***
— Это последние? — Джек снял выцветшую бандану и стер пот со лба тыльной стороной загорелой ладони, щурясь на матросов, которые подняли на борт еще несколько стволов пальм с ближайшего острова. — Да, кэп. — сдавленно прокряхтел из-под дерева на своей спине Гиббс, с трудом выпрямляясь. Воробей потряс свой красный платок, будто в воздухе он пройдет мгновенную стирку, и повязал на место. Даже самые накаченные здоровяки боцманы, которые вытягивали корабль и укрощали тяжелый штурвал в любую непогоду, выглядели изнеможденными и уставшими. Джек видел, как всем тяжело. Никто на судне не щадит себя, отдает целиком и полностью на благо одной единственной цели. — Спасибо, парни, — тихо молвил Воробей мимо проходящим членам команды. Сказал это даже, наверное, для себя самого. Он был в долгу перед командой. Перед каждым из них. И этот долг и верность не оплатить никакими сокровищами мира. — Спилим эту часть и сделаем весла. Разделимся по несколько человек на одно и просунем их в окна. — Будем грести, но нам понадобится громкоголосый руководящий, чтобы задавать темп. Кэп нужен на мостике, чтобы следить за курсом. — обсуждали дальнейшие дейсвтия пираты. Все-таки небольшое течение и ветерок в этой Долине были, но не настолько мощные и движущие, как в открытом океане, которые смогли бы побыстрее отнести корабль к нужному острову. Ведь времени у них почти не оставалось. — Может, Анжелика? — выдвинул кандидатуру мисс Тич старпом, опираясь на край ствола пальмы и постепенно разгибая свою спину. Девушка снова сидела у самой воды. На своем излюбленном уединенном месте, в спокойном одиночестве. Здесь было так тихо в отличии от палубы, что всплески от ее руки, скользящей по поверхности моря, звенели чуть ли не эхом над всей зеркальной гладью. Она смотрела на круги и рябь, разбегающиеся из-под ее руки, и слушала эти непередаваемо сказочные звуки другого мира. Мира глубокой синевы и райского покоя. Где же этот страшный монстр, о котором все твердили по ночам на дежурстве, за выпивкой или каждый раз, когда случалось что-то странное? В воде все было как обычно, никаких огромных движений, теней, агрессии или предупреждений об опасности. Да и вода здесь будто бы еще была не знакома с Анжеликой. И не чувствовала ее титула морской волшебницы и хозяйки. Ускользала из-под руки, словно игриво дразня «А я тебе не подчиняюсь, глупая девочка, здесь иная форма власти! Не достанешь, не поймаешь!» Энджи не была против, она уважала любые силы стихии, не на все ее магия должна распространяться. Может, этот страшный сторож из легенд и историй просто спит? Или умер от старости? Или, возможно, уплыл отсюда? А вдруг его уже убили какие-то другие моряки, что добирались сюда? Но все обломки старых кораблей остались позади, на дне Озера Мертвых… Анжелика уже было поднялась обратно на палубу, чтобы найти капитана и доложить о том, что опасности в воде она не чувствует и путь чист. Но вдруг откуда-то со стороны бушприта послышались странные звуки. Не привыкшая к посторонним на корабле, брюнетка вздрогнула и обернулась. По палубе, стуча коготками тонких ножек, забавно прыгала ярко-желтая, пушистая, как цыпленок, смешная птица. Анжелика, терзаемая любопытством, тихонько и крайне осторожно подкралась к этому существу, пытаясь разглядеть получше. Это был не цыпленок, а настоящий птенец Сирина. Еще совсем нескладный и несмышленый, с мягким пушком вместо перьев, но уже с внушительными крылышками и куриными лапками, которые еще плохо держали его в равновесии. — Надо же, и вы здесь, — удивилась вслух пиратка, не ожидавшая и в этом месте обнаружить уже знакомых волшебных обитателей. Только подойдя ближе Энджи заметила, что между коготками и крылом у мифического птенца запутался обрывок старой рыболовной сетки, и именно он не позволял малышу вновь взлететь. Поняв, что птенец не боится ее, а просто растерян от своего печального положения, девушка нежно усмехнулась и присела ближе к пушистому. — Давай, помогу, бедолага, — несмотря на свою приобренную в недавнем капитанскую суровость, твердость и даже настоящую пиратскую грубость в чем-то, девушка не потеряла всегда присущего ей милосердия