Шли секунды, минуты, часы, дни, ночи, но ничего не менялось. Казалось, что Тэхён забыл про меня. Каждый день он уходил, оставив меня одного, а если я выходил на кухню, то встречал там девушку. Я пытался заговорить с ней, но она только качала головой и отвечала мне, что оставлена здесь Кимом. Дженни я не видел. По вечерам ко мне в комнату заходил Тэхён, но ничего не говорил. Иногда он лежал со мной рядом, смотря в потолок, и от его безразличного вида совсем не хотелось раскрывать рта. Я хотел спросить его, когда я смогу встретиться с Чимином, но было страшно заговорить.
От одиночества я стал постепенно сходить с ума. Как только я просыпался, то я чувствовал себя окрыленным, непонятная лёгкость растекалась по моему телу, но через несколько часов я мог кричать от отчаяния. Я стал чаще разговаривать со своим голосом, пытаясь скрасить одиночество. Он говорил мне, что я боюсь оставаться наедине с собственными мыслями, но я не понимал, о чем он говорит. Он ведь — и есть мои мысли, не так ли? Во всяком случае, я очень хотел встретиться с Чимином, но чем больше я думал об этом, тем яснее понимал, что ни к чему хорошему это не приведёт. Пак только расстроится из-за меня, будет переживать, а потом в лепешку расшибется, чтобы вызволить меня из лап Тэхёна, такой уж он, я знаю. Но это слишком опасно, я не знаю на что способен Тэхён, а Чимин и подавно. Он будет сильно переживать за меня и доведет себя, а виноват буду только я. Он расскажет Джину и Намджуну, а я боюсь и представить, что будет с Джином, если он узнает. И опять виноват буду только я. Хоби расстроится, если узнает, что я виделся с Чимином, и снова виноват я. Эти мысли давили на меня, и я пытался отвлечься. Рвал волосы на себе, бился о стену, морил себя голодом, думая, что забудусь. Естественно, это не подействовало. Только Тэхён заметил синяки и устроил настоящую пытку. Я потом два дня не мог ходить. Методы у Тэхёна так себе, но, надо признать, действенные.
-----------------
В один из таких дней, серых и скучных, когда я собирался ложиться спать, ко мне, как обычно, зашёл Ким. Лег рядом и приобнял, тоже как обычно, но в его взгляде не чувствовалось того прежнего безразличия.
— Чонгук~и, ты спишь? — Его голос хриплый, ясно, что он долго не говорил ни с кем.
— Нет.
Что он хочет сказать? Про свое обещание привести сюда Чимина он, скорее всего, уже забыл.
— Я не забыл про него.
— Читаешь мысли?
— Нет, ты вслух сказал, — усмехается он.
— А… ладно.
Надо же был так облажаться?
— Чимин придет к тебе завтра в шесть, но только на час. Ясно?
— Да.
— Боишься меня?
— Как же не бояться?
— А я и не говорю, чтобы ты не боялся. Просто интересно было.
Я фыркаю и отворачиваюсь, затылком чувствуя, как улыбается Тэхён.
------------------
На утро я вскакиваю ни свет ни заря, как мне кажется. Тэхёна нет рядом, но это не удивительно. Я никогда не вижу его по утрам. Меня не волнует это сейчас. Сегодня должен прийти Чимин!
Я не знаю, что чувствую. С одной стороны, мне очень радостно, но с другой стороны, эта встреча никому не поможет, а только навредит.
Я прошел на кухню, чтобы поесть что-нибудь, и снова увидел ту девушку. Она сидела за столом и печатала что-то в телефоне. Увидев меня, она отложила переписку и подошла к холодильнику, доставая большую пиалу с рисом. Она поставила ее в микроволновку, и снова села за стол. Я поднял глаза на окно. Я предполагал, что сейчас утро, но ошибся. Уже высоко стояло солнце, освещающее деревья, начавшие сбрасывать листву. Часов на стене не было, и поэтому я осмелился заглянуть в телефон девушки.
«1:19 PM
19th, OCTOBER», — гласила надпись.
Странно, что дата на английском, но все же понятно. Девятнадцатое октября. Я знаком с Тэхеном уже ровно месяц.
— Тебе не говорили, что заглядывать в чужие переписки плохо? — Подала голос девушка. Мне он совсем не понравился. Грубый, низкий, не женский.
— Я… я просто хотел посмотреть время, часов-то нет, — я начал оправдываться.
— Допустим, что я поверила. Не хочу вступать в беседы с шлюхами Тэхёна, — она достала рис из микроволновки и поставила передо мной.
Я сидел не двигаясь, пораженный ее словами. Шлюха Тэхёна?
Чему ты удивляешься? Ведь так и есть. — скучающим тоном протягивает голос.
Тем временем, девушка уже ушла, а мой аппетит совершенно пропал. Если даже прислуга не хочет разговаривать со мной, то достоин ли я еды? Кажется, нет. Такое существо, как шлюха, падшее на самый низ, достойно только унижений.
Воу-воу, кто-то себя жалеет, да?
Тем более.
