***
Следующие несколько дней Гарри был занят разнообразными тренировками для подготовки к работе в спецгруппе в центре, а затем он занимался всеми документами для приобретения нового дома и продажи квартиры. Луи с нетерпением уже ждал переезда, желая, чтобы поскорее было покончено со всеми формальностями. Наступил понедельник, Элиас, наконец, должен был пойти в детский сад. Все выходные Гарри и Луи занимались его подготовкой (даже учили алфавит!), проводили с ним воспитательные беседы, и в общем, мальчик, как и родители, был взволнован. Утром, когда Элиас проснулся, то находился в приподнятом настроении, с охотой умываясь и одеваясь. — Элиас, ты готов? — малыш практически собрался и в этот момент надевал кроссовки. Изначально он вообще не понимал, как можно натянуть на ножку что-то твёрдое и странное, но теперь мальчик разобрался и научился самостоятельно обуваться. Хотя, например, завязывание шнурков по-прежнему входило в обязанности Луи. — Мамочка, шнурок? Луи добродушно рассмеялся и присел напротив него, чтобы Элиас мог поставить ножку ему на колено. Омега в очередной раз подробно, пошагово, медленно показал ему, как же превратить две «непонятные верёвочки», со слов сына, в бантик, чтобы, возможно, однажды он смог попробовать завязать их сам. У Гарри прозвенел будильник в пять утра, потому что ему нужно было рано на работу, так что его не было дома уже несколько часов. — Готово, пойдём, малыш. Элиас крепко держал Луи за руку на протяжении всего пути. По дороге мальчик, как всегда, с интересом засматривался на машины, взвизгивая и указывая пальчиком каждый раз на автомобили, похожие на тот, что был у папочки. Но воодушевлённое настроение сына изменилось, как только они оказались на территории детского сада. Нет, он не плакал, но Луи заметил, что тот изрядно нервничал. Когда они подошли ближе, Томлинсон увидел нескольких родителей, стоящих перед входом у ворот, он узнал некоторых ребятишек с прошлого раза. Они все ждали, когда мисс Джейн откроет дверь и запустит всех внутрь, но зато, к счастью, омега с сыном пришли вовремя. — Луи? — раздалось за спиной, заставив Томлинсона обернуться в ту сторону, откуда исходил звук. Он узнал бы из тысячи эти белокурые волосы, всё также находящиеся в легком беспорядке, и ярко-голубые, полные жизни, глаза своего друга детства. У Луи было не так много приятелей, но Найл всегда оставался рядом с ним, будучи ему практически братом. — Найл? Парень в шоке широко раскрыл глаза, часто моргая. Он прижал ладонь к губам, пытаясь сдержать рвущийся наружу всхлип, а внезапно появившиеся слёзы так и норовили прокатиться по щекам. — Т-ты… ж-жив. Луи улыбнулся, чувствуя, как у самого навернулись слёзы на глазах. Он даже не думал, что снова встретит кого-нибудь из своих старых знакомых. Найл был его единственным и лучшим другом. Люди вокруг с любопытством на них оглядывались, не понимая, что случилось, и Луи не очень нравилось, когда на него вот так пялились. — Успокойся, Найл, я в порядке… Я расскажу тебе всё, но сначала мне нужно отвести сына в садик, — тихо сказал он. Найл глубоко вздохнул и кивнул в знак согласия, но как только собрался что-то сказать, он резко осекся. Парень медленно опустил взгляд на Элиаса, а потом обратно поднял на Луи. — У тебя есть сын? Луи прикусил губу, но кивком головы подтвердил его слова. — Но тебе всего восемнадцать, сколько ему? Четыре? Луи шикнул, заставив парня замолчать, ему вовсе не нужны были осуждающие взгляды других родителей. — Я расскажу тебе всё после того, как отведу его в группу, окей? Пропустим по стаканчику чего-нибудь. Найл закивал как китайский болванчик. — Я тоже отводил своего младшего брата в школу, он уже в классе, поэтому я подожду тебя здесь. Как только Луи кивнул, дверь детского сада открылась, и вышла Джейн, чтобы открыть ворота. Она поприветствовала всех родителей и детей. — Ах, здравствуй, Элиас! Как приятно увидеть тебя вновь. Луи также поздоровался с ней и вошёл в