My girl forever

Прошло еще немного времени с тех пор, как пиратский корабль проплыл мимо Малых Антильских островов и уже приближался к Тортуге. Все на палубе прилипли к правому борту и жадно и с тоской облизывались на далекий кусочек того заветного острова. Но совсем унывать им не давало ежедневное представление, которое разворачивалось на носу корабля с первыми лучами солнца. Юная Анжелика уже окрепшей рукой удар за ударом отбивала пока еще не быстрые, но опасные взмахи клинка Воробья. Пират был серьезен как никогда, следил за каждым ее движением, предвидел уже заточенную реакцию, с наслаждением слушал уставшее напряженное пыхтение девочки. Она так сильно старалась его побороть и показать свою отработанную скорость. Даже пот на лбу проступал, кудрявые волосы мешались, а свободная рука пыталась ухватиться за сам ветер. До чего внимательными были карие глаза, сведены густые бровки, отдышка, ноги присогнуты, как он ее и учил. Хотя Энджи двигалась не столько следуя технике, сколько по своим ощущениям. Она была очень изобретательна, совмещала увороты и удары в разном порядке, перемещалась, выкручивала руку, просто вилась вокруг сабли Джека. Это все еще из-за недостатка силы в руке и отсутствия должной дерзости, напора, самоуверенности, которых у мисс Тич во взрослой жизни было хоть отбавляй. Но тем не менее она невероятно быстро училась и шла к своей цели. Да и за недели фехтования будто вытянулась что ли, окрепла, стала бойцом, а не просто ребенком. Глупых вопросов стало меньше, но теперь впечатлительная и любопытная от рождения она начала приставать ко всем с расспросами о личной жизни, биографии и приключениях. Ее тянуло к познанию всего окружающего, реального, а сказки и принцессы больше не завораживали юную пиратку. Гораздо волшебнее ей казалась простая рыбалка, разноцветные рыбы и как их потрошили, разумеется. С каким мастерством разворачивались паруса и реи, связывались узлы. О чем пьяные в доску матросы спорили и над чем думала девочка, не в силах после этого уснуть. Как удивительна была природа вокруг. Хоть их и окружало на все стороны света одно лишь море, Энджи часами могла вглядываться в его синеву. И порой ей казалось, что она действительно видит на глубине рифы, кораллы, рыб и водоросли. Как необычаен, должно быть, мир под толщей воды. А о существовании еще большего мира чуть дальше прибрежной таверны девочка и не подозревала. Он казался ей чужим, холодным, незнакомым. Совершенно не ее местом. Как суша для рыбки. И все те люди, кого она повстречала за последние месяцы — Анжелика жалела их, думала, что они запреты там в городах, на земле, не имеют возможности вырваться на свободу в море. И потому сама наслаждалась каждым днем и верила, что ей это никогда не наскучит. Как и уроки с любимым наставником. Джек раскрылся для нее не только, как смешной пират, который гоняет ее, как корабельную обезьянку, небрежно отмахивается или смешит. Воробей стал учителем, проводником в жизни, целым сборником мудрых фраз, которые она иногда не понимала, и таинственных решений. Энджи верила, что он живет на этом свете уже сотни лет и является самым интересным и мудрым человеком в мире. И ей очень повезло стать его ученицей. — Милая, не так быстро, ты же не от собаки убегаешь, а принимаешь честный бой, — надкусив яблоко, Джошами сел на скамью недалеко от места сражения Джека и девочки. — Я