и любви ко всему живому. Осторожно распутав птенца, который мигом угомонился от ее манипуляций и замер, пуча глаза и распушив детское оперение, Тич отсела подальше, чтобы малыш смог свободно и без страха улететь. Но птенец был так удивлен ее поступку, что поднялся на ноги и посмотрел девушке прямо в глаза. Анжелика тоже наклонила голову. Сирины ведь были гибридами райских птиц и человека, только непонятно как это получилось. Этот желтый комочек не уступал в размере взрослому коту. Глаза у него очень походили на человеческие и… по бокам на голове — два уха в шерстке. Но не считая этих особенностей — самая обычная тяжеловесная курица. Энджи уже и забыла, как выглядят куры. И какое мясо на вкус… Они были в цивилизации последний раз несколько месяцев назад, да и последние гости не спешили угощать их парной свининкой или курятиной на вертеле. Будто читая мысли пиратки, птенец бодро поскакал прочь, пытаясь взлететь. Но тут из-за толстых мачт и бочек в его сторону стремительно и голодно ринулся однорукий Бром с острым ножом и оскаленными зубами. — Стой, погоди, погоди! — Анжелику словно молнией поразило в одно место: она вскочила с пола и самоотверженной матерью кинулась защищать птенца, который заверещал так хрипло, словно на него уже все пираты одним разом сели. Девушка схватила обе занесенные руки Брома и умоляюще уставилась в его голодные глаза. — Прошу, не трогай его. — уже спокойнее и внушительнее попросила пиратка, гипнотизируя и успокаивая мужчину. — Он волшебное существо, как и я. Как и русалки. — начала убеждать его Анжелика. — и я не позволю чтобы мои люди при мне причинили кому-то из них вред. Пират с затаенной обидой и нескрываемой злобой и досадой на лице сделался меньше в два раза и спрятал обе руки в подмышки, отворачиваясь с глухим рыком и косясь на желтую пятикилограммовую порцию мяса. — Он всего лишь дитеныш. Он на нашем корабле! — Нет, это ничего не меняет. Я поклялась кровью самой луны, самого океана, Бром. Пират рыкнул напоследок, то ли на саму Энджи, то ли на этого чертового птенца, и побрел куда-то вниз. Тич выдохнула. Хорошо, что здесь не оказалось сразу несколько человек, включая их свирепых боцманов и самого Джека. Против них она бы уже не вышла победителем и судьба птенчика была бы немедленно решена. — А ты чего смотришь? — пиратка обернулась на наблюдавшего за этим желтокрылого, сидящего невинно на краю борта. — Лети отсюда! — напугала его Анжелика, чтобы не попался на глаза кому еще и не привел заодно и друзей. — Вот глупые… — прочертыхалась пиратка, провожая желтое пятно в небе обиженным взглядом. Она же не сможет защищать их всех вечно, она не будет младшим помощником капитана каждого корабля, который им повстречается. И все моряки на нем обязательно будут голодными.***
Солнце вошло в зенит. На нижней палубе с веслами и распределением команды все было готово. Они по-прежнему стояли в одной точке и не двигались с места. Волны, что шептали под килем, могли едва соломинку к берегам отнести за все сутки. Анжелика поднялась наверх к Джеку, не сводящему пристального взгляда с глади воды. — Вроде все тихо. — также настороженно сообщила она и повернулась к капитану. — гребем? — то ли утвердительно, то ли с вопросом обратилась к Воробью пиратка. — Да, ты иди вниз, а мы пока здесь все наладим на случай опасности. — Думаю, ничего не будет. Здесь тихо, как в раю, вода совсем спокойная, возможно, монстр спит, а уж за 100 лет, — девушка поставила руки на пояс и огляделась в последний раз. — как минимум, успел накрепко заснуть, что его и из пушки не разбудишь. Как вы после пьянки. — Ты все еще здесь? — капитан смешно сощурился. Анжелика покачала головой и уже направилась к лестнице на нижнюю палубу, в кают кампанию к парням. Он не разделял ее оптимистичный настрой и легкомыслие. Впервые. Кажется, Джек Воробей вообще утратил свою несерьезность и шутовство, особенно когда речь заходила об опасности. Как бы на их место не пришел страх… — Но, если что, — брюнетка остановилась и обернулась. — я сразу же примчусь на палубу, ясно? — строго предупредила девушка. — Да, да, разумеется. — Джек обаятельно улыбнулся, отогнувшись назад. Лишь бы выпроводить подругу отсюда. Чем быстрее они начнут — тем скорее достанут Живой воды. Энджи удалилась. — Опускай! — хмуро и негромко бросил капитан через плечо, когда матросы замерли под парусами, ожидая, когда Воробей и Анжелика закончат разговор. Паруса лучше убрать. Чтобы никакой ветерок не задерживал ход их гребли. — Джек? — Да? Мистер Гиббс решил подойти поближе к другу. — А ты не думал… как мы выберемся обратно? Больше парусов Мести у нас нет. — Хм, — вздорно топнул каблуком пират, положив руки на штурвал. — надо было отрезать два куска.***
