Ищущая

Очнулась я уже в своей комнате с назойливым звоном в голове. Все тело как одеревенело, не хотело подчиняться приказам. Даже поднять руку я не могла, только оторвала от постели, как тут же уронила. Казалось, в вены мне залили жидкий свинец так тяжело было. – Ох, Лорначка, ты проснулась? – Я увидела посеревшие локоны Эдды, которая склонилась надо мною. – Подожди немного, я сейчас положу целебные камни, как сказал Хозяин. На мой лоб опустилось что-то прохладное. Это был камень, как и обещала Эдда, еще один опустился на грудь и последний на живот. – Золотко, подожди немножко, господин целитель сказал, что тебе после этого полегчает. А я пока, пойду и принесу тебе поесть, а то ты так истощилась за эти дни. – И действительно ушла. Я могла только закрывать и открывать глаза, наблюдая как по потолку нервно стелются магические потоки, и судорожно сжимать челюсть, особенно болезненно реагируя на особо резкий звон, раздающийся в моей черепной коробке. Но стало полегче, и я не кривилась при особо громком стуке, уже реальном: снежинок об оконное стекло. – Ох, магистр, Хозяин так рад, что вы пришли. Лорна как раз очнулась, и я сделала, как приказал Хозяин. – Это задолго, до того, как Эдда вошла с загадочным магистром в комнату, я случайно подслушала их разговор, а точнее монолог. Дверь открылась и личность загадочного магистра прекратила для меня быть тайной. Приподнявшись на локтях, я сейчас уже могла это сделать, рассматривала целителя в белоснежном меховом манто , сейчас снимающего его. Но приподнимание было для меня поспешным решением. Тело мое решительно противостояло столь нахальной выходке, поэтому я просто сползла обратно в кровать. – Вижу, нашей сударыне уже лучше? – Магистр Каприси заметил мою неудавшуюся попытку приобрести вертикальный или полувертикальный вид в пространстве. – Ну что вы, посмотрите, на ее кожу, она же почернела! – За меня ответила кухарка, возмущенно всплеснув руками. – Не беспокойтесь, с девушкой все будет в порядке, это просто действие камней. Можете пока приготовить тазик с тёплой водой и принести настой на сарахе? Лорна, как вы себя чувствуете? – Последнюю фразу он произнес, сняв свою верхнюю одежду, сложив на ближайшее кресло и повернувшись ко мне, в то время как Эдда, судя по шагам, отправилась исполнять просьбу. – Здравствуйте, не очень хорошо. – Сняв кремовые перчатки, он кинул их к манто и стал в прямом смысле слова водить надо мной руками. – И как это проявляется? – Уточнил он, делая странные манипуляции руками над моим телом. – В голове звенит, и тело не хочет меня слушать. – Даже так? – Он снял камень с моей головы, который из-за моих действий перекочевал мне на лоб с помещенного ранее на макушку. – Видите сударыня, какого цвета этот камушек? – Черный, я полагаю. – Посмотрев на обугленный камень, я все же с сомнением ответила, не совсем понимая к чему был этот вопрос. – Вы правы. Вы не против, если я немножко расскажу о нем? Это Камень сострадания. Он используется целителями вблизи реки Вистини и Ригоданских гор. Необычайно ценится за способность вывести из организмов любую отраву, ну или почти любую. В природе и в неиспользованном состоянии он белый как снег, что усложняет его добычу. Все же знают, что исток Вистинии практически скован льдом, как и большая часть Ригодана занесена снегами. Но стоит только одной капле яда попасть на него, как он меняет свой цвет не сильно, все зависит от доли яда, но столь черным этот камушек я раньше не видал. Как вы думаете, к чему я вам все это рассказал? – Вы хотите сказать, что меня отравили? – Вы правы. Но я хотел отметить немного другое. Были бы вы живой особой, то увы, вы бы не выдержали и десятой части от дозы, находящейся в вашем организме. Я сказал им об одном камне, но ваша местная повариха поставила целых три. И что самое удивительное, они не отличаются друг от друга ничем. – В доказательство своих слов, он взял камушек, обосновавшийся у меня на груди. – Только вам это не сильно помогло, яд еще в вашем теле и другие камни вряд ли вытянут его полностью. – Вы хотите сказать, что я умру? – О чем вы, разве вы уже умерли? И я не о