***
Однако следующий день был особенным, так как отец и сестра Луи должны были посетить центр, чтобы встретиться с парнем. Да, он должен был впервые увидеть своих родных за пять лет. Он недавно разговаривал по телефону с отцом, который, не переставая, плакал в трубку из-за переизбытка эмоций, отчего и сам омега занервничал и разразился слезами. Томлинсон всё извинялся и извинялся, хотя для этого не существовало реальных причин. Просто он почему-то чувствовал себя ответственным за смерть матери, хотя нутром чувствовал, что его вины в этом нет. Отец также успокоил Луи, заверяя его в том, что тот не виноват в произошедшем. Мужчина был очень рад, что Томлинсон в порядке. Омега рассказал о своем положении и даже позволил Элиасу что-то пискнуть в трубку во время их разговора. Судя по голосу отца, ему такие новости не понравились. Его сыну семнадцать лет, на руках которого есть трёхлетний ребёнок! Поэтому Луи даже не стал упоминать Гарри. Он был почти уверен, что его отец сошёл бы с ума, когда узнал бы, что альфа, который оплодотворил Луи, на самом деле находился рядом с ним, а Томлинсон медленно влюблялся в него. Но всё же, в глазах отца Луи оставался двенадцатилетним ребенком. Хотя на самом деле уже нет, он больше не ребёнок. Он уже сам родитель. Мысли шатена были прерваны Гарри: — Не переживай так сильно, Луи, все будет хорошо. Стайлс сидел на полу, меж ног которого удобно устроился Элиас, играя с новой игрушкой, которую недавно принес альфа. Томлинсон всё думал, что это слишком дорого, вот так постоянно приносить новые игрушки, но в то же время ему очень нравилось, что Гарри дарил подарки малышу каждый раз, как приходил к ним. Луи ничего не просил для себя, но, что таить, он просто обожал те кексы, которые пек старший. Просто детская искренняя радость на довольной мордашке Элиаса, его великолепная улыбка с восхитительными ямочками, украшающими идеальное личико — вот, что ему важно. Гарри усмехнулся, да, всё-таки Луи был еще маленьким. Хотя с каждым днём Томлинсон всё меньше смущался и краснел, а потом и вовсе спокойно смотрел ему в глаза, когда они разговаривали и проводили время вместе, не заходя в отношениях дальше поцелуев. — Я почти абсолютно уверен, что ты всё сможешь решить для себя, Лу, но по закону твой отец всё ещё является твоим альфой, как тебе и говорят остальные, — сказал Гарри. Луи надулся. — Почему не ты? — не подумав, ляпнул он. Гарри вопросительно поднял бровь, после чего заливисто рассмеялся. Он встал, взъерошил волосы Элиаса и подошел к сидящему на кровати Луи. Опустившись на колени перед омегой, он положил руки по обеим сторонам от тела Луи. — Потому что, — начал Гарри, протягивая руку, чтобы коснуться шеи Луи. — Тебе пришлось бы принять мою метку, чтобы я стал твоим альфой. Луи, будучи не в курсе, как на самом деле ставится отметка альфы, нетерпеливо воскликнул: — Ну, так укуси меня тогда! Хотя ему простительно, он ведь пропустил пять лет своей жизни. Гарри снова рассмеялся. — Для того, чтобы поставить метку, сначала надо связаться узами брака. И я совершенно уверен в том, что мы к этому не готовы, поэтому твой отец пока что остаётся твоим альфой, понимаешь? — объяснил он. Луи посмотрел в глаза Гарри и кивнул. — Мне жаль, я говорю такие глупости… Стайлс вздохнул: — Ты постепенно во всём разберёшься, Луи, не забывай, что с тобой случилось. Альфа встал и одним быстрым движением притянул к себе Луи, посадив его на свои колени. Это было самым интимным моментом между ними за всё время, отчего, как заметил Гарри, Луи моментально залился румянцем. — Просто знай, что где-то в глубине души ты мой, — прошептал Гарри, прежде чем слегка укусить Луи. Томлинсон, чтобы скрыть своё смущённое лицо, спрятался в районе шеи Гарри и тихо ответил: — Я запомню это. — Можешь повторить, милый, я не расслышал тебя с первого раза? Луи медленно поднял лицо, игнорируя Стайлса, поглаживающего его спину: — Я… я запомню это… — Боже, — простонал Гарри. — Ты убиваешь меня. Не думая ни о чем, Стайлс мягко прижался к губам омеги. Сначала Луи растерялся и замер, но затем словно что-то щелкнуло, и его губы начали двигаться самостоятельно. Гарри держал ситуацию под контролем. Когда, наконец, альфа оставил губы Луи в покое, омега тяжело дышал от недостатка кислорода и нахлынувшего возбуждения: — Это было… — Слишком? — нерешительно спросил Гарри Луи покачал головой. — Я собирался сказать, что это было удивительно. Гарри улыбнулся омеге, сидящему на его коленях, и снова наклонился вперед, намереваясь оставить еще один поцелуй на губах Луи. Томлинсон неуклюже поцеловал и нерешительно обнял старшего за шею. — Лу… — прорычал Гарри. Парень всецело был против более интимных отношений, и альфа был почти уверен, что если он не будет контролировать себя, то… — Я хочу тебя. Луи застонал. Он почувствовал, как из дырочки начала выделяться естественная смазка и впитываться в бельё, и он не собирался отрицать, что хочет больше детей от Гарри. Конечно, по уму он в данный момент больше соответствовал