Гостеприимство Пригорода

Если бы на футболке Чонгука не было логотипа его компании, если бы рядом с ним не было коллег, если бы они встретились в тускло освещённой, битком набитой комнате поздней ночью, Тэхён подошёл бы к нему в толпе, не говоря ни слова, и пусть его макияж и безрукавка с глубоким вырезом скажут всё за него. В таких вещах у него был заведён порядок: выпить, но не слишком много, выбрать высокого мужчину с милым лицом и выразительным подбородком и убедиться, что его взгляд на тебе, пока ты флиртуешь с другими мужчинами на танцполе, ближе, теснее, пока не сможешь встать вплотную и потереться, но не слишком сильно, позволь ему касаться, но не слишком много. Дыши ему на ухо, засунь руки в задние карманы, убедись, что у него встал и он сходит с ума, прежде чем наклониться и пробормотать: «Хочешь пойти ко мне?». И тогда начинается настоящее веселье. «Ко мне» раньше было так близко к клубам, что они могли пойти домой, одно путешествие вверх на зеркальном лифте и по устланному ковром коридору к двери с золотым на ней номером, а затем в гостиную с целой стеной из окон и гладкой мебели, с баром, заполненным алкоголем, который он знал, как смешивать. Небольшое «Здесь я твой папочка». Потом были варианты развития событий. Прислониться к окну и дать ему возможность заключить себя в клетку в объятиях городских огней. Опрокинуть его на пол напротив дивана и вжать ногу в переднюю часть его штанов, пока расстёгиваешь свои собственные и играешься. Приковать его к кровати и дразнить, пока тот не сможет дышать. Тэхёну нравились сильные, спокойные, мускулистые парни, с милой внешностью, которая говорила о том, что они сломаются в течение часа, умоляя и рыдая, как девушки в порно. Походка Чонгука была уверенной на протяжении всего дня, пока он отдавал указания своим коллегам с твёрдой мягкостью лидера по собственной природе и засовывал язык себе за щеку, как человек, который пользовался им гораздо больше обычного. Но как он смотрел из-под своих ресниц, как тихо пробормотал «сэр» и кивнул, его кукольные губы и гигантские глаза, эти мягкие волосы, как выставлял себя напоказ, когда знал, что Тэхён смотрит. Таким парням нравится быть сломленными. — Сможешь сам достать до картинной рамки? — спросил Чонгук, держа шубу, прислоненную к стене новой спальни. Карл и Джеремайя поставили кровать позади него. Встань на четвереньки, а потом я смогу. — У меня стремянка есть. Если я не смогу, то ты тоже не сможешь. Чонгук смерил их рост, а затем высоту до потолка. — Да, верно. На самом деле, я думаю, ты мог бы быть выше меня. Тэхён пошёл за стремянкой. Ему действительно стоило перенести картины первыми. Они загромождали, продолжая создавать помехи в работе. Парни до сих пор носили повсюду знойное лицо Тэхёна, то селфи с фаллоимитаторами находилось в руках Джеремайи, одну из ранних фотографий обнаженного Чимина из портфолио Тэхёна, с самоцензурой, выполненной со вкусом, но остающейся всё такой же эротичной. Если бы он не изменил контраст при редактировании, Джеремайя увидел бы больше частей его лучшего друга, отчего бы уже не смог чувствовать себя полностью комфортно. — В этой спальне много зеркал, — пробормотал себе под нос Карл, но всё ещё полупустой дом эхом донёс слова до Тэхёна, стоявшего в коридоре. — Если кто-нибудь когда-либо и заслуживал зеркала, — выдохнул в ответ Чонгук, и Карл хихикнул. Тэхён был немного более бесстыдным в следующий раз, когда наклонился к столешнице, чтобы получше рассмотреть Чонгука