здание, крепко сжимая теплую ручку сына. Дети уже вешали свои куртки в шкафчики, и Элиас без каких-либо подсказок сделал то же самое. Он просто подражал остальным, с интересом следя за действиями всех людей вокруг. Дети, попрощавшись с родителями, отправились в группы. Их мамы или папы пожелали им удачи и просто ушли. Луи же испытывал непонятное чувство, будто какой-то психологический барьер, не позволяющий ему также легко и просто оставить ребёнка в саду. Томлинсон глубоко вздохнул, ему нельзя допустить, чтобы Элиас заметил его встревоженное состояние, иначе мальчик закатит истерику. — Итак, мамочка сейчас пойдет домой, а потом чуть позже заберёт тебя, хорошо? — сказал он более или менее спокойным голосом, присев на корточки перед Элиасом. Мальчик был сбит с толку, он совсем не ожидал этого услышать. — Нет, мамочка, останься! И это всё-таки произошло. Он заплакал навзрыд, потянувшись ручками к Луи, в перерывах между рваными вздохами умоляя пойти вместе с ним. Это было слишком для парня, поэтому он сразу же подхватил сына на руки, прижимая к груди. Его сердце словно рвалось на части. Элиас с радостью уткнулся носиком во впадинку ключицы, вдыхая родной запах и чувствуя успокоение. Луи ласково поглаживал мягкие кудри, задерживая губы на виске. — Ш-ш-ш, все в порядке… Мама вернется, а ты проведёшь время в садике с другими детками. Я заберу тебя позже. Элиас расплакался лишь сильнее, крича Луи, чтобы тот не оставлял его, и от этого омеге самому хотелось разрыдаться. Вскоре шум привлёк внимание Джейн, она поспешно объяснила парню, что практически все дети ведут себя так поначалу до тех пор, пока не привыкнут регулярно ходить в сад, и что ему не нужно так волноваться. Луи сказали просто уйти. Как он мог бросить своего расстроенного и плачущего ребенка, умоляющего остаться с ним, вот так? Да ни за что! — Сейчас, одну минуту, пожалуйста, — сказал Томлинсон воспитательнице, поднимая Элиаса и выходя вместе с ним из раздевалки в коридор. Он сел на ступеньки на лестнице и поставил мальчика на ноги перед собой, обхватив своими руками его кулачки. — Элиас, пожалуйста, посмотри на маму, — настойчиво попросил он, так что у ребенка не было выбора, кроме как поднять на него глаза. Луи вытер слёзы с покрасневших щёчек и предпринял попытку успокоить его: — Все дети ходят сначала в детский сад, потом в школу, и ты не исключение, правильно? Поэтому сейчас ты вернёшься обратно, подружишься с кем-нибудь, будешь играть и веселиться, договорились? Элиас шмыгнул носом и отрицательно покачал головой. — Нет, мамочка, пожалуйста! Не бросай меня. — Я не брошу тебя, глупенький. Мамочка придёт за тобой, обещаю. Но Элиас не купился на уговоры, и минута быстро превратилась в десять, поэтому Джейн пришлось вмешаться: — Извините, но нам нужно начинать занятия. Давайте я отведу его в группу, он успокоится через пару минут, как вы уйдете. Если что-то случится, то у меня есть ваш номер. Просто уходите, хорошо? Луи не понравилась эта идея, но он согласился, Элиас в любом случае, похоже, не собирался успокаиваться. — Мамочка любит тебя, — прошептал омега, прежде чем встать на ноги. Джейн потянула Элиаса за руку в группу, не обращая внимания на то, как забрыкался мальчик, истошно крича вслед Луи. Когда Томлинсон уже прошёл через ворота, то позволил тихому всхлипу вырваться из груди, а затем и вовсе заплакал, зажмуривая глаза, дабы сдержать слёзы. Его внутренние инстинкты буквально разрывали на части, пытаясь подчинить омегу себе. Вернись туда и спаси своего щенка Устрани все угрозы Забери своего щенка Как только Луи был готов развернуться и побежать обратно в здание, чтобы оторвать голову Джейн за то, что она забрала его ребёнка, его отвлёк Найл, о котором он благополучно забыл. — Ну что, готов пойти что-нибудь выпить? Луи вынырнул из своих ужасных мыслей, которые действительно потрясли его. Он не ожидал от себя такого. — О Боже, я… — Хей, ты в порядке? — Найл встал перед ним и сразу же