Гидеон Поттер: Это только начало

— Гидеон! Вставай. Уже одиннадцатый час! — постучав несколько раз по двери, громко произнесла Джилл Так, пытаясь разбудить своего лежебоку сына. Гидеон был вылитой совой. Всегда ложился поздно, даже если ему запрещали, вставал поздно, даже если его будили и всегда выглядел взъерошено после сна, как и совы. И с таким же ошалевшим взглядом. Джилл уже суетилась на кухне, помешивая овсяную кашу и поглядывая на часы, когда в комнату вошёл заспанный чёрноволосый малчик лет пяти, потирая глаза. — Гиди, ты где опять свои очки оставил? — повернувшись в его сторону и оглядев сына с ног до головы, усмехнулась женщина. У них в семье это стало чем-то вроде анекдота. Мальчик умудрялся терять свои очки буквально везде и находить в самых неожиданных местах. Один раз, когда они искали их всей семьёй, то нашли их спустя полчаса в холодильнике. И то благодаря лишь тому, что Джон устал ползать под кроватями и решил выпить томатного сока. Гидеон впервые видел тогда, чтоб его отец так громко смеялся. Так, что ему даже пришлось присесть на один из стульев на кухне. Обычно тот был спокойным и тихим. Пусть по вечерам и уделял много времени сыну, всегда заходя к тому в комнату хоть на полчаса, чтобы поговорить о садике сына и помастерить с ним различные игрушки, но никогда так не веселился. В отличие от жены, которая всегда дарила мальчику машинки или книжки о машинках, Крамер покупал мальчику инструменты для создания роботов или других поделок, что Гидеон очень любил и ценил. Он всегда благодарил их за подарки. Так же мальчик поставил себе цель, смастерить кровать на колёсах, которая могла складываться в стул, на котором можно завтракать. Джон лишь посмеивался на стремлениями сына и взъерошивал его и так уже торчащие все стороны иссиня-чёрные волосы. — На тумбочке, мам, — улыбнулся парень, поправляя сползшие пижамные синие штаны и залезая на свой специальный с подложенной подушкой стул. — Знаю я твою тумбочку, — фыркнула женщина, беря тарелку и накладывая туда каши. Поставив перед мальчиком кашу и вручив тому ложку, женщина вернулась к микроволновке, откуда достала разогретое для мальчика молоко. Ещё раз кинув взгляд на часы, женщина поправила белую элегантную блузку, затем повернулась к, уплетавшему кашу, сыну. И фыркнула, видя, что пара поджаренных тостов с маслом уже исчезли со стола. — Смотря на то, сколько ты ешь, я удивлена, что ты не перекатываешься как пончик, — мальчик засмеялся и закашлялся, подавившись, но быстро справился с этой проблемой и продолжил поглощение уже почти закончившейся овсянки, — Ладно, доешь, положи посуду в раковину. Аккуратно. Вымою потом. Надо бежать на работу. Вечером поедем в гости, — она направилась в коридор. — А к кому? — радостно вслед ей крикнул мальчик. Он устал уже сидеть дома. Было лето. Садик закончился неделю назад, а родители всё также продолжали работать. Раньше они всегда просили соседку сидеть с ним, но этим летом мальчик уговорил родителей разрешить ему побыть одному. Дома ведь ничего случиться не может. Поразмышляв несколько дней Крамер под нервный и злой вздох Джилл согласился. Но ему поставили условие: он должен каждый час звонить соседке и говорить, что с ним всё хорошо и чем он занимается. В основном Гидеон рассказывал, как мастерит роботов, но иногда рассказывал тёте Элизабет, что прочёл в книжке о магах и волшебстве. О нём маленький мальчик мог говорить часами, так что соседке приходилось останавливать Гидеона и сообщать, что ей надо идти готовить или надо в магазин. Гидеон всегда хмурился при этом, понимая, что с ним почему-то не хотят общаться. Но он соглашался, вешал трубку и бежал листать книжки, в поисках картинок с волшебниками. — К твоей тёте, Петунье. Пока. До вечера. Не взорви дом, — крикнула напоследок сыну Джилл, выходя за дверь и запирая ту на ключ. На всякий случай она всегда давала копию соседке. Гидеон вздохнул. «Вот так всегда… Он снова один. И либо книжки, либо игрушки. Когда время всегда проводишь одинаково, успевает надоесть. Хотя…» — мальчик улыбнулся, — «Книжки можно перечитать». Мальчик быстро доев еду, встал из-за стола и аккуратно сначала тарелку с приборами, а потом кружку отнёс в раковину. И только в своей комнате Гидеон Поттер вспомнил, к кому они идут в гости. — Нееет… Ну почему? — воскликнул он вслух, доставая из тумбочки книжку и плюхаясь на кровать. Гиди если честно не сильно любил свою тётю, их сына и дядю. Они нагоняли на него страх. Он не знал почему. Может просто чувствовал. Когда они на него смотрели выражение их лица всегда сменялось с вежливого — когда они разговаривают с Крамером и его женой — на лёгкий оттенок страха, нелюбви и злости. Наверное. Он был ещё слишком мал, чтобы определить, хотя отец иногда и читал ему книгу по пси-хо-ло-гии… Иногда она была ужасно скучной, но когда доходили они до темы языка тела, Гидеон был весь ушки на макушки. Мальчик, поправив свои очки и взлохматив волосы, бросил взгляд на прикроватную тумбочку, где стояли миниатюрные часы-будильник. Ещё четыре часа до приезда папы и пять, когда приедет мама и они поедут к Дурслям. Ещё раз тяжело вздохнув, мальчик поудобней устроился на кровати, поправляя, сползшие на бёдра, пижамные штаны со звёздным небом, и раскрыл книжку на второй странице, где был изображён волшебник в синий длинной мантии и остроконечной шляпе. Его звали Мерлин…

