Бои без правил

Дни потекли друг за другом, сменяясь тёмными ночами. Я по-прежнему ходила в школу, но с учёбой стало чуть легче — учебный год подходил к концу, и в школе стали задавать меньше домашки. Экзамены мне предстояли только через год, поэтому я могла себе позволить бросить все силы на работу в клубе. Коллин, как и обещал, выступал на ринге от моего имени. Отношения между нами стали теплее, но были странные. Я не могла бы сказать, что мы стали друзьями. Но и не были больше просто знакомые, да и я часто ловила себя на мысли, что общение с Коллином доставляет мне удовольствие. В глубине души я даже признавала, что он мне нравится. Нравится не только, как человек или друг, а как… парень, как мужчина. И я боялась подобных мыслей и гнала их прочь. Я не понимала, почему так боялась чувств, возникших к Коллину. Наверное, не хотела привязаться, понимала, что он может бросить меня в любой момент и укатить в свою Америку. Навсегда. А я останусь тут, в этом гадюшнике, и буду страдать по нему, как последняя дура. Совершенно одна. — А?.. Я вскинула голову, когда поняла, что Кристина что-то мне сказала. Почувствовала лёгкий стыд за то, что совершенно не слушала её, погрузившись в себя. — Я говорю, что новенький прям зверь, ты только глянь! — повторила Кристина, кивнув на ринг. Я без энтузиазма обернулась. Там бились двое мужчин — один местный, я не помнила его имени, а второй — новичок. Это был сильный боец с татуировкой змеи во всю спину. Он действительно бился, как монстр. — Алён, ты какая-то смурная в последнее время. У тебя всё нормально? — А?.. Да. Да, всё хорошо, — я тряхнула головой и отвернулась от ринга. Продолжила собирать на поднос посуду. — Просто устала. — Мда? — я отчётливо услышала нотки недоверия в голосе девушки. — Ты не беременна часом, а? Я ошарашено вскинула брови и едва не выронила фужер из рук. — Что ты такое говоришь?! Кристина пожала плечами. Она вытерла тряпкой круглый стол. — Просто предположила, — отозвалась она самым невинным тоном. — С чего это, интересно? — Да вот, — вздохнула она, упрямо отводя глаза, — ты со своим американцем больно часто… ну, спишь. Мало ли?.. Моё лицо загорелось от стыда, и стало жарко во всём теле. Сердце быстро забилось в лёгком волнении, но в тоже время я едва сдерживалась, чтобы не засмеяться. Знала бы Кристина, что на самом деле мы делаем за закрытой дверью комнаты… не говорила бы такие глупости. — Нет, всё нормально, — сказала я и улыбнулась. Взяла в руки загруженный поднос и направилась на кухню. — У нас всё хорошо. — А, тогда… Погоди-ка! Кристина нагнала меня, позвякивая посудой на её подносе. Мы ловко лавировали между галдящими посетителями клуба. Краем глаза я увидела, как новенький со всего маху ударил оппонента ногой. Тот круто развернулся и упал, вспахав ринг носом. Гости засвистели и заулюлюкали громче… — Неужели американец так хорош? — спросила любопытная Кристина, проталкиваясь сквозь толпу. — Ты после встреч с ним так и светишься! Я усмехнулась и загадочно пожала плечами, оставляя её вопрос без ответа. Я не хотела ей врать, но не могла сказать правды, поэтому выбрала третий путь — молчание. Оставив поднос на кухне, я вернулась в зал. По толпе, собравшейся около ринга, догадалась, что бой завершился. Увидела широкую спину с рисунком змеи и поняла, в чью пользу. Проходя мимо, я с любопытством посмотрела на новенького. Он был высокий, усатый и черноглазый. Эти самые чёрные глаза искали кого-то в толпе и вдруг остановились на мне. Стало немого страшно — лишь на пару секунд, — когда боец двинулся навстречу, разрезая толпу, как раскалённый нож масло. — Можно воды? — удивительно вежливо спросил он, остановившись в паре шагов и смерив меня изучающим взглядом. Я торопливо кивнула, глядя на него снизу вверх. — Конечно, сейчас. Когда я вышла со стаканом воды в руках, незнакомца уже не было в зале. Наверное, ушёл переодеваться. Я вздохнула и направилась в сторону раздевалки. Неприятные