упокоении. Нет, просто яд все еще в вас и способа быстровыводящего его, я более не знаю. С одной стороны, были бы вы живая, я мог помочь очистить вашу кровь, но с другой стороны, вы бы умерли раньше от влияния яда. А так я только могу замаскировать симптомы. Согласны? – Быстрыми движениями он убирал камушки в небольшую шкатулку, которая стояла здесь же на столе. – А чем мне это будет чревато? – Уточнила я. – Вы будете ядовитой мертвой девушкой. Ваша кровь и плоть будет токсична, и вы, как виверны, сможете переваривать железо. Но это не навсегда, со временем яд выведется из тела и вы вернетесь к обычному состоянию, но это произойдет не скоро. – Токсична? Я буду отравлять одним своим прикосновением или даже присутствием? – Нет, иначе я так близко к вам не стоял. – Хохотнул мужчина в подтверждение беря меня за ладонь. – Для того, чтобы кого-то отравить, нужно повредить целостность вашего тела, вкусить вашей плоти или выпить вашу кровь. Теперь, поверьте, ни одно животное, укусившее вас, этого не переживет. А так прикасаться к вам можно. – А сколько по времени я буду «ядовитой»? – Возможно пару лет, может и больше. Раньше я не видел умертвий одурманенных таким количеством Гранатовой Эйфории. – Гранатовая Эйфория? – Этот яд несильно действует на мертвых, но видимо тебя потчевали им в больших количествах за малый промежуток времени, вот он и возымел такой эффект. – А что со мной произошло? – Я не знаю точно, что с вами произошло, но опускаться до слухов мне не к лицу. Вам следует спросить у своего Хозяина. Но если вы не против, я приступлю к лечению. Кивнув в подтверждение согласия, господин Каприси снова начал водить надо мной руками, но уже ближе к телу, не редко касаясь кончиками пальцев моей кожи. А мне, на удивление, становилось лучше, в голове давно не звенело, но вот тело, как будто, выпустили из тисков, оно было готово воспарить, но пока только в моих желаниях. Целитель перед уходом посоветовал сначала восстановить полностью мое магическое поле, которое заменяло мне жизненное, и исходя из этого не тратить энергию, а только ее накапливать. И сказал, что как раз за это время мой внешний вид вернется к прежнему. Сначала я не до конца понимала, что он имел ввиду под этими словами. Валяясь на кровати остаток дня и последующую ночь, читая книги и едя порядком неприятную стряпню Эдды, которая, как сказала она, является таковой, так как заряжена некроматической энергией. А я терпела. В первый день я ничего особенного делать не смогла, а вот во второй – все же встала и прошлась по своей комнате в длинном балахоне невнятного цвета в который была обряжена, когда очнулась. Только тогда на него не обратила внимания, меня-то раньше настигла головная боль, при которой мало мыслей в голове окромя «когда она прекратиться». Да и в тот день меня обрадовали ядовитостью. Так что, рассматривая что-то напоминающее рубашку на великана, я сильно удивлялась. Подойдя к зеркалу я вообще лишилась любой моральной стойкости, так как на меня смотрело что-то с серым лицом и пронизывавшей его черной сеткой капилляров. На руках они были тоже, но меньше, вот я и не придавала значения столь отталкивающим метаморфозам, а вот ноги и другое… До этого я просто не дошла, запутавшись в подоле невероятно длинной рубахи, а до этого – пролежала. Немного походив взад вперед по комнате и приобретя потерянное равновесие и грацию, которая, я надеюсь, была прежней, устремилась к своему шкафу, куда за последние месяцы не часто заглядывала. Там нашлись все также лежащие серые платья и другие предметы женского гардероба, не вычурного, но добротного. Облачившись буквально в первые попавшиеся под руку вещи (все равно они одинаковы) отправилась в странствия по Серой Усадьбе. На удивление, возле моей двери никто не стоял, да и пройдясь до лестницы ни на кого не наткнулась. Все было, как всегда, то есть, не как вчера, когда сердобольную Эдду приставили за мной ухаживать или следить, чтобы я ничего не сделала. Но видимо Эдду изъяли для более важных работ, либо, решили, что моя нежизнь от нее больше может не зависеть, и я вольна поступать на свое усмотрение, и отсюда вытекающие