Они опустили паруса. Судя по ветру, который холодил нежнейшую влажную белую кожу русалки, Богиня Сильфида приняла жертву и позволила им пройти стену. Что ж. Все хорошо. Сирена едва перевела дыхание, всплыв на поверхность. Энджи готова. Она со всем справится. Что бы там ни было. Нимфа огляделась, будто пытаясь сориентироваться в пустом открытом море, и, немного подумав и в последний раз помолившись богу людей, вновь погрузилась. Под водой на глубине не оказалось никаких препятствий, стен или тумана. Но одинокой русалке было невероятно страшно плыть вперед навстречу неизвестности. Ни рыб, ни других морских существ здесь не было. Даже дна не видно. Не видно неба. Над головой, казалось, прямо на поверхности происходило что-то страшное: на воду будто опустились синие грозовые тучи. Раздавались какие-то глухие звуки. Море и пространство здесь хранило в своей памяти все события, смерти и битвы, что происходили на подступах к легендарному райскому и в то же время опасному месту силы. Это пугало Сирену еще больше, поэтому она, не останавливаясь, вся похолодевшая и оцепеневшая от страха, плыла вперед. Даже осматриваться боялась, чтобы не увидеть монстра, по легенде, охранявшего эту Долину. Защитит ли ее Тритон от своего же цепного зверя? Какие у них теперь отношения? Ее ведь изгнали из родной стаи. Сирена уже побывала с теми, другими — изгнанными. Стаей, которая отказалась от своего предназначения и плотоядного образа жизни. Они вообще старались скрываться от людей. И жили своей жизнью на южных островах. Они были готовы принять ее и ее дитя. Наверху все еще висела непроглядная темень. Ровно как и внизу. Этот серый длинный туманный коридор, казалось, бесконечен. И ведет ее прямо в бездну. Она уже не понимала, куда плывет, в какую сторону? Или вниз, или вверх. Давление и пустота сбили ее внутренний компас. Главное — это не сворачивать с пути. Плыть только вперед. Не отклоняться от курса. Она знала, что Анжелика где-то впереди. Ее сила звала ее. Как и гипнотический чарующий голос самого сердца океана..***
— Отлично, мы движемся. Налегай на весла! Дружнее! — строго, но дружелюбно командовала пиратка на нижней палубе. Она не просто диктовала матросам, что делать и задавала темп гребли, но и в деталях рассказывала об их успехах, с какой скоростью они идут вперед, как принимает вода усилие каждого из троек гребцов, что удерживали одно весло. Идея с веслами из пальм, просунутыми в иллюминаторы корабля, работала исправно. — Ха-ха, мы двигаемся, — даже Скрам, не пряча нервную, но радостную ухмылку, ощущал, как руль Стрелы рассекает морскую пучину, когда темп и скорость их работы устоялись. — И раз, и-и два! Так держать! — бравая пиратка вышла вперед, на середину каюткампании. — теперь каждый их вас сможет похвастаться перед женщинами в борделях, что укрощали сердце океана собственными руками. — она умела подбодрить каждого и даже смутить своей годрой и хитрой улыбкой. — еще быстрее! — Да! Не каждый может похвастаться тем, что исправно пополняло твою биографию чуть ли не каждый день! За все эти месяцы нашего путешествия. — ответно выказывали ей уважение пираты. Это даже тронуло Тич до задумчивой улыбки. Рука ее машинально легла на шею, а пальцы нащупали те три жемчужинки, висящие на шнурке у самого ее сердца все это время. После ее первой встречи с Сиреной. Мысль о ней немного взволновала девушку. Пройдет ли она в Долину? Скрыта ли она от морских существ, которые наполовину являлись человеком и имели не совсем природное происхождение? Но задумываться глубоко, как она любила в юности обо