двенадцатилетнему, но тело вело себя иначе. Инстинкты руководили омегой. — Я тоже тебя хочу, но не сейчас и, конечно, не здесь, — усмехнулся Гарри. Он отстранился от губ Луи и скользнул взглядом по его скулам. — Если ты будешь продолжать считать меня маленьким, то я тебя ударю, — угрожал Луи. — Ты не говорил так, когда изливался в меня во время течки, ты не сказал этого, когда я рожал Элиаса, и ты не говорил этого, когда регулярно трахал меня. В любом случае, это не в первый раз, — Луи раздражался всё больше и больше. Он не ребенок и сам может решить, чего хочет. Гарри вздохнул. Когда-нибудь должен был произойти подобный инцидент. — Послушай, мы оба были волками, жизнь которых явно отличается от человеческой. Мы больше не животные, мы люди, пойми ты уже это, наконец, — сказал он. Стайлс не хотел грубить, но Луи должен был всё понять. — Кроме того, будучи волком, я не мог разговаривать. Гарри старался убедить Луи, что ему это сейчас не надо. Для начала необходимо пройти полностью курс лечения, пока результаты не покажут, что психическое состояние омеги в норме. Секс или даже зачатие с последующими родами могут только усугубить состояние Луи. Томлинсон опустил голову, признавая, что не прав и зная, что он ничего не может с этим поделать. Он по-прежнему чувствовал себя словно в ловушке, ему безумно захотелось вернуться в пещеру вместе с Элиасом. — Мне так жаль… Гарри нахмурился, поглаживая Луи. — Ты сможешь всё преодолеть, а после мы обязательно поговорим о нашем будущем, но пока что необходимо идти на поправку, чтобы можно было вернуться в мир. Томлинсон кивнул. Он опустил голову на плечо Гарри и вздохнул, когда Стайлс крепко обхватил его руками, опираясь спиной на изголовье кровати. Элиас, до этого увлеченно играющий, захотел присоединиться к родителям и перебрался на кровать, чтобы привлечь их внимание. — Папа! — радостно прощебетал он, сев на кровать. Ребенок знал, что это настолько волшебное слово, что можно почти сразу добиться внимания в свою сторону. Гарри поцеловал Элиаса в щечку и с любовью наблюдал, как мальчик ярко заулыбался в ответ, отчего показались ямочки. — Давайте, может, немного отдохнем? — предложил Гарри. — Согласен, — сонно пробормотал в ответ Луи. Элиас редко сам ложился спать, кроме тех моментов, когда рядом были оба родителя, ведь ему очень нравилось засыпать вместе с мамой и папой. Мальчик кивнул в ответ и лег рядышком с родителями, сворачиваясь в клубочек. Гарри обнял сына и накрыл одеялом. Вскоре Стайлс тихонько вышел из комнаты. Забота о семье была в его руках.***
На следующий день пришли отец и сестра Луи. Наконец, он должен был встретиться с ними после пяти лет разлуки. В последний раз он их видел двенадцатилетним ребенком, на тот момент его сестре было десять. Должно быть, она так выросла за прошедшее время! И, скорее всего, она была альфой, так как всегда являлась упорной, сильной и доминирующей. В отличие от Луи, который взял больше от матери-омеги, сестра обладала большинством черт отца-альфы. Они собирались встретиться в огромной гостиной на первом этаже, где за ними могли бы следить охранники. Осторожность в подобных делах никогда не была лишней, ведь иногда приходилось успокаивать пациентов, если они теряли контроль над собой. Сначала Луи хотел пойти один, без Гарри и Элиаса, но вскоре передумал, ведь существовала вероятность того, что отец и сестра захотят увидеть сынишку омеги. Следовательно, Стайлс остался в комнате Луи. Лиам, как опекун, должен был присутствовать на встрече, поэтому он зашел немного пораньше за Луи и сопроводил его вниз. Элиасу совсем не хотелось оставлять Гарри, но омега даже не дал ему возмущенно пискнуть, подняв мальчика на руки, прежде чем дать поцеловать себя Гарри и выйти из комнаты. — Переживаешь? — спросил Лиам, зайдя в лифт, который спустил их вниз, в гостиную. Луи кивнул. — Не буду лгать, да, нервничаю, — ответил он. — Но я уверен, что всё будет хорошо. Я надеюсь. — Если что-то пойдет не так, я буду рядом, ты мне сможешь в любой момент сказать, что хочешь вернуться обратно к себе, — сказал Лиам. — Встреча после стольких лет может быть трудной не только для них, но и для тебя. Особенно из-за того, что ты полагаешься на инстинкты практически постоянно. Томлинсон вздохнул, он понимал, что всё сказанное Лиамом являлось правдой. Томас, его психолог, так же говорил, что давно пора отказаться от этого и начать жить по-человечески. Ещё он объяснял, что сразу все не получится, это постепенное привыкание, подобное маленьким детским шажкам, такое же медленное, неловкое, непривычное, но обязательное. И начать Луи надо было, например, с того, чтобы он перестал рычать на других, кто хотел пообщаться с Элиасом. — Я очень постараюсь вести себя адекватно, но если ты вдруг заметишь, что я сорвался, то, пожалуйста, Лиам… Пейн кивнул. — Я все сделаю, также объясню твоему отцу, чтобы он понимал и не беспокоился. Достигнув первого этажа, лифт тихонько звякнул, и через секунду двери открылись. Из-за увиденного глаза Луи удивленно