Затмение

Это утро можно было назвать ужасным на все сто процентов. Итачи смог заснуть лишь под утро, когда за окном послышалось чириканье птиц, что проснулись, только почуяв утро. Их щебетание не казалось парню милым и успокаивающим, как это принято считать в обществе. Звуки, издаваемые маленькими пернатыми созданиями, мерзким скрежетом слышались в голове. Виски пульсировали, намекая на то, что еще немного и это некомфортное чувство перерастет в нестерпимую боль. Юноша перевернулся на спину, сделав глубокий вдох, задержал дыхание. Закрыв глаза, на протяжении нескольких секунд он прислушивался к своему телу. Сердце размеренно билось, впрыскивая кровь в аорту, его удары эхом отдавались в ушах. Пальцы рук немного подрагивали, отчего в комнате раздавался едва слышный шорох простыни. Выдохнув, длинноволосый юноша повернул голову налево и из-под полуопущенных век посмотрел на спящего на соседней кровати человека. «Как же сон может менять людей, — подумал Итачи и улыбнулся, сам того не желая. — Ты такой спокойный… я бы сказал даже умиротворенный». Мужчина казался еще более молодым, чем на самом деле. Складка между бровей, придававшая ему серьезность и хмурость, исчезла, изогнутые в вечной усмешке губы сейчас были расслаблены. Длинная челка беспорядочно лежала на его лице, скрывая бледную кожу. Несмотря на то, что в комнате все еще было темно, Итачи мог разглядеть движения грудной клетки преподавателя. Та медленно вздымалась вверх, потом через секунду другую возвращалась в исходное положение, после чего этот цикл повторялся вновь. Постепенно чириканье птиц на улице, первые лучи солнца, поднимающего над горизонтом, уходили на задний план. Веки студента смыкались под внезапно навалившейся на них тяжестью. — Итачи. Вставай, спящая красавица. Юноша распахнул глаза и резко сел в кровати, не совсем осознавая, что происходит. Спросонья граница между реальностью и сновидением настолько размыта, что для ее осознания требуется некоторое время и затрата не имеющихся в обмякшем теле сил. — Я погляжу, ты толком и не поспал, — голос мужчины казался для Итачи слишком громким и грубым. «Заткнись… Я из-за тебя не спал, — крутилась в голове ядовитая фраза, которую вслух произнести юноша не мог. — Ладно, надо собираться». Длинноволосый парень протер глаза подушечками пальцев, после чего переместил руки на виски, слегка надавив, он начал массировать голову, стараясь заглушить боль, что охватила ее. Прикосновения отвлекали, Итачи мог чувствовать сильную пульсацию в районе виска. — Тебе может лекарство дать? — спросил Мадара, стоя рядом со столом. — Я бы не отказался от медикаментозной помощи, — хрипло произнес парень, спуская босые ноги на пол. Линолеум был холодным, а потому прикосновение голой кожи ступней с его поверхностью не принесли парню никаких положительных эмоций. — Держи, — протянул преподаватель упаковку анальгина со стаканом воды. — Спасибо, Учиха-сан. Итачи впервые за утро посмотрел на своего научного руководителя. Складка между бровей вновь появилась, исчерчивая лоб, мешки под глазами приобрели четкое очертание и темный оттенок. Однако темные глаза смотрели не с презрением и даже без укора, была в них сейчас забота. Определенно забота. Но чувство тревоги, которое широкими лоскутами обматывало все тело, сдавливая, перекрывая доступ кислорода, не покидало парня. Было что-то страшное и пугающее в мужчине, что сейчас стоял над ним и слегка улыбался своими мертвецкими губами. — Нам выдвигаться через час, так что просыпайся и приводи себя в порядок. Я вернусь минут через сорок, — с этими словами мужчина направился к входной двери. «Опять ушел. — С нескрываемым сожалением подумал парень, провожая преподавателя взглядом. — Впрочем, мне же лучше от этого». Студент скинул с колен нагретое теплом собственного тела лиловое одеяло, прохладный ветерок сразу же пробежался по его ногам. Белесая кожа покрылась