всем на свете, пиратке не позволял ее пост. Наступившая тишина как-то встормошила ее и девушка вернулась к носовой части корабля, в начало помещения, к самому первому окну. Но тишина характеризовалась на удивление не только отсутствием голосов моряков. Ближайшая к ней тройка с оцепеневшими перепуганными лицами остановилась, вцепившись в весло. Некоторые даже приоткрыли рты. Из-за спин бравых моряков повысовывались задние гребцы. С такими же обеспокоенными и непонимающими глазами. Заозирались. Энджи сделала шаг к боцманам, державшим пальмовый ствол в руках. Глаза мужчин в немой тишине опустились на весло. — Что-о?.. Все трое переглянулись и навалились, потянув ствол на себя, тем самым толкая другой конец, что находился в море, вперед. Анжелика судорожно протянула руку и тоже изо всех сил попыталась сдвинуть весло с места собственным весом. Оно не поддавалось. — Мы не двигаемся с места. Тот конец во что-то упирается… — кто-то из гребцов позади выглянул в иллюминатор. Вокруг корабля вновь повисла мертвая тишина, как на Мертвом озере. Да и вокруг, как это ни странно на нижней палубе, стало темно. Будто они в какую-то пещеру заплыли. И судно вдруг обняло что-то большое и затаившееся. Живое. — Мы словно под воду ушли. — Что видно? — половина пиратов побросала уже бесполезные весла и высунулась в окна по одну сторону борта. И только Анжелику что-то словно заставило медленно повернуть голову, не помня себя от страха, со стучащим на износ в груди сердцем и ледяными руками. И то, что она увидела в круглом иллюминаторе, буквально лишило ее дара речи. Только поэтому безмятежные, но настороженные моряки не обратили внимания на то, что их бесстрашная предводительница перестала метаться по кораблю и раздавать команды. Огромный рыбий глаз темно-зеленого цвета с узким вертикальным черным зрачком совершенно безумным диким взглядом смотрел прямо на нее. Изучал, слегка подергиваясь. Самое страшное, что корабль все еще находился на поверхности воды… За спиной девушки по правому борту раздался деревянный треск. Все как один вздрогнули, похватав неведомой силой отброшенных от окна гребцов. Свободный теперь край пальмового ствола вместо того, чтобы рухнуть в море, медленно перевесил в каюту и, скатившись по краю через окно, продемонстрировал всем побледневшим морякам срубленный, переломанный противоположный край. В ту же секунду раздался страшный, оглушающе громкий холодный звериный рев. Сошедший словно с самих почерневших над мачтами небес. Вода нахлынула на корму корабля, одна волна с шумом ударила о борт, бочки и снаряжение загрохотали в трюме. В окнах показались гладкие и блестящие темно-сиреневые покровы какого-то морского существа. Тени замелькали на полу. Нечто антропоморфное в ярости ударило длинной конечностью по воде, создавая чуть ли не целое цунами, которое своей высотой скрыло острова на горизонте. Анжелика тут же ринулась на верхнюю палубу, подталкиваемая такой же храбростью, равной по силе своему страху и волнению за команду. Рев монстра был настолько оглушающим, что казалось, он вырвался со дна разгневанного сердца океана, из самых его недр. Не похожий ни на какой другой природный звук. Рядом с кораблем выросло гигантское нечто. Огромная и блестящая осьминожья голова размером в два раза выше мачт возвышалась над водой. Бесчисленное количество щупалец монстра вились и появлялись отовсюду. Чудовище грозно преградило им путь прямо у побережья Острова. Он был маняще близко. Вода закипала и вела себя, словно хищное существо, на поверхности появлялись огромные воронки и волны, поднимаемые щупальцами осьминога-сторожа. Девушка замерла на месте. Вот он, монстр из легенд. Вот она, ее судьба. Момент ее боя со смертью, время, наконец, приняло брошенный ею вызов и послало ей самое последнее и страшное испытание. Два овальных глаза на мерзкой желеобразной перекатывающейся голове остановились на фигуре Джека, стоящего у штурвала. Воробей покрылся мурашками. Да уж, этот будет здоровее Кракена. Что ж, еще одно морское чудовище, побежденное и обманутое знаменитым баловнем судьбы, капитаном Джеком Воробьем! Он понятия не имел, как справиться с ним. И