Судьбоносный блендер

      — Ну и что вы собрались снимать, кролики? — Хичоль любопытно покачивает головой, оглядываясь. Кажется, тот даже не злится, что их всех вызвали на улицу в законный выходной, хотя, наверное, следовало. Погода хоть и ясная, но достаточно прохладная, с пронизывающим порывистым ветром, так что на одном месте стоять никто не рискует, боясь замёрзнуть.       — А чего это мы кролики? — Донхэ, сосредоточенно расчехляющий свою видеокамеру, резко вскидывает голову, возмущённо косясь на Хичоля. Хёкджэ, крепко держа чехол от аппаратуры, лишь закатывает глаза, потрепав свободной рукой младшего по волосам.       — Не обращай внимания, Донхэ, — мужчина выглядит невозмутимым, но сердце колотится крайне быстро. После того, как они стали парой, он беспокоился, что младший будет от него шарахаться и стесняться любого взаимодействия, но этот взъерошенный воробушек достаточно доверчиво держится рядом, и от ласковых прикосновений не отказывается, подставляя голову под почесушки. Хёк невольно улыбается шире, стараясь не зацикливаться, как Хиним ржёт в стороне.       — Ладно, кого нам ещё ждать сегодня? — Шивон кутается в шарф и подходит ближе, строго поглядывая на адвоката. Хёкджэ коротко пожимает плечами и смотрит на часы на своём запястье:       — Йесон дико извинялся, но они с Рёуком ещё вчера уехали куда-то на природу. А вот Итук с Ёнуном обещались прийти. Кажется, Сонмин тоже был не занят…       — Кстати, Кюхён тоже придёт, — Хичоль хлопает Хёкджэ по плечу, старательно делая вид, что он не замечает, как тяжело вздыхает адвокат. Мало ему проблем с этими съёмками, так ещё и Кюхёна с визажистом разнимать.       — Да всё нормально будет, Хёкки. Не переживай. О, хён пришёл! — Хиним поднимает голову и машет рукой Итуку. Тут же среагировав, Донхэ оставляет технику в руках Хёкджэ и на полной скорости чешет к Чонсу и Ёнуну, раскинув руки и что-то радостно вереща по дороге. Шивон кивает Хёку и идёт за фотографом поздороваться с пришедшими. Пользуясь возможностью поговорить наедине, Хичоль довольно покачивает головой. — Кажется, вы перестали тормозить и начали встречаться. Я уж думал, что не доживу.       — Ты так говоришь, будто знал всё с самого начала, — бурчит адвокат, аккуратно протирая тряпочкой линзу, но по многозначительному хмыканью старшего догадывается, даже не поднимая головы на Хинима: уж тот-то всегда знает всё наперёд.       — Ну не ворчи, большой мальчик. Кажись, Шивон тоже в курсе всего. И как это ты смог убедить его, что не украдёшь малыша в секс-рабство? — тон Хичоля немного резок и насмешлив, но ведь его хён всегда такой, особенно когда не совсем понимает, как правильно подступиться и показать, что он рядом.       — Думаю, мы пришли с ним к некоему перемирию, — Хёкджэ неопределённо пожимает плечами, наблюдая, как Донхэ влетает в сильные руки Канина, что-то оживлённо ему рассказывая, а Шивон вежливо пожимает руку Итука, приветливо улыбаясь ему.       — До первого косяка? — интересуется Хичоль, удобно устроив руку локтём на плече Хёкджэ, тоже наблюдая за этой сценой. Адвокат не замечает, что ухмыляется всё шире. «Зришь прямо в корень, хён».       — До первого косяка, — кивает Хёк, надеясь, что разговор на этом закончится. Но Хиним не Хиним, если не выскажет всё, что взбредёт в его пушистую головушку.       — Поменьше думай и побольше делай, Хёкки. Вы вдвоём выглядите довольно счастливыми. Я рад за вас, — старший адвокат о чём-то задумывается, но Хёкджэ не задаёт лишних вопросов. На то, чтобы контролировать Ким Хичоля, нужно достаточно много сил, а сейчас он без этого вполне может обойтись.       — Так что, какой план действий? — интересуется Чонсу через несколько минут, когда запыхавшийся визажист и неугомонный младший адвокат прибыли на место встречи, в ближайшем от фотостудии парке. Хёкджэ задумчиво оглядывает присутствующих, радуясь, что его друзья (и Кюхён) догадались прийти не в строгих костюмах, а в достаточно обыденной, прогулочной одежде. Работники фотостудии и так почти всегда в джинсах, ну кроме Шивона разве что. Этот директор, кажется, даже спит в брюках. Но, к его чести, он где-то раздобыл чёрную кожаную куртку, и, судя по горящим глазам Хичоля, тот по достоинству оценил такую частичную смену образа. Видеть серьёзного Чхве Шивона в косухе… необычное явление, это точно. Но определённо не плохое.       — Нужно снять видеоролик, хён, — Хёкджэ намеревается было предложить пару идей, но его прерывает гневный вопль в стороне.       — А ну, пусти меня, ты, адвокатина необразованная! — вопит Сонмин, яростно колотя Кюхёна по спине кулаками. Тот, казалось, не чувствуя тяжести, легко тащит визажиста, перекинутого через плечо, к куче ярких, только опавших листьев, и рывком стаскивает парня с себя, швырнув его в самый ворох прибранной горы листвы.       — Желание клиента — закон, — довольно ухмыляется Кюхён и, наклонившись, с улыбкой поглядывает на пытающегося встать визажиста. Итук и Хёкджэ одновременно издают тяжкий вздох и почти синхронно поворачивают головы к Канину, боясь разгона, который тот может устроить младшим. Но Ёнун то ли набрался терпения и пофигизма от новых друзей, то ли по выражению лица Чонсу понял, что ничего критичного не происходит, потому бугай стоит абсолютно спокойно, уютно обвивая руками тонкую талию директора адвокатской конторы. А что касается Шивона и Хичоля, те без крайней нужды в конфликт точно не полезут. Ну Хиним разве что без желания. Остаётся…       — Донхэ… — Хёк закатывает глаза и отдаёт камеру Хичолю, обречённо шагая за брюнетом, который настроен явно серьёзно, раз бежит к этой парочке идиотов, чуть ли рукава не засучивая на ходу. — Донхэ, не вздумай!       — А чего он Минни обижает? — искренне удивляется фотограф, хватая охапку листьев и, встав на цыпочки, засовывает этот ворох под воротник Кюхёна, тут же отбегая в сторону под мстительное хихиканье Сонмина. Младший адвокат хмуро разворачивается к Донхэ, и подошедший Хёк уже готовится принимать на себя агрессию Кюхёна, так как брюнета он ударить не позволит, но всех отвлекает новый громкий вопль, уже с той стороны, откуда пришли Донхэ и Хёкджэ.       — Ёнун, не надо повторять за ними! Нет, это не романтично! Спаси-и-ите! — Итук кричит и одновременно хохочет, слабо барахтаясь в медвежьей хватке Канина, который целенаправленно несёт Чонсу к другой куче листьев, намереваясь устроить фееричное шоу. Хичоль следует за ними по пятам, как лихой папарацци, снимая происходящее, а Шивон остаётся на месте, настолько обречённо поглядывая на ясное небо, что Хёка пробирает на смех.       — Ладно, пошлите Чонсу спасать, — предлагает адвокат, и Донхэ согласно кивает, но едва они успевают сделать пару шагов в сторону остальных, как Сонмин пулей вылетает из кучи листьев, куда его беззастенчиво зашвырнули. Кюхён коротко ойкает и слишком резво для его нахального вида улепётывает к старшим, под прицел камеры успевающего снимать всё Ким Хичоля. Младший достаточно целеустремлённо ускоряется на бегу, так как за ним гонится Сонмин, схватив какую-то палку и подгоняя ей Кюхёна, нецензурно выражаясь в адрес наглеца.       — Вот угораздило же, — Хёкджэ качает головой и идёт за ними, прислушавшись к топоту ног позади себя. Он уже знает, кто его догоняет.       — Ынхёкки, лови меня! — на его спину лихо запрыгивает Донхэ, крепко обвивая шею мужчины руками. Засмеявшись, адвокат аккуратно подхватывает ноги младшего, хоть это и вовсе необязательно: парнишка повис на нём, точно обезьянка, и вряд ли упадёт.       — Опять Ынхёкки? От меня вроде не воняет, — посмеивается мужчина, выпрямляясь и поворачивая голову набок, чтобы убедиться, что Донхэ надёжно держится на его спине.       — Конечно, нет, — ворчит брюнет, вытянув шею и прижавшись кончиком носа к щеке старшего, довольно зафыркав, словно разбуженный ёжик. — Но мне нравится так тебя называть.       Хёкджэ переваривает услышанное, остановившись, а Донхэ тем временем коротко чмокает адвоката в щёку, заливисто засмеявшись. Хёк ощущает, что к его щекам приливает некий румянец смущения, но он определённо ощущает себя намного лучше, словно присутствие младшего избавляет от лишнего волнения.       — Ну всё, айда купаться в листьях, — смеётся Хёк, поудобнее подхватив Донхэ и побежав к остальным. Брюнет повизгивает от предвкушения и только крепче держится за плечи адвоката, прижимаясь к его спине.       Дальше происходит полная анархия: Чонсу и Канин кубарем катаются в листве, щипая друг друга за щёки и бока, Сонмин умудрился повалить Кюхёна в траву и сейчас гордо восседает на его животе, пытаясь придушить младшего адвоката, а Донхэ уже слез со спины Хёка и бежит к Шивону, чтобы потянуть его в гущу веселья. Никого, кажется, не смущают случайные прохожие, пробегающие по дорожкам спортсмены и люди, прогуливающиеся с собаками на поводках. В принципе, в парках и не такое происходит. А тут хотя бы трезвые, да и игры безобидные, без стеклянных бутылок и мордобоя. Если вовремя визажиста от Кюхёна отгонять, конечно, а то станет в конторе на одного сотрудника меньше.       — Иди с ним, хоть Сонмина оттащишь, — смеётся Хёкджэ, наблюдая, как директор сдаётся под милую улыбку Донхэ, присоединяясь к происходящему веселью. Адвокат тем временем забирает у Хичоля камеру и продолжает снимать этот дурдом на выгуле, обращая внимание на то, что старший не торопится поддаваться хаосу. — Хён, а ты чего стоишь?       — Да знаешь, как-то неохота, — Хичоль врёт вполне умело, но адвокат его не первый день знает, чтобы распознать недосказанность. Старший хочет пойти повеселиться, но почему-то отказывается и, судя по его виду, Хёку лучше не пытаться выпроводить Хинима к остальным. Так что он в принципе даже рад компании, да и теперь проще не обращать внимания на случайных прохожих, пытающихся заглянуть в камеру или попасть в кадр. Хичоль всех разгонит, если потребуется.       — Вы чего это тут устроили, негодники? — к ним спешит пожилой дворник, угрожающе размахивая граблями. Хёкджэ неловко сглатывает, втягивая голову в плечи, но Хичоль быстро берёт ситуацию в свои руки, приосанившись.       — Не шумите так, аджосси. Ничего страшного тут нет. Мы уберём всё через час-другой, только грабли оставьте, — даже в джинсах и тёплой куртке Хиним, судя по всему, выглядит достаточно представительно, так как дворник в итоге соглашается и оставляет грабли у одного из деревьев, бурча про бессовестную молодёжь, которой сейчас опасно доверять.       — Слышал, хён? Ты молодёжь, так растряси косточки, — смеётся Хёкджэ, снимая Хичоля с граблями наперевес крупным планом.       — Я тебе… — Хиним скалится, угрожающе двинувшись навстречу, а адвокат уже готовится спасаться бегством, но их окликают.       — Хёкки, иди к нам! — вопит Донхэ, гоняясь за Канином и закидывая его листьями на бегу. Хёкджэ оборачивается, снимая эту клоунаду, а Хичоль тем временем подходит к нему и отставляет грабли в сторону, аккуратно забирая у друга камеру.       — Беги давай, развлекись немного, — Хиним улыбается, и адвокат не возражает, отправившись в самую гущу анархии. Донхэ с разбега сигает к Хёкджэ на руки, и тот валится вместе с ним в листья, хохоча и украдкой наблюдая, как Шивон пытается стащить Сонмина с поверженного Кюхёна, а младший адвокат, как любитель пыток со стажем, держит визажиста за штанину, периодически дёргая за неё на себя. Иногда Донхэ вовремя вспоминает, что всё-таки фотограф здесь он, потому он то и дело подбегает, чтобы посмотреть, как снимает Хичоль, с важным видом даёт рекомендации или и вовсе забирает своё сокровище, записывая происходящее на камеру самостоятельно. Быть одновременно и режиссёром, и оператором, и участником съёмки - довольно трудное дело, но, кажется, брюнет с этим справляется без труда, так что Хёк перестаёт беспокоиться. Немного веселья ещё никому не повредит.

***

      — Мы вроде собирались снимать ролик, — напоминает Шивон, расстегнув свою кожанку. Он немного вспотел, старательно собирая листья в кучу граблями, которые мужчина достаточно решительно отобрал из рук Хичоля. Хёк, может, и сменил бы Хинима, но мешать Шивону он уж точно не планирует, потому и не пытается предложить помощь. А Хичоль, в лучших своих традициях, не уступил бы, как один из старших, никому эту работу по наведению порядка. Ну, разве что Шивону, так что все оказались в плюсе.       — А мы и сняли, — Донхэ довольно переступает с ноги на ногу, задумчиво посматривая на свою камеру. Хёкджэ настораживается и спешит подойти к младшему, пытаясь понять, что фотограф задумал в этот раз.       — Сняли? Вот этот вот хаос? — не выдерживает Сонмин, отпихивая от себя Кюхёна. — Что из этого выйдет?       — Я уверен, что получится смонтировать что-то стоящее. Искренние эмоции — это важная часть съёмок, — брюнет не сдаётся, ёжась от холода и поджимая губы. Хёкджэ не выдерживает и расстегивает свою надутую куртку, сделав ещё один шаг вперёд.       — Иди сюда, замёрз же, — потянувшись к Донхэ, адвокат привлекает его к себе, крепко обвивая руками его плечи и пряча от холодного ветра. Брюнет изумлённо пищит, ровно до той секунды, пока не оборачивается, чтобы взглянуть на Хёка. Узнав старшего, фотограф тут же расслабленно улыбается, уютно прижимаясь спиной к теплой груди адвоката и продолжая смотреть кусочки видео на экране камеры. Хёкджэ так даже удобнее, он тоже может посмотреть на отснятый материал, уткнувшись скулой в висок брюнета и заглядывая в видеокамеру.       Возникает подозрительная тишина, из-за которой мужчина ощущает странную неловкость. Подняв голову, он оглядывает всю эту толпу, замечая, что на него как-то странно таращатся по крайней мере четверо. Хичоль как-то очень подозрительно посмеивается, а Шивон и вовсе сейчас слишком занят войной с непослушной листвой, чтобы следить за происходящим.       — Э-э-э… а что такое? — не выдерживает черноволосый адвокат, рефлекторно прижав к себе младшего ещё крепче. Донхэ растерянно пищит, не понимая, что происходит, но парни начинают смеяться, и это быстро успокаивает Хёка.       — Два шифровальщика, — беззлобно ворчит Ёнун, растирая холодные ладони Чонсу своими. — И года не прошло.       — Давайте пойдём греться. Становится холодно, — Итук уже практически приплясывает на месте от холода, торопливо решив сменить тему, чтобы не смущать Хёкджэ и Донхэ, и все с ним соглашаются, потеряв интерес к этой парочке.       — Давно пора. Полжизни отдам за кружку какао, — бурчит Сонмин, отпихивая от себя Кюхёна, явно предлагающего свои услуги в согревании, но в каких-то неправильных местах и явно извращённым способом. — Руки свои не распускай, ты!

