***
— И вот так я получил свое место в самом центре корпуса, откуда мог контролировать всех. — рассказов ему бы хватило на сотню партий, лишь бы заговорить ей зубы и незаметно воспользоваться всеми своими грязными приемами. Они сидели на полу около кровати, между ними стоял низкий журнальный столик. У обоих по вееру карт и сотне разных мыслей о том, как отвлечь соперника. — Да, в скромности тебе не занимать. — она взяла из общей колоды карту. Будто и не слушала вовсе, а продумывала свою сложную стратегию. — Твой ход, — синие глаза медленно прошлись по козырям в руках. Она перед ним в одном белье. Но чувствует себя более, чем уверенно. На самом деле он тоже уже всё хорошо изучил и продумал наперед, и только выглядел расслабленным, рассказывая о буднях в Фокс Ривер. И кухне, где они играли, если это можно было так назвать. — Но ведь на мне осталась только рубашка. — соблазняюще поерзал Теодор, глядя прямо на неё и нагибаясь ближе к столу уже наготове. «Сдавайся, крошка, карты это не твое». Синие глаза взметнулись на Багвелла, и в них восплылало коварство и желание. — Пойдет. — она согласна на такой исход. — что у тебя? Но в один момент всё это просто перестает иметь цену, все выигрыши, ставки и ходы. — Да какая разница? Это был первый в его жизни раз, когда он бросал такие карты на середине игры.***
День близился к вечеру. Солнце проникло в их окна и заставило, наконец, подняться с кровати. Девушка залетела на кухню в бледно-розовом шелковом халатике, едва прикрывающем её шрамы на внутренней стороне бедра. И сразу достала из холодильника тарелку с ягодами. — Мне в последнее время хочется просто лечь и не шевелиться после таких «забегов». После неё из спальни вышел, потирая поясницy, Багвелл. В серой футболке, штанах, недовольный подъемом и её внезапным порывом затейливого настроения. Конечно, ей 30 лет, а ему почти 40. — Не знаю, как ты, а у меня всегда такой аппетит после этого. — теперь овощам она предпочла местные фрукты. Они за эти месяцы побывали в стольких штатах и городах, что вкусы у Гретхен менялись быстро. И почему-то теперь походили больше на его. Это не совсем устраивало мужчину. — Хватит есть, может, ты ими и отравилась. — строго и властно он забрал тарелку со стола и придирчиво понюхал. Морган проводила его прожигающим злым взглядом, но коварно улыбнулась. Ей сегодня всего было мало. — Где ключи от машины? — черноволосая прильнула к нему сзади и снова запустила руки к любимому месту на поясе Багвелла. От ее настроя он быстро подобрел и заразился игривостью. — Хм, а что? — заурчал словно кот, повернувшись и ответно скользнув рукой вокруг её поясницы. Она была ласковей, нежели обычно, но не дала себя поцеловать, лишь проскользнуть колючей щетиной по щеке. — Разве тебе не надоело целый день сидеть перед телевизором? Этим ты мог заниматься и в Хендерсоне без меня. — всё же строгость в её голосе присутствовала всегда. Девушка отошла, потеряв интерес, и исчезла в спальне. Теодор воспользовался этим и достал из секретного места ключи и деньги. Не то чтобы он ей не доверял, но это же мужская традиция. — Тедди сейчас в том возрасте, когда на большее он не способен. — смиренно произнес мужчина, отсчитывая пару сотен и возвращая пачку зеленых на место. — Не убедительно. — К тому же, как раз с тобой я могу делать гораздо больше, чем в… — когда она вышла в полурасстегнутом черном платье, он уже забыл, в чем суть разговора. — Я не для этого сидела 5 лет в четырех стенах, чтобы потом жить в таких же. — девушка повернулась спиной к нему. Мужчина аккуратно застегнул молнию, удивившись такой привилегии. — И кто знает, когда нас снова настигнет эта участь ввиду последних обстоятельств. — Даже не думай об этом. Если нас всех опять засадят, парни с меня шкуру спустят. — от мыслей о тюрьме у Багвелла бежали по спине мурашки. — Собирайся, мы прогуляемся кое-куда. От хмурых мыслей помогает хорошее проветривание мозгов. Поэтому мужчина взял куртку и вышел из дома, чтобы вывезти джип из гаража.***