риски. Если придерживаться второй теории, тогда я вполне могла отправиться к господину Вальду и потребовать объяснить, что со мной было. Хотя, требовать это немного не то слово, что позволяется использовать в этих стенах, лучше попросить. Хотя у меня и так были стойкие подозрения на счет того, что произошло. Пройдя к знакомому мне кабинету, я на удивление обнаружила его закрытым. Хотя чего я ожидала, что господин Вальд в нем днюет и ночует? Как-то мне в голову не приходило, что его можно обнаружить где-то помимо этой комнаты и чайной, где он употребляет чай вместе с господином Ленцом, после чего они выглядят очень уж румяными. Развернувшись я разочарованно осмотрела коридор на наличие кого-то из домочадцев. У меня даже проскользнула идея словить кого-то и попросить отвести к господину Вальду, но раз никто не находился, видимо мне не предначертано осуществить свою мысль. Спустившись в библиотеку, я стала выбирать книгу. В этот момент я очень жалела, что большую часть книжных шкафов я проредила на предмет «что бы интересного почитать», и все заинтересовавшие меня книги отправляла в стопочку к себе возле кровати. А те шкафы, что были лишены моего внимания, посвящались некромантии или чему-нибудь еще более «интересному». Но даже так спокойно насладиться отдыхом с найденной книгой мне, волею случая, не было позволено: меня нашли. – Лорна, вот ты где. Ты хотя бы представляешь, что я пережила, когда пришла к тебе в комнату, а тебя нет? – Мое незаконное пребывание в библиотеке, как ни удивительно, раскрыла повариха. И я уже готовилась что-то сказать в свое оправдание, но она тут же продолжила. – Как же хорошо, что мы тебя нашли, у нас гости. Это мэтр Ленц вместе с Серостью. Так он пришел тебя навестить, а тебя нет. После этих слов меня взяли под локоток и отвели в комнату. Там, на единственном стуле, сидела Серость. Выглядела она не так жизнерадостно, как всегда, но в последнее время она и не могла себе это позволить со всеми заботами. И как бы ужасно она не выглядела, все равно она будет выглядеть лучше большинства обитателей Гильсета. – Лорна! – Не знаю, но она, только Эдда открыла дверь, уже стояла рядом и сочувствующе смотрела на меня. – Сериноча, можно на тебя оставить эту непоседливую девчонку? Ведь стоило чуток отлучиться, как она в библиотеку сбежала! Вот не могу понять, что вы в этих книжках нашли? – Да, Эдда, ступайте. Я пригляжу. Но перед тем как Эдда ушла, меня все же усадили на кровать с наказом копить энергию. – А она права. Видела бы ты, что твориться в твоем магическом поле… Это ужас, я не понимаю, как тебя еще не развеяло? – Магистр Каприси поработал, правда сказал, что теперь я ядовитая. – Да, нет, тут идет скорее твоя исключительность. Я не знаю ни одно другое умертвие, которое могло бы после такого выжить! – Но восхищения в голосе было мало, на меня смотрели скорее, как на побитую собаку. – Серость, а что произошло? – А ты не помнишь? Тебя похитили. – Ну, что-то такое я подозревала, судя по тому, что меня ударили по голове. – И не только. Привезли в Алое Логово и каким-то образом отравили. Ужасно сильно. Но твой Хозяин все же смог тебя найти и вернуть. И два дня ты отсыпалась уже тут. – Вернуть. Как? – Не знаю, у мэтров свои секреты. Но не только у них. – А тебе удалось выяснить, что за ритуал был у Кригори? – Какое! Когда узнала, что тебя похитили, расшифровкой нормально заняться не могла. Единственное, что мне удалось понять, что там идут по кругу руны души, тела, сосуда и разделения. Хотя это было и так ясно, судя по рассказам мэтра Эшборн. А с его помощником или соучастником, дальше это похоже на его вклад, я разобраться не смогла. – Серость, я вспомнила из-за чего я выходила в тот день на улицу, когда меня похитили. Помнишь, я тебе рассказывала про умертвие-калеку Пира, так он мне кое-что рассказал. Кажется я знаю, как расшифровать эту закорючку. – Тот калека? Ты уверенна, что он может посоветовать что-то стоящее? – А мы сейчас и посмотрим. Бумаги при тебе? – Нет, но я их спрятала в надежное место, на всякий случай. А так эту закорючку не раз видела и перерисовывала так, что если у тебя найдется