Эпоха Закатного солнца

      Утро следующего дня наступило раньше ожидаемого, не то чтобы солнце поднялось не в свое время, просто до середины ночи продолжалось веселье, потому все гости не выспались. Сонный и взъерошенный Эдмунд вышел, потирая глаза, из комнаты, отведенной им с Питером, и направился по памяти в обеденный зал. К своему удивлению старшего брата утром Эд увидел только за завтраком, и он соответствовал прозвищу своему — Великолепный. Ни следа прошедшей ночи на его лице не было, одет он был с иголочки, видимо Каспиан похлопотал.       — Доброе утро, — буркнул король Справедливый, усаживаясь на свободный стул, тут же хватая еду.       Тиарет с интересом наблюдала за королем. Он сильно отличался от остальных своей простотой, что удивляло эльфийку. В её краях редко встретишь подобное поведение, не говоря уже о древних правителях. Эдмунд оглядел всех присутствующих, заметив, что почему-то на него так пристально смотрят, когда Тиарет пододвинула ему корзинку с хлебом.       — Что? — спросил Справедливый король с набитым ртом, от чего остальные еле сдержали смех.       — Мне просто интересно, — пояснила аин, — как много помещается в Ваш рот?       Реплика эта взорвала всех сидящих за столом, никто не смог удержаться от смеха, даже всегда сдержанный Питер. Эдмунд же, раскрасневшись от замечания, стал есть более умеренными порциями, все тщательно пережевывая.       За завтраком больше всех болтала Люси, рассказывая смешные истории, расспрашивая лоддроу и эльфов об их государствах и восхищаясь Нарнией в целом. Она хоть и повзрослела, но все такую же детскую радость вселяла в окружающих, что не ускользнуло от Каспиана.       После обеда Певенси, Тиарет, Иссорин и Каспиан собрались в кабинете, где на полу была расстелена волшебная карта, доставшаяся королю от волшебника с одиноких островов, Кориакина. Эдмунд и Люси сразу же узнали эту вещицу, а Питер и Сьюзен были восхищены ею. Как только все правители расселись кто, где смог, Каспиан заговорил первым.       — Я рад вас всех приветствовать здесь, но давайте не забывать для чего мы собрались, — действующий король оглядел всех и каждого по очереди.       — Хотелось бы сначала узнать, для чего мы здесь, — ответил тут же Питер, после чего слово взяла Тиарет.       Речь эльфийки была долгой, но время это пролетело незаметно. Она рассказала то, что предначертано было звездами. Поведала она о приходе наеллен и каеля мира сего, что должен спасти их от страшной угрозы. Рассказала Тиарет так же и о путешествии своем сквозь пустыню, про то, как в рог протрубила, опустив лишь часть о плене, в который попала.       — Мы хоть не ведаем звезды, — взял слово Иссорин, поднявшись с места, и вышел вперед так, чтобы все его могли видеть и слышать. — Но стоим первые на границе с пустошью. Мой херре отправил послов в разные страны, чтобы предупредить — страшная тьма движется с севера. — Лоддроу ненадолго задержался взглядом на Сьюзен, а затем повернулся к Верховному королю Питеру. — Огромный черный змей, изрыгающий пламя, проснулся от вечного сна.       — Дракон что ли? — переспросил Эдмунд. — Мы уже видели одного дракона. — Он вспомнил их кузена Юстеса, который из-за жадности своей превратился в ящера с крыльями.       — Это не простой дракон. — Ответила эльфийка. Взгляд ее голубых глаз стал серьезным. — Это порождение тьмы, которое будет разрушать все на своем пути.       — Подождите, — вдруг подала голос Сьюзен, — вы говорите, что пробудилась тьма. Это что-то абстрактное? — Королева Великодушная подошла к карте, затем оглядела всех присутствующих. — Я имею ввиду, что не могла она сама проснуться по своему желанию. Как не может и действовать сама.       Слова ее заставили задуматься всех, даже Тиарет. Аин знала только, что идет напасть, но не думала никогда, откуда могут расти руки. В смятении так же пребывал и Иссорин, который предположить не мог, что королева древнего времени окажется так умна. Настолько все были озадачены тем, что перед глазами их, что в мыслях был только туман.       — Сьюзен права. — Поддержал её Питер. — Пока мы не знаем, с чем боремся, мы не сможем победить.       — Тогда необходимо отправить в пустошь разведку, — предложил Каспиан, весьма озадаченный вопросом, который подняла королева.       — Думаю, мы сможем отправить пару своих воинов. — Поддержал затею лоддроу. — Все-таки мы первые на границе.       — А мы в это время соберем войска. — Согласно кивнул Каспиан.       