воспоминания, связанные с этим местом, невольно всплыли в сознании, пусть уже и подстёртые временем. Я тряхнула головой, отгоняя их. Всё тот же узкий коридор. Те же мигающие лампочки на потолке. Унылые стены… Ничего не переменилось. Только теперь внутри был другой боец, ни знакомый и добрый, пусть и дерзкий до безобразия Коллин, а совершенно чужой мужчина. Я постучала по двери. — Входи. Я сразу увидела его. Мужчина сидел на скамье, лениво разматывая бинты на руках. Бинты были тёмные от крови. Я несмело подошла ближе. Стук каблуков отражался от стен полупустого помещения. Я протянула мужчине воду. Он кивнул, глядя на меня бездонными чёрными глазами. Эти глаза, как мне казалось, видели многое. Хотя, на вид мужчине около тридцати пяти. Он в пару глотков осушил стакан, пока я молчаливо ждала, рассматривая его сильное тело. Кожа была бледной, за исключением лица и предплечий, и блестела от пота. Под ключицами были татуировки — воровские, я знала, — восьмиконечные звёзды. Как у отца. — Спасибо, — сказал боец, вернув мне стакан. Он даже едва улыбнулся. — Как тебя зовут? — Алёна, — ответила я. — А вы?.. Простите, я вас раньше не встречала? Почему-то лицо этого мужчины казалось мне знакомым. Но я никак не могла вспомнить, где видела его. — Нет, — как-то резко отозвался тот и сразу же отвёл глаза. Соврал, — догадалась я. — Меня зовут Владислав. Владислав Бойко. Имя мне ничего не сказало. Я постояла около него с минуту, вглядываясь в кажущееся знакомым лицо, потом вздохнула и сказал: — Ладно, отдыхайте, Владислав. Вы заслужили. — Э… да, спасибо… — сказал тот тихо, когда я уже выходила. Странно. Кто этот человек? Может, он кажется мне знакомым, потому что чем-то неуловимым похож на отца? И у папы тоже были звёзды под ключицами. Я так любила обводить их пальцами, когда была малышкой… Я вышла в зал с кучей мыслей в голове. И многие из них вовсе не были радужные. Даже музыка в зале не могла выбить их из меня, как бы громко она не звучала. Под ногами вибрировал пол, стены, казалось, гудели. Вдруг кто-то опустил руку на моё плечо. Я вздрогнула. По спине прошлась волна мурашек. Обернувшись, я увидела перед собой Коллина. Страх схлынул. Пришло недовольство. — Какого чёрта, Коллин? — возмутилась я, едва сдержавшись, чтобы не хлестануть его по наглой ухмылке мокрой тряпкой. Что за дурацкая привычка пугать меня? — Я тоже рад тебя видеть, малыш, — ухмыльнулся тот ещё шире. Он наклонился ко мне, чтобы не кричать из-за шума. — Пойдём, сегодня ты будешь отдыхать. Я улыбнулась, сразу уловив, о чём он. Коллин вдруг взял меня за руку, обжигая кожу теплом, и повёл к лестнице. Я спешила за ним, поймав себя на мысли, что вовсе не хочу, чтобы он отпускал мою руку. Как ни странно, мне нравилась дерзость Коллина, которая нет-нет, да и проявлялась порой так или иначе. Конечно, иногда она раздражала. Но не сейчас. Мы поднялись на второй этаж, где были комнаты для уединения, и наткнулись на Валмасова. Мужчина стоял у перил на некоем подобии балкона, рассматривая зал, и курил сигару. Заметив меня в компании Коллина, он уколол ледяным взглядом, и я поёжилась, невольно прячась за широкой спиной Коллина. — Мистер Рей, — обратился Валмасов к Коллину. У меня побежали мурашки по спине от его тона. — Вы помните, что у вас завтра бой? — Да, конечно, — как ни в чём не бывало, сказал Коллин. — Это хорошо. Мне кажется, вы зачастили в эту часть моего клуба, — продолжил Валмасов, рассматривая то меня, то Коллина, — уже третий раз за неделю. — Я же плачу, так что никаких проблем. — Когда же вы отдыхаете? — Успеваю. Не беспокойтесь, у меня хватит сил и на завтрашний бой, — самоуверенно ответил Коллин. — Пропустите? — Идите. Валмасов чуть посторонился. Коллин потащил меня в комнату, где в последнее время я бываю слишком часто. Спиной я чувствовала взгляд босса, прожигающий кожу, и невольно крепче обхватила широкую ладонь Коллина. Мы вошли, и боец закрыл дверь. Он