***

      — Неплохо, — задумчиво проговаривает Чонун на следующий день. Ему выпала честь стать первым зрителем итогового варианта ролика, как и Рёуку. Правда, любопытные участники съёмки всё равно облепили все свободные места, чтобы тоже взглянуть на получившийся результат. Даже Кюхён не отказался посмотреть, хоть коротышка-Сонмин и отгонял его из своего угла, невольно создавая шума больше, чем мелодия на видео.       — А когда ты успел снять остальное, Донхэ? — Шивон смотрит на экран рабочего компьютера в фотостудии, припоминая на этих кадрах и фотосессию Хичоля для рекламы, и небольшую потасовку Рёука и Сонмина, и даже то, как Кибом и Генри дубасили друг друга прожекторами.       — А, это? Да вы сами почти всё на телефоны снимали, — хохочет Донхэ, повернувшись на крутящемся стуле. — С фотосессии девушек Сонмин делал кадры из окна студии, а остальное Канин снимал.       Хёкджэ с удивлением поворачивает голову, чтобы взглянуть на смущённого здоровяка. Чтож, если по его виду у адвоката и было ощущение, что у бугая на телефоне исключительно извращённое любительское порно с бедолагой-Чонсу, который в последнее время на работе старается не садиться никуда по понятным всем причинам, то, оказывается, Канин всё-таки достаточно наблюдательный человек и снимает много забавных моментов для… памяти?       — Ты умница, Ёнунуш! — кажется, у Итука от гордости за любимого сдают последние крупицы самоконтроля и он порывисто притягивает здоровяка к себе за ворот спортивной кофты, целуя его в губы. Канин явно удивлён такой смелости скромника директора Пака, но он крайне довольно сдавливает в огромных руках тонкую талию Чонсу, привлекая его ещё ближе к себе во время поцелуя. Повисает неловкое молчание, Шивон и Хёкджэ как-то синхронно закрывают Донхэ глаза руками, невзирая на его возмущённый писк, а Хичоль раздаёт подзатыльники остальным, возвращая их внимание к экрану.       — Так ты хочешь отправить это, Донхэ? — после просмотра Кюхён задумчиво косится на Хёкджэ, который ощущает на себе несколько взглядов. Почему-то все ждут окончательного ответа от него, а не от Шивона и даже не от молодого фотографа, и Хёка это крайне смущает.       — Да, я уже почти закончил. Осталось только добавить нужные эффекты, наш лейбл и прочая не очень весёлая рутина, — посмеивается Донхэ, повернувшись на стуле в сторону адвоката. — Хёкки, как думаешь, судьям понравится?       Мужчина кивает и опускается перед младшим на одно колено, наплевав на то, что вокруг них достаточно много народу. Чонсу резко предлагает всем выпить чаю, а Хичоль слишком громко поддерживает это решение, так что из комнатки фотографа умудряются вытолкать всех посторонних, даже самого Чхве Шивона, который уж точно не был в восторге от идеи оставлять этих двоих наедине.       — Ты хорошо потрудился, — Хёкджэ тянет руку вперёд и накрывает ею пальцы Донхэ, аккуратно поглаживая костяшки. Лицо брюнета практически сияет от радости, а адвокат обнадеживающе улыбается ему. — У нас всё получится.

