Pain Makes People Change

Веки Луи затрепетали, и он медленно открыл глаза, осматривая окружающую его обстановку. Где он? Потолок был кристально белым, как и стены. В больнице? Он попытался сесть, но каждая часть тела невероятно ныла, отчего совершенно не хотелось двигаться. Почему он так себя чувствовал? Ему чего-то не хватало, ему нужно было что-то достать, проверить или увидеть. Он запутался. Собрав все свои силы в кулак, Луи сумел сесть и перекинуть, словно окаменевшие, ноги через край кровати. Где это… где это было? Он нуждался в этом, где это? — Где я? — подумал он. Его сердцебиение участилось, какой-то писк заставлял его паниковать еще сильнее. Почему звук был таким громким и раздражающим? Он тяжело задышал и был близок к панической атаке, когда кто-то вошел в комнату. — Хей, тише, все в порядке, Луи. Здесь ты в безопасности, — он услышал женский голос, который заговорил с ним, но это никак не подействовало. Ему было нужно… — Мне нужно… — горло саднило, голос охрип и говорить было почему-то необычно. Он почувствовал, как руки женщины снова мягко толкнули его на кровать. Он даже не знал, что делал, пока оглушительный, пробирающий до самых костей рык не вырвался из его горла. Женщина вздрогнула, но быстро вернула себе самообладание. — Луи, ты можешь посмотреть на меня? Услышав своё имя, он словно очнулся и сделал, как она просила, подняв на неё глаза. На её лице была очень нежная, приветливая улыбка, добрые карие глаза ласково смотрели на него, в них отражался яркий свет ламп. — Я… я… что произошло? — захныкал парень, он не знал, где находился, причину его плохого самочувствия и кто эта женщина. — Успокойся, милый, — она провела руками по его длинным волосам, и с каких пор они стали такими? — Меня зовут Харпер, дорогой, как ты себя чувствуешь? — У-устал и запутался, — ответил Луи, его горло все еще жгло, будто он громко кричал, и голос внезапно стал немного глубже, чем он помнил. — Где я? Харпер задумчиво кивнула. — Это совершенно нормально, Луи, ты будешь чувствовать себя усталым в ближайшие пару дней. Ты сейчас в «Canis Lupus». Ты обратился в волчью форму более пяти лет назад, нам удалось поймать тебя немногим больше двух недель назад… — она не думала, что сразу сообщит всё Луи, обычно необходимо было подождать пару дней, но ей нужно узнать, помнил ли парень своего щенка, а если нет, то хотел ли он заботиться о нем? Луи посмотрел на нее расширенными глазами, понимая, на что она намекала. — Я… я что? — Я знаю, что это трудно понять и принять, но ты знаешь, какой сейчас год? — спросила она. — Каков твой возраст? Луи ответил не сразу, медленно раздумывая. Его разум был нечетким, но одновременно с этим у парня возникло чувство, будто он упустил что-то важное, и это вызывало у него беспокойство. — Эм… Я… я думаю, что сейчас две тысячи тринадцатый год, мне двенадцать лет… Но, похоже, это неправильный ответ, да? — спросил он. Если действительно то, что она сказала, являлось правдой, тогда, должно быть, сейчас шел две тысячи восемнадцатый год. Харпер медленно покачала головой. — Верно, Луи, это не так. Привезен ты был двадцать третьего мая две тысячи восемнадцатого года, тебе семнадцать лет. А сегодня двенадцатое июня. Луи заторможено моргнул, раздумывая над сказанными женщиной словами. Он ничего не помнил из того, что происходило последние пять лет в его жизни. Где его отец? Где мать? Это их ему не хватало? — Мне… мне семнадцать? — захныкал он. Харпер медленно кивнула, запоздало заволновавшись о том, что, возможно, сейчас было неподходящее время для того, чтобы показать щенка, но в то же время было лучше сделать это сразу, для их же блага. Малыш уже пришёл в себя, два дня ничего не ел и никого не слушался. Врачи каждый день пытались взять у него кровь для анализов, но ничего не выходило: волчонок бился вокруг и абсолютно не поддавался. Ребенок находился в опасном состоянии, и если Луи не примет его, то придется найти маленькому другую маму, которая сможет усыновить малыша. — Луи… Мне нужно кое-что тебе рассказать, после чего ты должен сам решить, что будешь делать с этой информацией, — она вздохнула и встретилась с непонимающим взглядом юноши, после чего продолжила. — Ты пять лет был заключен в сущности волка, у тебя появился щенок, волчонок. — Харпер увидела, как расширились от удивления глаза Луи, но проигнорировала это и продолжила. — Малыш тоже изменился и обрел человеческую форму, но он не понимает нашу речь и не слушается нас совсем. — Принесите мне его, мне надо… Мне нужен мой малыш, — перебил её Луи. — Он… он был тем, кого мне не хватало, — Томлинсон, наконец, понял причину внутреннего волнения. Ему нужен был его маленький щенок, его крошечный комочек счастья. Теперь он вспомнил малыша. — Он нужен мне прямо сейчас! Луи заметил, как Харпер заметно расслабилась и облегчённо вздохнула. В тот момент, когда она упомянула о том, что у него есть щенок, он догадался, что это была частичка его жизни, о которой он забыл. Теперь Луи был безумно рад, что его малыш находился здесь, в безопасности. Харпер кивнула и извинилась, сказав, что через минуту вернется с волчонком. И лучше ей поторопиться, иначе он откусит ей голову… Луи вздохнул и распластался на постели. Что с ним случилось? Как так, ему семнадцать? Краем глаза он заметил пряди длинных каштановых волос. Пять лет он не стригся, так что, конечно, они за такой промежуток времени сильно отросли. Но почему он ничего не помнил? Он был напуган, всё это чуждо и незнакомо ему. Где его мать и отец?

