***
Она на запале. Она готова. Как долго она этого ждала… Чтобы отомстить за все. Ничто не забыто ею. Ни пытки, ни слом судьбы, ни угрозы родным. И особенно ярко она помнит тот день, когда один из них поставил ее на колени и бросил там на мосту. Сломал ее жизнь еще раз… Она готова сломать каждого из них, ей плевать за что, те ли это будут люди и на кого они теперь работают. Заставить молить о пощаде этого человека. Увидеть страх в его глазах. И пусть все узнают, что они сделали. Вот он, бизнес центр Майами. Высотки небоскребы, зеркальные, серые и холодные, как металл оружия в ее руке. Вот оно, то самое здание. Черно-серое, с панорамными тонированными окнами. Выглядит покинутым, отвергнутым и чужим. Вот он, этот момент. Они ворвутся туда и положат всех мордами в пол, на колени, заломают руки и перестреляют, если захотят. Несмотря на бушующий здесь, как и ожидалось, хаос, анархию и революцию. Каждый сам за себя, и среди них — они двое. Яростные, опасные, быстрые и беспощадные. Они не будут смотреть, кто есть кто. Они пришли навести здесь порядок. Так все и произошло. Еще одна напуганная морда почувствовала одной щекой холод черного стеклянного стола на входе, а другой — такое же ледяное дуло пистолета в ее руке. Еще трое лежали у дверей, остальные, кто попался — под прицелом мужчины с автоматом. — Клянусь, я ничего не знаю, честно! — он был плохим агентом. И если его и учили, как себя вести в таких ситуациях, то от страха он забыл все и даже собственное имя. Ни одной эмоции на ее жестоком равнодушном лице. Только глаза, устремленные на человека в костюме. Единственный, кто не достал свой пистолет при виде них. — Где сейчас Хранители? — спрашивает она громко, как удар молнии. По этажам летают бумаги, какие-то порванные документы, файлы, папки, полный хаос, все хватают, что могут, стреляют друг в друга, свои, враги, союзники. — Они уволились два года назад. В Нью-Йорке после зачистки и казни мистера Кранца. — Кому они передали свои ключи? — вопрос следует один за другим, без промедления и капли смятения. — Мистер Като Ши уверил нас, что они остались в главном сейфе, не знаю! — он трясся все больше перед ней. Да, они произвели неизгладимое впечатление здесь на всех. — Где у вас главный, а? — Багвелл тем временем тыкал автоматом в каждого, кого находил под столом или за стенкой. — не знаешь… — и к следующему. Все трястись и молчали, женщины, мужчины, какие-то секретари. Но никому не было дела друг до друга, бардак здесь уже, видно, не первый день. Значит и того человека здесь нет. Если он сбежал, то знал, что Гретхен придет сюда. А значит, не велел своим наемникам убить ее там на мосту. А знал ли он вообще о них? Или это братья сами вышли на старых друзей, будучи под каблуком новой «Компании»? — Кто тебя нанял? — дуло пистолета до боли надавило на лицо агенту. У нее заканчивалось терпение и время. — Говори! — Гретхен ударила его коленом в грудь, отбрасывая на пол и выстрелила в стремящихся помешать им охранников. Затем пристрелила парочку тех, кто очнулся после нокаута у дверей. И наставил снова на этого парня. — Ладно, ладно! — заливался ором тот. — Это полковник Хайдер, он приказал нам сделать так, чтобы от базы не осталось ни следа, уничтожить все документы, но за нас это сделали они, — мужчина покосился на такое же тело в костюме и брызгах крови рядом. Гретхен обернулась на двери. На парковке, и правда, они заметили много тонированных машин, некоторые даже со знакомыми номерами. Старые дружки Компании. — Может, он оставил какие-то данные у себя в кабинете или на компьютере, в папках, но я об этом ничего не знаю. Он уехал еще неделю назад. Толку от этого идиота было мало, поэтому Морган и Теодор направились на этажи выше, где не носились чужие агенты в поисках заначек или компромата Кранца. Здесь было совсем пусто, красные ковры в коридорах и холлах между бесчисленными кабинетами. На числа у нее плохая память, а вот на вид из окна — прекрасная. Так она и ориентировалась, распахивая одну дверь за другой, в поисках тех самых, к каким доступ был только у приближенных Генерала. В первом — ничего, одни отчеты, бухгалтерия, какие-то списки иностранных фирм. Багвелл тоже в погроме соседнего кабинета ничего не обнаружил. Зато в крайнем, у больших окон, что-то его порадовало. — А здесь уже интереснее! — по-хозяйски раскинул руками мужчина, обходя большой стол. Девушка отвлеклась и решила зайти к нему, может, хоть Багвеллу повезло угадать кабинет этого Хайдера. — Книги, книги, схемы, ничего! — он стал вольно скидывать