какой у него план. Но уверенность в себе и своей смекалке запрещала даже бояться и сомневаться, думать о путях отхода. — Жалкие людишки! — вдруг раздался злобный устрашающий голос будто самого дьявола. Невероятно, и это всего лишь сторож, а не божество самой смерти! — Как вам не живется спокойно на своей суше! По переливам тело-вещества в голове осьминога было видно, что голос шел из клюва в воде. Эмоция гнева на этом гладком лице читалась без всяких дополнительных антропоморфных черт. — Мы вообще-то не с суши… — пробурчал недовольно оскорбленный капитан, останавливая собравшегося удирать за борт Гиббса. Но старпом не бросит товарища, он верил, что пересилит инстинкт самосохранения. За все годы успел заразиться этой дурью от самого Воробья. — Пройти к Острову Жизни может только тот, кто принесет мне жертву. — объявил громогласно монстр, медленно перекатывая по волнам свои щупальца, скручивая их в кольца и устрашающе раздувая присоски. Разумеется, читает, как по легенде, что была в книге Сэльмы, как же без ритуалов и подвигов? — Не получишь ты жертву! — но вдруг из-за спины Джека навстречу грозному монстру Ауэлю бросилась храбрая пиратка. Звон металла сабли раздался в воздухе и порыв отважной девушки разнесся волной словно по всей палубе. Джек замер от распирающей его гордости за любимую, которую он из сопливой малявки воспитал сам. Неужели он так хорош, как героический пример? Уверенность Анжелики на секунду даже его уверила в том, что Тич способна одна сразиться против осьминога и победить. Монстр замолк и медленно свел черные бездонные глаза на маленькой фигурке писклявого человека. Девчонка! Люди совсем потеряли страх перед божествами и не преклоняются перед священными местами. За свою дерзость Ауэль имеет право наказать даже Волшебницу воды. Одной больше, одной меньше. Она не ровня богам! И когда Джек заметил смену настроения монстра и то, что его внимание и гнев вот-вот обрушится одним ударом на пиратку, тут же убрал улыбку. Но не успел ничего предпринять… Одно тонкое молниеносное щупальце осьминога взмыло вверх из воды и ловкой змеей обвилось вокруг талии Анжелики. Подняв ее в воздух над кораблем, оно сократилось с такой силой, что Тич согнулась вдвое, выронила саблю и даже потеряла голос, не в силах вздохнуть для крика. — Энджи! Нет, не-ет! — Воробей добежал до самого носа Стрелы, хватаясь руками за воздух, рассеченный щупальцем Ауэля, утащившего пиратку. Как он мог не предвидеть это? Как только позволил себе упустить момент и не защитить ее, дать вот так легко забрать? Но то, что Джек увидел за гигантской головой осьминога, заставило его тут же отвлечься от попыток вернуть возлюбленную. Прямо из воды, из тучи брызг будто бы сотен гейзеров, на поверхность всплыла Черная Жемчужина. Пустая и одинокая. Воробей умылся холодным потом — он сразу вспомнил свой сон перед возвращением за Анжеликой, и призрачно услышал в своей голове будто бы сдавленный тонкий и далекий зов беспомощного судна, оставшегося без своего капитана. Небо потемнело над черными парусами, и мрак начал расползаться по всем небесам, клубясь словно густой дым от взрыва самого купола Долины. Щупальца монстра живой извивающейся стеной встал между Джеком и двумя самыми большими ценностями в его жизни. В этот миг и сам капитан Джек Воробей предстал перед легендарным и судьбоносным выбором. — Ты должен принести жертву! Сделай выбор и я пропущу твой корабль. — настаивал на своем непоколебимом условии Ауэль, вертя глазами в разные стороны, будто жидкость внутри них сейчас вырвется наружу. Гиббс и Скрам переглянулись между собой и заняли позиции для подготовки к стрельбе, дожидаясь лишь приказа от Джека. Все здесь готовились принять бой под командованием своего храброго капитана, погибнуть или одержать победу и заполучить все райские сокровища. Они никогда не слышали о легенде и не знали, как обмануть или обойти монстра. Но и сам гигантский сторож Туманной Долины даже не подозревал, что встретил того, кому это сделать под силу. — А что бы выбрал ТЫ?! — дерзкий голос пирата, обнажившего саблю, раздался в небеса и эхом раскатился по всей Долине. Воробей встал на самое