противоположное от головы место мозги вправить можно, то для мужиков эффект прямо обратный. Да, Флок безжалостно сжигал врагов - как солдат, так и гражданских, без разбора. И был за массовые расстрелы. Но всё это во имя Великой Элдии! И Жан хоть и злился, а порой и боялся его, но всё же прощал. Вот и сейчас, кажется, понял и тоже уже простил. — Кстати, ты не слышал, что там дальше собирается со мной делать наша госпожа командорша? Ты меня выпустишь? — тем временем с лёгкой досадой поинтересовался Флок. "Можно подумать, что чай остывает, а не судьба его решается", — мысленно вновь охренел Жан. — Нет, — резко ответил он: — Формально она остаётся старшим по званию и командиром всего нашего отряда. И имеет право держать тебя до прибытия в столицу, и доклада об итогах прошедшей операции. Путь от Восточного форта на транспортном дилижансе, без отдыха, при хорошей погоде и смене лошадей, займёт не меньше двух недель. Поэтому решено продолжить полёт на дирижабле. По словам капитана, при попутном ветре, для этого потребуется всего около десяти часов. Мы благополучно достигли родных берегов и сейчас пополняем баки горючкой и оставляем здесь всю команду вместе с Эреном. Он почему-то не хочет лететь к королеве. А тебе велено находиться в своей каюте. Жан влажно и с надеждой взглянул на Флока: — После взлёта я могу составить тебе компанию... Ты ведь знаешь что я ужасно боюсь высоты и, к тому же, на мостике меня укачивает. — Там видно будет, — приподняв бровь, ответил Каплан: — Сейчас я не могу об этом думать. Я просто взбешён! И мне надо написать записку с приказами для моих остающихся людей... Раз я под арестом - вот ты и займёшься ими. Где ты вообще шлялся всё это время? — Я... — попытался сказать Жан. — Ладно, забей, — улыбнулся Каплан: — Мне больше интересно, как теперь будет выкручиваться Эрен. Он так долго подкатывал к Хистории, настойчиво твердя ей о смерти Райнера. Ха! А теперь у нас его сестра, а во время боя в Малейской столице все видели Райнера живым. Сейчас я даже рад, что не прибил эту девчонку. И я очень хорошо понимаю желание Эрена не попадаться королеве на глаза... Откинувшись на койку Флок усмехнулся: — А наша старая карга командорша, молодец! Ловко окрутила черномазого гоя. Лететь действительно намного удобнее, чем трястись через пустоши в скрипучей колымаге тесной вонючей компанией. Интересно, как ей удалось уговорить этого капитана Оньякопона. Ха! Припахала темнолицего! Пригнал нам свой дирижабль и взялся тренировать наши экипажи... Так пусть выкладывается по полной - во имя Элдии и Прародительницы Имир! Жаль, иллюминатор у меня в каюте маловат - я ещё никогда не летал над Стенами. И вообще над нашим Островом. Из командного отсека вид должен быть просто потрясающим. И уже осоловело посмотрев на собравшегося уходить поникшего Жана, Флок рассмеялся: — Как думаешь, что решит королева за совращение этой самой Габи? Тем более что она мне весьма понравилась - хоть и дура, но смелая. Да и на внешность ничего - смазливая... Ты точно уверен, что ей только тринадцать?! — Скорее всего, да! — Жану было страшно за любовника, но надо было показать твёрдость и осуждение в голосе. Но получилось плохо - выходила лишь горечь от обиды. Жан ожидал всего от Флока, но только не предательства. После потери Марка - и такой облом... — Интересно, меня в Ярнвите четвертуют, повесят или сразу расстреляют, — окончательно развеселился Флок, с прищуром глядя на бутылку. — Да! — выкрикнул Жан, направляясь к двери. — Что да? — Каплан прищурился сильнее. — Я бы тебя ещё и помучил! — обернулся Жан и ответил недавними словами Флока: — Сейчас я не могу об этом думать. Я просто взбешён! Флок рассмеялся ему вслед и крикнул: — Ах, мой любезный товарищ! Ты так добр... Управишься с делами - приходи. Я буду рад. И ещё, будь другом, прикажи принести нам какой-нибудь жратвы. А то пить это кислое пойло в одиночестве и без закуски совершенно невозможно... Дверь каюты закрылась, оставив доблестного Главу Службы Внутренней Охраны Элдии наедине с запасами спиртного в его тумбочке. * * * * Встреча дирижабля в Ярнвите - столице Элдии, вышла весьма бурной. Никто из его жителей ещё ни разу в своей жизни не видел подобного летающего чуда... Всё это, как