мурашками, мускулы свела судорога. Утренняя зарядка и душ должны были прогнать сонливость, настраивая сознание на деловой лад. Физические упражнения приятно согревали мышцы, ускоряя кровоток по капиллярам, отчего на коже появлялся приятный румянец. Дыхание участилось, а на лбу выступила испарина. Горячая вода в душевой гостиничного номера приятно била по телу, струи проминали кожу, наподобие уверенных пальцев массажиста. Шампунь попал в глаза, и те моментально защипали, принося жуткий дискомфорт парню, вынуждая его подставить под водяной поток лицо. Пар заполнил небольшую светлую душевую, словно смог улицы промышленного центра. Мадара вернулся, как и обещал, через сорок минут. Настроение его было приподнятым, а глаза блестели, как у игрока, сделавшего ставку. Брюнет стоял, облокотившись о деревянный косяк, и пристально смотрел на Итачи, пока тот собирал вещи со стола, укладывая их в небольшую сумку. — Учиха-сан, куда мы сейчас? — юноша обернулся назад и посмотрел на мужчину. Опять облегающие черные джинсы, лакированные ботинки с чуть заостренным носом и ремешком, украшенным небольшой серебряной бляшкой, рубашка с расстегнутыми верхними пуговицами. Прищуренные красные глаза и невероятная копна волос. Изучая беглым взглядом фигуру учителя, Итачи хотелось подойти к нему, запустить руку в волосы, подтянуться на мысочках и прикоснуться к тонкой линии губ. Хотелось, чтобы реальность его сновидений проникла в реальность, в которой он бодрствует. — Завтракать. Организаторы проявили неслыханную заботу и оплатили завтрак. Уверен, что ты голоден, вчера мы же так и не поужинали, — мужчина вертел в руках карту-ключ от их общего номера. — Я бы съел порцию яичницы с парой бутербродов, — застегивая молнию на сумке, ответил гений. — Я не официант, так что можешь не делать заказ. Сейчас спустимся и все угощения в твоем распоряжении, — Мадара кивком головы предложил парню пройти вперед себя. Дверь номера захлопнулась за ними, по коридору в сторону лифтов направлялись представители кафедры биофизики Государственного Университета. Столовая встретила новоприбывших ароматными запахами свежеиспеченного хлеба, свежих фруктов и поджаренного бекона. Многочисленные люди слонялись от одного стола к другому, наваливая на тарелки немереное количество еды, которое они, скорее всего, так и не смогут запихнуть в себя. Гул толпы смешивался со звоном посуды. — Как закончишь, направляйся в угол первого зала, там наш столик, — Мадара чуть наклонился вниз и громче обычного оповестил парня о местонахождении зарезервированного стола. — Хорошо. На этом они разошлись. — Вы любите кофе? — Да, но только если он хорошо заварен, — улыбнувшись и сделав глоток крепкого напитка, ответил преподаватель. — В этом есть смысл. — Сегодня не тот случай — он херовый, — расстроенным голосом произнес Мадара, небрежным жестом отставляя кофейную чашку на край стола. — А чего вы хотели, наливая его из кофе-машины, Учиха-сан? — намазывая масло на хрустящую корочку круассана, спросил парень. — Не забывайся, Итачи-кун, — прошипел мужчина, хватая студента за запястье. Юноша от неожиданности дернулся, но руку не убрал. Кожей он чувствовал крепкую хватку чужих прохладных пальцев на своей руке. От этого интимного движения со стороны преподавателя на лице гения тут же проступил румянец. — Ты так мило краснеешь. Хотя цвет не такой яркий, как вчера ночью, — Мадара откровенно смеялся, а юноша хотел провалиться со стыда сквозь землю. — Вам показалось, все же вы были пьяны вчера, — собирая все свое самообладание, которым он славился, произнес Итачи, пытаясь казаться как можно серьезнее. — Ты этим себя успокаиваешь? Мадара, не отпуская руки студента, двинулся вперед, чуть склоняясь вниз. Длинные волосы легли на бежевую скатерть небольшого столика, создавая неповторимый контраст цветов. Четкими кольцами легли «черные змеи» рядом с чайной ложкой. — Нет, я стараюсь смотреть