заметил заплаканные глаза. — Что случилось? Луи покачал головой, вытирая слезы. — Это его первый день, и он так расстроился из-за того, что я ушёл. Найл понимающе промычал. — Все дети ведут себя так, завтра он тоже заплачет, и это будет продолжаться в течение нескольких дней. Ты тоже закатывал истерики, когда только пошёл в сад. — Да, но у нас абсолютно разные ситуации! Найл положил обе ладони на плечи Луи, несильно сжимая. — Во-первых, успокойся. Во-вторых, нам нужно перейти на другую сторону, там есть классный бар, где делают отменные милкшейки. Мы посидим там, выпьем, нам ведь надо наверстать упущенное. Звучит неплохо, правда? Луи расслабил плечи в знак поражения, и в следующую секунду Найл буквально потащил его через улицу в сторону коктейль-бара. Хотя омега был совсем не против, ему, по правде говоря, захотелось выпить какой-нибудь милкшейк.***
Парням довольно быстро сделали молочные коктейли, Найл выбрал клубнично-манговый, а Луи взял карамельный с шоколадной крошкой. Они сели за неприметный четырёхместный столик в углу, напротив друг друга. — Ну, давай, расскажи мне об Элиасе, — нетерпеливо попросил блондин, потягивая коктейль через трубочку и во все глаза смотря на старого друга. Луи сначала сделал глоток сладкого напитка, прежде чем заговорить. — В декабре ему будет пять, его отец теперь моя пара, мы встретились, когда оба были в волчьей форме, — коротко рассказал Томлинсон, но этого было достаточно, чтобы ввести Найла, так сказать, в курс дела. — Оу… — парень замолчал на короткое время, выпуская изо рта соломинку. — Я слышал о твоей маме… я помню, к сожалению, лишь то, что она пекла суперские шоколадные торты. Луи грустно усмехнулся: — Она была замечательным кондитером и шеф-поваром в целом. Могла приготовить любое блюдо, которое я попрошу. — Когда ты вернулся? Луи рассказал Найлу всю историю с самого начала, что он помнил или знал из рапорта Лиама. Ни одна деталь не была упущена, он описал полностью путь от жизни в пещере до обращения в человека и последующего периода. Не забыл и упомянуть о самых драгоценных мужчинах: Гарри и Элиасе. — Теперь ты понимаешь, почему мне было настолько трудно оставить его в саду? Найл кивнул: — Конечно, понимаю, но это лишь ещё одно испытание для вас двоих, ведь так? Что касается тебя, то нужно осознать, что Элиас не будет вечно у тебя под боком. — Я знаю, — ответил Луи. — Хватит обо мне, что насчет тебя? Найл задумался на мгновение о том, с чего же ему начать. — Ну, когда мне было двенадцать, мой лучший друг внезапно испарился с Земли, поэтому мне пришлось найти новых, что у меня в конце концов вышло. Также мне официально присвоили статус омеги, хотя это, похоже, все вокруг давно знали или предполагали. Сейчас я изучаю право, но я собираюсь бросить учёбу, возможно, поступлю в другое место, потому что это пиздец как скучно. Альфы пока нет. Я встречался сразу с двумя, даже планировал стать их парой, но мы расстались. Луи слишком громко отхлебнул коктейль, из-за чего покраснел, но вроде никто не обратил на него внимание. И, оторвавшись от трубочки, начал расспрашивать друга, с интересом ожидая его рассказов, потому что он очень скучал по Найлу. — Расскажи мне о тех альфах, почему сразу с двумя? Омеги редко решаются на такое, потому что слишком сложно справиться. Найл пожал плечами. — Мы учились в одном классе, и так получилось, что они понравились мне, а я им. Плюс они были лучшими друзьями. Сначала я переспал с одним, потом со вторым пару раз перепихнулись, а затем время от времени начал сразу с двумя. У меня возникла мысль стать их омегой по-настоящему, с меткой, но когда у меня началась течка, я отверг их, что стало неожиданностью даже для меня самого. Я просто почувствовал, что они мне не подходят. Хотя иногда мы трахаемся. Луи тихо засмеялся, за эти годы его друг успел понабраться грязных словечек. Сам Томлинсон практически не выражался подобным образом, потому что где-то внутри его не хотел покидать страх