Питер погрузился в свои мысли. Не давало ему покоя то, что неизвестно кто и каким образом пробудил пустошь, как и то, что не знают они, с чем бороться. Он прекрасно помнил, как дрался на мечах с Белой колдуньей, и эффекта от этого не было почти никакого. Они бы проиграли тогда, если бы не Аслан. Белая колдунья же наслала только вечную зиму на Нарнию, но не угрожала всему континенту.       Тиарет, заметив, что Верховный король глубоко задумался, подошла к нему и легонько коснулась плеча. Глаза её молвили беззвучно, что понимает она мысли его и думает о том же самом. За сценой этой немой наблюдала только Люси, пока остальные обсуждали когда, кого и куда послать, чтобы собрать армию.       Решено было, что Эдмунд вместе с Люси отправятся в Орландию, Иссорин со своими спутниками вернется в Дориат и отправит нескольких разведчиков в пустошь, после чего пришлет орлом послание. Каспиан же останется в Кэр-Паравеле, дабы собрать нарнийское войско       Питер еще долго разглядывал карту, что показывала любые пути и страны по желанию его. Мысли роились как пчелы, и все они вытекали в вопросы, на которые ответа дать он мог. Почему он не знал, что есть страны на севере и юге? Как так вышло, что ни разу за время своего правления, не пересекся он ни с эльфами, ни с лоддроу?       Через два дня первыми отбыли послы из Дориата, а за ними, собрав достаточно провизии, покинули столицу Нарнии и эльфы. Сьюзен же проводила дни или в библиотеке, или на тренировочном поле, так как Каспиан вернул ей лук и стрелы в сохранности. Девушка тем самым набивала руку и убивала время, дабы реже пересекаться с действующим королем.       — Ты не видела Питера? — в один из таких дней Каспиан застал Сью за чтением книги в библиотеке.       — Он уехал, — не отрываясь, будто бы совсем безразлично ответила девушка, хотя внутри все было так неспокойно.       Сьюзен надеялась, что после ее ответа король развернется и покинет библиотеку, но ожидания порой бывают обманчивы. Каспиан, напротив, остался и подошел к окну, рядом с которым сидела Певенси.       — Когда? — поинтересовался король сперва о том, что его действительно волновало.       — Вчера утром. — С трудом ей давалось не смотреть на своего собеседника и притворяться, что книга настолько интересная, что сейчас ей лучше не мешать. Сьюзен никогда не любила читать про политику, но к несчастью именно такая книга была у нее в руках в данный момент. — Не сказал куда и когда вернется.       — Это на него не похоже, — произнес задумчиво Каспиан, от чего Сьюзен прыснула со смеха. — Что?       — Ты не настолько хорошо знаешь моего брата, — пояснила девушка, не глядя, — внезапно куда-то уходить, это как раз в его стиле.       — Сьюзен, — с тяжелым вздохом заговорил Каспиан, а королева с громким хлопком закрыла книгу, встала и направилась к выходу, не желая разговаривать более. — Ты так и будешь меня избегать?       Девушка остановилась у самой двери.       — Да! — Гордо заявила она, развернувшись лицом к Каспиану. Наконец-то она набралась смелости и посмотрела на короля, посмотрела в его глаза. — Я буду избегать тебя.       — Почему?       — Потому что, Каспиан, нам не о чем разговаривать. — Лицо Сьюзен сделалось вмиг таким грустным и серьезным. — Я все понимаю, не глупая. Я не должна была возвращаться в Нарнию, а ты ждать меня до скончания своих лет. Я не хочу чувствовать то, что чувствую сейчас. Так что да, я буду избегать тебя!       Великодушная королева очень быстро выскочила из библиотеки, не дав Каспиану даже слова проронить. Она шла по коридорам в их с Люси покои, надеясь, что младшей сестры там не будет, и она сможет побыть какое-то время одна. Не тоска пробрала девушку с головы до пят, а необъяснимая злость. Она злилась на Каспиана, потому что он ничего не сказал, а если быть точным, то не успел ничего сказать вдогонку. Она злилась на Питера, который только послужил началом разговора, и потому что он уехал. В конце концов, Сьюзен злилась на себя, потому что решила, что выскажется и ей станет легче, но легче не стало. В беспамятстве шла девушка своей дорогой, пока не врезалась в Лилиандиль.       — Прошу прощения, — коротко кивнула Сьюзен, даже не удостоив действующую королеву своим вниманием, она тут же продолжила свой путь.       Лилиандиль проводила Великодушную взглядом, подмечая мысленно, что не очень хорошие чувства вновь её посетили. Все чаще и чаще появляются в ее голове слова, что сказала ей Тиарет во время первой встречи. Полузвезда спускалась вниз, когда на лестнице пересеклась с мужем. Ей странным показалось, что Каспиан даже не заметил ее, так сильно он был поглощен своими мыслями, что просто смотрел под ноги. Это только подогрело все странные и чуждые чувства внутри, но Лилиандиль все же направилась восвояси.       