расширились. Это был обычный зал, заставленный диванами, стульями и креслами с сидящими на них людьми, количество которых точно было в районе ста. Там можно было заметить пациентов, окруженных семьями, некоторые из которых обнимались, а другие весело смеялись. — Подобные встречи проходят один раз в день в течение двух часов, поэтому зал постоянно полон, — сообщил Лиам. Луи лишь кивнул и с восхищением огляделся: обои на стенах были красные, и по всему периметру их украшали позолоченные светильники. Парочка мягких диванчиков бордового и насыщенного серого цвета так и манили к себе и, чёрт возьми, выглядели невероятно комфортными со стороны. Лиам провел его в левую сторону, и, когда они подошли к столу, Луи увидел своего отца, сидящего на софе, рядом с молодой леди. Они разговаривали, но в тот момент, когда мужчина встретился с ним взглядом, пара замолчала. Отец и девушка поспешно поднялись на ноги, жадно рассматривая парня. — Луи… — всё ещё не веря, прошептал мужчина. Томлинсон не смог сдержать слёз, когда увидел своего отца, выглядящего немного старше, но не слишком отличающегося от того образа, который он помнил. Его сестра, конечно, выросла и, как он догадывался, она была альфой. Её поза казалась доминирующей, и вообще от неё веяло господством. — Папа, Лоттс… — он подошел к ним, и родные втянули его в крепкие и теплые объятия, стискивая так, как Луи обнимал Элиаса. Он услышал, как сестра всхлипнула, уткнувшись носом в шею, поэтому уже не смог сдерживать новый порыв, и слёзы градом потекли по щекам. — Я так рад, что ты жив, Луи. Боже, я так счастлив, — пробормотал его отец. Судя по дрожащему и чуть осиплому голосу, он тоже плакал. Лиам наблюдал за этой трогательной сценой с улыбкой на лице, стоя на небольшом расстоянии от них. Такие моменты доказывали, что его тяжёлая работа действительно чего-то стоит, ведь видеть, как воссоединяются семьи и буквально ощущать переполняющее их счастье, доставляло немалое удовольствие. Когда Луи наконец выпустил отца и сестру из объятий, Лиам решил, что это как раз подходящее время, чтобы представиться. — Лиам Пейн, его опекун, — сдержанно сказал шатен, пожимая руку мужчине. — Марк Томлинсон, а это моя дочь Шарлотта Томлинсон, — он также представил свою дочь. — Приятно с вами познакомиться, — вежливо сказала она и улыбнулась. — Взаимно, — ответил Лиам. — Может, присядем и обсудим кое-какую информацию? Марк кивнул и сел на диван, Шарлотта справа, а Луи слева. Лиам устроился на стуле с противоположной стороны стола, рядом с которым стояла коробка с игрушками. Элиас, конечно же её приметил сразу, как только оказался в комнате, поэтому быстренько вытряс содержимое на ковёр и играл на полу в нескольких метрах от них. Луи был больше сфокусирован на сыне, чем на разговоре чисто из-за инстинкта. В комнате находилось много альф, как сцепленных, так и нет, хоть это и не имело особого значения. Просто альфы не питали особых чувств к щенкам, которые были не от них, если мужчины желали романтических отношений с омегой, их мамой. Вспоминая некоторые доли моментов с того времени, когда он был волком, Луи знал, что незнакомым альфам просто нельзя находиться в непосредственной близости от его сына. И это было как раз одной из причин, почему его выздоровление не прогрессировало: он был способен думать только как волк. Особенно, когда дело касалось Элиаса. Он бы убил ради своего сына. — Хорошо, я знаю, что вы хотите поболтать друг с другом, но есть кое-какие документы, которые должны быть подписаны его альфой, и потому, что он ещё несовершеннолетний и не имеет пару, это можете быть только вы, мистер Томлинсон. Марк кивнул. — Зовите меня просто Марк, — добродушно предложил он. — Хорошо, Марк, внимательно прочитайте это, и если появится что-то, что вас заинтересовало или стало непонятно, то смело задавайте вопросы, — Лиам вручил ему небольшую стопку бумаг, самые важные из которых уже были отправлены мужчине по почте, чтобы он подписал их после того, как в спокойной обстановке всё изучит. Марк внимательно прочитал заключения различных исследований в тишине, постукивая пальцами по гладкой поверхности стола. — Я всё понял и со всем согласен, только здесь говорится, что Луи может уехать отсюда лишь после того, как его признают нормальным? — спросил он. Лиам кивнул. — Вам наверняка известно, что большую часть времени он всё ещё действует инстинктивно. С помощью тестов мы проверяем психическое и физическое состояние пациента. Если со вторым всё в порядке, то его ментальное здоровье далеко от этого, что понятно и ожидаемо. Он был в форме волка в течение длительного времени, Марк, так что я думаю, это займет несколько месяцев, прежде чем ему разрешат вернуться домой, — сказал Лиам. Марк кивнул. — А если он захочет вернуться сам? Пейн покачал головой. — У него это всё равно не получится, если Томас не сочтет его состояние стабильным, это опасно не только для него самого, если он выйдет в люди слишком рано, но и для других. Несмотря на то, что Луи является