все с полок и обхаживать кабинет. Но Гретхен свернула направо и вошла во второе помещение этой комнаты. И оно заставило ее замереть на месте. Стол. Красное дерево. Дорогие часы, картины, кожаное кресло, полки с аккуратными папками, золотое тиснение штор. Флаги. И этот вид. Все в один миг потухло внутри нее. Она узнала это место. Все здесь пахло так знакомо, чем-то дорогим, кожаным, мужским парфюмом. Того мужчины, что был здесь чаще всех. И она. Ровно столько же раз. Морган коснулась рукой красного стола, но у нее не было ни капли ностальгии, чувств или чего-то положительного от этого места. Хотелось сжечь его. — Это кабинет Генерала. — произнесла она, отворачиваясь от стола к полочкам. — ищи что-нибудь с датами за последние 2-3 года, операции, проекты, имена. — девушка прошлась вдоль шкафов и увидела на другом столике какие-то бумаги. Старые, немного помятые. Фотографии и подписи к ним. Рука в ту же секунду потянулась к лицу. Она вся побледнела, судорожно глядя на изображение своей сестры и дочери. Они в детском саду, в парке едят мороженое, около машины, даже в окне собственного дома, мирно обедают. Эми везде разного возраста. Даже такого, какой не застала у нее сама Гретхен. Он следил. Все это время он выслеживал Эмили и фиксировал ее жизнь. Подсылал к ним каких-то своих наемников и шпионов, они всегда под прицелом камеры. Зачем? Как он мог? Он хотел предъявить ей это как секретное оружие, чтобы заставить вернуться, служить ему, иначе… Что он мог сделать с ними? С Эми… Каким же жестоким и бездушным надо быть, чтобы поступить так с ней. И с родной дочерью. А в этой сучке души не чаял (Лизе Табак). И как она могла спать с ним, любить?! «Не думала, что после того дня могу почувствовать боль ещё сильнее» — было в мыслях девушки, едва сдерживающей слезы. Она попыталась надавить на себя и просто сжать чувства внутри, чтобы не сорваться. При нем. Да ещё и здесь. Хорошо, что эта тварь сдохла и ее малышку больше никто не тронет. — Нашла что-нибудь? Гретхен отложила бумаги, скомкала все и бросила в корзину. Быстро вытерла глаза, которые едва успели намокнуть и пропитаться ее болью. — Нет. Ей хотелось выбросить внутренние переживания. Избить кого-то, пытать или разбить. Но Морган понимала, что сейчас не ее время. Тедди тоже не выудил ничего интересного, поэтому занялся тем, что нашел. А именно бутылкой дороженных виски и открытой коробкой импортных сигар. Пока она приходила в себя за его спиной, у окна. Мужчина закурил, с интересом читая название и прислушиваясь к запаху. Сделал затяжку и вытащил сигару изо рта, нахмурился и посмотрел на нее с таким досадным и озадаченным видом. Ничего кроме яркого, нежели обычно, вкуса какого-то то ли апельсина, то ли лайма, он больше не почувствовал. И за что только они платят деньги? — Ты что, куришь? — не особо заинтересованно спросила она, почувствовав запах. Только чтобы вернуть строгий голос и отвлечься. — Нет, просто интересно. — Теодор так по-деловому открыл бутылку и налил грамм 30 виски в стакан. Разбирается? Поднес к носу, учтиво подернул бровями и сделал глоток. Затем снова как-то таинственно скривился и цокнул языком, как после лимона, разглядывая цвет напитка. — Грубовато. — заключил он. — лучше пиво, помяни меня господь. — ему было не по себе от того, что он не понимал фишки всякого дорогого алкоголя и сигар, это было не по-мужски что ли, по-простому. Но он и не считал себя аристократом. Поставил стакан на стол и сел. Гретхен подлетела к нему словно на каком-то подрыве, взбудораженная, злая, нетерпеливая. Ничего не говоря взяла в руку бутылку так по-женски неумело за горлышко и буквально опрокинула ее содержимое в стакан. Не дожидаясь половины, грохнула ее обратно на стол, схватила тару и у него на глазах залпом всадила просто запредельную дозу виски. Которые ему ещё и грубыми показались. — Ты что, с ума сошла? — усмехнулся он, но не решился ее останавливать, даже удивился как-то. Нет, все-таки с той дрянью он связался. Она давилась, но это будто иссушило все слезы и глаза просто покраснели. Одной рукой она растрепала волосы, а другую положила на его плечо. Да, может, и переборщила, но это был эмоционально неустойчивый всплеск. — 70 грамм даже я бы пьяный, как дурак, не выдержал. — оценивающе произнес Багвелл, глядя на пустой стакан. — Мне тоже бывает плохо. — ответила она без ноток нежности и ласки, отвернувшись, но опираясь на него. — Это ты из-за Компании? Голова не кружится? — он поднялся, когда она отошла все ещё странно всхлипывая. — Меня ничего не берет. — коротко