Ты боишься смерти?

Что чувствует человек, оставшись один? Что я тогда чувствовала? Когда это было? «Когда он попытался тебя защитить» – подсказывает сознание. Да, наверное, в тот четверг два года назад. Осень тогда уже раскрасила Нью-Йорк в горчичные, бордовые и кофейные цвета, дождь принес за собой холод, а ветер в это время года на Нью-Йоркских улицах был завсегдатаем. Я помню тот вечер, как сейчас. Возвращаясь в свою маленькую квартирку, я остановилась у киоска с газетами и журналами. С полминуты я рассматривала обложки, глаза бегали по заголовкам. Не знаю, что я пыталась найти, зачем я стояла там, как вкопанная, вглядываясь в каждое слово, будто ища некую подсказку на мой вопрос: «Что теперь?». – Вам помочь? – спросил меня тогда продавец. Я даже его помню предельно отчетливо. Он стоял там, за всеми этими моделями с глянцевых обложек, уставший, укутанный в огромный желтый шарф, с этой его белой бородой и маленькими пустыми глазками старика. – У Вас есть сигареты? Я никогда не курила, до того дня. И меня почему-то даже не удивило как обыденно, как просто я это сказала. Сейчас я понимаю ту подавленность, но почему-то все равно не удивляюсь. Словно мне было предначертано начать курить в тот вечер и я готовилась к этому заранее. Звучит глупо? Возможно. Но объяснить по-другому я просто не могу. – Какие Вам нужны, мисс? Откуда я могла знать какие мне нужны? Помню, как неловко я спросила какие есть, помню, что выбрала по дизайну пачки. – Зажигалку, мисс? Не нужна мне была зажигалка, я и палочкой могла поджечь себе сигарету, но и ее я тогда купила. Все таки я жила и живу в Нью-Йорке. Где магия существовала на полках магазинов комиксов и в наркоманских притонах. В тот осенний вечер, я потеряла своего единственного друга, моего брата Фестера. Тогда все и пошло под откос, уверенно уводя меня в пустоту. И снова осень. Вот вам Нью-Йорк, мрачный, серый, депрессивный. Или это я? Иду по Медисон авеню с растрепанными ветром волосами, в старом клетчатом пальто, в такой же старой юбке в пол и черной водолазке, неизменной и обожаемой. Иду домой, в одной руке портфель с бумагами, в другой – сигарета. Не дай бог кого-нибудь ей прижечь. На лесенке, перед входом в парадную, вижу человека в черной мантии. Что ему нужно? И палочка моя лежит дома за ненадобностью. Я уже и забыла, когда последний раз брала ее в руки. Проклятье. – Мисс Сара Брендон-Филипп? Северус Снейп, – незнакомец произносит мое имя вычурно официально, даже как-то неправдоподобно свысока. – Доктор Брендон-Филипп, – поправляю я. – Что Вам угодно? – Позвольте зайти, – мрачно отвечает мне мужчина. В этой его мантии он вполне был похож на городского сумасшедшего. И это было бы для меня лучше, чем то, кто есть этот человек на самом деле сейчас. – Пожалуйста, – лишь говорю я, делая характерный, приглашающий жест рукой. Будь что будет. Теперь Чарли точно будет меня сверлить своим кошачьим взглядом весь вечер. Предлагаю гостю кофе. Он брезгливо смотрит поверх меня, даже не представляю на что. Возможно, на мое существование (как депрессивно, Сара)? Однако, на предложенный кофе кивает, пусть и с некой долей неприязни. Наливаю три чашки кофе и ставлю на столик. – Чарли, – устало зову я кота. – Мне нужно поговорить с Вами с глазу на глаз, – резко вставляет профессор Снейп. – Чарли – мой кот, не переживайте. Профессор кивнул. – Простите, что я сразу к делу. Что Вам нужно? – говорю и делаю глоток кофе. – Дамблдор передал. Мужчина протягивает мне белый конверт с его персональной печатью. Аккуратно беру его, сообщая: – Я начисто завязала с магией. «Дорогая, Сара, я отправлял тебе письма, но видимо они до тебя так и не дошли. Прошу тебя занять должность профессора алхимии. Нет более лучшей