***

К тому времени, когда наконец приехал отец, Гидеон успевает два раза прочитать про Мерлина, один раз пролистать одну новую, но ещё слишком сложную для него книжку про друидов: слишком много маленьких букв. И успевает собрать и разобрать машинку. Когда в прихожей послышался звон ключей и хлопок двери, мальчик с улыбкой выбежал в коридор и подбежал к отцу, чтобы обнять того за ноги, не давая пройти дальше и хотя бы скинуть обувь. — Папа! Привет! Я скучал! Мама давно ушла! Я звонил Элизабет три раза. А мы правда идём сегодня в гости? Снова к тёте и кузену? А можем просто дома остаться? Я не хочу! — Помедленней, сын. Я очень устал. А нам, как ты ещё правильно выразился надо ехать к твоей тёте, — кратко улыбнувшись и потрепав сына по итак растрёпанным волосам, Джон аккуратно поставил свою чёрную сумку на тумбочки, а затем аккуратно расцепив руки сына на бёдрах, скинул туфли, повесил осеннее пальто на вешалку и пошёл вслед, убежавшему в гостиную, сыну. — Может тогда не поедем? — сидя на зелёном диване и качая ногами наивно предположил Гарри, хотя глубоко внутри себя понимал, что ничего изменить не может. Пусть ему и не нравятся Дурсли, но они его родственники. Что и произнёс, но уже вслух Крамер-старший. — Знаю… — вздохнул мальчик, вставая с дивана, подходя и садясь за стол, присоединяясь к отцу. Который уже успел достать себе бутылку свежевыжатого апельсинового сока и стакан и сделать пару глотков, задумчиво глядя на своего отпрыска, — Просто мне иногда кажется, что они меня не любят и вообще видеть не хотят, — грустно вздохнул Гиди, запуская пальцы в волосы и с грустью глядя на поверхность стола. Ему казалось, что родственники вообще-то должны были любить друг друга. — Гидеон, может тебе просто показалось, — ровным и ничего не обозначающим и выражающим голосом произнёс Джон, хотя в голове он реально обдумывал такую возможность. Может он и вправду чего-то не заметил в их поведении. Его сын просто так не жалуется, это от этого отучили ещё года в три. Значит дело имеет место быть. Он ещё полгода назад обсуждали Дурслей с Джилл, но те, в особенности Петунья, чем-то приглянулись, — Но я прослежу, чтобы с тобой ничего не случилось и тебе не навредили эти Дурсли, — усмехнулся краешком губ мужчина, видя, как сын оторвал голову от созерцания полированной поверхности дубового стола и с блестящими глазами посмотрел на него. — Обещаешь? — тихо проговорил ребёнок, с надеждой глядя на отца. Он знал, что тот всегда исполняет обещания, какими бы они не были. — Обещаю, — тихо вдохнув и слегка помассировав нывшие виски, произнёс Крамер, допивая свой сок и вставая из-за стола, — смотри, до приезда твоей мамы у нас ещё есть минут сорок, так что иди уберись у себя в комнате, сходи в душ и переоденься. В пижаме точно не поедешь, — Гидеон засмеялся на это замечание отца, так как он и вправду всё ещё был в пижаме, так и не переодевшись после завтрака, — Если останется время, может почитаем о механизмах… — это мужчина произнёс, уже закрыв за собой дверь спальни. и поэтому не услышал, как мальчик тихо буркнул себе под нос: — Лучше про магию… Хотя конечно роботы тоже классные.