высокое место у штурвала на нос Стрелы, держась за канаты одной рукой и посмотрел опасности в глаза. В один из них, ибо расстояние между ними было размером с сам корабль. — Что?! — возмущенно и удивленно прогремел ответ непонимающего осьминога-великана. Эту фразу слышала и Анжелика, которая уже теряла сознание от удушья и нехватки кислорода. Картина вида корабля сверху плыла перед глазами. Попытки выбраться из витков противного холодного щупальца слабели. — Что бы ТЫ выбрал? Любовь или свободу? — заявил свое встречное условие пират, словно бросая вызов древней легенде и вмешиваясь в сказание об этой истории. Ведь Жемчужина — это символ его свободы, пиратского титула, известности, а Энджи — первая женщина, которую он полюбил по-настоящему. Эти две вещи он берег всю жизнь. Они никогда не пересекались — Анжелика ни разу не ступала на Черный корабль. Их объединял он один. Его свобода и его любовь. Джек знал легенду об Обратном Источнике, русалках и появлении монстра-сторожа. Она рассказала ему. Рассказала ему все, что поведала ей однажды Сирена, доверилась. Прямо в ночь перед встречей с этой тварью. — Тебя всю жизнь ставили перед выбором! — Джек перекрикивал шум волн и бушевания щупалец Ауэля. Сам уже весь мокрый от брызг, доносимых поднимающимся ветром. — И вместо того, чтобы сделать его однажды и потерять все, ты мог просто убить того, кто его перед тобой поставил. Своего отца. Все эти сотни лет ты живёшь жаждой заставить всех людей предать свои ценности, сделав выбор, пожертвовать тем, что дорого. Чтобы дать им право на вечную жизнь. Ты чудовище! Ты слаб! — видя, что Ауэль буквально замер, как столб, Джек поумерил свой драматизм и снизил тон и громкость. — А что касается меня, — поднялся сильный ветер — это Сильфида путает щупальца монстра в лианах с ближнего острова. — мне это под силу. Я не собираюсь терять ни любовь, ни свободу. Я ведь капитан Джек Воробей! — в нужный момент поймав зацепившуюся за щупальце лиану пират совершил грандиозный прыжок в неизвестность навстречу взревевшему в ярости и возмущении чудовищу. Раскачавшись мощным толчком всего тела в воздухе и по инерции набрав скорость полета, благо ветер ему не мешал, Джек покрепче сжал саблю, на миг отпустил лиану и в свободном полете спустился ниже, увернувшись от щупальца. Ор приближающегося спасителя заставил девушку в тисках хотя бы ненадолго очнуться и открыть глаза. И, почувствовав, как перерубленное саблей щупальце вмиг ослабело, Анжелика крепко схватилась за сильные руки мужчины. Которые теперь после потери сабли оказались свободны, чтобы держать ее и лиану достаточно надежно. Оба они пролетели вокруг взбунтовавшегося великана и, врезавшись в черные паруса, кубарем скатились по ним, запутываясь, как тряпичные куклы, и рухнули на палубу. Команда, поняв, что осталась без капитана, которого уже наверняка нет в живых, разделилась: кто-то в панике выбросился за борт, направляясь к островам, надеясь, что монстр не предоставит им выбор между дырявыми штанами и бутылкой рома за голенищем сапога. Кто-то все же скомандовал в несколько голосов шумное и неразборчивое «Огонь!» и Стрела начала стрелять. Развернуться все равно не получалось без парусов и ветра, поэтому огонь тщетно и отчаянно распространялся алыми слабыми всполохами по воде. Все происходящее буквально свело Ауэля с ума. Этот дерзкий пират перехитрил его, обманул и обошел никем прежде не отвергнутое главное условие прохождения к сердцу океана. К такому повороту событий, казалось, не готово даже его здравое сознание. Ярость поглотила разум монстра и он лишился человеческой речи, разразившись непрекращающимся протяжным стоном. Щупальца в безумии метались по воде, слепо задевая мачты Стрелы. Она взяла на себя весь удар неконтролируемого чудовища… Очнувшись, Анжелика почувствовала ужасную головную боль, духоту и полнейшую темноту. Поняв, что она не умерла, а просто закутана в какую-то ткань, девушка судорожно заворочалась и начала выбираться, как попавшая в сети глупая рыбка. Но когда на палубу корабля, где она, как оказалось, лежала, рухнули горящие части другого судна, отброшенные щупальцами монстра, паника