***

Гарри вернулся в «Canis Lupus», чтобы обсудить с Лиамом предложение о работе, которое он получил. Может быть, он действительно был готов присоединиться к организации и помочь тем людям, которые оказались в такой же ситуации, что и он раньше. Вдруг это принесет пользу. Хотя его отец предпочел бы, чтобы Гарри присоединился к его компании, но вариант вступления в ряды сотрудников «Canis Lupus» нравился парню больше, чем просиживание брюк за столом в личном кабинете. Гарри зашел через главный вход, приветливо здороваясь с сотрудниками и очаровательно улыбаясь в ответ на приветствия, после чего прошёл в кабинет Лиама и Зейна, не утруждаясь постучать. — Эй, кто-нибудь есть? Он надулся, увидев, что кабинет пуст. Гарри вздохнул и решил самостоятельно их поискать. Стайлс также всё время задавался вопросом об омеге, получилось ли у него обратиться? А что насчёт щенка, оставили ли его? В безопасности ли они оба? Сильно задумавшись, он прошел мимо исследовательских лабораторий и вдруг услышал громкий вой в одной из последних комнат. Гарри пошатнулся, заглянул внутрь и увидел маленького, хнычущего и плачущего от страха ребёнка в углу комнаты, настроение которого пытались поднять медсестры. Но развлечения были безрезультатны: ребенок просто нечеловечески зарычал на них и сверкнул алыми глазами — признак альфы. Стайлс не понимал, почему ноги не слушались его и отказывались идти дальше, почему гнев внезапно растекся по венам. — Что происходит? — О, Гарри! Как ты тут оказался? — омега по имени Тейлор, которую он слишком хорошо знал, удивилась. Малыш перестал рычать и повёл носом, вдыхая воздух, принесший аромат Гарри. Запах щенка тоже дошел до парня, и он почувствовал что-то необъяснимое. — Привет, маленький человечек, — прошептал Гарри. Он присел на корточки рядом с малышом, но на достаточном расстоянии, чтобы тот не чувствовал угрозу по отношению к себе. В конце концов, он сам альфа. — Смотри аккуратнее, Гарри, он дикий. Человеческие черты у него вообще отсутствуют, он кусается, царапается и предпринимает все возможное, лишь бы сбежать отсюда, — тихо предупредила Тейлор. Она видела много диких щенков и умела управляться с ними, но этот никак не сдавался. Хотя, девушка редко видела волчат в таком возрасте, потому что большинство не доживало до трех лет. — Он просто напуган, — также тихо ответил Гарри. Он продолжал смотреть на малыша, чьи голубые глаза будто гипнотизировали его. И снова в голове мелькнули смутные воспоминания. — Маленький человечек, ты в порядке? Мальчик мягко вздохнул. Взгляд, которым он одарил Стайлса, заставил того отбросить попытки что-либо вспомнить. Поддавшись порыву, Гарри крепко обнял ребенка. — Всё в порядке, — прошептал он. Малыш спрятал лицо, уткнувшись ему в шею, и тихонько заплакал. Крошечные ручки необычайно сильно обхватили шею Гарри. — Всё в порядке, маленький человечек, я здесь, — успокаивал парень. Его мощные руки, словно щит, защищали мальчика, Гарри зарылся носом в волосы ребенка и начал ласково гладить того по спинке. — Хм… Гарри? — прошептала Тейлор. Ей не хотелось разлучать молодого человека и ребенка. — Но.… Как ты это сделал? Как у тебя это получилось? Гарри повернулся к ней и пожал плечами. — Я хорош в общении с детьми, — на его лице появилась улыбка вкупе с обворожительными ямочками, заставляя нескольких медсестер тихонько вздохнуть. Сотрудники-омеги особенно любили наблюдать, как альфа контактирует с малышом, умиляться их отцовским инстинктам. — Так что вы хотели сделать? — Мы хотели взять кровь на анализы. Надо провести несколько вполне обычных тестов. Но он даже не позволяет к себе приблизиться, не говоря о том, что ввести иглу в руку просто нереально, — ответила Тейлор. Гарри в ответ кивнул и сел на стул. Малыш перестал плакать, но все ещё цеплялся за его шею, словно за самое драгоценное в жизни. — Маленький человечек, — Гарри мягко отцепил ребенка и усадил на колени, но тот отвернулся, прижавшись к груди. — Смотри, сначала это сделают мне, это не страшно. Тейлор кивнула и начала медленно поднимать рукав Гарри, не подавая и виду, что мальчик ее несколько пугал. Она никогда не подходила так близко к нему, как сейчас. Второй рукой Стайлс обхватил малыша, который с расширившимися глазами наблюдал за тем, как