Я встаю из-за стола, так и не притронувшись к рису, и снова направляюсь в комнату без окон.
-------------------
Дверь распахивается, и я вскакиваю с кресла. Входит огромный мужчина в черном костюме, таща за собой кого-то. Видно, что этот кто-то упирается, но его усилия бесполезны, ведь амбал гораздо сильнее его. Мужчина проталкивает в комнату парня со светлыми волосами и выходит.
Парень испуганно поднимает голову, и я узнаю в нам растрёпанного Чимина. Он озирается, а потом замечает меня, стоящего посреди комнаты.
— Мы где? — Этот голос я не слышал так долго!
— Я не знаю. Но я очень рад тебя видеть.
Это правда. Я, не в силах сдержать себя, подхожу к Чимину и крепко его обнимаю. Он обнимает в ответ.
— Ты задушишь меня, Гук, — хрипит Пак, но я не ослабляю хватки. Мне очень не хватало тепла моего низенького хёна. Я не видел его целый месяц, а может, больше, но, что я знаю точно, так это то, что я ужасно соскучился по нему. По его нелепым шуткам, по впечатляющему трудолюбию, которое может сочетаться с ленью всегда и везде, по его заботе, по его обществу.
Чимин наконец выпутывается из моих рук и задает еще один вопрос:
— Кто такой Тэхён?
— По его вине мы здесь, он в меня влюблен, ебет меня и ужасный собственник. Это все, что я знаю.
— ЧТО? — В глазах ЧимЧима читался ужас.
Я пожал плечами.
— Повторить? По его вин…
— Да это я понял, — прервал меня Пак, — просто ужасно удивился. Теперь понятно, почему ты пропал. Все уже стали думать что ты., — Чимин замялся, не решаясь сказать «что ты мертв».
— Понимаю. Сам-то как?
— Да… живу. Сейчас важнее, как ты.
— Как видишь, тоже живу. Жизнь тут, конечно, не сахар, но обходимся. Как Хоби, Джин, Намджун? Он уехал от Джина?
Чимин поджал губы и потупил глаза.
— С Хоби все нормально, но он очень переживает за тебя. Пару недель назад он места себе не находил, ездил по каким-то лесам и искал тебя, а сейчас бросил это дело. Ходит теперь грустный, даже танцами на занимается.
Мои брови ползли к переносице, пока Чимин говорил. То, что Хосок не занимается танцами говорит, что ему на самом деле нехорошо.
— Джин тоже ходит как в воду опущенный, — продолжал Пак, — он обзвонил всех и вся, но ничего не нашел. Даже ходил в тот клуб, но ничего.
— Погоди, погоди. А откуда ты знаешь про клуб?
— Намджун рассказал. Мы с ним сидели как-то, вот он мне все и выложил. Ему, наверное, хуже всех пришлось, ведь это он сказал тебе про клуб. Теперь он часто выпивает. От Джина он не переезжал, но Сокджин его сам выгнал. Он тогда был очень злой, когда тебя не нашли дома, обвинил во всем Намджуна и выставил его. Теперь Джун уверен, что виноват во всем только он. Джун снял маленькую квартиру на окраине Сеула и теперь живет там. Денег у него не так много, и то, он спускает их на алкоголь, как он выражался, «чтобы забыться». Джин потом очень раскаивался, звонил Намджуну, даже приехал к нему, но, как только Джун увидел, кто на пороге, захлопнул дверь перед самым носом Джина. Мы с Хоби пытались их помирить, но тщетно. Стало только хуже, — Чимин хотел сказать что-то еще, но остановил себя, — Эй, только ты на себя ничего не вещай! Вот кто-кто, а ты тут не при чем.
— Да, да, конечно, — я решил не расстраивать Чимина. Странно, но от его рассказа я не почувствовал ничего. Совершенно ничего. Мне было безразлично, похоже. Я осознавал, что ситуация из рук вон плоха, мир катится в тар-тарары, но я не чувствовал ни злости, ни вины, ни сочувствия. Это меня пугало, но страха я не чувствовал. Скорее, я понимал, что должен был чувствовать страх.
— Эй, не волнуйся так, я постараюсь вытащить тебя отсюда! — ЧимЧим одобряюще улыбнулся.
— Нет.
— Что?
— Нет.
— Нет? Но почему?
— Меня не нужно вытаскивать. Тэхён, он… слишком силен, наверное. Не подвергай себя такому риску. Лучше помоги Джину, Намджуну и Хоби, и я буду очень благодарен тебе.
Чимин вздохнул и поджал губы.
— Ладно, но я сделаю это ради тебя.
— Спасибо.
Внезапно, после непродолжительной паузы, Пак рассмеялся. Он хохотал пару минут, прежде чем остановился и перевел дыхание:
— Ох, мне это нравится! «Я сделаю это ради тебя!» Прямо как в каком-то дешёвом фильме, ей богу! Вот уж никогда не думал что такое скажу, правда, Чонгук~а? Ха, по твоему озадаченному выражению лица видно, что ты мне поверил, я же не ошибаюсь? Так вот, слушай сюда, я тебе помогать и не собирался. А если бы хотел, то ты давно уже гулял бы на свободе! Забудь, то что я тебе говорил про твою невиновность! Это ты! Это все ты! Ты подставил Джуна, из-за тебя они поссорились, из-за тебя мы все места себе не находим! Ты испортил нам нашу спокойную жизнь, так что не жди помощи. Я скажу всем, что ты мертв, и положу конец этим бессмысленным поискам!