победила. Энджи скинула с себя черный кусок парусины и в шоке отползла от него подальше к самому штурвалу. Она никогда не видела черных парусов. Кроме Королевского Пирата, корабля Бартоломью Робертса. И на секунду, забыв все, что происходит, она подумала как раз об этом. О самом страшном, что с ней случалось когда-либо в жизни. Но только до этих пор. Немного успокоившись и отдышавшись, пиратка огляделась в сумерках. Позади были слышны взрывы и выстрелы пушек. Удары чего-то тяжелого о морскую гладь. Монстр огромной черно-сиреневой тенью словно пламя кружил рядом со Стрелой и крушил ее мачты и разрушал борты. Люди прыгали за борт. Другие сражались даже будучи сжатыми в его щупальцах. На палубе рядом с собой Анжелика обнаружила обмякшее тело мужчины. И поспешила как можно быстрее привести его в чувства. Он должен был тоже упасть на паруса и мягко скатиться хотя бы по сетям. Благо, при падении оба не вздернулись на канатах, распрощавшись с жизнью. — Джек, Джек, ты меня слышишь? — девушка трясла его за плечи, отчаянно сжимая мокрую рубашку в пальцах. — о, господи, — ладонью она попыталась поднять его голову, но на затылке была кровь. Точно не обрывки банданы. — только не умирай, слышишь? — подняв глаза на то, что творилось у острова совсем рядом с кораблем, Тич увидела, что чудовище разозлилось еще больше. Лианы путали его щупальца, которые были подожжены выстрелами пушек Красной Стрелы и дух нездающейся команды выводил монстра из себя. Им не победить его, они только злят, он потопит судно парой ударов. И затем перейдет на них самих и Жемчужину. Тонкая порванная веревочка под весом трех жемчужинок безжизненно упала с шеи пиратки на грудь Воробья. И тогда она поняла, что надо делать. Теперь ее очередь спасти свою любовь. Анжелика взяла мерцающую подвеску и вложила в ладонь капитана, крепко сжав его пальцы с перстнями и про себя пообещав, что все будет хорошо. Когда она обернулась в последний раз и заметила бочки с порохом прямо на палубе, Джек издал едва слышный стон и нахмурился, пошевелившись и пытаясь сбросить с себя вес девушки. Она приняла настоящее, правильное и волевое решение. — Моя голова, что за… — Прости, Джек, но ты сам мне об этом рассказывал. — Анжелика поднялась на ноги, оперевшись на грудь пирата, от чего тот застонал еще больше, как умирающая чайка, и заворочался, хотя был не в силах встать сам. Здесь оказалось штук 5-6 бочек с порохом. Ей повезло. Шлюпка тоже была на месте. Она помнила рассказ Воробья о том, как они взорвали Кракена, когда тот потом проглотил Джека вместе с Жемчужиной. Теперь она повторит его подвиг. Если хватит сил. Небо, быстро превратившееся в ночное и звездное, затягивалось дымом горящих частей корабля. Бочки были невероятно тяжелыми, но Энджи смогла перекатить их все к краю борта. Где была подвешена шлюпка. Пригнувшись от летящего и горящего обломка доски Стрелы, она незамедлительно кинулась к шлюпке рядом. Чудом смогла отвязать ее в одиночку и спустить на воду, в темную морскую пучину. От запаха гари и дыма пиратке становилось плохо, клонило в сон, перехватывало дыхание, подвижность груди будто сдавливалась корсетом, ограничивалась смертоносными лапами самого удушья. Затем, с полной уверенностью в своих силах, в победе, в том, то для нее нет ничего невозможного, Анжелика остановилась посреди палубы Черной Жемчужины и собрала всю свою магию воедино. Всю мощь, которой обладала на сегодняшний день, применила все приемы управления собственным сознанием и энергиями, которым учила ее Сирена, и которые она открывала в себе сама с тех пор, как узнала о необычном даре. Ей тоже было, что вспомнить. То, что могло смутить ее на несколько секунд. Когда пиратка закрыла глаза, в сознании возник образ того страшного призрака Черной Бороды, ее погибшего отца, который держал Джека. И игрался им, как куклой. Тогда она не смогла ничего сделать. Вода не слушалась ее. Никакой магии у нее не было. Но она больше не допустит такой ошибки — не позволит себе испугаться. И превратить ее любовь — в слабость. Ведь именно Джек всегда вдохновлял ее не бояться ничего. Эта сила буквально вытолкнула всю энергию моря из сердца