***
Настроение было настолько паршивым, что думать о чем-то - означало лишь тратить энергию, которой, к слову, не было совсем. Первостепенной задачей было как-то поговорить с отцом и постараться не усугубить положение. Второй задачей было дойти до отделения полиции и накатать заявление. Если откровенно, все это реально давило на мозг, хотелось просто хорошенько выспаться и проснуться без проблем. Руслан чутко ощущал, как проблемы и изменения в его жизни по нитям вытягивают из него силы. Ближе к дому состояние ухудшилось, все эти размышления заставили пошатнуться его физическое состояние. Подъезд был в паре метров, и на практически ватных ногах парень все же доковылял до железной двери. В глазах снова потемнело... - Фак, надеюсь, я снова не потеряю сознание... - сказал он вслух, присаживаясь на землю у подъезда. На улице заметно похолодало, но понять это было трудно, возможно, из-за поднятой температуры. Фары, проезжающей мимо машины, ослепили на долю секунды, позволяя мозгу вспомнить сегодняшнее пугающее утро. Слезы выступили на глазах и предательски начали скатываться по щекам вниз. Сдерживаться было невозможно, и Руслан негромко стал хлюпать носом, непрерывно вытирая руками поток слез. Немного успокоившись от накопившихся эмоций, Тушенцов поднял голову, всматриваясь в фонарь, что на удивление горел приятным розоватым светом. На улице уже стемнело, и снова блестящие снежинки завели хоровод этим холодным декабрем. Сколько вот так просидел Крейзи неизвестно, может минут двадцать, может час. Как только четкость зрения вернулась и морозный ветер заставил юношу дрожать, он поднялся, опираясь на кирпичную стену. Ноги по-прежнему не хотели держать, но хотя бы могли сгибаться. Достав из грудного кармана связку ключей, альфа вошел внутрь, все так же держась за подъездную стену. С каждым шагом становилось легче. Отчего и почему накатило на него такое состояние было не понятно, но он точно не хотел, чтобы такое вновь произошло. - Руслан, что-то ты поздновато, ты у Юры был? - спросил отец, поправляя перстень на левой руке. - Нам надо поговорить, - проигнорировал вопрос Руслан, проходя в ванную. Закрывшись изнутри, альфа думал над тем, как объяснить отцу про таксиста, чтобы он не разозлился. Прохладно. Вода помогла немного собраться с мыслями, пару раз глубоко вдохнув и выдохнув, юноша вышел. Нормальный шаг был еще не восстановлен до конца, но, если идти маленькими шажками, было не заметно, что ноги подгибаются и дрожат. Отец находился в своем кабинете, поэтому альфа зашел туда. Мужчина перебирал документы в папках, пока Руслан усаживался на кожаном диване. - Ну и о чем ты хотел поговорить? - голос его стал серьезным. Не поворачиваясь к сыну, Тушенцов-старший продолжал уборку своего рабочего места. - Пообещай мне, что ты ни за что не будешь лезть в мои личные дела и я сам все улажу. - Руслан, ты же знаешь - нельзя такое обещать, не зная всей истории. - Это будет лучше для тебя, и если тебе все же не пофиг на меня - пообещай, - настаивал младший. Руслан знал, что так будет легче для него, для отца и для Юлика. В этом деле он должен разобраться только с полицией. - Ладно. Обещаю тебе, что в своих делах хозяин ты, - отец обернулся, оперся на стол и скрестил руки на груди, - рассказывай. - Дело было так, - в такой ситуации трудно подобрать слова, но раз уж Руслан начал, то сдавать назад было бы глупо, - сегодня утром до меня... до меня домогался таксист... - прошло пару секунд, и волнение и страх снова накатили на парня, будто все это произошло снова, здесь и сейчас. - Он запер меня с собой в машине, какой-то противный аромат был в ней и... я