Pain Makes People Change

В общей сложности, течка Луи длилась четыре дня, за которые Гарри примерно раз двадцать-тридцать награждал его узлом. И если омега не забеременел, то, должно быть, с кем-то из них двоих было что-то не так. После каждого оргазма альфа проверял, чтобы пробка плотно закрывала дырочку, и сперма не могла вытечь. В душе Стайлс надеялся, что у омеги будет многоплодная беременность. Ему надо было начинать искать более просторную квартиру или даже загородный дом, подходящий для кучки ребятишек, потому что он уверен, что собирается оплодотворять Луи каждый год в ближайшие несколько лет. Также придется нанять няню, которая будет помогать, ведь омега точно не сможет заботиться, например, сразу о десяти малышах одновременно. А может быть, даже больше. Кроме этого надо будет подыскивать хороший детский сад, который понравится Элиасу. Ему ведь пора заводить друзей, правильно? Луи и Гарри обсуждали это несколько дней и, наконец, нашли идеальный вариант, в котором работала воспитательница, имеющая опыт работы с детьми, родившимися в волчьем обличье. — Итак, мы посмотрим? — спросил Гарри. Томлинсон нервно грыз ногти, наблюдая за тем, как Элиас в порыве вдохновения раскрасил красками всю столешницу. Ему не хотелось, чтобы сынишка ходил в детский садик, точнее, омеге не хотелось отдавать пусть даже на короткое время своего ребёнка в руки чужому человеку. Но Луи понимал, что так будет лучше для мальчика, а ему самому нужно было лишь свыкнуться с этой мыслью. — Луи… Шатен посмотрел на альфу и вздохнул: — Да-да, я знаю, позвоню и назначу время встречи. Гарри улыбнулся и наклонился, чтобы поцеловать свою омегу. — Я люблю тебя. — Я тоже тебя люблю. Стайлсу надо было идти на работу, поэтому Луи назначил встречу в детском садике, чтобы сынок смог осмотреться вокруг и немного привыкнуть к обществу других детей. К счастью, их пригласили в тот же день.

***

На дворе был конец сентября, воздух становился намного чище и свежее. Томлинсон еще раз проверил, тепло ли одет Элиас, ведь теперь у них не было густого меха, который согревал их в холодную погоду, и только после этого они вышли из дома. Шатен крепко сжимал в своей ладони крохотную ручку сына. Во время прогулки настроение Элиаса заметно улучшилось, и он с неподдельным интересом наблюдал за оживленным городом. Машины, люди и даже птицы поражали ребенка. — Мамуля, смотри! Луи посмотрел в ту сторону, куда указывал маленький пальчик мальчика, оказалось, мимо проходил мужчина с собакой. — Оу, ты ведь помнишь, кто это, Элиас? — Собака! Это собака! Омега ласково погладил сына по голове: — Умница моя! Огромная улыбка озарила личико ребенка, а когда их глаза встретились, то сердце Луи растаяло — ведь если был счастлив сын, значит, был счастлив и сам парень. Дома Гарри и Луи часто упоминали о детском садике вслух, чтобы Элиас мог начать привыкать к этому слову, но омега все еще сомневался, как отреагирует на смену обстановки мальчик. Они быстро добрались до места назначения. Садик располагался в пятнадцати минутах ходьбы от дома, а самое главное, что здание находилось вдали от оживленных дорог, ведь Элиас слишком любил машины. Детский сад и начальная школа образовывали одно здание, но их игровые площадки были полностью разделены забором, который также окружал всю прилегающую территорию. Луи и Элиас, пройдя через ворота, направились к парадному входу. Окна садика были украшены рисунками и поделками ребятишек, и выглядело это очень красиво и мило. Поприветствовала пришедших достаточно молодая женщина с доброй, лучезарной улыбкой. Оказалось, это была воспитательница. — Приятно познакомиться с вами, Джейн, меня зовут Луи, а это мой сын Элиас, — Томлинсон слегка потянул мальчика, чтобы тот вышел из-за его ног. Застенчивый сынишка испуганно выглянул, всё ещё сжимая в кулачках штанины Луи. Джейн присела на корточки и отдельно представилась Элиасу. — А как тебя зовут? — спросила она, мягко улыбаясь. Ребенок поколебался мгновение, но после одобрительного кивка Томлинсона храбро ответил: — Элиас. — Ой! Какое у тебя чудесное имя, Элиас. Смотри, другие дети сейчас занимаются рисованием, так почему бы тебе не присоединиться к ним и не нарисовать для мамы красивую картинку? Мальчик почувствовал себя достаточно комфортно рядом с женщиной, поэтому кивнул в ответ. Вместе с Луи и Джейн он прошел в класс, где рисовали дети. Томлинсон насчитал