кандидатуры, чем ты. С уважением, Альбус Дамблдор.» На моем лице появляется ухмылка. Секундная, как раз в этот момент на кухню величественно вплывает Чарли, двенадцатикилограммовый мой котяра породы мейн-кун коричневого такого окраса. Вплывает и сразу взбирается ко мне на колени. Он внимательно изучает письмо и начинает лакать кофе, заботливо пододвинутый мной прямо к его мордашке. – Ваш кот пьет кофе? – Да, мой кот пьет кофе, – зеваю я. – Я уже сказала, что завязала с магией? – Сказали. Однако, как бы я ни презирал Ваш предмет и не считал его лишним в программе, директор считает иначе. И, смею Вас заверить, он с нетерпением ждет Вашего прибытия, доктор. – Я боюсь, Вы не совсем понимаете, о чем говорите. Алхимия – наука. Очень тонкая и она требует кропотливого изучения. Ее основы были бы полезны ученикам после окончания школы. Я понимаю, что происходит. Да, Альбус, в твоем духе. Решил меня подзадорить. Валяйте. – Более тонкой дисциплины, чем зельеварение, Вам не найти, – хмыкает Северус Снейп. – Не выйдет. Мой гость внимательно смотрит на меня, приподняв одну бровь. – Я знаю, что Вы делаете. Я завязала с магией раз и навсегда, – твердо говорю я. Интересно. Достаточно убедительно, чтобы прекратить этот диалог? – Что если я скажу Вам о цене вопроса? – Я не нуждаюсь в деньгах, мистер Снейп, – уверенно говорю я. – Альбус Дамблдор предполагал, что вы так ответите, – спокойно сказал волшебник. – Возможно, профессор нашел то, что Вы так упорно когда-то искали. –Вы не против, если я закурю? Он не успевает ответить, сигарета уже подкурена. На что Северус лишь морщится. Затяжка. – Профессор Дамблдор обнаружил фолиант… Выдыхаю дым. На этом моменте я его и перебиваю. – Штолтта? Затяжка. – Именно. Выдыхаю. – Я правильно понимаю (затяжка - выдох), Вы предлагаете мне фолиант в обмен на преподавательскую деятельность в магической школе? – Вы правильно понимаете. Фолиант и все, что прилагается к должности профессора Хогвартса. Затяжка. Все зависит от Чарли. Фолиант мне крайне необходим с того момента, как я узнала о его существовании. Выдох. – Дайте мне пару минут, – обращаюсь я к Северусу Снейпу. – Идем, Чарли. Тушу сигарету. Кот недовольно спускается и нарочито медленно идет в сторону кабинета-спальни. Не придумывайте крутое место в голове: рабочий стол – кровать, подставка для кружки – любая книга с книжной полки у кровати. И конечно маленький кофейный столик, который я использую не по назначению. Обычно он кровать кота, закиданная одеждой, вместо матраса. – Я не согласен, я не хочу сидеть в комнате целыми днями, пока ты учишь этих мелких бестолочей, – недовольно говорит Чарли. – Ты и здесь постоянно сидишь дома? В чем разница? – Здесь у меня есть телевизор, Сара. Без него я никуда не поеду. – Телевизор не проблема. – А как же мои друзья? – Ты о тех черных, которые зовут тебя большой кисой, когда мы гуляем? – Знаешь, Сара, ты – сучка. – А ты говорящий кошак. Давай серьезно? Поедем? – Тебе же нужна эта чертова книжонка. – Это да? – Да. Чарли был подарком брата. Редкое магическое создание, полученное то ли путем магического скрещивания, то ли еще чем. Сам кот помнит себя котом столько, сколько живет. – Передайте Дамблдору, что я согласна, – говорю подосланному ко мне Северусу. – Мы отправляемся немедленно. Сами ему и скажите, – почему-то раздраженно говорит Северус Снейп. – Не пойдет, – говорю я, – мне понадобится два дня, чтобы закончить дела в Нью-Йорке, пара дней в Лондоне. – На это нет времени, – в спешке говорит он и встает из-за стола. – Что-то случилось? – Считайте, что да. И уже через час я последний раз вижу свою Нью-Йоркскую квартирку через призму своей Нью-Йоркской агрессивности. И куда вдруг подевалась моя знаменитая непоколебимость?