Уже в машине на подъезде к Оушен Драйв её начало мутить, но Морган списала всё на укачивание и усталость. Или ягоды, хотя те были свежими. Здесь, на воздухе в атмосфере оживленной улицы ей стало легче и она забыла обо всём. Да, здесь всё было, правда, как в Рио: перекрыты дороги нескончаемым потоком людей, самых разных рас, возрастов и национальностей. На каждом метре какие-то стойки со всем, что только можно продать, особенно много дегустаций алкоголя. Открытые цветочные магазины, уличные музыканты, шум, парочки и веселье. Только костюмов с перьями не хватало — был бы настоящий мексиканский карнавал. Но им и этого достаточно. Кстати и одежды здесь хватало со всего света, даже что-то новенькое из Европы. Это место уж точно не похоже на Стрип в Лас-Вегасе. Её внимание среди прилавков привлекали отнюдь не девчачьи штучки — руки Морган уже тянулись к кожаным поясам, перчаткам и чехлам для холодного оружия. А ещё ей не помешал бы новый грубый ремень, чтобы и туда можно было запрятать лезвие. Эти мысли вызвали у девушки улыбку. Багвелл тем временем прохаживался сзади, поглядывая на сувениры в виде каких-то непонятных веревочек и карт города, но не спешил выпускать ее из виду. При каждом метре, как она удалялась вдоль прилавков, он приближался на два следом. Это была их особая интимная игра: находиться друг у друга за спиной, что-то поправлять в одежде, прикасаться. — Это тот темноволосый красавчик тебя сюда пригласил? — задала вопрос она. — Как ты догадалась? — изобразил удивление мужчина. — Смотри, как бы он не увлек тебя в свою сферу. — Я смотрю… Тедди проследил, куда обращен ее взгляд и улыбнулся, прижимаясь сзади всем телом. Какие-то модные джинсы, которые были на каждой четырнадцатилетней девчонке у него в Неваде, узкие брюки со змейками и цепями, а среди них те, что расстегивались с прямо противоположной стороны, нежели обычные. Весьма удобно, если вам особо нетерпится. — Тебе срочно нужны такие штанишки… Услышать её усмешку в ответ на его мурчание под ухом было приятно. То, что повисло в воздухе между ними, когда они в одежде, среди кучи людей, под чужими именами, в незнакомом городе, враги в прошлом и союзники в настоящем было более волнующем и чувственным, нежели то, что происходило ночью. Ожидание всегда усиливало желание.***
Эту машину они оприходовали быстро. На закате, в тишине, на обочине какой-то заброшенной дороги в черте города — что может быть более романтичным, чем это место и время? Им не важно, будет ли это мягкая кровать или жестко обитое тесное заднее сидение. Белый потолок или открытая низкая крыша джипа. Её напрягало только одно. Когда с губ испарялась сладость его поцелуя, а её холодная рука обнимала горячее плечо, посторонние чувства возвращались вновь. Она смотрела на крышу и виднеющееся из неё небо и не могла понять причину небольшой боли внутри. Раньше Гретхен не замечала этого, с местом тоже не должно быть связано. Это было слишком странно, чтобы она позволила себе расслабиться, а по-другому девушка не могла. Лучше перестраховаться. Отсюда видно старый дикий пляж и карьеры. Колючие растения кое-где на пустынной дороге, покрытой толстым слоем песка. Но этим вечером ветра не было. Поэтому даже в коротком платье и легкой куртке она не сильно замерзла. Озноб был скорее от неспокойного её состояния. Из-за всех этих планировок и вчерашнего налета. Что, если их опять там ищут? Те люди из тонированных машин. Хлопнула передняя дверца. Мужчина одернул пиджак одной рукой и подошел к задумчивой девушке. Она стояла, оперевшись спиной о машину и обхватив плечи, и смотрела вдаль. Какая-то потерянная и озадаченная. И такое её настроение напрягло уже его. — С каких пор ты полюбила смотреть на закаты? — попытался отвлечь её Тедди. — Никогда не любила. — хмуро и безразлично ответила Гретхен. С ней явно было что-то не так. — Я знаю, из-за чего ты переживаешь. — вздохнул просыпающийся в Багвелле психолог. — Мы снова оказались в эпицентре преступной обстановки, замешаны в серьезных делах, от которых зависят жизни многих не последних людей. — Нет, сейчас всё совсем по-другому. Их больше и они сильнее. А мы словно прибившиеся бродяги. Нас кинуть — раз плюнуть. — Нет, что ты! Поверь, я знаю этих парней лично. Мы лишь части общего плана, а тебя настораживает то, что ты не можешь всё контролировать, доверять им. — его слова заставили смотреть ему в глаза. — Ты привыкла работать под прикрытием в той среде, где ты — идеальный боец, всё знаешь, как устроено, всеми командуешь. — он был прав отчасти. — Но мы ведь уже не в Панаме. Не в крутой Компании — да, это улицы. Такие они. — глянул на неё Теодор, вспоминая и себя в Соне. Они же были в одной тюрьме еще до Майами-Дейд. Скованы одной цепью. — Мы, наконец-то, добились чего-то большего, чем просто угон машины или убийство одного придурка, что обидел твою семью. Мы не сброд или отвергнутые, мы способны управлять. Надо же с чего-то начинать. Они бы не пошли за нами просто так. — Да уж. Я бывала в передрягах и покруче, но не в своих собственных, не была их причиной. — Ну вот видишь, значит, мы отчасти здесь главные. Тебе не из-за чего беспокоиться. — мужчина обошел её, коснувшись холодного плеча рукой и сел за руль. Она тоже открыла дверцу со стороны своего сидения и вздохнула. — Не только из-за этого…