двенадцать малышей, и он был впечатлен тем, что они все хорошо себя вели и были полностью сосредоточены на своей работе. — Мисс Джейн! — один из детей окликнул воспитателя, как только они вошли. — Я закончил! — Я тоже! Другая воспитанница тоже подняла руку, сообщая, что она закончила свой рисунок. Джейн поаплодировала им, нахваливая вслух, за проделанную работу и поручила разложить готовые картинки на подоконнике, чтобы те высохли. — Теперь вы можете посмотреть на нашу доску занятий и выбрать еще что-то, чем можно заняться. Элиас удивленно озирался по сторонам, он видел через окно, как ребята постарше играют снаружи на игровой площадке, но не имел понятия, что делать, ведь его социальные навыки были ниже нуля. Джейн рассказала им, что за «доска занятий», увидев смущённое выражение лица Луи: каждое утро они выбирали четыре занятия на первую половину дня, среди которых дети и могли выбрать понравившееся развлечение. Она также объяснила, как проходил день в детском саду. Утро начиналось с круга, в который рассаживались ребятишки и рассказывали о прошедшем дне и вечере, также обсуждали мероприятия, которые пройдут после завтрака. Во время утренних обсуждений Джейн убеждалась, что выбранные занятия подходят для всех воспитанников (в противном случае в арсенале существовало множество запасных вариантов). Затем в половине девятого, после завтрака, уже полноценно начинался день. В десять тридцать они всегда собирались вместе, обедали в полдень, а после малышне разрешалось поиграть на улице. Затем все примерно час отдыхали, и наступало время уроков. Обучение зависело от дня недели. В понедельник они учили буквы, во вторник цифры и так далее. В основном, обучали детей легким и основным вещам, предназначенных для их возраста, так что некоторые из детей с гордостью могли сказать, что два плюс два — четыре. Джейн поставила еще один стульчик и усадила Элиаса за стол. — Почему бы тебе не нарисовать что-то красивое для мамы? — прошептала она на ушко мальчика, который, кивнув в ответ, схватил кисть и окунул её в синюю краску. Теперь, когда ребенок занялся делом, взрослые могли обсудить нюансы. — По телефону Вы спросили меня про опыт воспитания диких щенят. Чувствую по поведению, что он был долго в одиночестве? Луи кивнул и рассказал женщине о почти четырёх годах, проведенных в волчьем обличье. — Через три месяца Элиасу исполнится пять лет, а мы оба пока не готовы к жизни в социуме, так что ему обязательно надо ходить в детский сад, а в дальнейшем подготавливаться к школе. Джейн была очень сильно удивлена, когда узнала, сколько времени волчонок прожил в дикой природе. До этого она никогда не слышала о таких случаях. — Ах, я понимаю. Получается, он не знаком с многими элементарными вещами. — Но Элиас очень быстро учится, я лишь переживаю насчёт его социальной адаптации, — добавил Томлинсон. — О, не переживайте. Дети часто подражают друг другу, поэтому я уверена, что Элиас быстро привыкнет, — воспитатель улыбнулась. Луи кивнул. Он надеялся, что сын сможет адаптироваться в окружении других ребят, заведёт себе друзей. Джейн молчала, пока омега посматривал в сторону мальчика. — Так что вы решили? — Мне всё нравится. Однако это не проблема, что он начал взаимодействовать с окружающими немного позднее, чем остальные? Джейн пожала плечами: — Пока что трудно сказать. Если Элиас не успеет догнать в развитии остальных, то ему придется еще один год ходить в детский сад. Но мы будем следить за его прогрессом, поэтому ситуация может измениться. — Отлично! Мне здесь всё очень понравилось, думаю, мы выберем ваш детский сад. — С ним всё будет в порядке, мне кажется, что вы нервничаете даже больше, чем ваш сын. Всё будет хорошо, — Джейн улыбнулась Луи. Томлинсон знал это, что ему там будет безопаснее, чем в дикой природе, но ему до сих пор было трудно перебороть самого себя. Инстинкты твердили, что надо всегда быть рядом со своим ребенком, что нельзя его отпускать куда-либо далеко от себя. Но омега всё равно в скором будущем сможет сломить звериные повадки. Волчья жизнь осталась далеко позади. Примерно через час Луи и Элиас, после того как был готов рисунок и подписаны все необходимые документы, вышли на улицу. — А вот это твоя будущая школа, — омега указал на соседнее здание. — Тебе понравилось в садике? — Да, мне очень понравилось, Джейн хорошая, — ответил мальчик. — А остальные ребята? Элиас