омегой, он умеет неплохо сражаться. Если у него случится приступ, он может убить вас обоих в одну секунду, не контролируя себя, — объяснил Лиам. — Луи никогда бы так не поступил. Честно говоря, я не уверена, что находиться здесь лучше для него. Разве он не должен быть со своей семьей? — внезапно вступила в разговор Шарлотта, скрестив руки на груди, что так и выдавало её сущность. — Я бы мог, — ответил Луи за Лиама. — Я здесь не просто так, Лоттс, я здесь потому, что я застрял в волчьем обличье практически на пять лет. Пять лет я боролся за свою жизнь в лесу, я там вырос, и это застряло в моей голове. Во время тестов я предпочитаю сырое мясо, а не вареное, предпочитаю спать в углу комнаты, а не в постели, рычу на незнакомцев, которые подходят слишком близко к Элиасу. Так что, да, я не хочу покидать это место, пока не буду уверен, что никому не причиню вреда. Шарлотта и Марк не ответили сразу, поэтому Лиам взял на себя обязательство прервать молчание. — То, что он сказал вам, абсолютная правда. Если честно, то он далеко не готов покинуть это место. В данный момент он не ведет себя так, но Луи неустойчив. Единственная причина, по которой он ведет себя спокойно, как сейчас, это только мой помощник и Элиас. Результаты первых тестов показывают, что он действует как человек всего на четырнадцать целых и семь десятых процента. Из-за этого я отказал вам в встречи в первый раз, потому что, как я уже сказал, без моего помощника или Элиаса Луи не смог бы достичь таких результатов. Человеческая часть попросту составляла бы ноль процентов. — Но как? Он родился и вырос до сознательного возраста, будучи человеком, разве могут какие-то пять лет заставить его забыть об этом? — удивилась Шарлотта. Лиам почесал затылок. — Есть отличие в поведении, навыках, характере и признаках. Человеческие черты у него, конечно, остались, но поведение больше похоже на дикое. Он знает, как пользоваться ножом, вилкой и ложкой, но если дать ему возможность выбрать, что съесть, то Луи отдаст предпочтение сырому мясу. И причина этого проста — это всё, что он употреблял в пищу за последние пять лет. Мало того, что его организм привык к мясу, так и ещё мышление сосредоточено лишь на нём. Луи кивнул, подтверждая слова своего опекуна и чувствуя, как от этого разговора разыгрался аппетит. — Медленно, но он научится вести себя по-человечески, а так же, как и Элиасу, который большую часть времени ведет себя как волк, им просто нужно время, — добавил Лиам. Марк перевел взгляд на играющего ребёнка, который не обращал на них внимания. Он ещё не успел достаточно хорошо рассмотреть внука, но уже чувствовал, как закипало собственничество внутри него. — Он очень сильный малый, — отметил Марк. — Да, он действительно прошел через многое, — согласился Луи. — Могу я подержать его, Лу? Я точно буду его любимой тетей, — Лотти хихикнула, она любила детей и не могла дождаться, чтобы встретить омегу и создать семью. Луи покачал головой. — Мне жаль, но в его глазах ты незнакомка, а он правда не любит неизвестных ему людей. Элиас только начал открываться Лиаму, Зейну и Харпер. Лишь я и Гарри можем прикасаться к нему. «И я не хочу, чтобы другой или другая альфа трогала моего малыша, даже сестра», — подумал Луи, но не стал озвучивать это. — Кто такой Гарри? — спросил его отец. Лиам растерянно опустил взгляд, а Луи прикусил язык, осознав, что так глупо проболтался. Парень нахмурил брови, мысленно отвешивая себе подзатыльник, потому что, чёрт возьми, он тупо сказал имя альфы, который оплодотворил его. — Хм… ассистент Лиама? О, и он телохранитель здесь… — Луи отвел глаза, когда говорил, что и сдало его с потрохами. — Раньше ты отводил глаза, когда лгал, как и сейчас, так кем для тебя или Элиаса является Гарри? Луи вздохнул, поднимая руку и смущённо почесывая шею. — Прежде чем ты взбесишься, он действительно делает меня счастливым, и благодаря ему мы с Элиасом чувствуем себя в безопасности, и наши дела идут гораздо лучше… — Лу, кто он такой? — теперь уже спросила Лотти. Ей не нравилось, куда клонил парень. Томлинсон был ещё слишком молод для альфы, и если у этого Гарри были какие-либо намерения по поводу её брата, то она разнесёт его к чертям. — Отец Элиаса, — тихо пробормотал Луи. Он заметил, как отец и сестра вздрогнули, их глаза шокировано расширились, когда они осознали, что сказал парень. И да, через две секунды из их уст на Гарри посыпалось отборное дерьмо. Естественно они винили его в том, что он оплодотворил Луи, который, к слову, был ещё сам ребёнком. Им казалось, что альфа просто использовал хорошенького и юного омегу, на которую он явно мог претендовать. А кто бы не стал? Но шатен знал, что Гарри не такой, потому что если бы всё, чего тому хотелось, это использовать его для удовлетворения своих потребностей, то Стайлс уже давно бы это сделал. Особенно вчера, когда Луи предложил ему себя и после получил вежливый отказ, что заставило его сначала почувствовать себя отвергнутым, но, подумав, он понял, что сам еще не был готов. Лиам