правде в лицо. — Отчеканил Учиха, следя за меняющимся выражением лица педагога. Мужчина оскалился, прищурил глаза и сильнее сжал тонкое запястье парня. В одно мгновение он стал походить на готовящуюся к прыжку пантеру. — Правда в том, мальчик, что уже как два с фигом месяца ты смотришь на меня и… — речь была прервана появлением рядом со столом молодого мужчины с длинными каштанового цвета волосами, блестящими в свете ламп дневного освещения. — Учиха-сан, рад вас видеть. Как поживаете? Незнакомец с нескрываемым удовольствием изучал человека, сидящего напротив него. Итачи предпочел отвернуться и посмотреть на соседние столики, за которыми студенты непринужденно вели беседу. — Сенджу-сан! Давно не виделись. Мы нормально, но будем лучше, как только получим призовое место, — Мадара вполоборота развернулся к давнему знакомому. — Вы нисколько не изменились, все такой же уверенный в своих силах. Не представите меня своему подопечному? Брюнет одной рукой указал на сидящего напротив него парня и произнес: — Знакомьтесь, мой студент — Итачи Учиха. В этом году он будет представлять мою кафедру. Итачи-кун, — Мадара перевел руку на подошедшего, — Хаширама Сенджу — мой одногруппник, а ныне ректор Университета «Скрытого Листа». Итачи встал из-за стола и поклонился: — Рад с вами познакомиться, Сенджу-сан. — Мне тоже приятно. Я с удовольствием приду на твое выступление. До скорой встречи, — на этих слова Хаширама удалился, скрываясь за спинами гостей. — Теперь ты обязан взять призовое место. — Лицо Мадары изменилось с дружелюбно-учтивого на яростно-требовательное. — Я, надеюсь, что ты правильно меня понял, Итачи-кун, — его голос ядом проникал в тело парня, отравляя его, парализуя его. — Кхм, да. Я понял вас, не стоит сомневаться во мне, — моргнув пару раз и выдохнув, ответил студент, смотря прямо в глаза с красным оттенком. «Интересно, что же такого было между ними? Несмотря на дежурную улыбку и официальный тон, Мадара выглядел отнюдь не мило, скорее враждебно». — Может быть, я как-нибудь расскажу историю из моего прошлого, — словно прочитав мысли юноши, произнес Учиха. — Рад буду послушать. Закончив трапезу, представители Государственного Университета отправились на парковку, что находилась на нижних уровнях отеля. Вертя головой из стороны в сторону, смотря на ровные ряды автомобилей разных марок, Итачи, как верный пес, шел следом за мужчиной, что вертел связку ключей в руке, те мерно позвякивали. — А вот и моя красавица, — с нескрываемым удовольствием произнес преподаватель, подходя к черному автомобилю марки Jaguar XF класса. «И откуда у него такие деньги? Эта машина далеко не из дешевых колымаг, что можно встретить на улице. Однако, не могу признать, что она смотрится более чем гармонично со своим хозяином. Два хищника, олицетворяющих непокорность и свободу, дополняют друг друга». — Залезай, сейчас прокатимся с ветерком, — вновь суровый взгляд наполнился блеском азарта, голос перестал быть змеиным ядом. На улице было прохладно, серые тучи заволокли небо. В скором времени должен был пойти дождь. Ветер поднимал опавшие листья с дороги и тротуара, кружил их в воздухе, после чего бросал на землю, словно ребенок, которому надоела его игрушка. В салоне машины было тепло, чувствовался аромат одеколона хозяина иномарки, державшего одной рукой кожаный руль, а второй — ищущего телефон в карманах расстегнутого пиджака. Итачи сидел на переднем пассажирском месте, взгляд его был прикован к окну, за стеклом пролетали улицы Тарико. — Надеюсь, все пройдет быстро и без проблем. Хочу уже обратно в гостиницу, — тихо произнес преподаватель, глядя вперед. Итачи не ответил, лишь слегка кивнул головой в знак согласия, на его губах проскользнула тень мимолетной улыбки. Через двадцать с хвостиком минут они подъехали к зданию НИЦа, что располагался недалеко от центра города. Холл первого этажа встретил их ярким светом и громкими