Белая ложь

И все таки Тренер был совершенно необыкновенным человеком.

Если кто далекий от реальности и простых очевидных истин поинтересуется почему, любой из его подопечных драконов мигом назовет с десяток причин. Войлочная же отыщет тысячу и одну, не брезгуя иногда преувеличивать, надумывать и привирать. У Тренера длинный, уже приевшийся распорядок дня. Каждый день тот встает ни свет ни заря, лично кормит малышей-рептилий с рук, отправляется на поле боя с бравой, опять-таки, САМОЛИЧНО собранной командой, снаряжает экспедиции в пещеры и заброшенные корабли, а в придачу способствует восстановлению былой славы Академии. И каким-то невообразимым образом мужчина умудрялся везде успеть и раз десять за день передохнуть от повседневной рутины. Он с невообразимой легкостью, свойственной лишь ему, сохраняет на лице немного натянутую улыбку, пряча всю свою усталость где-то в глубины своего большого сердца и с неподдельной добротой в голосе интересуется у Арьи, Неда или одного из уймы своих подопечных драконов, что от него требуется. Драконы были для него как семья. Он знал каждого чешуйчатого жителя своей деревни, его вид, дату прибытия и особенности характера. Правда, иногда ему все же помогал Хогвин, поделившийся дельной мыслью - записывать новоприбывших в книгу, со всеми их биологическими и личными данными. Именно поэтому у наставника всегда был особый подход к каждому из своих "детей". Подход, который все равно частенько заканчивался деликатными просьбами и почти сюсюкающимся тоном. Войлочная давно переросла тот возраст, когда драконята особенно любят ласковые баритоны. Красная дракониха уже без проблем могла, приподнявшись на кончиках задних лапок, достать до мужской талии, ну, или туда, где по ее предположению, эта самая талия у людей находилась или без особых усилий пролетать на маленьких крылышках хоть целый день. Вот только Тренер этого понять, кажется, не хочет. И, наверное, игрушечная сама виновата, раз никогда ни убирала чужие руки, поглаживающие ее спину. - Просто у него действительно золотые руки, - неловко оправдывалась она перед уже заподозрившими что-то неладное собратьями. Их такое оправдание более чем устраивало, ведь "золотые руки" - красивая метафора, просто так подобное не ляпнешь. Но, если уж быть честным, Войлочная сама до конца не понимала, что это значит. Это было еще одно их отличие: Тренер, сколько себя помнит подопечная, был в хорошем расположении духа и спокойно, открыто высказывал что думает и как думает. Дракониха не очень умела выражать свои мысли вслух и порой приходилось выкручиваться и молоть чушь, дабы не опозорится перед соплеменниками. Учитывая тот факт, что человеческую речь она понимает с раннего детства, дело явно было ну совсем не в языке. Может просто были какие-то мысли, в которых не хотелось признаваться ни собратьям, ни себе. Так уж повелось, что драконы нетерпимы к непохожим и помешаны на стереотипах об идеале. Как бы кто не пытался это искоренить, завышенная планка была и будет, а безграничная гордость остается одной большой общей чертой драконов. С каждым днем Войлочная убеждалась в этом все больше и больше, и все сильнее и сильнее чувствуя себя не в своей тарелке, старалась не привлекать лишнего внимания, в случае чего поддакивать, выискивая подходящий момент и предлог для того, чтобы позорно сбежать. Улететь за тридевять земель, где не будет больших ожиданий и твои мягкие, совершенно непригодные для боя, лапки вовсе не будут вызывать свойственных для вояк вопросов либо просто, но так по-детски, уткнуться в живот любвеобильного и всепрощающего Тренера. Войлочной совсем не нравилось общение с драконами-сверстниками, далекими от нее и такими скучными, зато ей было почти комфортно в обществе наставника, который мог заменить ей и друзей, и родителей, и если что случится, даже воздух. У Войлочной были аккуратные белые швы на лапах, крыльях, лице, каждый из которых появился в тяжелые для нее часы из-под бережных рук любимого наставника. Рассматривая каждый ровный стежок, дракониха находила их отличным поводом обожать этого человека. Или одним из поводов. - И все же... люди лучше чем драконы, - тихо, но, впервые за долгое время, уверено говорит Войлочная, глядя прямо в глаза почти ошарашенному человеку. Тренеру совсем неловко убеждать дракониху в обратном, утверждая, что люди корыстны и жадны. Слушая нелепые доводы мужчины, игрушечная впервые подмечает про себя его неуверенность в разговоре, и мысленно, совершенно случайно, сравнивает его с собой. Опять. Тогда Войлочной ничего не стоит решить, что, наверное, как бы сильно Тренер не напортачил, любое его действие будет выглядеть милым и забавным, а любой бессмысленный разговор о