Третий игрок

      Все приготовления закончены. С самого утра, вооружившись бумагой, цветными фломастерами и клеем, Диана делала коллажи с пошаговым расследованием. На вопрос синигами, для чего, она лишь качала головой и говорила, что это поможет дорогому ей человеку. Завершив работу, девушка спрятала её результаты под шкаф таким образом, чтобы вблизи был виден уголок, сверху положила Тетрадь Смерти.       Осталось только заманить сюда Сакуру. Как оказалось, дочь семьи Киномото как раз занималась уроками, и на вопрос может ли Диана ей чем-то помочь, с радостью ответила, что её немецкий просто ужасен и пару занятий с гением не повредят.       Через пару часов Сакура уже стояла на пороге у Дианы.       — Привет, рада тебя видеть, — девушка крепко обняла подругу.       — Диана-тян, давно же мы не встречались. Эм… Можешь отпустить меня, пожалуйста? Я уже в порядке, правда, — покраснев, ответила бывшая журналистка.       — Хе-хе, подсказывает мне опыт, что это ненадолго, — захохотал Воланд, то тут же успокоился, поймав на себе смирительный взгляд Дианы. Лучше заткнуться, а то, чего доброго, разозлиться и перестанет покупать молоко!       — Так тебе нужно подтянуть немецкий, Сакура-тян?       — Угу, — кивнула журналистка. — Я собираюсь перевестись на филологический факультет со следующего триместра, поэтому усиленно занимаюсь. С английским проблем нет, а вот с языком Гёте…       — Понимаю. Что же, покажу тебе один очень действенный способ: с помощью него я учила ваш язык. В моей стране японский не пользуется особым спросом, поэтому мне пришлось учить его самостоятельно. Чтобы эффективно говорить и писать на каком-либо языке, нужно сначала научиться его понимать, то есть работать над слуховым и зрительным восприятием. Поэтому мы будем смотреть немецкие фильмы в оригинале с субтитрами. Тоже немецкими, кстати. У тебя есть с собой какая-нибудь тетрадь? — услышав последнее слово, синигами засмеялся, но быстро замолчал. — Если встретишь незнакомое слово, то выпиши его, мы найдём перевод. Итак, предлагаю начать с«Прощай, Ленин!» Это такая трагикомедия о падении Берлинской стены. Тебе должно понравиться.       День быстро пролетел, даже несмотря на то, что Сакура практически на каждой реплике ставила фильм на паузу и выискивала в Интернете перевод того или иного слова. «Феникс» обе девушки смотрели впервые, а вот «Достучаться до небес» Диана видела и не раз. Фильм о двух неизлечимо больных друзьях предложила к просмотру сама Сакура, вот только она даже не подозревала, как близка данная тема её подруге. В конце фильма бывшая журналистка разрыдалась, а вот Диана сдержалась. Она должна держаться.       — Вот это я засиделась! — Сакура посмотрела на часы, которые уже показывали без двадцати минут полночь.       — Ничего страшного. Можешь остаться на ночь — не выгоню же я гостью на улицу в такое время.       — Спасибо!       «Лучше бы ушла, Сакура, лучше бы ты ушла. Может, я сама со всем справлюсь? Ведь могу же! Надо просто делать всё сразу после приступов. Но вдруг стресс негативно скажется на моём состоянии, и я упаду прямо в руки Киры? Нет, я уже приняла решение. Может, она не обнаружит «тайник»? Может, поспит ночь и завтра вернётся домой? И тогда я должна буду действовать в одиночку. Ладно, сгорел сарай, гори и хата — предоставлю всё случаю».       Диана отправилась к себе в комнату, предварительно постелив Сакуре в гостиной.       Киномото проснулась посреди ночи от того, что захотела пить. Не желая будить подругу, она тихонько встала и отправилась на кухню, по пути больно ударившись мизинцем об край шкафа. Выпив воды и помыв стакан, девушка, во избежание травм, включила в гостиной свет. Какую же хорошую квартиру снимала Диана! Включив свет на входе в комнату, можно было погасить его, лёжа на кровати или диване. Сакура с опаской обошла злосчастный шкаф, как вдруг увидела торчащий из-под него кусок бумаги.       «Наверное, случайно упал. Надо поднять и выбросить», — подумала девушка, которой с детства была привита любовь к чистоте.       