***
— Питер? — доносится до него, когда тот сидит в баре за стаканом пива. Последнее время он лишь так и проводит свое свободное время. Когда солнце касается лучами горизонта, а всё вокруг замирает, ему невыносимо находиться дома, в окружении бетонных стен. А бар расслабляет, тихая музыка, заставляет думать о чем-то более умиротворенном, чем желать смерти МакКоллу, который отобрал у него титул Альфы. Честно, ведь он, Питер, лучше справляется со стаей. У него никогда нет проблем и всё решается смертью нежелательного персонажа, который будет стоять у него на пути. Хейл оборачивается на голос и видит девушку. Около тридцати лет, высокая, темные растрепанные волосы, заколоты где-то возле виска, чтобы не мешали, слегка раскосые глаза медового оттенка, ярко выделяющиеся на бледной коже лица и короткий шрам над верхней губой. Питер удивленно вскидывает брови, пытаясь вспомнить, где раньше видел девушку. Но та лишь усмехается, отчего шрам над губой ползет вверх и улыбка кажется искривленной, словно девушке не хочется улыбаться. И это лишь проявление вежливости и воспитанности. - В городе, где теперь ещё один оборотень, ты должен знать каждого, — выдает она присаживаясь на отполированный до блеска стул, чьими-то джинсами. — Эйн Девушка протягивает руку, представляясь Питеру, чтобы тот тоже якобы познакомился с ней, хоть в этом нет нужды. Он глубже вдыхает тяжелый запах бара, смешанный с легким аромат полевых цветов, который невидимым слоем покрывает руки сидящей напротив него. Знакомый запах. - Так это ты была на лугу? — спрашивает мужчина пожимая ей руку. Та четко кивает головой, подтверждая его догадку. - Как давно ты здесь, Питер? — спрашивает она, наклоняя голову в бок, чуть прищурившись. Она наверняка знала ответ, но видимо хотела обхитрить его. Сыграть в давнюю лисью игру: «правда или ложь». Питер издает смешок, показывая бармену, чтобы тот налил еще один стакан пива. - Всего месяц и две недели, — не долго думая, выдает мужчина. Когда живешь в вынужденном заточении, каждый день кажется длинным. Временные рамки дня и ночи стираются, превращаясь в безумную вереницу одних и тех же событий, где время вычисляется лишь благодаря движению стрелки на наручных часах. От одиночества сходят с ума быстрее. - Что же, Питер, будем знакомы! Мы станем ночным кошмаром этого города, — её безумная улыбка слегка пугает и завораживает одновременно. Она права, если они будут чаще оставлять следы на мягкой земле и рычать из темноты на одиноких прохожих, то скоро в городе введут комендантский час. Эйн делает глубокий глоток пива, а потом облизывает верхнюю губу. Питер всё так же не отрываясь наблюдает за каждым её движением. Не так много лис он повстречал на своем пути. Всё чаще ему попадались койоты. Например, его дочь, которая не желает его видеть. Секунды, а за ними минуты всё также незаметно убегают, бар волнами наполняется людьми и из-за гомона не всегда слышно собеседницу. Она не спрашивает конкретных вопросов и ничего не рассказывает о себе. Спокойный поток мыслей в которых Хейл не может уловить последовательности. Словно длинный рассказ о жизни в городе, прерываемый на её вопросы о его жизни. И у него всё меньше уверенности в том, что она узнала о нем всё. Просто спросила у первого встречного прохожего о новым «человеке» и получила лишь имя. А дальше просто догадалась. - Может текилу? — она указывает тонким пальцем на бутылку, что стоит позади бармена. Оборотни не пьянеют, думает Питер, кивая, принимая предложение. Он всё ещё продолжает убеждать себя в этом, когда губ касается край сигареты, а тело окутывает темнота коридора. Он не думал напиваться сегодня вечером. И тем более не думал, что переспит с новой знакомой. Это прерогатива молодости, после пожатия рук, раскуривать дешевый косяк, а потом путаясь в собственных ногах, плестись по узкому коридору в сторону туалета. Сейчас это всё неестественно. Особенно, когда Эйн выпуская когти, проходится пальцами по его животу вниз, задевая ремень на брюках. Он почти-что до боли кусает её губы, приоткрывая глаза всматриваясь в медовые глаза, которые сейчас покрыты легкой дымкой. Слишком много лисьего и так мало человечьего. Даже зрачок кажется больше вертикальным, чем круглым. Мужчина проходится руками по смуглой коже талии, поднимая края растянутой майки вверх, оголяя тело девушки. Слегка сжимая ребра девушки, подвигая её ближе к себе. До полного соприкосновения тел. Быстрым движением пальцев расстегивает мелкие пуговиц на черных джинсах. Эйн тем временем впивается ему в шею, оставляя красно-розовые отметины. Так же расстегивает ему ремень на брюках, спуская штаны с его бедер. Языком проходится по линии подбородка в сторону уха, выгибается навстречу его рукам, судорожно вдыхая воздух сквозь приоткрытые губы. Она чувствует его полностью. - Поехали ко мне, — тихо шепчет ему на ухо. И они в спешке собираются, словно бояться, что это резкое пламя может погаснуть. Вечерний воздух окутывает Питера, проникая холодными дуновениями ветра под серую футболку. На секунду он прикрывает глаза, чтобы вдохнуть влажный вечерний воздух. Не так плохо оказаться далеко от дома.1
28 августа 2018 г. в 13:44
Он замер на краю поляны, всматриваясь в очертания зверя. Черная шерсть переливалась в лучах теплого солнца.