Питер выехал на день позже остальных. Точнее, если быть честным, то его слишком поздно осенило. Верховный король в спешке собрал коня и кое-какую провизию, свой меч, отданный Каспианом обратно (хоть Питер и не просил, все-таки он передал оружие следующему королю, а забирать обратно было бы не красивым жестом), и поскакал через брод у Беруны прямиком в Тельмаринское государство.       В середине второго дня своего пути, миновав тенистый лес, Питер нагнал эльфов у подножия гор, что отделяли королевство Нарнию от Тельмарии. Встретили его не очень радушно, стражники слишком хорошо выполняют свои обязанности, потому Питер едва успел уклониться от выпущенной стрелы.       — Леди Тиарет! — Крикнул Певенси, надеясь, что его голос услышат и прекратят стрелять.       Так и произошло, эльфийский слух позволяет различать голоса на расстоянии, так же как и зрение, но с ним было сложнее. Питер ехал со стороны солнца, а потому любой, даже самый зоркий орлиный глаз, не увидел бы ничего кроме силуэта.       — Ваше Величество? — удивленно проговорила девушка, когда король подъехал к их шествию. — Что Вы здесь делаете?       — Вы так и не дали ответа, — отдышавшись, заговорил парень. — Представит ли Ваш народ войско?       — Я не могу дать Вам этот ответ, — с грустью ответила эльфийка, не сводя глаз с короля. — Только король Руатер может.       — Тогда я еду с Вами, чтобы поговорить с королем! — уверенно заявил Певенси.       Тиарет поймала на себе удивленный взгляд своей фрейлины, что вопрошал «а разве можно?». В их эльфийскую обитель не приходили странники уже очень давно, они жили в затворничестве, не видели ни людей, ни фиаллэ. Знали о них, основываясь только на книгах. А теперь, когда выпал шанс показать своему народу человека, и не какого-нибудь там, а верховного короля Нарнии, пусть из Золотого века, упускать его было глупо. Тиарет думала не долго, после чего кивнула.       Путь их пролегал в этот раз через Бескрайний лес, о котором страшные легенды ходят не только в Тельмаре, но и в Валиноре. Компания остановилась на ночлег на самой опушке леса, валинорская принцесса оперировала тем, что в ночи эти земли становятся еще опаснее и злее. Противиться никто не стал.       Питер отпустил своего скакуна к эльфийским, дабы они отдохнули перед дальним странствием. Сам же король, за неимением никакой свиты и шатров, расположился под открытым небом, около костра, как в старые добрые времена. Ночное небо было очень темным, а звезды казались маленькими, не как в Нарнии, они не танцевали и не пели, а это значило, что от дома Питер ушел далеко. Сон его накрыл спустя какое-то время, когда потрескивающие угольки перестали издавать звуки.       Дивная песня лилась рекой, опутывая самые пытливые умы, пленяя мужские сердца. Питеру казалось, что музыка эта была из его сна, она так подходила к картинкам, что показывало его воображение. Зеленые луга, объятые солнечными лучами, счастливые люди, и спокойная жизнь. Но, когда он открыл глаза, прекрасное пение не прекратилось. Верховный король поднялся со своего места и оглянулся, взгляд его уцепился за фигуру женскую, стоящую меж деревьев. Ее кожа светилась каким-то неосязаемым светом, а волосы достигали пояса, и, кажется, отливали золотом, не было и сомнений, что перед ним стоит эльфийская принцесса.       — Леди Тиарет? — шепотом позвал парень, оглянувшись на спящих стражников и шатер, в котором должна была по идее быть Тиарет. Эльфийка не ответила, лишь пошла вглубь леса, и пение, исходящее от нее, стало затихать. Питер последовал за ней, захватив свой меч. Тропинка, по которой эльфийка шла в лес, была извилиста и запутана, Питер не запоминал, как он шел, лишь следил за исчезающей девушкой и старался не отставать от нее.       — Тиарет? — еще раз позвал ее по имени Певенси, когда девушка остановилась перед озером.       Водная гладь была залита лунным светом, и тишина вокруг стояла мертвая, только пение женское слышалось в округе. Эльфийский язык сам по себе звучит как песня, а песни их были сродни чему-то волшебному. Питер продолжал идти за девушкой и остановился только, когда вода стала достигать его подбородка. Тогда девушка повернулась лицом к королю. Лицо ее было маленькое с большими глазами, темными как ночь. А на шее ее были жабры. Рукой она коснулась щетины Верховного короля, привлекая его к себе ближе.       — Питер! Стой!!! — крик донесся откуда-то из-за спины.       Тиарет стояла на берегу, когда король Нарнии пошел ко дну, увлекаемый чарами водной девы.