прочистил горло, намереваясь остановить возмущения, после того, как ему удалось добиться тишины, он рассказал им о положительном влиянии Гарри на Луи и малыша и заверил, что его друг, безусловно, не имел никаких злых намерений по отношению к парню. — Ладно, так ты хочешь сказать, что тебе действительно нравится этот Гарри? — уже смягчившись, спросила Шарлотта. — Да, он очень терпеливый и не хочет торопить события. К тому же, он отлично ладит с Элиасом, — с тёплой улыбкой на лице признался шатен. Марк фыркнул. — Рад, что пока я твой альфа и что я тот, кто принимает решения насчёт тебя. Лиам, я не хочу, чтобы этот парень находился рядом с ним. — Ты не можешь этого сделать, папа! Мне нужен он, чтобы… Луи был грубо прерван суровым голосом отца с нотками доминирования в нём, противостоять которым омеге было трудно. — Я могу, и я сделаю, так как юридически являюсь твоим альфой. Также, судя по этим документам, у меня есть право решать, что лучше для твоего лечения, а что нет. Если я скажу, что не хочу, чтобы этот парень был рядом с тобой, тогда он, блять, не будет рядом с тобой. Луи взглянул на Лиама, ища поддержки, но тот лишь нахмурился и поджал губы. — Прости меня, Лу, но он прав. Прежде чем парень успел психануть и устроить истерику, внезапный громкий крик заставил их повернуть головы вправо. Большой бурый альфа (вероятно, пациент) потерял контроль и обратился в волка. Он с гордостью бегал рысцой по кругу и угрожающе рычал на людей, испуганно застывших на месте, но затем остановился, и его взгляд упал на щенка, играющего в другой стороне зала. Щенка, который не принадлежал ему. Луи сразу почувствовал опасность, в панике посмотрев на сына, который увлечённо играл с разноцветными кубиками на полу. Прежде чем альфа сделал еще один шаг к ребенку, Томлинсон перепрыгнул через стол и мгновенно обратился в волка. Его одежда треснула по швам, клочья ткани разлетелись в разные стороны, как и весь прогресс, которого достиг парень. Он всего за одну секунду полностью потерял контроль. — Луи! Блять! Охрана! — закричал Лиам, подскакивая с места. — Охрана! Код двадцать два! — Луи! — вслед подорвался к сыну Марк, но Пейн вовремя ухватил того за рукав рубашки, удержав на месте и ещё раз предупредив, что омега был не в себе. Луи сосредоточился на угрозе перед ним — неизвестным альфой. Томлинсон встал в оборонительную позицию перед Элиасом, который, в свою очередь, присел на корточки позади матери. Он слишком хорошо знал такую ситуацию, на собственном опыте научился, как нужно действовать. Это было на уровне инстинкта, который отпечатался в его голове, когда он был ещё совсем маленьким. Луи тоже было известно, как плохо это может закончиться. В конце концов, он омега, а его противник был взрослым крепким альфой. Flashback Рыжий волк зевнул и тихонько толкнул носом щенка, который спал сбоку, тихо сопя. Малыш открыл глазки и взглянул на маму, после чего неожиданно лизнул мордочку в знак приветствия. Омега ответил тем же. Короткое приветствие превратилось в полное умывание, так как Луи любил, когда мех его щенка был вычищен, а сам волчонок окружён заботой. В середине процесса Томлинсон почувствовал в воздухе незнакомый пряный аромат. Луи встрепенулся, поднимаясь на лапы, и снова глубоко втянул полные лёгкие воздуха. Альфа. И не просто альфа, а ещё имеющий гон в самом разгаре. Зная, что чужой волк последовал за его запахом, который привел в эту пещеру, Луи осознал, что он и его щенок в опасности. Альфа, находящийся под властью гона, а именно безудержного желания, просто убьёт волчонка и сцепится с омегой, чтобы тот принёс его потомство. Рыжий волк не мог этого допустить. Он уловил краем уха шелест листьев у входа в пещеру, и вот перед ним предстал молодой волк с короткой серой шерстью. Глаза альфы угрожающе горели голодом, но ему нужна была не еда, а омега. Рыжий волк зарычал, пряча щенка за собой, давая понять, что его не интересует незваный гость. Альфа, конечно, не воспринял отказ, он зарычал, пытаясь заставить Луи подчиниться, но безрезультатно, это не сработало. Томлинсон надеялся, что волк уйдет прочь после того, как получит отказ, но его ожидания не оправдались. Вместо этого альфа подкрался к Луи, окутывая зловещей аурой. Напряжение так и заискрилось в воздухе. Рыжий волк не стал терять ни секунды и напал. Он с завидной лёгкостью оторвался от земли, наскочив на здоровенного альфу, и спустя мгновение уже нельзя было различить кто и где. Они сцепились в мертвой схватке, рыча, царапаясь и кусая друг друга. Вероятно, их рев и вой раздавался по всей округе и был слышен за десятки километров. Луи прикладывал все возможные усилия, чтобы нанести как можно больший урон наглому альфе. Спустя нескольких минут ожесточенной борьбы волк медленно отступил. Луи, не колеблясь, напал на него еще раз, игнорируя боль, распространяющуюся дичайшей пульсацией по всему телу. Несколько достаточно серьёзных ран болезненно ныли, но адреналин и ярость, клокочущие в крови, не давали пасть духом. Последний удар