Но потянув за край бумажки, девушка вытащила из-под шкафа вагон и маленькую тележку всякой макулатуры и тетрадь в чёрной обложке. Она уже хотела запихнуть находку обратно, как вдруг обратила внимание на содержимое плакатов. Посередине красовалась фотография Ягами Лайта с подписью «Кира». По периметру были приведены логичные и весьма хитроумные доводы, почему это так. На следующем плакате была фотография Мисы Амане — «Второй Кира». Сакура вздрогнула. Эта девушка — Второй Кира? Та, что убила её отца? На последнем плакате было фото некого Тэру Миками — «Новый Второй Кира». Девушка отодвинула от себя бумажки. Так Диана ведёт собственное расследование? Все её слова о том, что Кира будет пойман, что его непременно накажут — были нечто большим, чем попытки как-то утешить её? Но что означают эти странные слова: Тетрадь, синигами, сделки с Богами Смерти? Это какой-то шифр? Или же…       Взгляд девушки упал на тетрадь в чёрном кожаном переплёте. Она открыла её — «Тетрадь Смерти».       — Это что, шутка такая? — тихо спросила она, будучи полностью уверенной, что её никто не слышит.       Диана же всё это время стояла возле двери в свою спальню и подглядывала за действиями подруги в узкую щель.       — Нашла всё-таки, — с нотками грусти в голосе сказала она.       — Ну вот, замечательно! Теперь ты не одинока в своей борьбе! — ликовал Воланд — происходящее его забавляло.       — «Человек, чьё имя будет записано в Тетради, умрёт». «Эффект Тетради не подействует, если пишущий имя не будет знать, как выглядит лицо того, кто должен умереть. Таким образом, люди с одинаковыми именами и фамилиями не умирают».«Если причина смерти не указана, человек умрёт через 40 секунд от сердечного приступа». «После написания обстоятельств смерти, детали смерти должны быть записаны в следующие 6 минут 40 секунд». «Самоубийство» тоже может быть принято как причина смерти. Каждый человек имеет латентную склонность к суициду». «Владелец Тетради будет видеть и слышать настоящего владельца Тетради, то есть Бога Смерти». «Человек, прикоснувшийся к Тетради, сможет видеть и слышать Бога Смерти, даже если он не является владельцем Тетради», — тем временем, Сакура читала правила. — Нет, ну что за бред?! Боги Смерти? Я в жизни не слышала большей ерунды!       — Попрошу, эта «ерунда», между прочим, может и обидеться. Ты же хорошая девушка, Сакура Киномото, не доводи бедного синигами до слёз, — послышался сзади леденящий душу голос.       Она обернулась и увидела за собой трёхметровую ящероподобную образину. Девушка визгнула и, оступившись, упала на пол.       — Хе-хе, какие мы чувствительные! Вот Диана даже не пискнула, когда впервые меня увидела.       Девушка покинула своё примитивное укрытие и протянула синигами бутылку молока:       — Это надолго тебя заткнёт?       — Хе-хе, пока всё не выпью.       — Д-Диана, что это такое? — дрожащим голосом спросила Сакура.       — Это — Воланд, он — Бог Смерти.       — Т-то есть, это всё существует? И эта Тетрадь действительно может убивать людей?       Диана кивнула.       — Но подожди, всё это означает что ты…       — Да, Сакура, я — Alice. Мне бы не хотелось впутывать тебя во всё это, особенно после того, что случилось с твоим отцом, но…       — Я впутана с того самого момента как Второй Кира убил его. Если тебе есть, что сказать мне, думаю, сейчас самое время.       — Хорошо, — вздохнула Диана. — Я не буду вдаваться в подробные описания того, что происходило со мной раньше. Я была замкнутым ребёнком, в возрасте тринадцати лет я загорелась желанием стать детективом, тогда же и узнала об Л. Через пять лет, примерно в то же время, когда появился Кира, мне на голову свалилась (в прямом смысле слова) Тетрадь Смерти и болтливый синигами в придачу, — Воланд демонстративно поклонился. –Я подумала, что с её помощью буду спасать людей, буду нести в мир справедливость… — Диана рассказала подруге обо всех расследованиях, начиная со спасения одноклассника и заканчивая поиском убийцы родителей. — Но потом я увидела обращение Л к Кире, и когда они объявили друг другу формальную войну, я поняла, как сильно всё это время ошибалась. Я заключила ряд сделок с Воландом, тем самым сократив продолжительность своей жизни до года, половина которого уже прошла. Я сменила фамилию с Калиновой на Остапченко, чтобы обезопасить свою жизнь. Я приехала в Японию, воспользовавшись так удачно подвернувшейся программой обмена студентами, выбрала именно наш университет, потому что знала, что Кира, Ягами Лайт, тоже будет