и известия о благополучном возвращении воинов из весьма удачного набега на Малейскую столицу, сильно отвлекло и развлекло всё население и саму королеву. А последнюю, ещё и новости о Райнере и доставка во Дворец его сестры. Было ясно, что теперь войны не избежать и всех охватило патриотическое возбуждение. Когда же Хендель доложила королеве о том, что сделал Флок, Хистория лишь равнодушно пожала плечами. Флока привели к ней и он целый час распинался о необходимости неустанной заботы по поддержанию спокойствия и полной готовности в войсках и гарнизонах. И о своей незаменимой роли в этом. Особенно сейчас - когда малейский крон-принц убит и следует ожидать ответного вражеского удара. А так же о планах относительно всеобщего объединения всех элдийцев под единой властью Ярнвитского двора. Королева вполне разделяла эту идею. Поэтому отставка Каплана и его ссылка в Разведкорпус - под её начало, как настаивала Одноглазая, показались её величеству слишком суровым наказанием. Но всё же она упомянула об этом на срочно собранном Королевском Совете. Разумеется там обсуждалась не судьба Флока. Были вещи и поважнее. Главное - что теперь следует предпринять и как дальше вести войну с Мале после авантюры Эрена. И что ещё необходимо сделать для отражения вероятного морского десанта. И когда Империя нанесёт свой ответный удар. Но перед этим, общим голосованием, Флока было решенно не наказывать строго - двух месяцев домашнего ареста, было вполне достаточно. Такой человек в это страшное и кровавое время просто не заменим. Да, он отморозок - но он наш отморозок. На него можно взвалить любую грязную работу, которую другим совесть не позволит выполнить. "У Флока напрочь отбито понятие совести и милосердия, как и у наших врагов - поэтому он ценен." Так считала не одна Хистория, её поддержало всё командование, министры и советники. К тому же изнасилование врага - это не то преступление, которое должно слишком строго караться. В военное время это происходило чуть ли не постоянно. Про казнь никто и слова не сказал. Флока просто отправили с глаз долой - обратно заниматься своими обязанностями, не смотря на некоторое недовольство со стороны командорши Хендель. Шмуля и вовсе не стали задерживать. Все понимали его поступок - Саша едва не умерла от полученной раны. Но к счастью её удалось спасти. И так Флок отделался лишь испугом, как впрочем сам он и расчитывал. Но, как сказала тогда Хендель на Совете: "Придёт время - его всё равно казнят. Такой как он, словно пёс попробовавший человеческой крови. Уже не сможет остановиться." И с этим было трудно не согласится. Габи так же решили оставить в столице. Зик Йегер всё подробно рассказал о ней королеве и Хистория дала распоряжения отправить пленницу в своё дворцовое поместье. Она хотела поближе узнать эту малейскую элдийку, а ещё - держать, как напоминание о своём возлюбленном Райнере. Девчонку причесали, одели, подкормили и стали приучать к дворцовой жизни. Сначала взаперти - в покоях королевы и в сопровождении бдительных гвардейцев. Хистория часто вела с ней длительные беседы - распрашивала о доме, родителях, о жизни элдийцев в гетто. Но особенно много о брате. Малышка ей понравилась. Так прошло около двух месяцев и стало понятно, что Габи беременна. Всё это время пленница, оставалась дикой, а иногда и просто агрессивной. Её странное убеждение в демонической природе всех островитян, не смотря на доброе к ней отношение, было прежним. Вероятно её всё ещё сильно беспокоил плен и ограничение личной свободы. И когда растерянная девочка в очередном приступе истерики выпалила эту новость королеве, та сразу решила выдать её за Флока. Всё таки ведь именно он был основным виновником возникшей ситуации. И, к тому же, Каплан слишком лёгко отделался за свой поступок и, как докладывали Хистории, не сделал надлежащих выводов. Это надо было исправить. К тому же королева Элдии была весьма сентиментальна и, привязавшись к Габи, относилась с большим участием к чувствам и судьбе своей юной подопечной. А ещё ей очень хотелось просто подружиться с этой сестрёнкой Райнера. И, ничего не подозревающий Глава Внутренней Охраны, всё ещё счастливо находившийся под домашним арестом, был срочно доставлен во Дворец. * * * *