когтистой лапой по морде волка, в результате которого образовалась глубокая царапина, смог отпугнуть альфу и дал понять, что тот зашёл на чужую территорию, где ему совсем не рады. Луи раздражённо вздохнул и медленно вернулся в глубь логова, где терпеливо ждал возвращения мамочки его щенок. Волчонок радостно завилял хвостиком, стоило омеге приблизиться к нему. Рыжий волк потерся носом о загривок малыша в знак того, что теперь всё в порядке и им нечего бояться, прежде чем рухнуть рядом от усталости. Рана на боку сильно кровоточила, поэтому отдыхать ещё рано, надо было сначала зализать ранение, чтобы остановить кровотечение, так как потеря и так была велика. Он жалобно проскулил от боли и положил морду на лапы, на которых мех слипся от запекшейся крови. Щенок издал какой-то грустный и даже сожалеющий звук и прижался к голове волка, который мог только закрыть глаза и надеяться, что он поправится, чтобы охотиться и кормить малыша. Ему нужно было грудное молоко для голодного щенка, иначе они оба погибнут от голода. Flashback ends Луи вдруг вспомнил небольшую часть тех страшных дней, когда он сражался с альфами, чтобы сохранить себя и своего щенка в безопасности, борьба всегда оставляла ему сломанные кости и раны. Но он никогда не сдавался, просто не мог, потому что итак слишком много потерял. И теперь, стоя между рассвирепевшим альфой и собственным щенком, Луи понимал, что ему ещё предстоит воевать за тех, кто ему дорог. Коричневый волк поднял голову и попытался встать в такую позицию, чтобы казаться ещё больше. Луи совсем не пугало исходящее от альфы господство, что, конечно же, тому не понравилось, ведь омега должна подчиняться более сильному полу. Волк утробно зарычал в знак предупреждения, на что Томлинсон рискованно фыркнул и уверенно вытянул шею, чтобы тоже зрительно стать крупнее. Луи сделал пару шагов навстречу угрозе и злобно рявкнул. Альфа резко бросился на него, намереваясь разодрать выпущенными когтями морду, но в последнюю секунду омега успел уклониться, и волку удалось лишь поцарапать его под глазом. Луи сумел сдержать болезненный вскрик и воспользовался шансом нанести ответный удар. Он укусил лапу альфы, глубоко под кожу вонзив клыки и почувствовав в пасти металлический привкус. Волк чуть отскочил, но не было похоже, что Луи ранил его до такой степени, что он захотел бы сдаться. Альфа приготовился снова атаковать, но прежде чем он успел напасть на Томлинсона, с другой стороны комнаты послышалось ужасающее рычание, которое привлекло не только их внимание, но и все находящиеся в комнате, вздрогнули от свирепого звука. Омеги испуганно съежились или спрятались за спинами альф, которым самим было не по себе. Каждый, даже небольшого ума понимал, что альфа-голос, которым дал о себе знать зверь, был наполнен серьёзными намерениями и готовностью убить за свою пару. Луи и коричневый волк повернули головы в сторону гигантского чёрного волка, бежавшего на них. Альфа весь сжался и начал отступать от Томлинсона, в то время как тот слегка завилял хвостом, легко узнавая своего защитника. В комнате повисла мертвая тишина, всё напряжённо следили, как черный волк медленной рысцой приближался к другому альфе. Наверное, если уронить иглу, то было бы слышно, как та упала на пол, но вдруг раздался счастливый возглас ребёнка. — Папочка! Папочка! — Элиас радостно закричал, хлопая в ладоши. Всё будет хорошо, если папа здесь. Папочка защитит их, ведь он самый сильный альфа на свете. — Папочка! Лиам выдохнул с облегчением, узнав в черном волке друга. Он мягко улыбнулся, когда увидел, что Гарри проверил Луи и лизнул рану под глазом, но Пейн знал, что, если не вмешается, то Стайлс просто убьет другого альфу за то, что тот причинил вред его омеге. Лиам уловил боковым зрением, как несколько охранников направили своё оружие на трех волков. — Не стреляйте! — закричал Пейн. — У Гарри всё под контролем, — сообщил он, видя, как друг в волчьем обличье повернул к нему голову. В ответ Стайлс фыркнул и снова перевел всё внимание на альфу, съежившегося перед ним. После первого обращения можно было управлять волком, это было сложно, но возможно. Это также зависело от психического состояния. Гарри действительно был сильнее, от него так и исходила мощь, что безусловно подействовало на коричневого волка, который понял, что облажался. Стайлс всерьёз хотел убить его за то, что тот поцарапал Луи, но если он контролировал себя, то этот альфа точно нет. Омега, вероятно, тоже полностью не совладал с собой, поэтому Гарри должен был сначала устранить угрозу, а затем заставить Луи вернуться в человеческую форму. Он подошел к коричневому волку, который чуть присел и покорно подставил свою шею. Гарри показал клыки, с наслаждением замечая, как некогда смелый альфа испуганно дернулся, и схватил за шкуру, яростно рыча и крепко сжимая челюсть. Он слегка потряс головой, тормоша волка, пока тот, наконец, не обратился. Он не пробыл в зверином теле и двадцати минут, так что ему не составило особого труда вспомнить истинное