на корточках, ставя на место в становой тяге пальму в горшке. — Хочешь, чтобы двухместный диван был перед окном? — спросил Чонгук. Хочешь, чтобы люди видели нас, детка? — Нет, нет. Не здесь. Прости. Бар идёт под окно. Полдень подходил всё ближе и ближе, летняя жара забредала сквозь открытую входную дверь и приводя кондиционер в состояние повышенной готовности. Волосы Чонгука приклеились игольчатыми пучками ко лбу. Его руки и шея сзади блестели. Рубашка поло собралась в нескольких рядах на его животе и прилипла к мышцам его груди. Все грузчики осторожно занимались столиком его тётушки, стараясь не слишком много капать потом на деревянную поверхность, но Тэхён знал вкусы своей тёти. Она пребывала бы больше в восторге, чем в ужасе. Заскулил из одной из новых спален Ёнтан, которого безопасности ради закрыли подальше от мебели. — Эта штука нечто особенное, — пробормотал Чонгук, имея в виду стол. — Выглядит сделанным вручную. Он антикварный? Это единственный предмет мебели в этом доме, на котором никто ещё меня не трахал. — Он моей тётушки. Возможно, ты прав. — Неудивительно, что он — та ещё сучка в сборке. Тэхён рассмеялся, может быть, немного громко. Джеремайя и Чонгук, оба взглянули на него. Когда Джеремайя и Карл поставили диван туда, где казалось последнее пустое место в этом просторном маленьком доме, Чонгук снова обратился к планшету с зажимом для бумаги. — Итак, две сотни долларов фиксированной единой ставки плюс пятьдесят за каждый дополнительный час, так что с тебя… — Хотите воды? Чонгук тяжело кивнул. Используй слова, детка. Тэхён поджал губы и нарыл три бутылки с водой из коробки в холодильнике. Чонгук пил залпом всю бутылку, голова откинулась назад, а глаза зажмурились, горло работало, губы сомкнуты в идеальный красный круг вокруг отверстия. Тэхён сильнее прижал бёдра к столешнице в безмолвном наказании за то, что был слишком взбудоражен. — В итоге с тебя триста. Тэхён вытащил свою карточку, будто это волшебный трюк, а затем стал совсем уж неаккуратен, когда прикоснулся к потной руке Чонгука, пока хватал ручку, позволив руке пройтись прямо по всей поверхности, отманикюренными ногтями и увлажнённой кожей по поту и мозолям на узловатых костяшках, Чонгук шумно сглотнул. — Это всё, что тебе нужно? — спросил Тэхён. Карл и Джеремайя уже вышли из входной двери с бутылками с водой. — Нужно больше воды взять с собой? Сейчас жаркий день. Чонгук быстро взглянул через плечо на крыльцо. Когда он обернулся, между его бровями залегла резковатая морщинка. — Хочешь мой номер или нет? Дерзкий. Красивый. При первом знаке заинтересованности, первой вербальной попытке познакомиться с ним, Тэхён обычно делал вид, что не слишком волновался насчёт ответа, просто танцевал ближе, ухмыляясь сильнее, становясь по-настоящему милым и приветливым и показывая, что парень может выиграть. Он шагнул прямо в личное пространство Чонгука, его глаза были тёплыми, а губы разомкнутыми, и он лёгким движением вернул ручку обратно в его руку. — Дашь мне… — Чонгук сглотнул, глядя выпученными глазами, — …где можно написать? Тэхён протянул ему запястье. Чонгук нетвёрдой рукой медленно вывел строчку цифр, вены надулись на его предплечье. — Надо идти на ту следующую работу. — Тогда скоро увидимся. Когда Чонгук поджал губы, его щёки слегка округлились, становясь заметнее, и когда он начал улыбаться, появлялись мешочки под глазами. Тэхён сопротивлялся желанию потискать его лицо. — Увидимся. — Ага. Вдалеке проскулил Ёнтан. 5:22