***

      Через два дня Хёка на работе отвлекает звонок на мобильном телефоне. Он как раз покинул зал заседаний, выиграв дело своего клиента, пытающегося отстоять свои права под напором налоговой службы. Хёкджэ пришлось подсуетиться и раздобыть нужные официальные документы, подтверждающие, что обвиняемый действительно обанкротился, расформировав свою организацию, а вся недвижимость принадлежит его жене, так как приобреталась до их заключения брака. На основе всех заверенных бумаг адвокат смог доказать, что его клиент "гол как сокол". Он даже ни в каких завещаниях не значится, с него попросту нечего брать. Так и постановил суд, отклонив заявление налоговой службы. Но вернёмся к телефонному звонку.       — Да, Донхэ? Уже соскучился? — улыбается мужчина, приложив мобильный к своему уху. Но растерянный тон младшего тут же заставляет его насторожиться.       — А?.. Да, соскучился, но я по делу звоню, — поясняет брюнет неожиданно серьёзным тоном. Хёку определённо не нравится начало этого разговора, и он хочет что-нибудь сделать, чтобы хоть немного развеселить фотографа.       — Да ты только по делам мне и звонишь, — посмеивается мужчина, отходя к окну, чтобы не отвлечься на посторонние звуки. Он осторожно кладёт на подоконник свою папку с бумагами, поправляя ручку, прикреплённую к корке.       — Йа, Хёкки! Это неправда! — возмущается Донхэ, а адвокат хохочет, положив одну руку на подоконник. Он практически видит в своей голове, как брюнет забавно морщит нос и носится по рабочей комнатке, и от этого ему хочется улыбаться ещё шире.       — Хорошо-хорошо, я тебе верю, — он покачивает головой, рассматривая в окне то, что происходит снаружи. — Так что случилось?       — Ну… понимаешь… — Донхэ явно мнётся, как будто не зная, как правильно рассказать то, что его беспокоит.       — Донхэ, в чём дело? — адвокат замирает на месте, вслушиваясь в голос паренька. Возникает пауза, и ему это совсем не нравится.       — Понимаешь, Шивонни позвонили организаторы конкурса. Они сказали, что связываются с директорами агентств, прошедших в финал, чтобы они посмотрели и подписали какие-то бумаги, — тараторит Донхэ, а Хёкджэ облегчённо выдыхает. Он-то уже было подумал, что случилось что-то страшное.       — Это хорошо, малыш. А в чём проблема? — уточняет мужчина, чувствуя, как у него с души словно спал огромный камень. Всё-таки с этим взъерошенным воробушком порой проблем и приключений не оберёшься.       — Я хочу пойти с ним, но меня пугают слова о бумагах и подписях. Ты свободен через час? Консультация хорошего юриста нам не повредит, — поясняет фотограф, а Хёкджэ тем временем понимает, что от него хотят. Он задумчиво покусывает нижнюю губу, пока Донхэ продолжает говорить. — Ты сможешь пойти с нами? Не думаю, что это затянется надолго.       — Может, мне уточнить у Хинима? — интересуется черноволосый адвокат, тарабаня пальцами по подоконнику. — Чонсу-хён сейчас на совещании, но у Хичоля тоже больше опыта, чем у меня, и, возможно, он окажется полезнее…       — Слушай, Шивон попросил, чтобы пришёл именно ты! — выпаливает парнишка свой аргумент, который он, видимо, приберёг напоследок, а у Хёкджэ тем временем глаза чуть ли не на лоб лезут.       — Так уж и попросил? — недоверчиво переспрашивает Хёкджэ, рассматривая проходящих мимо юристов — коллег из других организаций. Конечно, директор фотостудии уже не рычит при малейшем появлении Хёка рядом с молодым фотографом, но и друзьями их назвать трудно. Весьма трудно.       — Ну, мы обсудили то, что нам и вправду не помешает адвокат. Ты выглядишь грознее Чонсу-хёна, да и за словом в карман не полезешь, а за Хинимом следить Шивонни будет некогда, — Донхэ хихикает, а Хёкджэ невольно улыбается. А действительно, если сравнивать юристов из их конторы, то Чонсу слишком мягкий, Хиним и Кюхён обладают сложными характерами, а Чонун с его разговорами про черепах и отрешённым состоянием будет немного неуместен. Есть ещё вариант с Шиндоном, но ребята его не знают, оттого Шивон определённо будет слишком насторожен. С какой стороны не посмотри, для этих двоих хорошим вариантом будет именно Хёкджэ.       — Да и будет повод нам с тобой увидеться, — по голосу слышно, что Донхэ довольно улыбается. Кажется, это самый приятный аргумент, против которого Хёку нечего сказать.       — Хорошо, убедил, — смеётся адвокат, чувствуя, как его настроение ощутимо приподнимается от одной только мысли о том, что скоро он сможет увидеть Донхэ. Достав ручку, он открывает папку и находит чистый лист — крайне полезная вещь на заседаниях, когда приходится записывать пометки с показаний свидетелей, а также речей прокурора или адвоката противоположной стороны. — Диктуй адрес. Во сколько вы договорились встретиться?       Практически через час Хёкджэ подходит к двери популярного кафе в центре Сеула, взявшись за ручку. Он часто слушает свою интуицию, а сейчас она попросту кричит в голове адвоката: «Не ходи туда». Но выбора у него нет, он обещал Донхэ свою помощь, потому, немного помедлив, адвокат открывает дверь и заходит вовнутрь.       — О, Хёкджэ, ты как раз вовремя! — брюнет сразу замечает Хекджэ, так как он и Шивон сидят вместе, а лицо неизвестного мужчины пока скрыто от Хёка. Он чуть усмехается, пока идёт к столику, с удивлением замечая, что Донхэ даже стул для него подготовил, придвинув его ближе к себе.       — Вот, господин Квон, познакомьтесь, это Ли Хёкджэ, он юрист, — поясняет фотограф, пока Хёкджэ подходит совсем близко. — Хёкджэ, это господин Квон, один из коллегии судей конкурса.       Прислушавшись к имени незнакомца, адвокат вежливо улыбается и протягивает мужчине руку, вежливо улыбаясь:       — Приятно познакомиться, господин Квон, — успевает произнести Хёкджэ, невольно задумавшись о том, почему ему лицо судьи кажется таким знакомым. Адвокат мог бы предположить, что мужчине, который сидит сейчас за столом, около пятидесяти, плюс-минус пара лет. Узкие глаза, ярко выделенная линия челюсти — и густые тёмные волосы с редкой, только появляющейся, полупрозрачной серебристой сединой. Осознание не просто приходит к Хёку, оно словно ударяет его по голове увесистой дубиной. Он узнаёт этого человека и, судя по всему, тот тоже узнаёт его, так как улыбается очень широко, пожимая руку адвоката.       — Очень приятно. Ли Хёкджэ, верно? — с усмешкой уточняет мужчина, и Хёкджэ вырывает свою руку, сдерживая желание просто развернуться и уйти. Его отвлекает только тихий голос Донхэ:       — Хёкджэ, присядешь? Здесь несколько листов контракта…       — Да, это совершенно простая формальность, — мужчина улыбается шире, продолжая наблюдать за Хёком, а тот сверлит взглядом господина Квона в ответ. Хотя под таким именем ему знать этого человека крайне непривычно. Нехотя он вынуждает себя сесть за стол, обращая внимание на то, как внимательно на него смотрит Шивон, подмечая перемену в настроении адвоката. В принципе, это увидел и «господин Квон», и только Донхэ то ли не хочет видеть, что Хёкджэ раздражён, то ли и вправду наивно этого не замечает. Хёкджэ отчаянно надеется, что он обознался, что это просто похожий человек, так как на виске этого мужчины нет ярко-розового кривого шрама, руки выдают возраст, да и на его лице есть морщины явно не от весёлой жизни. Но, как бы Хёк не пытался себя убедить, тот самоуверенный бас пробуждает в адвокате не самые приятные воспоминания, отчего его руки, которые он благоразумно не положил на стол, держа их на коленях, начинают мелко дрожать. Он не хочет быть рядом с этим человеком.       — Это некое соглашение, что победитель конкурса гарантирует исполнение своих обязательств. То же гарантируют и организаторы, — тем временем поясняет мужчина, указывая на листы бумаги перед Шивоном. — Всё довольно прозрачно, эта информация была указана на сайте, некая подстраховка, что конкурс не останется без победителя и финалисты не снимут свою заявку в самый последний момент. Но если вы сочли нужным пригласить на эту встречу юриста, то пусть он сам ознакомится с соглашением.       Господин Квон продолжает улыбаться, отчего Хёкджэ становится не по себе. Он видит, что Шивон протягивает ему листы, и нехотя берёт их, вчитываясь в текст. Это действительно помогает отвлечься от посторонних мыслей.       — Может, господин Чхве сможет выслать Вам подписанное соглашение на электронную почту? Наверное, у Вас и так много дел, — не слишком любезным способом Хёкджэ пытается выпроводить мужчину, но тот сидит достаточно удобно и расслабленно.       — Нет, всё в порядке. Ваши клиенты уже ознакомились с соглашением, так что читайте, Хёкджэ, не торопитесь, — голос господина Квона становится подозрительно добрым, и это Хёку не нравится. И, как оказалось, не зря.       — Ох, простите, я такой неловкий! — озадаченно вскрикивает мужчина, отодвигая стул и поднимаясь на ноги. Хёкджэ тут же реагирует, вскинув голову и увидев, что господин Квон опрокинул стакан с соком на рубашку Донхэ.       — Простите меня, Донхэ, я не понимаю, как так получилось, — господин Квон изображает сожаление на своём лице, пока адвокат хмуро наблюдает за его актёрской игрой.       — Будьте осторожны, — шипит Хёкджэ, взяв салфетки и промокая пятно на рубашке младшего. — Идём, приведём тебя в порядок.       — Знаете, наверное, будет лучше, если с Донхэ пойдёт господин Чхве. Вам ещё нужно дочитать соглашение, — предлагает мужчина, взмахом руки подзывая официанта, чтобы тот прибрал на столе.       — Думаю, это подождёт, — отрезает Хёкджэ, но фотограф тут же качает головой, вставая из-за стола.       — Всё в порядке, Хёкджэ. Господин Квон же не специально. Сиди здесь, я сейчас приду.       — И всё-таки я схожу с тобой, Донхэ. Не волнуйся, Хёкджэ, — Шивон тоже поднимается на ноги, и адвокат нехотя кивает, хотя всё внутри него яростно сопротивляется против того, чтобы оставаться с мужчиной один на один.       — Вот и славно. А я пока закажу Вам, Донхэ, ещё один стакан за мой счёт. И не смейте отказываться, я настаиваю. Мне, право, так неловко, — мужчина рассыпается в извинениях, пока два работника фотостудии соглашаются с его доводами и уходят в туалет, чтобы отмыть пятно с рубашки под раковиной.       — Ну, у нас есть пара минут, чтобы поговорить наедине, — устало выдыхает господин Квон, садясь обратно на стул. Официант быстро вытирает сок со стола, мужчина делает заказ точно такого же стакана с соком, и они остаются вдвоём за столом.       — Нам не о чем говорить наедине, «господин Квон», — Хёкджэ практически выплёвывает чужое обращение, на что мужчина только глухо смеётся.       — Разве так следует обращаться к родному отцу, которого не видел столько лет, а, Хёкджэ?