бумага и чернила, смогу ее по памяти изобразить. Чистой бумаги, незапятнанной идеями писателей у меня в комнате не оказалось, как и чернил, поэтому Серости пришлось выйти и попросить Люсиль их принести. Пока их несли, я поделилась подсказкой Пира. – Я думаю, что Кригори использовал монограммы. – Моно… что? – Монограммы. Это когда несколько начальных букв имени сплетаются вместе, образовывая какой-либо узор. – Ты думаешь, что это оно? – Ну да, она как раз была похожа на несколько букв, поэтому ты и не могла найти идентичную ей руну или другой знак. Все из-за того, что буква была не одна. – Давай посмотрим. – Люсиль кратко постучала и отдала писчие принадлежности. – Спасибо, Люсиль. Горничная кивнула девушке и вышла, а моя подруга принялась рисовать. Благо, Люсиль захватила и чем рисовать, а то мы о перьях даже и не вспомнили. – Так и на что это похоже? Я вот отчетливо вижу букву О и Е. – Я тоже, а вот эта буква в середине мне одновременно напоминает и Т, и М. Какая из них? – Не знаю. Давай тогда считать обе? Это открытие и так количество подозреваемых из двух-трех сотен сокращает нам до нескольких десятков, может меньше. – А как мы людей искать подходящих будем? С помощью «амбарной» книги? – Нет, все проще. Попросим список приглашенных на прием. Помощник Кригори же был некромантом и вряд ли мертвым, так что его имя в таком списке точно должно быть. – А ты думаешь, что такой список существует? – Конечно, а то, как бы твой Хозяин смог бы всем выслать приглашения? Да тем более, после того случая, я в этом просто уверенна. – И мы просто пойдем и попросим его? – Ну да, просто попросим у Люсиль или, в крайнем случае, у Алана, хотя он и страшный зануда. – А ты уверенна, что они нам смогут их дать? – А ты думаешь кто разносил приглашения? У них же должны быть хоть какие-то списки с фамилиями? Во второй раз Серость искала горничную уже дольше. Возможно, та уже предчувствовала подвох и заблаговременно спряталась, только Серость все-таки ее нашла, ведь ничем другим объяснить тот факт, что, Серость вернулась со свитком свернутым в рулон, я не могла. – Давай как раз и проверим твою догадку. – И после этих бодрых слов началось совсем не бодрое действие. Мы просматривали список на наличие совпадений. И для обличения наших посмертий мы сделали святотатственную вещь: мы разорвали свиток пополам. Зато эффективность поисков увеличилась в два раза. Проредив весь список, благо сделать это оказалось не сложно, мы нашли четырех личностей, которые вполне подходили нам по своим инициалам. – Лорна, тебе все равно не следует вставать, не говоря о прогулках после всего произошедшего, так что давай я вечерком или завтра утром всех этих господ-некромантов обойду, а после навещу тебя и сообщу о результатах. – И без меня убийцу поймаешь? – Вот это вряд ли. Скорее расскажу о нем Хозяину. Пусть дальше мэтры этим занимаются. И о твоей роли не забуду упомянуть. – Разумно, что сказать. Так и попрощались. Мы обе надеялись на скорейшее развязание всей этой большой загадки. Да, мы обе чувствовали, что Серости не стоит идти одной в логово мага, убившего ради своих экспериментов уже троих некромантов, таких, как и он сам. Но ничего поделать я не могла. Как сказала ранее Серость, мое состояние ужасно, да и появляться после такого большого количества стычек на улице желания не прибавляет. Да вот только Серость пришла раньше, чем планировала, да и с вестями не такими хорошими. С ней все-то было в порядке, но вот… – Ни один не подходит. – Ты о чем? – Помнишь вчерашние три фамилии? Так вот: Ен Ораз Миритилий, этот мужчина уже больше полугода не появлялся дома, его родные считают, что он погиб. Одри Марэ Есальт – это хрупкая девушка, которая даже стопку книг вряд ли поднимет, не говоря о теле какого-то мужчины. Трифиллий Еввул Орф – почитаемый торговец, да и к тому же, дряхлый дед, да простит меня он, хоть он и бойкий, но не думаю, что он мог что-то такое совершить. К тому же, он не ученый, а торгаш. А Морис Ерон Освальд – это обычный человек, без способностей. Даже удивительно, как он выжил в этом городе. Но я пришла рассказать не об этом – мы опять в тупике.