Чимина как прорвало. Он кричал на меня, его лицо изменилось до неузнаваемости, из милого мальчика он превратился в безумного и устрашающего одним своим видом молодого мужчину. Когда он злился раньше, то это выглядело чрезвычайно мило. Сейчас это было нихера не мило. Его слова, такие грубые, острыми иглами впивались мне прямо сердце. С новым предложением стержень во мне гнулся все сильнее, и, наконец, сломался. Я замахнулся и ударил Чимина по щеке. Вышло слабее, чем я ожидал, но Пак замолчал. Он посмотрел не часы у себя на руке, и, не говоря ни слова, вышел за дверь, бросив на меня взгляд, полный осуждения.
Внутри у меня все кипело. Точнее, должно было кипеть. Я думал, что должен был злиться на ЧимЧима, не не злился на него. Мне не было ни грустно, ни радостно. Ничего. Как будто кто-то взял и высосал все мои чувства через трубочку от коктейля. Остался только пустой стакан, оболочка. Но даже пустота не чувствовалась. Мне было безразлично. Я корил себя за это, но никак не мог заставить себя почувствовать что-либо.
В отчаянии, если можно так сказать, я опустился на пол, стараясь не пустить в свою голову мысли. Их было много, и, к тому же, теперь им не мешали проходить эмоции, порой забивающие мозг настолько, что я не мог ни о чем думать. Сейчас нельзя было копаться в своих мыслях, иначе станет еще хуже.
Я встал и подошел к комоду, достал оттуда сваленные в кучу вещи и стал складывать их, чтобы занять себя хоть чем-то. Когда я достал все вещи из первого ящика, то увидел на дне небольшое зеркало в красной рамке. Я поднес его к своему лицу и ужаснулся. Волосы торчали в разные стороны, уже прилично отросшие и нечёсанные несколько дней. Они были выкрашены в коричневый цвет, но у корней сохранялся черный. Синие круги под глазами, осуновшеесе лицо и разодранная нижняя губа — след от вчерашнего акта.
Я совсем не понравился себе, но еще большее разочарование меня ждало, когда зеркало случайно выпало из моих руки и упало на каменный пол. Естественно, от него остались лишь маленькие осколки. Я хотел собрать их, но случайно наступил на один. Кожа не ступне разорвалась и выступила кровь. Она стекала маленькими капельками по ступне, а слезы лились крупными каплями по моим щекам. Мне было больно, но только физически. Наверное, от этого я и плакал.
Мысли все еще пытались пробраться в голову, и я сосредоточился на боли в ноге. Этого оказалось недостаточно, так что я встал, специально опираясь на порезанную ногу, и подобрал кусочек зеркала. Он оказался довольно острым и легко вошел в кожу на руке. От вида крови я снова ничего не почувствовал. Было больно, но ни отвращения, ни эйфории у меня не возникало.
Если ты можешь порезать себе руки, то почему бы не сделать слова Чимина правдой? Он же скажет всем, что ты мертв, а врать нехорошо. Избавим его от мук совести, а тебя от Тэхёна и меня, а?
Слезы полились еще сильнее, а осколок лег на тыльную сторону предплечья, но я не решался провести им по руке.
Ты что, слишком слаб даже для этого?
Рука с осколком дрожала.
Подумай, сколько проблем можно решить одним движением… Ты не понимаешь, как это полезно иногда — умереть…
Голос слабел, постепенно затихая.
Ты не оправдываешь моих надежд… Я думал, что ты заботишься о других… Что тебя волнует их благополучие… Ну, давай же!
Я еле мог расслышать, что он говорит.
Ты приносишь столько неудобств… Без тебя всем будет лучше…
Голос, наконец, совсем затих, оставив меня.
Я не знал, что мне делать, и просто сидел, не двигаясь, с осколком зеркала в руке, приставленным к предплечью.
Ты слишком слаб, чтобы сделать это!
Ты приносишь столько неудобств…
Слова моего голоса эхом отдавались в голове. У входа в мозг накопилось так много мыслей, что если бы они вошли туда, я бы не выдержал.
Я старательно отгонял их, но они возвращались, желая заполнить пустое пространство моей головы.
Шли минуты, а я продолжал борьбу с ними. Голос больше не появлялся. Мыслей становилось неприлично много, и мне было все тяжелее сдержать их.
Дверь распахнулась, мысли тучей влетели в голову, распирая её. Рука на предплечье дернулась, проведя красную полосу к ладони. Настоящая дверь распахнулась и вошел Тэхён.
— Чонгук~и, прости, но Чимин не придет сегодня, — начал он будничным тоном, но потом заметил кровь на моей руке.
— Не придет? А я и не ждал, – вяло проговорил я, прежде чем все заволокло черной пеленой.