того, что из ниоткуда появится мама, чтобы наругать или наказать за сквернословие. — Ты что, все еще общаешься с ними? — спросил Луи с недоумением в глазах. Это заставило Найла усмехнуться, почему этот Луи так напоминал ему о том двенадцатилетнем лучшем друге? Он всё еще был таким невинным. — Ну да, у меня же, как у зрелого омеги, есть потребности, и иногда мне нужен узел. — Боже… Как ты тогда не забеременел? — Есть такая штучка, называется «противозачаточные таблетки». Мне всего восемнадцать, Луи. Рано ещё. Томлинсон пожал плечами. — Моему сыну скоро будет пять, и я снова беременен. Теперь у Найла появилось недоумение в глазах, он поднял одну бровь и удивлённо спросил: — Серьёзно? Я не могу представить, как можно родить первенца в тринадцать, ты же ещё сам ребенок. — Я был тогда волком и толком ничего не осознавал… — Это понятно, но сейчас? Я слышал о том, что омеги, побывавшие в волчьей форме, размножаются, как кролики, но почему? Луи задумался на мгновение, но он не знал ответа? — Думаю, инстинкт? У меня осталось не так много воспоминаний о том времени, когда я был волком, но всё, о чём я мог думать до и во время течки, было размножением, эта мысль до сих пор держится в моей голове. Не помогает то, что Гарри тоже раньше был волком, так как у него такая же проблема. — Интересно, ну если тебе когда-нибудь понадобится няня, то я хорошо лажу с детьми. Луи посмотрел на него с подозрением во взгляде. — Нет, это не так. — Ты прав, но Элиас показался мне славным мальчиком. Дашь свой номер телефона, чтобы мы могли переписываться и встречаться чаще? По крайней мере, если ты этого хочешь, хотя мне все равно, чего ты хочешь. Нам предстоит наверстать ещё шесть лет. Луи хихикнул. Хоть Найл и повзрослел, он остался всё тем же весёлым мальчишкой. — Вот мой телефон, набери свой и позвони, у тебя высветится, — сказал Луи и вручил другу айфон. Найл так и сделал и через несколько секунд его собственный телефон зазвонил. — Эх, теперь ты больше никогда не избавишься от меня, Лу. — Даже не смею мечтать об этом! За разговорами они потеряли счёт времени и не заметили, как пролетели три часа. Парни спохватились, ведь у каждого были дела, и, обнявшись, расстались у милкшейк бара. Найлу удалось отвлечь мысли Луи от Элиаса, так что Томлинсон отправился домой, и впервые он мог расслабиться и уделить время себе. Теперь его голову занимали лишь беременность, будущие дети и большой животик, который появится в скором времени. На днях он сходит на приём к врачу, чтобы сделать УЗИ, сдать необходимые анализы и убедиться, что с малышами всё в порядке. Также нужно узнать точное количество ожидаемых деток, потому что он говорит о них во множественном числе, но Луи понятия не имел, сколько их. Один, двое, трое или, может быть, больше? Чаще всего рождаются один ребенок или близнецы, иногда тройня и в редких случаях четверо. Пятеро или шестеро малышей — это просто нонсенс. Правда, недавно говорили по новостям об одной омеге, у неё течка длилась больше недели, и альфа пытался оплодотворить её каждый день, и в конце концов она забеременела сразу восемью, только родилось в итоге пятеро, остальные не выжили. Луи навел порядок, особенно в комнате Элиаса, а потом, чтобы скоротать время, посмотрел телевизор, пока стрелка на часах не стала неимоверно близко к отметке «три», что означало, что пора забирать сына из сада. Когда он пришёл туда, некоторые родители тоже направлялись в здание за своими детьми, поэтому Луи последовал за ними. Ребёнку разрешалось покинуть место, только если позволил воспитатель и за ним кто-то пришёл. Когда Луи же заглянул в группу, то Элиас сразу бросился в глаза: он тихонько плакал, сидя на стуле. Почувствовав на себе взгляд, мальчик поднял голову и увидел знакомое лицо. Его глаза радостно загорелись, он соскочил со своего места и стремглав понёсся к Луи. — Мама! Мамочка вернулась! Джейн, конечно, не была счастлива, что мальчик не послушал её, поэтому она подошла к