бросила девушка, опустив руки от талии в строгом черном платье. — Эй, иди как сюда. — Тедди допил пару капель со дна и зажал зубами сигарку. — я тебя кое-чему научу. Она повернулась с таким невинным и замученным безобидным видом. Теодор сделал затяжку, отложил сигару и аккуратно взял ее лицо обеими руками. Приблизился, выдыхая дым потоком точно в ее разомкнутые слегка алые губы, и медленно накрыл их поцелуем. Дыхания соединились. Это было ужасно, ей в голову будто наркотик ударил. Словно сознание опустело и наполнилось его дымом от сигары. Он отпустил ее и выдохнул остатки через ноздри, тоже немного опьяненный табаком. — Ну что, поплыла? Ее лицо стало бледным, на нем сверкали влажные заплаканные голубые глаза, пустые и такие глубокие, кристальные. А черные волосы все так же мило растрепаны. Да, видимо она не знакома с «deep smoke». Она поплывет, но не надолго, и это гораздо безвреднее, чем избранные ею методы. Забыться? С ним — пожалуйста. Но не сама. Он не даст. Она едва зашла обратно в эту реальность, медленно проведя ладонью по всему лицу. — Пошли, надо валить отсюда. — но Морган приняла все его методы, наказания и предложения. Пусть учит ее, она никогда не против. Перед ним Гретхен безотказна всегда и он это знает. Когда они выходили из разгромленного здания уже слыша полицейские сирены, один из агентов в углу внезапно рыпнулся и хотел накинуться на девушку с пистолетом. Но тут же был сбит с ног автоматом Багвелла. Гретхен лишь обернулась на звук. — Только тронь ее. — ему нравилось находиться в образе телохранителя и защитника Морган, такого же крутого бойца, как она. Так он чувствовал себя частью ее прошлого, ее службы. Ее напарником. Девушка улыбнулась и продолжила путь к главным дверям. Наконец-то ее тыл снова кто-то прикрывает. И этот кто-то не против прикрыть еще и фронт, и много других небезопасных мест…***
Домой они ехали уже по другому маршруту, ибо из-за кипиша на центральных улицах в районе базы образовались километровые пробки. Разумеется, в час пик. Поэтому то, что он свернул джип вовремя на такое прекрасное пустое шоссе и они мчались с ветерком порадовало ее еще больше. Гретхен тоже вспомнила ту их разгульную поезду-побег из Хендерсона и на лице невольно заиграла улыбка. В зеркале Теодор это заметил и сам не сдержал усмешки, глядя на дорогу. Ветер из открытого окна джипа трепал черные волосы и остужал ее уже давно заведенный пыл. В теле чувствовалась приятная дрожь от алкоголя, но она не пьянела, она была в этом уверена. Морган сама могла руководить собой. Когда и как надо себя вести. Могла быть абсолютно легкомысленной и неконтролируемой только тогда, когда ей вздумается. И до конца не понятно, правда ли это, и кто руководил ее телом и поведением в такие моменты. На горизонте образовался знакомый силуэт поста дорожной службы и у Багвелла похолодело внутри. Он покрепче обхватил руль и нервно выдохнул. Еще и этих проблем им сейчас не хватало. Проедут тихо, не привлекая внимания. — Накинь ремень, — негромко попросил мужчина. — Что? — даже с удивлением ухмыльнулась девушка в развязной, как всегда позе. — Ты слышала. Пристегнись, иначе я пристегну тебя. — уже приказывал в строгом тоне Теодор. Джип приближался к посту. Сейчас, как же. Да пусть даже не смеет говорить ей что-то о правилах и полиции, он только смешит ее. Они час назад поставили на колени все остатки когда-то могущественной Компании, а он говорит ей о ремне безопасности?! Ну уж нет, она сделает так, как она хочет. По ее правилам, с которыми он хорошо знаком. Прямо в момент проезда мимо всполошенных полицейских она с наглой и нахальной улыбкой показательно прижалась к нему всем телом и властно отстегнула его ремень словно наказывая. — Вот че-ерт, — тут же с гордой ухмылкой он нажимает на газ и здоровой рукой обнимает ее ответно. И вырывается вперед. Морган заулыбалась ровно так же, как тогда, в пробке в черте города, отвлекая его, возбуждая и сводя с ума. Тедди уже весь покрылся мурашками одновременно от страха, адреналина и ощущения ее дыхания на своей щеке и шее. — Проскочим, они и в машину сесть не успеют, — произносит он уверенно. Даже гордо. Они кто? Ведь злодеи! Они всегда нарушают закон, это их заслуженное право за все грехи, что они творят во имя Дьявола. По крайней мере, она точно. Не готова к роли пай-девочки. И пусть он не забывает об этом. Она наемница, опасная и дерзкая девчонка, которая не станет подчиняться чему-то или кому-то. Она рождена подчинять людей. И соблазнять своего водителя. О, да, она была в этом хороша.