делаю это, чтобы выбить его из сил и нанести разящий удар прямо в горло! — бойко отозвалась азартная фехтовальщица. Между звоном их клинков девочка и правда следовала какой-то особой своей тактике и шажок за шажком подгоняла-таки Джека к краю. Гиббс заметил это. Она недурна. Но Воробей будто имел невероятное чутье и менял позицию прямо перед тем как Энджи вот-вот думала нанести этот удар. Да и бился он в малую часть своей силы, лишь нарабатывая опыт юной ученице. И когда клиники их столкнулись не удачно для стратегии Анжелики, девочка остановилась, уверенная в том, что учитель не будет наседать и специально атаковать ее. Из этого положения ей было не выйти, Воробей словно заблокировал ее руку, и она боялась отбиться, чтобы не пораниться. — И что мне делать сейчас? — все же немного впала в смятение брюнетка. Они близко к лестнице, да еще и сама Энджи почти прижата к бочкам. Тупик? она повержена? — Выкручивай руку, скользи ребром сабли по поверхности моей и отталкивай. — побуждал ее не тормозить Джек. Энджи не долго думая нырнула под своей же рукой и его саблей, и развернула клинок острием вниз, от чего вибрация металла заставила ее отдернуть пальцы. А утерянное равновесие просто свалило с ног, и пиратка чуть не влетела в рядом стоящие бочки. Такое зрелище не выглядело жалким, но быстро вернуло всем осознание того, что это просто ребенок-ученик, который только начал познавать настоящее мастерство боя. И самой фехтовальщице неудача не принесла великого горя: было видно, что она так падала очень часто и спокойно смирялась, лишь чертыхаясь внутри и тихонько рыча от обиды и досады. И вот когда она хмурилась и пыхтела, Джек узнавал в ней ту настоящую пиратку, свою, еще не забытую, пылкую Анжелику. Хвала Духам, испанский она до сих пор не вспомнила. Иначе бы за каждым звоном падающего оружия следовали бы искусные красноречивые проклятия всего и вся. — Ничего, Энджи, вставай. Не каждый твой удар будет удачным. — в который раз благосклонно произнес пират, расхаживая вдоль носа корабля, довольный собой. Хоть и победил он не ловкого соперника, а лишь 14-тилетнюю девочку. — Ты еще научишься, — помог ей подняться Гиббс. — и однажды как следует надерешь ему… — Ну что, реванш, принцесса? — вызывал ее на очередной бой разошедшийся Воробей. Сам он ни дня не мог без демонстрации своих ярких перьев, словно попугай. Энджи весело посмеялась вместе со старпомом. — Имей совесть, кэп, она уже устала, с ног валится! — заступился за свою любимицу Джошами, меняя дежурного у штурвала и карт. — Так и быть, старина. Я тоже, пожалуй, заслужил часок покоя и бутылочку старого крепкого вина. — мужчина, наконец, убрал клинок и направился к себе в каюту. Там он раздосадовался тому, что сгорели уже почти все свечи и принялся переставлять в подсвечники новые. Закончив, Воробей окунул руку в холодную воду в глубокой чаше, что стояла на другом столе, и протер устало шею. — Джек, — раздалось вдруг словно где-то вокруг в пространстве. Отчетливо женский голос. Пират выпучил глаза и замер. Кто-то еще находился в его каюте. — Джек Воробей, — настойчивее и громче звал его кто-то позади уже с гневными нотками. Мужчина почему-то понадеялся, что это чудом вымахавшая малая хочет его внимания, и только ждал скрипа закрывающейся двери. Но, плавно развернувшись, понял, что это не его благоверная пожаловала в покои капитана. В