***

— О, Джилл, Джон! Здравствуйте, проходите, стол уже накрыт, — открыв гостям дверь и впустив их внутрь, поинтересовалась одетая в короткое бежевое платье Петунья Дурсль, — Привет, Гарри. Как дела? Это тебе от нас, — он не обделила вниманием и племянника, протянув тому явно обёрнутую в красную упаковочную бумагу книгу. Против книг Крамер-младший ничего не имел, поэтому с улыбкой поблагодарив свою тётю, взял подарок, но развернул его только в гостиной, куда прошли уже все взрослые. Чета Дурсль и чета Крамер уселись на диванчики друг напротив друга, а для детей был выделен специальный маленький стол с низкими деревянными стульчиками, на одном из который уже сидел кузен мальчика, Дадли. Тот был уже к своим пяти годам толст, пухлощёк и невероятно обжорлив. Когда Гидеон присоединился к нему за столом, то тот явно уминал не первый кусок шоколадного австрийского «Захерторта». — Привет, Дадли, — с улыбкой поприветствовал того Гидеон. — О, при-ует, — словно только что его заметил, ответил кузен, не прожевав. Из-за чего Гидеон нахмурился. Его отец с матерью всегда учили как вести себя за столом. Что нельзя разговаривать с набитым ртом и что надо проявлять хотя бы элементарную вежливость к собеседнику. А Дадли, как оторвался от торта на пару секунд, так больше от него и кружки какао не отрывается. Ещё раз грустно вздохнув, Гарри отложил свой подарок на край стола, чтобы не запачкать и тоже потянулся с тарелкой к торту, уж больно шоколадным и вкусным он выглядел… Когда все, даже Дадли с его отцом, который несмотря на свои габариты, ел всё же меньше сына, наелись и напились, Петунья и, вызвавшийся помочь с уборкой, Гиди закончили наводить порядок, взрослые расселись обратно по диванам, а дети на ковре у камина. Родители мальчиков в основном обсуждали, как у каждого из них идут дела на работе. Только Джон иногда поглядывал на сына Дурслей, и не самих хозяев, пытаясь заметить то, на что ему сказал Гарри. Пока всё было мирно спокойно. Все вели себя дружелюбно, он уже начал подумывать, что его сыну это лишь показалось из-за недостатка внимания с их с Джилл стороны. Он уже думал провести с Гидеоном дома ещё один урок по человеческой мимике, когда заметил, что лицо Петуньи Дурсль на мгновение исказилось и скривилось. Именно в тот момент, когда она бросила взгляд на детей у полыхающего камина. Вряд ли из-за своего объевшегося сына. Как он уже понял, тот для них просто ангелочек и они ему всё что угодно позволяют. Джон с лёгкостью мог себе представить, что может тогда из него вырасти. И вряд ли он вырастет порядочным парнем, глядя на то, как Дадли закидывает неинтересную ему книжку в камин. Гидеон сидел себе спокойно, справа от кресла родителей и листал подаренную ему книгу о машинах, какие они бывают, какого цвета. И всё было в картинках. Мальчика так захватило разглядывание этих махин, что он даже не заметил, как заскучавший Дадли, ранее игравший со своим роботом, тихо подошёл к нему и заглянул к нему в книгу. Просидев ещё так пару минут и попытавшись привлечь к себе внимание кузена, Дадли не выдержал невнимания к себе и быстро выхватив из рук черноволосого мальчика книгу забросил её в камин. Гарри с широко распахнутыми от шока и ужаса глазами и ртом наблюдал за варварством кузена, который посмел не только забрать ЕГО, Гидеона, подарок, так и сжечь его! Как он посмел вообще портить его вещи?! Гидеон скрестил ноги по-турецки и зло посмотрел на отшатнувшегося кузена. На грани сознания Гиди отметил, что это очень странно, ведь обычно тот наоборот лезет драться, в основном, когда взрослых нету рядом, что бывает не часто. Мальчик помнил плохо, но в основном все эти конфликты затевал именно кузен, портя его вещи, один раз он даже порвал футболку зеленоглазого. Гарри только успел заметить вздрогнувшего от чего-то и завопившего кузена, который тут же полетел на него с кулаками, а потом уже ничего не помнил.