чаепитии или погоде из его уст покажется безумно увлекательным. "Смущен", - решает дракониха и, принимая это за маленькую победу, продолжает в пол-уха слушать неопровержимые доказательства об испорченности людского рода. Войлочной плевать что там говорит мужчина, люди лучше, ведь не придумывают глупых стереотипов, не устраивают бессмысленных сражений и совершенно точно не оценивают по внешности. - ... Видишь ли, люди с превеликим удовольствием и без всякого сожаления могут взять в плен кого-то, кто слабее их или просто плюнуть на чужое мнение лишь потому что непоколебимо убеждены в своем, - что-то там утверждает абсолютно идеальный человек. "Чепуха", - думает Войлочная. - По-моему, ты сейчас описываешь викингов, а не людей. А после, сама того не замечая, красная дракониха начинает вслух воображать какого этих самых викингов бить по их ненавистным, уродливым лицам. А Тренер внезапно заливисто смеется, заставляя забыться о чем они только что говорили, становясь похожим на себя прежнего - уверенного и дружелюбного, и просит сперва отрастить настоящие когти. Это могло бы звучать обидно, если бы собеседник не излучал какую-то особую доброту и даже его глаза, казалось бы, не заулыбались сами по себе. Он потрепал по головке смущенную подопечную, заставляя ее мысленно затрепетать от счастья. Вот только делал он это теми самыми руками, которыми гладил и всех остальных драконов деревни. Несправедливо. Сперва Войлочной казалось, что ей это померещилось, словно смутный силуэт кого-то знакомого во снах, не похожий ни на кого или тихая мелодия, нашептанная легким вечерним ветерком, а какая - ни вспомнить. Позже она решила, что просто избаловала себя частыми визитами к человеку, совершенно не думая об остальном и остальных. Драконы ведь от природы - собственники; найдя сокровище по-лучше, по-дороже, они приберегут его себе, иногда теряясь и теряя себя в омуте собственной жадности. Войлочная порицала все это, отдавая предпочтение старому-доброму "надо делиться", но, стоит признать, если б можно было с чистой совестью взять Тренера, спрятать где-то в уголке своей надуманной пещеры и не позволять никому подходить к ЕЕ сокровищу, то она бы не задумываясь так и поступила. Но вскоре игрушечная поняла что такая несправедливость все же есть. И, как ни странно, нашла дракониха ее в сказках. Из старых легенд, она прознала, что между людьми и драконами всегда была особая связь, проходящая сквозь века. Даже во времена кровопролитных войн и обычной "повседневной" вражды. Просто сперва обе расы совершенно не понимали преимущества обьеденения сил. Из древних мифов Войлочная узнала больше о людях того времени, одиноких драконах, живущих где-то в высоких горах и их быте. А вот сказки поведали драконихе о том, что не было прежде написано ни в одном свитке. Огнедышащие рептилии, почти всегда большие и заведомо страшные, когда-то крали принцесс, все из которых были прекрасны как одна. Когда Войлочная услышала про это, она впервые почувствовала себя понятой кем-то, кто, вовсе не покрутит у виска когтем и не назовет "больной". Она сама не заметила, как зачастила уже к местной сказочнице, матушке Пряже, у которой каждый раз просила рассказать что-то о человеке и драконе. И каждый раз ее словно с размаху ударяли о жестокую действительность, возможно, не таких уж правдивых историй, где при любом исходе принцесса остается со своим вездесущим красавцем-принцем. Увы, о том, может ли дракон полюбить принцессу никогда не рассказывалось. О драконах вообще не любили много писать. Уж больно страшные, видно, они выходили. Быть может, в прошлом, люди все же действительно были очень мелочные и ценили лишь за красоту и деньги. Не лучше драконов. Такие сказки приносили ей разочарование и лишь большее осознание проигрышности своей ситуации, если не полной обреченности. В такие моменты она запиралась в своем жилище, не позволяя вообще никому трогать ее. Как бы Войлочная не любила счастливые концы, принцы в них безоговорочно всегда все портили. Как бы это не было очевидно, Тренер действительно ее любил. Так же, как любил и всех двести тридцать семь жителей его маленькой-большой деревни, пополнявшейся не по дням, а по часам, за которой кому-то все время нужно было приглядывать. Может Тренер и любил маленькую глупенькую Войлочную, погрязшую в детских мечтах и наивной вере в лучшее, но дела до нее ему точно не было. Уж точно не пока все остальные подопечные не окажутся накормлены, натренированы, здоровы и заняты чем-то. И все же Войлочная, совсем не выросшая из дурацких сказок о любви и лелеющая почти сумасшедшую надежду, все равно находит эти тысячи и одну причины любить Тренера. Нередко привирая, преувеличивая и рыдая в подушку.