зеркале отражалась совсем чужая комната, мех животных, шкурки, мутное стекло и всякие котелки, а в окружении этого всего — темнокожая женщина в песочно-желтом платье. Она смотрела на него словно под гипнозом. Джек поднял брови, отогнувшись назад. — Сэльма? Как ты туда попала? — нахмурился Воробей, заискивающе рассматриваю собственное зеркало. На него самого там и намека не было, будто это дыра в стене между их комнатами. — У меня для тебя важное сообщение, — серьезно начала женщина, строго глядя на пирата черно-бордовыми глазами. Некогда было объяснять свое внезапное необычное появление. Такая связь требовала много сил ведьмы. Джек медленно приблизился к зеркалу, щуря темные подведенные очи, и звонко щелкнул по резной раме пальцем, сам себя напугав. — Воробей, мне не до шуток! — сразу гневно отозвалось отражение, почти сливающееся с мрачно-коричневым тусклым фоном. — это касается девочки и Туманной Долины. — пугающе прошипела женщина. Джек тут же молча выпрямился и стал серьезным, быстро захлопнув дверь в свою каюту. — Говори, — приказал с готовностью пират, отклонившись назад от греха подальше. — Я нашла части обрывков страниц той книги. На них было еще кое-что об этом месте. — зловеще тихо заговорила Дея Деметра, в свою очередь подходя ближе. Но она была лишь отражением. — я перевела древние письмена, — словно величайший секрет произнесла ведьма. — в Туманной Долине семи морей, Джек, нет ветра… и пропустить тебя туда, а точнее — пригнать твой корабль, может только сама богиня всех Ветров… Сильфида. Джек слышал лишь голос Сэльмы и смотрел в ее чуть красные строгие и немного коварные глаза. — И чтобы ее задобрить, нужно подарить ей то, что не поддавалось ей уже много лет. То, что она не могла уничтожить силой ветра или подчинить своей власти. Это что-то злило ее и оскорбляло ее могущество… Над словами ведьмы, которые она добыла из волшебной книги, можно было думать дни и ночи. Они заставляли отчаяться, испугаться и немедленно сменить курс. Но Джек этого сделать не мог. На его пути уже встречались богини, силы природы, монстры и всевозможное зло, которое он смог так или иначе победить или обмануть. И ничто не остановит его на сей раз. — Да? И где же мне «это» найти? — будто о списке покупок своей жены спросил Воробей придирчиво и с недоверием. — Подумай сам. Ты же так сильно рвешься спасти этого ребенка… — вновь стала очаровательно томной Деметра. — действуй. — Да, этот «ребенок» уже скоро сам сможет управлять моим кораблем. — пошатнулся Джек. — Оу, — это «оу» с явным намеком и удивлением раздалось крайне четко и громко, на всю каюту. Будто в самую совесть пирата. — девочка взрослеет, — продолжала подползать ближе, словно змея, Сэльма. Глаза ее щурились, а улыбка сияла. — не вздумай снова научить ее чему-то плохому. Высовывания языка и разбитой тарелки в ее возрасте достаточно, — снова будто мать орлица начала нагнетать строго ведьма. — Брось, с этими талантами у нее и во взрослой жизни не было проблем! — даже как-то взбалмошно и гордо раскинул руками Воробей. — все, я понял, а теперь давай, растворяйся, — сморщился мужчина и помахал на зеркало смуглыми руками в перстнях. — Помни, Сильфида может принимать разные обличия… — женщина смерила его очень тяжелым и предупреждающим взглядом и словно в тумане исчезла с отражения. Теперь там была только задумчивая физиономия Джека.