ним и, присев на корточки, строго позвала мальчика. — Что я сказала делать Элиасу, когда придёт мама? — Подождать, пока мисс Джейн не скажет мне покинуть место… Воспитательница кивнула, довольная ответом. — В следующий раз слушайся меня, хорошо? Теперь ты можешь пойти домой с мамой, увидимся завтра. Элиас кивнул и помахал ей на прощание. Он крепко схватил Луи за руку, который сжал его ладонь в ответ. — Мамочка вернулась. — Конечно, я же обещал тебе, верно? — сказал Луи, улыбаясь. Они пришли домой, и Элиас уже рассказал ему по дороге о том, как прошёл его первый день (он много играл, но боялся, что Луи не вернется). Мальчик также категорически заявил, что не пойдёт завтра в сад. Луи естественно возразил и сказал, что он в любом случае отведёт его. Элиас снова заистерил, но омега просто проигнорировал. Он не обращал внимание на громкий, слегка показной плач и на то, как ребёнок психованно разбрасывал игрушки. Удивительно, но где-то через пятнадцать минут Элиас сам успокоился и пришёл извиниться. — Больше не кричи так и не психуй, в противном случае мамочка просто не будет обращать на тебя внимание и в следующий раз отправит на тайм-аут, понятно? Элиас шмыгнул носом. — Что такое тайм-аут, мамочка? Луи чуть не ударил себя по лицу, боже, он же никогда не наказывал Элиаса. Гарри однажды забрал его любимую машинку на час или около того, думая, что тот задумается о своём поведении, но Элиас просто нашел другую игрушку. Они никогда не устраивали сыну тайм-аут, может, эта мера поможет, мальчику понять границы дозволенного. — Тебе придется стоять в углу в течение определенного времени. Мама думает, что это подходит в качестве наказания, поэтому в следующий раз, когда ты снова закатишь истерику, тебе придется стоять в углу целых двадцать минут. Элиас снова шмыгнул носом, это не звучало весело. — Прости, мамочка. — Вот, правильно, хороший мальчик, иди поиграй со своими игрушками, пока я буду готовить ужин для папы. Гарри действительно очень долго работал. Он просыпался в пять утра, ехал в центр в шесть и возвращался уже в шестом часу вечера. Луи только начал жарить мясо, когда, открыв ключом дверь, вошёл альфа, выглядя абсолютно усталым. — Я дома. Луи поприветствовал его поцелуем и помог снять пиджак. Как обычно, когда Гарри возвращался домой с работы, омега отправился заваривать ему ароматный кофе, а сам мужчина сел на диван, впервые за день встретившись с сыном. — Хей, маленький человечек! Как в саду? — Хорошо. — Просто хорошо? Элиас кивнул и добавил: — Мамочка вернулась за мной. Луи усмехнулся, зайдя в комнату с чашкой кофе в руке как раз в этот момент. — Он боялся, что я не вернусь за ним и оставлю в саду. Закатил ужасную истерику, я почти потерял контроль, но мы поговорим об этом позже, — он поставил кофе на стол и вернулся на кухню, чтобы закончить с ужином. После того, как они поели, Луи убрал со стола и помыл посуду, пока Гарри укладывал Элиаса спать. Затем они тоже отправились в постель, приняв перед этим душ, и альфа решил поподробнее расспросить свою пару о прошедшем дне. Томлинсон рассказал о потере контроля и о том, как встретил своего друга детства Найла, который и помог ему успокоиться. Луи напугался, что истерика Элиаса практически вывела его из равновесия. Ему было даже страшно представить, что бы случилось, если бы он действительно вернулся и напал на Джейн, чтобы забрать своего ребёнка. — Но ты этого не сделал, Луи, все в порядке. Мы все иногда оступаемся. Луи кивнул, с ним несколько раз беседовали по этому поводу в «Canis Lupus». Такие опасные ситуации случаются в жизни, и если ты поддашься волчьим инстинктам, то тебя возвращают в центр для дополнительной реабилитации. Луи совсем не хотелось снова оказаться там, жить в ужасной палате и проходить все тесты. — Давай спать, Лу, я очень сильно устал. — Конечно, спокойной ночи, Альфа. — Спокойной ночи, любовь моя. Луи прильнул к Гарри, и тот сжал его в тёплых объятиях, и они скоро оба заснули.