***

Джон успел лишь понять, что сейчас что-то должно случиться, как его и других взрослых отбросило, непонятно откуда-то взявшейся взрывной волной к стенам. Часть мебели и интерьера тоже поменяли свои места. Стеклянный графин и фарфоровые статуэтки вообще превратились не то что в груду стекла, а в горстки пепла. Более крупная и живучая мебель просто попадала и тоже разметалась вдоль стен. Приподнявшись на локтях спустя секунд двадцать после падения, Гидеон к шоку, удивлению, ужасу и страху увидел застывшего в воздухе в странной позе маленького черноволосого мальчика, который выгибался дугой и неистового кричал, при этом не глядя ни на кого в особенности. Кое-как уселся вдоль стены и быстро глянул на лежащую слева от него уже пришедшую в себя жену, которая с ужасом взирала на их сына. Убедившись, что с ней ничего ужасного и непоправимого не случилось, мужчина, быстро взглянув на находившихся в таком же ужасе и шоке хозяев как и его жена, попытался встать на ноги с помощью стены, но даже так у него не получилось, потому что сильные потоки ветра давили его к стене и на землю. Поэтому мужчина аккуратно перевернулся, так как у него болели шея со спиной после такого удара об пол и стенку, и медленно начал подбираться к всё также зависшему в воздухе сыну, вокруг которого к изумлению всех и ужасу некоторых начали появляться разноцветные вспышки. Сначала это были светлые оттенки: бежевые, жёлтые, светло-зелёные, но потом, когда Джон уже подумал, что всё закончилось и Гидеон прекратил мигать как разноцветный фонарик, вдруг из-за его спины, рук и глаз резко, будто бы выбросом появилась тёмно-синяя, фиолетовая мгла и начала потихоньку распространяться в стороны, в основном направляясь к его лежавшему явно бессознательному кузену и чете Дурслей. Даже когда Джон добрался до сына и, резко дёрнув того на себя, обхватил руками, пытаясь успокоить, мгла ещё какое-то время вилась вокруг них, при этом не касаясь самого Крамера, но спустя пару секунд замерла, а затем потихоньку начала рассеиваться, а часть вернулась обратно в мальчика, заставив из-за этого Джона занервничать ещё сильней. Как бы это тёмная субстанция не навредила ему. Когда всё исчезло, светловолосый мужчина обнаружил, что держит на руках бессознательного ребёнка, из-за чего чуть было не впал в панику, боясь, что тот мог умереть. Но быстро проверив дыхание и пульс, тяжело и глубоко вздохнув, мужчина медленно встал с ребёнком на руках и только тут обратил на ещё одного персонажа сего странного действия. Мужчина ещё даже не до конца осознал, что только что приключилось, так он переволновался о сыне. — Здравствуйте, — произнёс незнакомец в строгом деловом чёрном костюме и красном галстуке, — мы зарегистрировали у вас в доме очень сильный всплеск стихийной магии. Как я успел заметить весьма сильный. Надеюсь, никто не пострадал, — и лысый седобородый мужчина обвёл критическим взглядом разгромленное помещение, с удивлением приподнимая брови от открывшейся картины, — Ну, что… Я могу вас поздравить. Ваш сын очень сильный волшебник и точно поступит скоро в Хогвартс, — он потёр затылок, а затем посмотрел на две пары взрослых, большая часть которых ещё валялись вдоль стен и явно не думали вставать, — Только вот чей он?