***

— Как она смогла перевести те утерянные письмена, ведь книга изначально была на испанском?! — колобком скатился вслед за Джеком Гиббс, вскидывая руки к небу и стараясь поддерживать подтяжки на груди. Капитан уверенно двигался к любимому месту на корабле, откуда можно было наблюдать за горизонтом. — Да мало ли, сколько она знает языков! И дьяволу не известно, какую сотню лет она живет на этом свете, она ведьма! — бросил не совсем ласково Воробей, доставая подзорную трубу. — я тоже прекрасно знаю испанский. Ты об этом знал? — Не-ет. — Вот и я о чем. Хотя в те времена с нашей маленькой цыпой можно было договориться и без слов, послушницы они все такие. Им больше по душе другой язык, язык тела… — рассуждал Воробей, настраивая оптику. — не видно. — заключил он, не найдя в поле зрения земли, а конкретно Тортуги. — Так что же мы ищем, Джек? — снова поднял голову на друга его верный старпом. — То, что ненавидит богиня ветра больше всего на свете — это то, чем единственным она не в силах управлять. Ведь лишь ветер и волны властны над парусом и кораблем, верно, старина? — мужчина снова взглянул в трубу. — мы ищем Месть Королевы Анны. А точнее — ее заколдованные паруса. Джек Воробей всегда отличался невероятной смекалкой и сообразительностью. Вот и на этот раз ему не составило особого труда догадаться, что Деметра имела ввиду в своем предупреждении. Месть — бывший корабль Черной Бороды, заколдован мощными чарами, что позволяют обладателю проклятой капитанской сабли управлять каждой его частью, будь то корпус, леера, мачты и сами паруса. Джек не раз видел, как Эдвард Тич заставлял их толкать судно вперед неизвестно откуда взявшимся порывом ветра. И это не была власть Сильфиды — богини всех ветров. Ведь им корабль всегда мог легко противостоять во время шторма и идти по своему собственному направлению. — Да, будь я богиней ветров семи морей, меня бы тоже бесило это судно. — рассудит вслух Воробей. — Тебя в любом случае оно бы бесило. Месть Королевы Анны это корабль Черной Бороды в недавнем, а он принес тебе немало проблем, как известно, — подметил с ухмылкой Джошами. — Да, но сейчас это судно доставит нам еще больше неприятностей. Его паруса необходимы для прохода. Корабль уже больше месяца во власти Барбоссы, и не сказать, что мы с ним добрые друзья… — с досадой оскалился пират. — Но мы знаем, где его искать. — Ищи пирата на Тортуге — никогда не ошибешься, — продолжили мысли друг друга мужчины. — хэй, вы, моллюски безмозглые, поднять все паруса, право руля, держать на ветер! Мы идем на Тортугу! — Джек даже не ожидал, что его команда сразу же отзовется столь радостным и одобрительным мужским гулом. Это привлекло и девочку, сидящую возле перил под мостиком. Анжелика обернулась и обеспокоенно нашарила взглядом Джека, который раздавал приказы. Мешать ему она не стала, ведь никто из команды не тревожил и ее, рассевшуюся со своими причиндалами посреди палубы. Девочка давно поняла, что команда ее терпит, с равнодушным видом закрывает глаза на ее выходки, ее статус любимицы капитана, которой он всё разрешает и прощает. А вообще она хотела подружиться с командой, хотя бы понравиться им. Для ее же безопасности. — Мистер Бром, вам нравится, как я обрамила кружевами ворот моей рубашки? — выросла перед носом пиратов брюнетка, заложив руки за спину и покрутив ажурным декольте рубашки с воротом ниже плеч у них перед носом. Двое мужчин, чистивших рыбу на палубе, переглянулись с недоумевающими морщинистыми лицами и подняли брови. — Покрутись, — выпрямился второй, Бригс, с видом придирчивого модельера. Энджи вихрем обернулась вокруг себя и заулыбалась, две короткие пряди каштановых волос упали на ее лицо у висков. — Да, неплохо ты так… обрамила. Даже и не скажешь, что тебе 14 лет. — задумчиво потер подбородок старый пират, осматривая всю девочку, особенно чуть «пышный воротник». — О, ну что вы, шить не так сложно, если внимательно читать книгу, научиться можно и в 14. — с энтузиазмом покачалась на пятках девочка. Оба пирата даже покраснели. — И вы правы, судя по таблице соотношения роста и