волшебницы, пробудившей в себе древние почти божественные способности. Но состояние потерянности и внутреннего страха пока не позволяли сбить монстра одной волной, поэтому небольшой, но мощный поток воды поднялся из моря и ударил о борт корабля. Доски края судна разлетелись, образовав проем выше уровня океана, поэтому повреждение не считалось опасным. Уже из последних сил, сама чуть ли не падая следом в море, Анжелика столкнула бочки в лодку через эту пробоину и перенаправила магический поток как волну-двигатель для шлюпки. И направила ее прямиком к монстру. Силы иссякали по мере приближения лодки с порохом к чудовищу. Осьминог тряс головой во все стороны, его щупальца в очередном взмахе снесли практически под корень все мачты Стрелы. В этом неравном бою с приспешником божеств она медленно превращалась в жалкие обломки… Ноги переставали держать девушку в равновесии. Она на коленях добралась до лежащего еще в полубессознательном состоянии Джека и вытащила пистолет у него из-за пояса. В последний раз перед тем, чтобы упасть без сил, она поднялась на ноги и поставила оружие перед собой. Она должна попасть. Пуля подожжет порох и прогремит взрыв. Это убьет осьминога. Пальцы не слушались и девушка едва могла удержать пистолет. Истерика накрывала ее и заставляла терять контроль. Она задыхалась, глаза слезились от отчаяния, страха и дыма. Руки словно нагруженные мешками тяжелели и слабели, опускаясь вниз. Как вдруг ее плечи снизу подхватил кто-то сильный и высокий. Горячая широкая грудь вплотную прижалась к ее спине, напряженное трудное дыхание раздалось над ухом. И родные смуглые пальцы в кольцах и повязках на запястьях ухватили ее трясущиеся руки с двух сторон, помогая крепко и уверенно держать пистолет. И нацелить его точно на бочки с порохом. Она видела и чувствовала, что в центре ладони капитана находились три жемчужины, обмотанные веревкой вокруг. Эта поддержка вдвое прибавила ей сил и будто позволила сделать глоток свежего воздуха. Он и она являлись примером самого редкого явления на свете. Две родные души, предназначенные друг другу и рожденные друг для друга. В эти секунды их мысли становились общими, сердца бились в такт, как и дыхание. Они сделают это вместе. Джек прикрыл один глаз, не двигаясь, и поместил палец на курок. …Когда жизнь оказывается на волоске, как и вся судьба, зависящая от этого выстрела… И опоры под ногами ты больше не чувствуешь… Осознаешь в один миг все. Все ценности, о которых ты думал раньше, перестают быть важными. Только жизнь… Твое внутреннее, настоящее «Я». Реальность, душа. То, какой ты есть на самом деле, без любых влияний, травм, событий, обид, целей и желаний… Исчезают все черты характера, которые ты приобрел за все свои годы, все страхи и проблемы отходят далеко назад — остается только жажда жить дальше. Не важно, как, где, с кем, была ли твоя жизнь противна тебе, ждут ли тебя после этого мучения, одиночество, богатство, скитания, слава или потеря свободы… — Джек. Там команда. Он слышал только ее голос в своей голове. Только ее дыхание. Молчал. Целился с такой точностью, что по телу бежали мурашки. Он ждал. И внутри сам только молился, чтобы какое-нибудь чудо увело команду с линии огня. Они находились прямо на уровне осьминога, за ним. Взрыв унесет жизни всех. Они не могут больше ждать. И это решение примет он. Он возьмет на себя ответственность. Даже сам Джек Воробей не имеет права ставить самого себя перед выбором. И он выстрелил. Взрыв прогремел молниеносно. В ночной темноте среди горящих языков пламени над поверхностью моря разлетелись то ли обломки Стрелы, то ли ошметки тела уничтоженного монстра. Все заволокло дымом, а их двоих словно выбило из своих же тел, настолько сильным был волновой удар. Все вдруг резко прекратилось и наступила темнота. …Была ли это смерть двух неразлучных пиратов? Такой громкой тишины эта Долина не слышала еще никогда. Это скрытое от зла место никогда прежде не было так пусто от жизни и одновременно наполнено ею. Все здесь замерло после взрыва такой силы. Это произошло и с ними. Все погрузились в один томный и вязкий, туманный и черный сон. Проснутся ли они снова?