Черный лис стоял не двигаясь. Он также всматривался в человека, который потревожил его и также неподвижно стоял на краю луга.
Из пасти лиса, переламываясь, свисала шея кролика. Чёрные глаза-бусины грызуна замерли, превратившись в две маленькие пуговки, которые навечно уставились в небо. Закат окрашивался красным, так же, как и морда лиса.
В глазах кролика отражались мирно проплывающие на небе тучи.
Питер сделал шаг вперед, переступая через маленький ручей, разделяющий луг на два неровных полуострова.
И лис кинулся к кромке леса, выпуская из пасти добычу. Он быстрыми прыжками пересекал луг, перепрыгивая мелкие ямки и овраги. Местами высокая трава скрывала его от глаз мужчины. И он мог лишь догадываться, где находится животное, что так умело скрывало себя от глаз человека, несмотря на окрас.
Лис остановился у края открытой местности с поднятой лапой, готовясь пустится в бег, в любой ситуации. Зверь повел носом, пытаясь уловить запах опасности, но из-за резкого аромата цветов и травы не мог до конца учуять запаха Хейла. Всё же лисы не настолько умелые хищники.
Мужчина тоже глубже вдохнул воздух и замер, пытаясь разобрать частицы запаха, витающего вокруг. Влажный воздух лип к телу и смешивался с запахом земли, примятой травы и карамели, что оседал на языке железным привкусом крови. Всё как в «Степном волке».
На секунду Питер застыл. Ему казалось, что когда он уедет с Бекон Хилс, его будет разделять с всякого-рода паранормальной тварью одиннадцать часов пути. А на деле оказалось, что он встретит представителя своей же расы спустя месяц проживания в этом городе. Маленький городок с центральным перекрестком и памятником какому-то бравому солдату. Мечта для отшельника.
Здесь не пахло Лидией. Здесь не пахло тухлым запахом смерти. Хоть запах смерти давно приобрел аромат дорогих духов со стеклянных полок торговых центров. Для него смерть пахла духами Шанель и лишь слегка розами. Как напоминание о детстве, когда привычно было колоть пальцы о охапку красных цветов, которые обязательно должны были стоять на столе в доме. И в этом заключался плюс этого города.
Когда Питер видел Мартин, то непроизвольно вздрагивал. Никогда не знаешь, что заставляет её прийти к твоему дому. К тому же, временами он даже не слышал, как она оказывалась у двери лофта Дерека. Он хотел спокойствия, а не вечного страха смерти. Он давно перестал бояться самой смерти. Ему было неприятно около той, что оповещает о смерти. Это словно вечное прикосновение острия ножа к оголенной шеи. Хоть немного дернешься и получишь порез. И чем больше необдуманных поступков, тем глубже врезается нож в твою шею.
Он вновь поднял взгляд на зверя, чуть прищурившись.
Это определенно была лиса. Точнее, черная лиса оборотень, которая полностью приняла ипостась зверя и разгуливала среди луга. Видимо ей все же что-то не давало покоя, так как она оскалилась, показывая ровный ряд мелких зубов, окрашенных в темно-красный цвет, и тихо рычала. У неё не выходило распознать запах человека и это её раздражало.
Она махнула пару раз хвостом из стороны в сторону и скрылась за темной завесой леса.
Питер опустил голову, разглядывая лежащего в отдалении кролика. Растянувшееся на земле тело источало тепло лишь немного, но запах на несколько метров от него пропах кровью. Питер чувствовал, как рот непроизвольно начал наполняться слюной, а ногти на пальцах удлинились. Глаза на мгновение приобрели ярко-голубой оттенок.
А потом возле тела кролика, придавливая высокие стебли травы к земле, опустились серые волчьи лапы. Малиновый язык прошелся по ряду зубов, задевая край губы. И острые зубы глубоко вонзились в мягкий бок зверька.