голосами приезжих участников ежегодной конференции. Итачи шел следом за своим научным руководителем, который со свойственной ему гибкостью и грацией пробирался сквозь официально одетых мужчин и женщин. Глядя со стороны, Учиха Мадара казался чем-то потусторонним, неизведанным и не вписывающимся в данную обстановку. И дело было не столько в его внешнем виде, лишь пиджаком намекавшем на то, что его обладатель спешит на деловое мероприятие, сколько в энергетике, излучавшейся этим человеком. Учиха не считал себя ни выше, ни ниже остальных, но и равным им он не признавал себя. Этот человек был другим. Этим он и привлекал людей, с которыми сводила его судьба. — Аудитория, в которой будет первый этап твоей защиты, на восьмом этаже, номер... — Мадара остановился возле лифтов, запустил руку в волосы и потер затылок. — Я не помню. — Восемьсот пятнадцать, можете не напрягаться, — механическим голосом ответил Итачи, нажимая на кнопку вызова лифта, та загорелась красным цветом. «Красный… Я не суеверный, но этот цвет преследует меня в последнее время», — промелькнула мысль в голове у юного гения и тут же исчезла, словно ничего и не было. — Точно, — Учиха улыбнулся и положил руку на плечо студента. — Все будет, только не переживай. Итачи от очередного прикосновения передернул плечами, дыхание участилось, а сердце пропустило удар. — Я же говорил, не волнуйтесь, я сделаю все, как надо, — прочистив горло, пролепетал скорее сам себе парень. В небольшом коридоре НИЦа раздался звоночек, кнопка вызова потухла, а двери лифта открылись, приглашая внутрь. Пара зашла в металлическую клетку лифта, украшенную массивным широким зеркалом, мужчина убрал руку и нажал на круглую, блестящую и отполированную прикосновениями сотни тысяч пальцев кнопку с цифрой «8». Лифт начал движение, в кабине раздалось гудение, неприятно врезавшееся в сознание. Здесь, в небольшом замкнутом помещении с зеркальной стеной, отражавшей в себе внутренности лифта, было душно. Юноша прокашлялся и поправил узел галстука. Желание развязать и стянуть с себя эту удавку охватило его пуще прежнего. В блестящем отражении зеркала, на котором в пару местах виднелись следы потных ладоней прошлых пассажиров, Итачи заметил изменения в окружающей его обстановке. Мадара встал позади него, склонился над ухом. Длинные черные пряди под собственной тяжестью свесились к полу, челка скрыла от взора парня лицо мужчины, лишь заостренный кончик носа и лиловые губы были освещены неестественным светом голубой лампы. Время в небольшой кабинке замерло, в воздухе «щелкало пальцами» напряжение. Пространство стало вязким, легкие отказывались заполняться газовой смесью. Пальцы онемели, холод разрывал внутренности, словно по жилам пустили жидкий азот. Итачи, не отводя взгляда от зеркальной глади, следил за человеком, нависшим над ним, словно хирург над операционным столом. Секунды превратились в минуты, а те в бесконечность. Губы длинноволосого мужчины начали двигаться. С каждым их движением глаза парня расширялись все больше и больше, из-за шума крови в собственных ушах, он не разбирал слов. Хотя он был не уверен в том, что Мадара вообще что-то говорил вслух. В конце фразы губы растянулись в неестественно широкой улыбке. Казалось, что еще немного и бледная кожа треснула бы, обнажая красные с белыми прожилками мышцы. «Этого не может быть. Не может быть. Не может быть!» — говорил сам себе парень. Шептал. Кричал. Молчал. Взгляд юного гения метался, пытаясь сфокусироваться на одной точке. Сердце гнало кровь по сосудам с бешеной скоростью, словно нарабатывало на несколько дней вперед. Мысленный процесс прервал звоночек. Лифт остановился на восьмом этаже старого здания НИЦа, которое в прошлом году пережило реконструкцию. — А вот и наш этаж, — прошептал Мадара и в мгновение ока оказался в коридоре. Итачи ничего не оставалось, как покинуть лифт и двинуться в направление нужной ему аудитории.