призадумался: — Не знаю, мамуль, они милые? — Мне кажется, что тебе следует с ними познакомиться, тогда и сможешь узнать, какие они, как думаешь? — Хорошо, мамочка, — ответил ребенок. По возвращению домой они пообедали и успели немного позаниматься, Луи даже в промежутках навёл порядок, прежде чем Гарри вернулся с работы чуть раньше обычного. — Садись, я быстренько сделаю тебе кофе, и ты расскажешь, как дела на работе. Альфа обессилено рухнул на диван. Элиас сразу же потребовал внимание к своей персоне, и, посмеиваясь, парень посадил кружившегося рядом сына к себе на колени, вдыхая его запах, уткнувшись носом в мягкие кудряшки. — Вот твой кофе, — Луи поставил чашечку на столик и сел рядом со Стайлсом. Гарри поставил мальчика обратно на пол и отправил его поиграть с машинками, пока сам украл парочку нежных поцелуев у омеги, а затем ярко улыбнулся, отчего на щеках появились ямочки. — У меня скоро первое занятие для подготовки к работе в спасательной группе! — Правда? Это же замечательно! — обрадовался Луи. — Спасибо, — альфа взволнованно кивнул и продолжил: — На следующей неделе начнется подготовка, а через восемь недель состоится экзамен. И если я успешно его сдам, то смогу отправиться спасать людей, которые попали в такую же ситуацию, что и мы! — Я так горжусь тобой, альфа, — Томлинсон крепко обнял любимого. Ему было очень приятно видеть парня настолько счастливым. — А как прошел ваш день? — спросил Гарри. Луи рассказал о детском саде, о воспитателе, показал разные брошюры, которые ему выдали, также не забыл упомянуть, что и ему, и Элиасу выбранное место пришлось по душе. Гарри гордился тем, что Томлинсон смог пойти против своих инстинктов и решился отправить сына в учебное заведение. Стайлс посадил омегу на свои колени и, обняв за талию, поцеловал. Томлинсон жадно ответил, чувствуя, как рука парня забралась под футболку, поглаживая пальцами спину, отчего на коже появилась сотня мурашек. — Альфа, мы не можем… — тихо прошептал он, пока Гарри покрывал поцелуями его шею. — Элиас… Стайлс проворчал что-то под нос, прежде чем подхватил Луи на руки и окликнул сына: — Элиас, продолжай играть тут… Эм, мамочка с папочкой тоже поиграют немного в своей комнате, но ты нас не беспокой, мы отойдем совсем на чуть-чуть, хорошо? — Хорошо! Повеселитесь, — кивнул мальчик и махнул ладошкой в воздухе. Луи крепко держался за шею Гарри, пока альфа нес его в спальню и опустил на постель. Мокрое пятнышко от смазки уже появилось на джинсах, запах которой, Гарри, наверное, мог почувствовать и за милю. — Какой нетерпеливый, — прошептал он, забираясь на кровать и подползая к омеге. Течка Луи взбудоражила сознание Гарри, приведя к тому, что теперь у него появилась, словно жизненно необходимая, постоянная потребность трахнуть свою пару в меньшей степени единожды в день. А в лучшем случае дважды. Луи быстро провёл кончиком языка по пересохшим губам, когда альфа навис над ним, поспешно втягивая в переполненный похотью поцелуй. — Папочка? Неожиданно парочку прервал их очаровательный сын, который тихо вошёл в спальню, сжимая в ручках игрушечную пожарную машинку, и положил её на кровать. — Папочка нравится машина, поэтому я подумал, что папа хочет, чтобы мама поиграть с ним. Гарри и Луи в шоке уставились на него, но не потому, что тот внезапно появился в самый разгар интимного момента, а потому, что это было самое большое предложение, которое он когда-либо говорил. Конечно, мальчик допустил несколько ошибок, но всё же это был невероятный прогресс! Они были бесконечно рады и одновременно горды, что слёзы наворачивались на глазах. Луи и Гарри сначала похвалили малыша, целуя в пухленькие, порозовевшие от смущения щёчки, а затем со смехом вытолкнули его из спальни, отправив играть дальше. Живот Томлинсона болел от смеха, но даже это не испортило настроя, он все еще был возбужден и желал, чтобы член альфы поскорее оказался в его заднице. После течки Гарри перестал сдерживаться и теперь занимался любовью с омежкой каждый удобный случай. День без секса автоматически считался прошедшим впустую. — Моя маленькая ненасытная омега, я так хорошо тебя заполню своим узлом, что ты будешь плакать от удовольствия. Гарри сел на колени, стянул футболку и кинул ее куда-то в сторону. Медленно расстегнул пуговицу на джинсах и потянул молнию на ширинке вниз, не прерывая зрительного контакта с Луи, но тот сам опустил