не знаю, что это было, но мне стало плохо. В какой-то момент я отрубился, а проснулся уже на снегу. Рядом были Даня с Юрой, они вызвали копов... - потирая бледные костяшки, Тушенцов-младший молил, чтобы отец не взбесился. Поднимать глаза на него было страшно, тот самый страх, когда ты не знаешь, как человек отреагирует. Был страх, что глаза его нальются красным, вены вспухнут и феромон станет сильнее. - После я отправился в школу. Сейчас я чувствую себя нормально. Ты, главное, не берись за это дело, ладно? Впервые за весь разговор Руслан поднял глаза. Взгляд его забегал по растерянному профилю отца. Такого Тушенцова-старшего парень видел, кажется, впервые: мужчина оттягивал петлю галстука с шеи, а другой рукой почесывал темные короткие волосы. После небольшого молчания, отец уже раз пятый потирал подбородок, а глаза его бегали от угла к углу. - Ладно. Разбирайся сам, - отрезал глава семьи, подходя к громоздкому столу. - Спасибо... пап... - последнее слово было уже на полтона тише, но Тушенцов-старший услышал. Руслан встал с своего места и неспешно вышел из кабинета. От волнения и напряжения, что витало в воздухе, парень даже взмок. Убрав капли пота со лба, альфа ушел в комнату. Все прошло более-менее гладко, и отец пообещал, так что, остается надеяться, что слово он сдержит. Все это надо было как-то переварить. Да, это было трудно, но ведь опускать руки не стоит... Ведь так люди говорят? "Ха-ха, думаешь тому Константину что-то сделают? Ты в какой стране родился? Тут нет равноправия! Ну, дурак! - ругалось подсознание. - Посидит с бомжами пару суток, выйдет, да дальше работать будет..." Разные мысли вертелись в голове альфы. Уснуть он не мог уже час, все вспоминая и прокручивая сегодняшний день. Таксиста. Машину. Запахи. Боль. Неприязнь. Страх. Друзей. Копов. Школу. Юлика... Юлик? Ах да, Юлик. Он, наверное, очень беспокоится. Хотя, с чего бы? - Ему не надо знать про таксиста... - прошептал юноша, в который раз вытягивая руки перед собой, осматривая их при лунном свете. В сон Крейзи погрузился ближе к утру, когда солнце стало заменять луну. Его мысли изматывали его тело и душу. Сил не оставалось, после рокового утра было сложно собраться. Не хотелось думать, хотелось наглотаться таблеток и проспать несколько дней. Однако, новое утро настало. В квартире было подозрительно тихо. Поднявшись и потирая сонные глазки, Руслан пошел осматриваться. Отца не было. Скорее всего, он уехал по работе в какой-то из городов России, он же об этом почти всю ночь с коллегами говорил. Время тянулось медленно, альфа успел уже сделать утренние дела. В этот день на учебу он не пойдет, его ждут другие трудности. Запах кофе стоял по всей квартире. Немного взбодриться не помешает, поэтому юноша большими глотками отпил напиток, даже не морщась от того, что там был кипяток. Со строки новой главы книги Руслана отвлек звук сообщения из ноутбука. Открыв скрытую вкладку браузера, он увидел пару сообщений от Юлика. Сердце сжалось в считанные секунды. Не хотелось говорить с ним, параллельно думая о том, что придется идти в участок и говорить о неприятном моменте своей жизни... Решено было закрыть браузер, так и не прочитав сообщения. Пока что стоит воздержаться от общения с ним, да и с другими... Нужно многое обдумать. Что обдумывать, Руслан не знал и каждый раз терялся в собственных мыслях. Просто надо было как-то принять то, что это с ним произошло и ничего не изменить. После таких мыслей послевкусие грязи и порчи на душе никуда не пропали. От безысходности и собственной жалости, альфа снова пустил слезу. Соленые капли сначала по одной пробегали по его мягкой