игла вошла под кожу альфе. После Гарри благополучно смог поднять рукав больничной сорочки ребенка: — Видишь, всё в порядке, маленький человечек, мне совсем не больно! — сказал он весело малышу, который смотрел на него круглыми от удивления глазами и не сопротивлялся, когда Тейлор мягко и бережно взяла его за маленькую ручку, ища вену. — Хорошо, вот так, ты ведь у нас большой мальчик, — ласково прошептала она. Ребенок лишь немного вздрогнул, когда игла пронзила его кожу, но не закатил истерику. Тейлор наложила ему повязку с веселыми динозавриками, боковым зрением замечая, как глаза малыша заблестели от радости. — Большое спасибо тебе, Гарри, — поблагодарила она. Малыш снова покрутился на коленях и вцепился в Гарри, будто тот собирался уйти в любой момент. — Не за что, я рад, что смог чем-то помочь. Тейлор хихикнула, наблюдая, как ребенок начал покусывать ладонь альфы и обводить пальчиками контуры татуировок. — Похоже, ты ему понравился. Гарри наклонился и поцеловал мальчика в макушку, который посмотрел на него в ответ и заулыбался. — Боже, он впервые улыбнулся! У него такие чудесные ямочки на щечках, как и у тебя. Может быть, он твой ребенок, — пошутила Тейлор, но Стайлс потихоньку понимал, что что-то чувствовал к малышу. Но ведь он в последний раз проверял своё дело и выяснил, что не пересекался с Луи… Гарри тоже рассмеялся и пронаблюдал, как один из сотрудников унес пробирки с кровью в лабораторию. — У нас вообще не было шанса взять кровь на анализы, когда его привезли, если бы ты знал, сколько мы пытались. Но теперь мы наконец-то сможем понять, все ли с ним в порядке, — пожаловалась Тейлор. Гарри кивнул, и, прежде чем успел ответить, в комнату вошла Харпер и резко остановилась, увидев малыша на руках Стайлса, который сидел с таким видом, будто ничего такого необычного не произошло. — Эм… — Разве это не прелесть? Гарри так во время появился здесь и помог нам взять у малыша кровь для анализов! Теперь я начинаю подумывать, что ребенок довольно милый, а не маленький непослушный капризуля. Харпер улыбнулась. — Он на самом деле милый, но Луи хочет поскорее увидеть малыша, поэтому мне нужно поторопиться, я должна отнести его к маме. Гарри надулся, но не показал виду. Когда он встал и протянул ребенка на руки Харпер, никто не ожидал, что этот маленький живчик начнет плакать и тянуть ручки к Стайлсу. В истерике он укусил Харпер и, в буквальном смысле, выпрыгнул из её рук к Гарри. — Ох, он снова укусил меня, — она застонала. Женщина могла предположить, что так может произойти, но мальчик ведь был так спокоен! — Мне очень жаль, Харпер, — Гарри сам толком не понимал, почему он извинялся, но ему казалось, что он должен был это сделать. Тейлор осмотрела укусы, но, к счастью, они оказались недостаточно глубокими, чтобы пришлось накладывать швы. Вероятно, у «волчонка» еще не было острых клыков. — Хм, думаю, он не отпустит Гарри. Харпер устало наблюдала, как парень успокаивал плачущего малыша, но также, к своему удивлению, она заметила проблески собственничества в его глазах. — Да, я знаю. Но ему необходимо как-нибудь добраться до мамы. Прости, Гарри, но мне надо его забрать прямо сейчас, нравится тебе это или нет. Гарри невольно зарычал, но протянул ребенка, обняв его напоследок. — Все хорошо, маленький человечек, ты сейчас пойдешь к маме, окей? — он наклонился вперед и поцеловал малыша в лобик. Мальчик схватил его за руку, не переставая плакать, но уже не кусал и не царапал Харпер. — Хорошо, пойдём, милый, — весело сказала она и повернулась, чтобы выйти за дверь. Ребенок приподнялся, чтобы взглянуть на Гарри и снова зарыдал, протягивая к тому ручки. Парню пришлось взять над собой нехилый контроль, чтобы не сорваться с места и не забрать его с рук женщины, но он не мог так поступить. Ребенок должен был вернуться к матери. — Он будет в порядке, Гарри, вернется к своей матери. Это именно то, что ему сейчас необходимо, — попыталась успокоить его Тейлор, мягко похлопав по плечу и возвращаясь к работе. Гарри попрощался и вернулся к той цели, с которой пришел сюда. А пришел он для того, чтобы найти Лиама и устроиться на эту чертову работу. Теперь, когда Стайлс смог помочь этому маленькому человечку, он был уверен, что сможет помочь большому количеству людей.