это Тэ. Я свободен сегодня вечером

Не сегодня. Сори. Завтра?

: (Ладно

Прости 9:30 хочу увидеть твоё красивое лицо

тогда приезжай сюда. ты знаешь мой адрес

не могу. Я с друзьями Тэхён хмуро смотрел на телефон. Рядом с ним ёрзал Ёнтан с игрушкой во рту, а из его крошечного горла раздавались сиплые маленькие повизгивания. Тэхён вернулся со съёмок напряжённым, зудело от желания взять в руки свой телефон и заполучить красивого мальчишку под свои простыни. Обычно он просто спускался в клуб, но теперь тот был в пятнадцати минутах езды. Он нажал кнопку камеры. Макияж стилиста превратил его веки в тлеющую тьму, а лампа заставляла сверкать блеском губы. Он атаковал едва различимой разочарованно надутой гримасой и щёлкнул фото, внизу были видны ушки Танни. Идеально с первого раза. Он нажал «отправить».

Где ты?

Некоторое время ответа не было. Тэхён прокрутил твиттер. Он проверил Инстаграм. Немного пометался по кровати. Ёнтан осуждающе уставился на него, вероятно, потрясённый тем, что парень, с которым Тэхён провёл трезвые три часа кряду, мужчина, с которым он даже не флиртовал, не совсем на самом деле, был для него причиной бо́льшего отчаяния, чем во время показа мод в Нью-Йорке в прошлом сезоне. Хотя уже прошло немало. Уже несколько недель он не был в клубе. У него не было времени или энергии удовлетворить себя с тех пор, как он начал паковаться. Вот что он сказал себе, когда убедился, что его рубашка практически спадала с его плеча, и сделал ещё один снимок с губами на запястье, глаза едва видны сквозь его распущенные волосы. ты убиваешь меня.

Где ты?

с друзьями Тэхён надеялся, что они беспрестанно его дразнят, пока он не сломается и приедет. Он держал телефон над головой, наклонился так, чтобы снимок захватил его крошечные шорты и в притворной застенчивости на бедре руку, которая прижимала ткань, так чтобы выпуклость спереди была видна.

Ты должен мне селфи.