возраста, мне примерно 14 лет. Джек говорит, что я особенный ребенок, раз имею такую способность. Вот увидите, через пару лет я вас и догоню. — подмигнула им болтушка. — Там и встретимся, золотце, — кажется, два старых сморщенных пиратских сердца она уже завоевала. Знаменитое обаяние Анжелики работало на нее исправно. Именно благодаря ему кок пропустил ее к себе в помощницы на кухню и разрешил сварить суп. Поэтому после обеда вся команда до конца дня осыпала ее комплиментами и благодарностями за вкусную похлебку. Анжелика усвоила: пираты не такие страшные и очень даже простые люди, она легко нашла к ним подход, когда подросла. И судя по всему, когда она и ее кружева на воротнике подрастут еще немного, сама команда будет с завидным рвением искать подход к ней. Вечером капитан решил отметить скорое прибытие в любимый порт. Остров, который не знает слова «закон», где каждый день — праздник, вино льется рекой, как и ласки женщин. Поэтому оставшиеся запасы красного пираты доприкончили за этот вечер без труда. — Корабль не должны видеть, я здесь никому не доверяю, тем более Барбоссе. — Джек с загадочно спущенной на нос треуголкой сидел за столом, забросив ногу в замшевом сапоге на колено. — С этой саблей он может и нашу Стрелу засунуть в бутылку. — поддакивал Гиббс и остальные штурманы. — Именно так. Поэтому мы и подплываем с другой стороны, оставим корабль у небольшого островка, с которого до Тортуги полчаса на лодках, — махнул рукой Воробей, утверждая свой хитрый план и запивая его бокалом вина. Пират по своей природе всегда был человеком неконфликтным и избегал любых драк и сражений, как и всяких неприятностей. Энджи как почетная пусть и не правая рука капитана, но точно левый мизинчик, восседала со всеми за небольшим столом. Правда, ей здесь было не особо интересно, когда все пока более-менее трезвые, да еще и ветер поднялся и дул прямо в спину из-за их ловких маневров обхода Тортуги с южной стороны. Энджи натянула на плечи камзол Гиббса и посмотрела на бокал Джека. Такой красивый, блестящий. За плохим запахом можно было уловить нечто похожее на фрукты, даже на сахар. Что же это за волшебное зелье? И у Воробья после него всегда удивительно горячие руки. — Джек, — вдруг прервала пиратский треп девочка. Все сразу затихли, наступила такая атмосферная нежная тишина. Анжелика очаровательно посмотрела на капитана своими большими карими глазками с пушистыми ресничками и наклонила голову. — А можно и мне? — эта просьба звучала очень трогательно, все вокруг сразу оценили первый шаг малышки к взрослению, которого так долго ждали. И одобрительно загоготали. — Возьми, — настороженно, недоверчиво и, не сказать, что довольно, кивнул на бокал Джек, предвкушая какую-то непредсказуемую реакцию. Анжелика взяла бокал, неумело обхватив за самую тонкую часть всей пятерней, и, придерживая и всем неловко улыбаясь, наклонила ко рту. Пираты замерли, ожидая кто одобрения, кто испанской брани, кто мгновенного опьянения и танцев на столе. Энджи хорошо приложилась к напитку, сразу заливая побольше и так же неспеша. Сначала ее догадки насчет фруктов и сахара подтвердились вкусовыми ощущениями, но потом язык, десна и горло так защипало и стянуло вяжущее чувство, что девочка от неожиданности и испуга подавилась и закашляла, сильно хмурясь. Почти пустой бокал был равнодушно возвращен на место слабой тонкой рукой. Джек даже как-то с позором и усталостью разочарованно закатил глаза. Нет, его Анжелика еще далеко и глубоко в этом ребенке. То, какие вещи с ней творило вино, как расслабляло и раскрепощало, делало благосклонной, такой чарующей и веселой, он не забудет во век. Она бы никогда не отреагировала ни на какой алкоголь вот так. Рано он начал бояться ускоренного взросления. Стадия женщины у возраста Энджи была еще далеко. Оттого еще более незнакомой и пугающей казалась эта непонятная стадия загадочных и непредсказуемых 14-15 лет. Пираты, конечно, посмеялись над юной Анжеликой и махнули руками. Им больше достанется. Может, в новой жизни мисс Тич и вовсе не потянет к алкоголю. И пиратка из нее никогда не выйдет.