взгляд на внушительных размеров бугорок в боксерах старшего. Гарри не мог терять ни минуты с этими дурацкими трусами, поэтому приспустил их до колен и притянул парня ближе к себе. Возбуждённый, толстый член качнулся перед лицом Луи, который как заворожённый рассматривал изощрённый крупными венами ствол; на обнажённой покрасневшей головке собралась крупная, словно жемчужина, капля предэякулята, и если рот парня наполнился слюной, то вы не можете его винить. — Соси, омега. Луи прежде не делал этого и был удивлен такому повороту событий. Но в подобные моменты он становился совершенно покорным и выполнял абсолютно всё, что требовал альфа. Омега послушно открыл ротик, принимая член, и альфа тихо застонал, когда сладкие губы коснулись чувствительной плоти. Гарри впутал пальцы в шелковистые волосы, чуть оттягивая пряди, а Луи постарался сделать всё возможное, чтобы порадовать своего альфу. Он втягивал щеки, посасывая и щекоча кончиком языка крупную головку, и заглатывал член лишь наполовину, дабы не спровоцировать рвотный рефлекс. Но этого было очень даже достаточно, альфа с трудом контролировал себя, стараясь держать бедра неподвижными, вместо того, чтобы схватиться за волосы Луи сильнее и начать вдалбливаться глубоко в горло, но мальчик был к этому не готов. Он с непотребным хлюпающим звуком выпустил член изо рта и, тяжело дыша, поднял на Гарри затуманенный взгляд, безмолвно спрашивая, можно ли ему остановиться. И ниточка слюны, соединяющая припухшие и покрасневшие губы и стоящий колом орган, определённо не облегчала ситуацию для альфы. Стайлс встал с кровати, чтобы стянуть с себя чертовы боксеры, затем резко переставил Луи на четвереньки и грубо схватился за упругие ягодицы, раздвигая их в стороны и впиваясь взглядом в блестящую от естественной смазки дырочку, чувствуя мгновенно усилившийся запах. — Такая маленькая шлюшка, не так ли, малыш? Мальчик часто закивал и выгнул спину, сильнее выпячивая задницу и виляя ей перед носом Стайлса. — Только твой, мой альфа, только твой! Гарри смачно шлёпнул по левой ягодице, оставляя розовый отпечаток ладони на бледной коже. Луи простонал и дернулся от прикосновения. Альфа еще раз шлепнул мальчика по попке. Оказалось, его омега был тем ещё маленьким извращенцем: он любил грязные словечки во время секса, шлепки и анальные пробки. — Хм… Должен ли я подготовить тебя, Лу? Ты такой мокрый, смазка буквально капает из тебя на простынь… — Нет, альфа, пожалуйста… Заполни меня! Гарри не надо было повторять дважды, и в следующую секунду он приставил член к влажной жадно раскрывшейся дырочке, одним движением нетерпеливо проникая внутрь, отчего Луи гортанно простонал. — Черт… Как хорошо… — прошипел сквозь зубы Стайлс. Альфа мягко подался бёдрами назад, а затем резко толкнулся вперёд, выбивая из мальчика весь дух. Затем он начал постепенно наращивать темп, в то время как омега поскуливал от удовольствия. Гарри протянул руку, хватая Луи за горло и прижимая к своей груди, продолжая двигаться в нем. Он почувствовал, как начал разбухать узел, но достичь пика ему не удавалось, что его слегка расстроило. Толчки стали грубее, резче, а мальчик лишь застонал громче, шепча бессвязные слова. Луи накрыла сокрушительная волна оргазма, и он затрясся всем телом, падая на постель и сжимая в кулачках лежащие рядом подушки. Боже, он никогда такого не испытывал! В уголках появились слёзы и хотелось плакать от невыносимого удовольствия, особенно когда Гарри продолжил трахать слишком чувствительную дырочку, доводя его до второго болезненно-сладкого оргазма, выпустив из дырочки целую струю свежей смазки. Шатен раскрыл рот в немом стоне, запрокидывая голову и сжимаясь вокруг пульсирующего члена, приблизив простым действием Гарри к краю. Он с рычанием впился пальцами в пышные бёдра, наполняя проход спермой. Сцепка не произошла. Альфа тяжело дышал, покидая дрожащее тельце, низ его живота был полностью запачкан ароматной смазкой Луи. — Это было очень горячо. Омега застонал, всё ещё не придя в себя после столь потрясающего оргазма, которого он не испытывал раньше — Ты не… ты не спустил узел? — мальчик пытался отдышаться, облизывая пересохшие губы и еле связывал слова в единое предложение. — Я, эм, не смог? — Гарри покачал головой. Луи резко сел, улыбаясь во весь рот: — А это значит… Альфа широко улыбнулся, широко распахивая глаза, когда до него дошло: — Что ты беременен!