происхождение. Гарри наблюдал, как противник возвращался в человеческую форму, и только когда этот процесс был завершён, охранники приблизились к униженному мужчине. Рана от укуса Луи на его левой руке сильно кровоточила, что заставило Гарри гордиться своей омегой. Вспомнив о нём, он обернулся, направляясь к рыжему волку. Гарри прижался своей мордой к его, соприкасаясь лбами, и тихо зарычал без толики злобы, на что Луи игриво тявкнул прямо ему в ухо. Но на тот момент было не до игр. Лиам наблюдал, как Гарри рассерженно рявкнул на Луи, но всё равно как-то нежно, чтобы не обидеть омегу. Они напряжённо что-то обсуждали по-своему, прежде чем Томлинсон лег на пол. Гарри рысью подбежал к дивану и стянул с него красное покрывало, потащив его с собой в зубах. Затем он накрыл им Луи и снова рыкнул, как бы говоря, что тот мог обращаться обратно в человека. Луи сделал, как ему сказали, и распрощался со своим волком, оказавшись полностью обнажённым, но под покрывалом, которое Гарри любезно предоставил ему. Его альфа был просто собственником, и, боже, Луи это нравилось. Шарлотта, Марк и Лиам сразу же поспешили к нему, чтобы проверить состояние глаза. — Рана не глубокая, поэтому тебе, вероятно, не понадобится накладывать швы, — сказал Лиам, внимательно осмотрев Луи. Элиас всячески привлекал внимание Луи, поэтому парень пожал плечами в ответ на слова опекуна, и подхватил на руки сына, потираясь о наморщенный носик и широко улыбаясь. — Мамочка, порядок? — обеспокоенно спросил мальчик. — Мама в порядке, — ответил Луи, чуть посмеиваясь. — Луи… — внезапно из-за спины донёсся хриплый голос Гарри. Томлинсон сразу же обернулся, растягивая губы в нежной улыбке, стоило лишь ему увидеть мужчину, завернутого в одеяло. Луи не хотел бы, чтобы другие омеги даже просто пялились на его альфу, так что он был очень доволен, что тот тоже прикрылся. Марк был готов вытащить Луи из-под чертового одеяла и отнести куда-нибудь подальше, а после очень привлекательному зеленоглазому альфе высказать всё, что он о нём думал, и хорошенько вправить мозги. Гневный порыв сдержал его внук, который буквально сошел с ума, стоило ему услышать голос отца. — Папочка! Папочка! — радостно взвизгнул Элиас. — Папочка куто-о-ой! — Да, он был таким храбрым и сильным, не правда ли? — Луи несильно подбросил Элиаса, удобнее устраивая на руках, но тот потянулся ручками к Гарри, протестующе хныкая, тем самым давая понять, что он хочет. Луи подвинулся к альфе, и ребенок практически прыгнул в объятия отца. Томлинсон сдержал себя от довольной ухмылки, когда заметил, что некоторые омеги, у которых не было метки, помрачнели, увидев, что у красивого и понравившегося им альфы уже был сын. Марк и Шарлотта наблюдали, как Гарри взаимодействовал с Элиасом, как он обнимал, стискивая малыша в сильных руках. Мальчик не сводил горящего радостью взгляда с отца, так что каждый мог заметить, что между этими двумя была уже крепкая, несокрушимая связь. — Гарри действительно хороший парень, — прошептал Лиам Шарлотте и Марку. — Я понимаю вашу заботу о ребенке и брате, но Луи и Элиас в безопасности, когда они с Гарри. Он хороший альфа и отец, он ни минуты не сомневался, когда узнал о своем отцовстве. — Может быть, но это не отменяет того, что Луи все еще ребенок, — ответил Марк. Лиам пожал плечами. — Если честно, то это целиком и полностью зависит от вашего мнения. Я вижу перед собой только сильную, умную и гордую мать. Марк согласно промычал, он не отрицал, что его сын был таким, но… — Папа… — голос его сына заставил вынырнуть из размышлений и поднять глаза. — Э-это Гарри… — Луи серьезно думал, что ещё нужно представлять его?! Марк прищурился, но прежде чем он смог высказать свое негативное мнение, Гарри сказал ему: — Я знаю, я знаю. Вы ненавидите меня и, возможно, хотите, чтобы я ушел, но я никуда не уйду. Я нужен им, так что мне все равно, хотите ли вы, чтобы я был рядом с вашими сыном и братом, или нет. Я обещал ему, что никогда не оставлю его, и я намерен сдержать своё обещание, плюс мой собственный сын нуждается во мне. Конечно, так как вы сам отец, то должны меня понять. Честно говоря, Гарри никуда не денется, что бы ни говорил Марк. — Пфф, лишь это первое впечатление, — Шарлотта усмехнулась. В отличие от своего отца она стояла перед Гарри, который и глазом не моргнул на усилившийся поток её феромонов, ему надо было пустить в ход собственные. Он ухмыльнулся, когда девушка сделала шаг назад, поддавшись влиянию более сильного альфы. — Это мошенничество только потому, что ты чертовски большой и крепкий, не значит, что я не буду бороться за своего брата! — И почему именно вы сражаетесь за него? — спросил Гарри. — Что я сделал, чтобы заслужить ваши сомнения, не считая времени, проведенного вместе, пока мы были волками? Шарлотта вздрогнула. — Нас волнует не то, что ты не сделал или сделал неправильно, а то, что он слишком молод для альфы и особенно для твоего возраста. Гарри нахмурился, он был не настолько стар. — Мне двадцать четыре… Шарлотта хотела