Эпоха Закатного солнца

      На границе возобновилась битва. Каспиан еле отбивался от нападения дуоманов и орков, когда со стороны Харфанга приближалось бесчисленное войско. Нарнийский король мысленно ругал себя за то, что позволил Питеру уехать, едва успев уклониться от очередного удара мечом. Его доспехи уже были изрядно помяты, меч замазан темно-багровой кровью, а силы в ударах становилось меньше, чего нельзя было сказать о желании победить. Он не видел, что со спины на него бежал каменный орк с копьем, так же как не видел, что с солнечной стороны мчится на него всадник.       Копье воткнулось в скакуна, который с диким ржанием повалился на землю, скинув с себя Эдмунда. Певенси встал спиной к Каспиану, обороняя его тыл.       — Где Питер? — коротко поинтересовался Эд, отражая удары противника. — И что это за твари?       — Питер уехал, обещал привести еще войска. — Ответил ему Каспиан, — а это то, что мы называем мертвяками и орками. — Эдмунд присвистнул. — Это ты еще огромных пауков не видел!       В этот раз Каспиан не стал разрабатывать особую стратегию обороны, он просто пустил объединенные войска через рощу в прямую атаку, не разбивая силы для маневров. Ему казалось, так будет проще, никто же не знал, что войско противника увеличится раза в два, если не во все три.       Воины бились рьяно с особой злостью, среди них были оставшиеся лоддроу и эльфы, орландцы, нарнийцы и эттинсмурцы. Король Рам, подобно нарнийским правителям, был на передовой и рубил орков одного за другим. Ареам двумя мечами выкашивал всех тварей вокруг себя, не смотря на раны, полученные в бою.       Эдмунда оттеснили от Каспиана. Он бился один на один с дуоманом, и уступал значительно. Из рук его выбили меч и повалили на снег, и Певенси уже готов был встретиться с Асланом в его стране, представив, как разозлится Питер, когда пронзительный рев пронесся по снежной долине. Все застыли, не понимая ничего, и смотрели на небо. Вновь раздался рев, громче предыдущего. Первыми источник его увидели лоддроу и эльфы, чьи глаза были острее и видели дальше, а затем уже и остальные. Огромный черный змей, изрыгающий пламя, приближался к ним стремительно.       Воспользовавшись моментом, Эдмунд вскочил на ноги и оглянулся в поисках своего меча. Его нигде не было. Не так далеко сидел, прислонившись к небольшой куче из трупов, истекающий голубой кровью мужчина. Лицо его было испещрено шрамами, волосы были седыми больше, нежели серебряными, и казался он чем-то недовольным. Он окликнул Эдмунда, когда вновь зашлась битва.       — Возьми мой, — Ареам протянул ослабшей рукой меч, который ранее показывал Каспиану и Питеру в шатре.       Лоддроу захватил его на всякий случай, если вдруг понадобится, и он понадобился, только не спас все равно. Эдмунд оглядел быстро Ареама, его несколько раз проткнули, так что надежда на спасение дориатца становилась с каждой минутой все меньше и меньше. Главнокомандующий лоддроу криво улыбнулся, губы его были неестественно синие, покрытые его кровью.       — Бери, мне он больше не нужен. — С улыбкой сказал Ареам, из последних сил впихнув меч в руки нарнийца.       Эдмунд не стал противиться, и хоть не хотелось ему покидать умирающего, ситуация не позволяла. Рукоять меча того будто была сделана специально под руку короля Справедливого, удобно лежал, словно был ее продолжением. Эдмунд вскочил на ноги и с новой силой принялся рубить врагов, и как-то легче ему это давалось.       В третий раз раздался оглушительный рев, а затем на самой границе разгорелось пламя, горели и пауки, и люди, и эльфы. Дракон не разделял своих и чужих, потому изрыгал свое пламя, куда только упадет взгляд. Он пролетел очень низко над полем битвы, что заставило воинов всех разом лечь на землю.       Следующей заполыхала зимняя роща.       Они оказались в огненном кольце, и отступать было некуда. В глазах каждого воина промелькнул страх, и угасла надежда, только безрассудная отважность была им опорой, и с новой силой они бились. Лучники стреляли в летающего змея, но безуспешно. Кожа его была толстой, что ни одна стрела не могла пробить ее.       Эдмунд огляделся. Он был в самом эпицентре ужаснейшей битвы. Кое-где догорали уже мертвые бойцы, лязг оружия и крики перемешивались между собой. Повсюду кровь. Справа от него в нескольких метрах бился Каспиан, которого дома ждет еще одна война, где-то впереди с особой дикостью дрались лоддроу вперемешку с орландцами, король Рам не совсем успешно, но отбивал нападение дуоманов. Внезапно короля Справедливого пробрала такая злость, он крепче сжал рукоять меча, который засветился слабым голубым светом, и побежал навстречу летящему к ним дракону.       Летающий змей спикировал, почти касаясь своими огромными лапищами земли, когда Эдмунд проскочил под ним, и со всей силы вонзил свой меч ему в грудь. Оглушительный рев заставил абсолютно всех зажать свои уши и упасть, его было невозможно слушать. Эдмунд еще глубже всадил меч, надеясь на собственную удачу, что попал в сердце. Шеркань внезапно замолчал, глаза его расширились, он упал на холодный снег и уснул вечным сном.       Эдмунд едва успел вылезти, только ногу его прижало огромной драконьей лапой. Темное войско в очередной раз отступило, и лишь тогда Каспиан и еще несколько воинов кинулись освобождать Эдмунда из-под огромной и тяжелой туши.       Король справедливый гордо встал на ноги, перенёся вес на одну (вторая пострадала из-за тяжести), с помощью Каспиана, и поднял светящийся меч над головой, что сопроводилось народным ликованием.       Это было последнее, что видел Ареам.