усмехнулся. — Уф, — выдохнул Коллин и вытер лоб рукавом. — Получилось. — Да, но мне кажется, мы привлекаем слишком много внимания, — серьёзно сказала я. — Мне немного тревожно, Коллин. Вдруг он догадается… — Эй, малыш, ты чего? — Коллин подошёл ближе и взял меня за руки. Я подняла глаза и встретилась взглядом с его чёрными ласковыми глазами. — Не бойся. Он ничего не узнает. Мы — молодые, так что со стороны всё выглядит вполне логично. Я лишь кивнула, вздохнув. Мне хотелось ему верить, но беспокойство никуда не делось. Я уже начала сомневаться, что смогу спокойно заснуть. — Наверное, ты прав, — сказала я, наконец, выпутываясь из его рук. — Конечно, прав. Давай, ложись и поспи. Я посторожу. Я улыбнулась. Фраза: «я посторожу» из уст Коллина стала до безобразия привычной. Я села на кровать и сняла неудобные туфли. Потом забралась под одеяло и легла набок, чтобы видеть Коллина. Он сел в кресло, широко расставив длинные ноги. — Коллин, — тихонько позвала я и тут же прикусила губу. Тот кивнул. — Что? Пару минут я молчала, раздумывая. Мне было неудобно перед ним за то, что он столько делал для меня, а я в ответ — ничего. Я понятия не имела, как отблагодарить его за помощь, но безумно хотела это сделать. — Что? — повторил Коллин, так и не дождавшись ответа. Тишина угнетала. — Коллин, иди ко мне, — позвала я едва слышно, и щёки загорелись от стыда. — Тебе, наверное, неудобно, а я всё равно не могу заснуть. Нам хватит места… Коллин поднялся и подошёл к кровати. Сердце в моей груди пропустило удар. Мысли в голове путались и были полнейшим сумбуром. Я не понимала, чего хочу: чтобы Коллин просто полежал рядом, или чтобы обнял и прижал покрепче… Боец разулся и лёг около меня на другой половине широкой кровати. Странно, но до этого кровать казалась мне куда шире. Коллин лежал на спине, сложив ладони на животе и сцепив пальцы. Я легла в такую же позу и посмотрела в потолок. Едва не охнула, увидев, несмотря на полумрак, зеркало во весь потолок. Я понятия не имела, зачем здесь зеркало, но посмотрела на себя. В отражении была худая бледная девчонка с растрёпанными светлыми волосами. Она накрылась одеялом по самый подбородок, и только тонкие руки лежали поверх него. Рядом с ней был длинный широкоплечий парень. Раза в два больше неё. На его фоне девчонка казалась совсем маленькой и тонкой… и это была я. — Откуда ты так хорошо знаешь язык? — спросил Коллин, разорвав тишину. Я пожала плечами. — Моя мама была переводчиком, — рассказала я, — она научила меня. Языки легко мне даются. А кто твоя мама? Ты никогда не рассказывал о своих родителях. — Наверное, повода не было, — ответил Коллин, пожимая плечами. — Но если ты так хочешь… — Хочу. Расскажи, пожалуйста. Я перевернулась на бок, чтобы видеть его лицо. У Коллина был красивый профиль. Правда, нос был немного с горбинкой. — Хорошо, — вздохнул Коллин и взъерошил тёмные волосы, убирая короткую чёлку со лба. — Моя мать обычная прачка, а отца я никогда не знал. Он бросил маму, когда она забеременела мной. У меня ещё есть младший брат, он — сын отчима. Мы выросли в бедном районе, где не уметь драться — значит, стать грушей для битья. — И поэтому ты решил заниматься смешанными единоборствами? — Да. А когда узнал, что можно зарабатывать деньги, просто размахивая кулаками, понял, что это мне по душе. Коллин усмехнулся. Он тоже перевернулся на бок и посмотрел мне в глаза. Улыбка не сходила с его лица. — И встретился с тобой. — Разве это хорошо? — спросила я, нахмурившись. — По-моему, от меня одни проблемы. Я до сих пор не понимаю, зачем тебе всё это. — Я же говорил, что ты мне нравишься. Разве нет? Я молчала, обдумывая его слова. Верила ли я ему? Да. Коллин говорил вполне искренне, и его поступки доказывали правдивость его слов. Стал бы он со мной так носиться, как курица с яйцом, если бы он ничего ко мне не испытывал? Вопрос состоял в другом: что я испытываю к нему? Я не могла ответить на него с уверенностью. Я не знала.