Чонгук отреагировал немедленно, зернистая селфи, наполненная тёмными пятнами и неоновыми огнями, но на ней было это ангельское лицо, глаза темнее, чем раньше, и волосы закрывали половину его лба. На нём что-то похожее на однотонную белую футболку. Он выглядел немного растрёпанным. Кто-то обнял его за плечи. На заднем плане танцпол «Русалочки», беспорядочный вихрь сверкающего бетона под диско-шаром. В любом случае он бы узнал её. Она была всего в двух кварталах от его старой квартиры. Как он раньше не встречал этого человека? Прекрасное время, чтобы съехать. В любую другую неделю до этого момента, в день ничем не примечательнее остальных, которые у него были, сие сразу же заставило бы его отправиться в клуб выпускать пар, но вот он здесь: свернулся калачиком, как неудачник на своей кровати, готовый ко сну или другой ерунде. — Будет ли жутко пойти найти его? — спросил он Ёнтана. Тот едва взглянул на него, всё ещё без энтузиазма занимаясь завязанным узелком. — Ты прав. Это заставит меня выглядеть отчаянным. Телефон Тэхёна загудел. Видео Чонгука, пригвоздившего своего друга к колонне на танцполе и напористо делающего волну всем телом. Его белая футболка прилипла к нереально узкой талии. Узкие джинсы натянулись на крупных, мощных бёдрах. Эти движения говорили Тэхёну о том, что, возможно, из Чонгука танцор лучше, чем из него, он должно быть хорош в непрерывном, бурном сексе. Другое видео. Голос за камерой поверх громкой музыки. «Скажи привет своему сексу по вызову, Куки». Глаза Чонгука расширились. Он бросился за ним. Несколько секунд размытого света и темноты. Видео закончилось. Б лять. Сорян. Тэхён появился в клубе в смоки айс, леггинсах, шлёпках и гигантской мешковатой рубашке с пуговицами. Охрана приветствовала его по имени и провела внутрь. Для 22:30 вечера среды здесь было на удивление людно. Несколько компаний разбросаны по пустому танцполу. Почти каждый стул в баре занят. Тэхён заметил Чонгука, прислонившегося к колонне на краю танцевальной зоны, тот вяло смеялся, пока какой-то едва знакомый парень изображал марионетку на танцполе. Телефон Чонгук держал в руках, прижимая к животу. Тэхён побрёл к бару, заказал Спрайт и проверил свой телефон. Прости Ты зол? Я зайду Тэхён заснял селфи со своим усталым лицом на переднем плане, и Чонгуком с его друзьями на заднем, затем обернулся и стал ждать, пока Чонгук его найдёт. Через несколько секунд Чонгук проверил свой телефон, открыл, подождал, пока загрузится, а затем дёрнулся, вставая, отходя от колонны и обыскивая взглядом бар. Их глаза встретились. Прелестные губки Чонгука распахнулись. Он нервно провёл рукой по волосам и взглянул на своих друзей, затем размашистым шагом прошёл сквозь неплотную толпу и прямо в личное пространство Тэхёна. Тот откинулся назад, сохраняя лицо невозмутимым. — Ты здесь. — Я здесь. — Прости за парней. Они… — Он взглянул через плечо на скопление сумасшедших говнюков, которые стали выглядеть слегка ошарашено после исчезновения Чонгука. — Пьяные. — Ага. А ты? — Не особо. Для этого нужно больше времени. Тэхён игрался с рукавом Чонгуковой футболки. Дешёвая ткань. Мягкая, но хлипкая. Вероятно, купил её в Wal-Mart, где в одной упаковке три штуки. Если он его себе оставит, что маловероятно, то надо бы сделать хороший тюнинг. — Тэ? Тэхён поднялся со своего барного стула и вытащил Чонгука на танцпол. — Думал о тебе на протяжении нескольких дней, — сказал он. Руки Чонгука скользнули по его талии, сильные и напряжённые от нервов, большие глаза всё ещё были широко распахнутыми и околдованными. Они были точь-в-точь одинакового роста. — Ты стоишь того? — Он медленно заставлял его отходить назад. Кто-то крикнул имя Чонгука, но никто не повернулся. — О, да, — ответил тот, хотя Тэхён из-за музыки мог только догадаться по вибрации его груди, что была кирпичной стеной напротив него. Тэхён прижал его к той же колонне, о которую парень опирался раньше, и там они простояли мгновение, глядя глаза в глаза, совершенно неподвижно, пока Чонгук глубоко дышал и собирался с силами, а Тэхён усмирял ту часть себя, которая хотела взять его за волосы и сомкнуть зубы на шее. Слишком много, слишком быстро. Ему необходимо сначала выждать и немного проверить воду. Когда Чонгук выглядел так, словно собирался впасть в панику, Тэхён скользнул губами вверх по его, ощутил, как парень задохнулся; почувствовал плотно сомкнутую между зубами губу; как всё тело его затрепетало и напрягалось. Он прижался вперёд. Одна из рук Чонгука скользнула к противоположной стороне его талии, а другая бесстрашно опустилась на задницу на виду у всего танцпола. Тэхён застонал. — Я собирался к тебе. Я собирался… чёрт. У тебя ничего здесь нет. Тэхён оттолкнул его. — Оу. Извини. — Ты собирался прийти ко мне когда, детка? — спросил Тэхён больше строго, чем раздражительно. — Я хотел тебя так сильно весь день. Ты заставил меня ждать. Чонгук моргнул, как будто у него перед глазами всё поплыло. — Прости. — Продолжи звать меня «сэр». Мне это понравилось. Маленькие губы Чонгука снова распахнулись. Он вдохнул медленно и глубоко. — Извините, сэр. Тэхён снова поцеловал его, более доминантно на этот раз. Друзья теперь были ближе, освистывая и бесстыдно крича. — Давай выбираться отсюда. Чонгук кивнул.