В моём сердце

Всё тело, в особенности голова, жутко болело, от любой попытки движения. Даже веки не желали раскрываться полностью, закрывая собой глаза от смертоносных солнечных лучей. У лежащего на полу юноши получалось только издавать хриплые стоны, тихие настолько, что он сам иногда не слышал себя. — Чёрт, — первое членораздельное слово за это утро. Глаза всё ещё болели, но уже могли воспринимать окружающий мир, не как световую гранату, а в ушах перестало звучать эхо от невидимого взрыва. Воспользовавшись этим, парень повернул голову на бок и не удержался от испуганного вздоха. Перед ним было лицо девушки с яркими синяками под глазами, красивым греческим носом и чуть приоткрытыми от сна губами. Он знал, кто она и даже вроде бы помнил, почему сейчас они лежат рядом так близко друг к другу. — Чёрт, — снова сорвалось с его губ, когда он понял, что лежит на её волосах. Бордовые кудри были мягкими и отлично исполняли роль подушки. — Федя, — сонно произнесла девушка и перевернулась на другой бок во сне так, что Феде пришлось отказаться от бордовой подушки. Услышав собственное имя, он тут же неловко вскочил на ноги. Маленькая, незнакомая ему комната не выглядела, ухоженной, но и помойкой тоже. Хотя чувствовалось, что вчерашняя ночь в компании общих друзей оказало на неё определённое влияние в виде пустых бутылок и опрокинутых пепельниц. — Интересно, который сейчас час? — тихо, чтоб не разбудить девушку, сам себя спросил Федя и пошарил по карманам брюк свой телефон. Поиски не увенчались успехом — видимо оставил дома. А дома Дина, которая страшно переживает и злится из-за того, что не пошла с ним. Глупая Дина — до сих пор ревнует к друзьям. К девчонкам с курса, к подругам из прошлого, к Томе, которая сейчас лежит и мирно бормочет что-то под нос. — Эй, Тома, — Федя присел, на корточки и чуть наклонив, голову на бок дотронулся до плеча, — пора просыпаться, вставай. В ответ последовали отрицательные звуки и хаотичные движения руками. Юноша ловко поймал их за запястья и потянул лёгкое тело на себя. Теперь девушка невольно повисла на его шее. — Ладно, ты хоть маленькая, — укоризненно произнёс парень и невольно улыбнулся своей строгости. Он мог бы осуждать её, если бы сам вчера не уснул на её волосах.