здесь учиться. Я завела с ним некоторое подобие дружбы, чтобы, когда наступит нужный момент, было легче поймать его с поличным. Благодаря Глазам Бога Смерти я узнала, что Миса Амане — Второй Кира, как только увидела её фотографию в журнале, но это было уже после того, как она выступила на телевидении. Ответное обращение Киры развязало мне руки — я взяла псевдоним Aliсе и показала собственное обращение, в котором было скрыто зашифрованное послание для Л. Да, мне пришлось выбирать сторону, и выбрала его. Я хотела заставить Мису Амане отказаться от Тетради, тем самым лишив Ягами верного союзника, но я не учла тот факт, что она беззаветно его любит и не может без него жить. Она проживёт ещё шесть лет, но до самого конца останется инвалидом. И вряд ли Лайт собирается панькаться с ней всё это время. Да и не сможет он — я собираюсь поспособствовать его скорейшей отправке на эшафот.       Но для этого мне нужна помощь. Я, возможно, и сама справилась бы, если бы приступы не участились. У меня могут подкоситься ноги в любой момент из-за стресса и волнения, а чтобы поймать Киру и преподнести его Л на блюдечке, нужны не только ум и хитрость, но скорость и ловкость. Я знаю, что ты хороша в атлетике, и, как журналистка, пусть и не до конца доучившаяся, ты должна уметь маскироваться и притворяться. Поэтому, Сакура Киномото, мне нужна твоя помощь. Убийца твоего отца уже, считай, наказан: Миса Амане будет страдать и физически, и морально, до конца своей жизни, а это куда хуже смерти, уж поверь. Ты не обязана соглашаться, тем более что мой план ставит твою жизнь под угрозу. Если ты откажешься, я пойму, и ничего тебе не сделаю, даже несмотря на то, что теперь ты знаешь всё об Alice.       Весь продолжительный монолог Дианы Сакура стояла, потупивши взгляд в пол. Она казалась ребёнком, которому только что объяснили что-то, далёкое от его понимания.       — Диана-тян, ответь мне, только честно… когда мы только познакомились, когда ты согласилась стать моей подругой… ты планировала использовать меня?       — Нет.       — Хорошо, — Сакура улыбнулась. — Тогда я согласна стать сообщницей Alice.              

* * *

      

      Несмотря на поздний час, работа в штабе расследования шла полным ходом. Новый приспешник Киры, которому дали формальное имя «Новый Второй Кира», не на шутку активизировался, из-за чело у бедных полицейских было дел невпроворот. Ягами Лайт сидел перед экраном ноутбука, подперев голову рукой. Юноша чувствовал: ещё чуть-чуть, и он оправиться в страну Морфея. Окончательно уснуть ему не давала лишь абсурдность ситуации: рыть под собственную пешку! Трагическое прошлое, совпадающие с его идеалы справедливости, должность помощника прокурора — все эти грани Тэру Миками делали его лучшим кандидатом на роль Второго Киры.       — Лайт, ты там не уснул?       — А, Рюдзаки, — зевнул юноша. — Да нет, держусь пока.       — Ты бы поспал, а то совсем себя загоняешь.       — Работа помогает мне отвлечься …       — Понимаю, — Рюдзаки взял стул, разулся и сел рядом в свое привычной манере. — Ты винишь себя в том, что случилось с Мисой?       — Ах, да, если бы я не затеял ту глупую ссору… Ещё и Диана всё видела, теперь и она на меня сердиться, — Лайт быстро перевёл тему разговора — допросы детектива его совсем не устраивали.       — Мы с ней тоже поругались…       — С кем, с Мисой?       — Да нет же, с Дианой.       — Странно, это на вас с ней не похоже, — Ягами напрягся: что произошло между Л и Alice в его отсутствие? Они оба знают, что он — Кира, но не знают друг о друге. Этим можно воспользоваться. — Рюдзаки, ты когда-нибудь думал, что будет, если Диана узнает, что ты — Л?       — Знаешь, как-то всё равно. Она скоро уезжает, дело Киры, считай, на 90% раскрыто, мы всё равно больше не увидимся.       — Неужели ты хочешь так всё оставить?       — Не знаю, — Л был хорошим лжецом, хоть и ненавидел таковых. — Она была нашим другом, но это было похоже на нечто несерьёзное: маленький ребёнок считает того, кто играет с ним в песочнице, лучшим другом. Они вместе, пока им друг с другом интересно.       — Так всегда бывает.       — Знаешь, Лайт, ты действительно стал моим другом, — произнёс детектив, глядя на удивлённого Ягами. — И чтобы дальше не случилось, ты всё равно им останешься.