коже лица, а позже превратились в множество прозрачных дорожек. "Ты ужасен. Ты жалок, - твердило подсознание, делая больнее. " Обхватив дрожащие плечи, Тушенцов уселся под дверью своей комнаты, заливаясь слезами. Большие блестящие карие глаза источали боль. Таким жалким Руслан чувствовал себя впервые, и его психическое состояние становилось все хуже от таких мыслей. Снова хоровод воспоминаний. Пора взять уже себя в руки. Умыв лицо холодной проточной водой, Крейзи взглянул впервые за долгое время в зеркало. Красные опухшие глаза больше всего выделялись на фоне остального, взъерошенные каштановые волосы неровными прядями немного спадали на лицо, дрожащие губы... Когда-то на них был Юлик. Руслан невольно дотронулся до розоватых губ, вспоминая вечер с Онешко. "А как же театр? - говорил голос." А ведь и правда. Как ходить теперь в театр? Что делать? - Позже разберусь, - произнес для себя Руслан. Взяв себя в руки, парень поднялся и принялся одеваться. Захватив кое-какие бумаги, он покинул нелюбимую квартиру.***
*** Обитель зла изнутри, так сказать, выглядела не так уж и устрашающе. Мужчины и женщины в форме ходили туда-сюда, носили бумаги, папки и прочее, постоянные звонки на пост охраны уже поднадоели, отчего один из хранителей порядка поднял в очередной раз трубку, закатывая глаза. Разговор получился коротким, и Руслан подошел к мужчине. - Э-э, здравствуйте, я пришел поговорить насчет... Насчет... - язык заплетался и не хотел произносить ничего о вчерашнем утре. - А, ты случаем не тот, кого чуть в такси не изнасиловали? - спросил полицейский. На парня он слабо был похож, из-за взрослых черт лица выглядел старше, а так молодой человек лет до двадцати пяти. Его зеленые глаза изучали лицо Руслана, с полуулыбкой он похлопал Тушенцова по плечу, когда тот кивнул. - Все нормально будет, поверь. От его слов легче не стало, но появилось чувство защиты. - И так, я тебя отведу в кабинет и с тобой поговорят. Просто расскажи все, что тогда происходило. Вновь кивнув в ответ, Руслан последовал за мужчиной в форме с нашивкой "Ларин". Этаж за этажом проходили они и вскоре пришли к двери кабинета. Без слов Смирнов указал на нее рукой и улыбнулся. Руслан постучал, ему открыл седой мужчина. Поэтому в последний раз глянув на Ларина, парень закрыл за собой дверь. Сев на предложенный стул, Руслан начал рассказывать как все было, стараясь вспомнить что-нибудь еще. - Хорошо, я выслушал тебя, - сказал мужчина, записывая каждое слово. - А что с ним будет? Ну, с тем таксистом. - Сядет. Статья 156 Уголовного кодекса Российской Федерации, так же могут и 133 накинуть. Судья может решить дать штраф, но поскольку ты так напуган, да и не гуманно просто заплатить за такое, то может и на год сесть... - прокомментировал мужчина с серьезным видом,- а то и на парочку годов побольше. - Хорошо, понял... - Будет суд. Приди, пожалуйста, со своими родителями. Они, кстати, знают об этом? - У меня только отец, - Руслан вспомнил вчерашний разговор, - я ему сообщил. Разговор с подполковником шел не так долго, как думал Крейзи. После некоторых формальностей, Тушенцов вышел из кабинета, тяжело вздыхая. Все прошло более-менее гладко. Сложно все-таки говорить о чем-то, что, кажется, медленно убивает тебя. Жизнь по-своему жестока с ним: сначала больница, а теперь это. Но всегда был Юлик. Грань между дружбой и чем-то большим уже стерлась, и теперь казалось, что Юлик всегда был рядом. Он всегда приходил, звонил, писал... Лицо его не хотело вылезать из памяти Руслана. Его прекрасные черты лица, они такие ровные, такие правильные. Одно только его имя заставляло почувствовать спокойствие.