сделать саркастическое замечание, но отец остановил ее, положив руку на плечо и мягко потянув назад, чтобы самому встать перед Гарри. — Пожалуйста, не ссорьтесь, — напомнил Лиам. Луи сглотнул и невольно прижался ближе к Гарри, чтобы спрятаться за его спиной. Гарри не видел в Шарлотте особой угрозы, но что насчёт отца парня? Да, он представлял опасность. Стайлс прикрыл Элиаса рукой, как будто хотел оградить его от Марка. — Я бы не навредил своему внуку, если ты об этом думал. Гарри прищурился. — Я не особо уверен в этом, от вас так и исходит гнев и недовольство. Возможно, они направлены на меня, но я воспринимаю их как угрозу и моему ребенку. Марк проигнорировал его заявление и скрестил руки на груди. — Ты спросил, понимаю ли я, как отец, необходимость защищать то, что принадлежит мне, и да, понимаю. Луи — мой ребенок, и я, конечно же, намерен защищать его. Ты ведь понимаешь, что если кто-то оплодотворит твоего сына в таком юном возрасте, это вызовет у тебя гнев? — Да, ведь Элиас альфа, — пошутил Гарри. Марк был не в настроении для юмора. Он терпеть не мог то, как Луи прятался за Гарри или как его внук был предельно расслаблен в руках наглого альфы. — Но… — Марк поднял бровь, когда Гарри заговорил, тем самым заставив его замолчать. — Я не шутил, когда говорил, что собираюсь сдержать свое обещание, — Марк тяжело сглотнул, стоило ему встретиться взглядом с альфой. Он знал, что такое сила. И если предыдущего рева Гарри, сотрясающего комнату, было недостаточно, то этого момента хватило, чтобы мысленно поставить точку всей дискуссии. И особенно слова, которые альфа сказал дальше, глубоко врезались ему в душу. — Если ты хочешь, чтобы я не нарушил это обещание, тебе действительно придется убить меня, старик. И если ты попытаешься, я без колебаний защищу то, что принадлежит мне, даже если мне придется прикончить тебя самому. Запомни, Луи — мой, Элиас — мой. Парень вздрогнул и почувствовал, как маленькая капелька смазки скатилась по внутренней стороне бедра и впиталась в хлопковую ткань трусиков, а кто бы не начал течь? Гарри угрожал убить отца, если тот попытается разлучить их, он заявлял свои права на Луи прямо здесь, где все могли слышать и видеть. Для омеги чрезвычайно возбуждающе было слышать, как симпатизирующий ему альфа называл его своим. Марк хотел ответить, но не смог найти слов, в то время как его внук возмущённо пробормотал: — Мамочка моя тоже. Гарри усмехнулся и поцеловал Элиаса в макушку. — Да, он тоже твой, маленький человечек. — Хорошо, прежде чем кого-то действительно убьют, мы заканчиваем это, — не выдержал Лиам. — Мы запланируем еще одну встречу в ближайшее время, — обратился он к Марку и Шарлотте. — Но… — Да, давайте так и сделаем, — добавил Луи. — Элиасу все равно нужно вздремнуть. — Не-е-еть! Неть вздлемнуть! — Элиас надулся. — Папочка, позяйюста? Неть вздлемнуть? Гарри усмехнулся. — Папочка тоже ляжет спать. Элиас кивнул. — Тогда ладно, — ответил он. Если папочка тоже будет спать днём, то всё нормально, потому что ему нравилось лежать в объятиях отца, ведь так он чувствовал себя в безопасности. Луи подошел к сестре и обнял ее, проделав то же самое и с отцом. — Я знаю, ты против, но он мне нравится, папа, ты не потерял меня. Я все еще тот же, и я понимаю, что тебе потребуется время, чтобы принять Гарри, но он твердо намерен сдержать своё обещание. Марк вздохнул. — Ты прав, меня совсем не радует эта ситуация. Мне потребуется вся ночь, чтобы обдумать, позвони мне завтра, хорошо? Луи кивнул. — Позвоню. Прежде чем Гарри, Луи и Лиам ушли, Марк снова предупредил альфу, чтобы тот не принуждал его сыну к тому, чего тот не хочет. — Не волнуйтесь, мистер Томлинсон, я подожду, пока ему исполнится восемнадцать, — ответил Гарри, подмигнув, и покинул комнату. — Вот мерзавец, — прорычала Шарлотта. — Ты действительно просто позволишь ему? Марк вздохнул. — Ты видела Луи? Он по уши влюблен в этого альфу, они давно уже связаны. Я бы не смог разлучить их, даже если бы захотел. Я просто хотел напугать своего будущего зятя, но ничего не получилось. Шарлотта хихикнула. — Зятя? Ты уверен, что он подходит Луи? Марк кивнул. — Его глаза излучают настоящую любовь только к Луи и ребенку, он действительно убьет меня, если от этого будет зависеть их безопасность. Он ни на минуту не сомневался в своих словах, — мужчина покачал головой с улыбкой. Он рад, что его сын был в порядке и вырос ещё той штучкой. Марк волновался, но знал, почему Луи удалось выжить: он был отличным бойцом — так что требовалось лишь свыкнуться с мыслью. Узнать, что альфа, который значительно старше вашего сына, овладел им, не вызывало приятных чувств, поэтому ему нужно было понять, какие были намерения у Гарри, хорошие или нет, чтобы спать со спокойной душой. — Я не оставил хорошего впечатления, не так ли? — засмеялся Марк. — Нет, никто из нас этого не сделал, — ответила Лотти. — Все будет хорошо, потому что мы семья и мы альфы. Мы не можем допустить того, чтобы Гарри было слишком легко получить Луи, не так ли?