* * *
В понедельник я вышла на работу в предвкушении. Теперь всё свободное время не занято поисками жилья и беготнёй по собеседованиям и на почту, у меня появилось своё местечко и нормальный письменный стол, так что выходные вышли плодотворными. Я накидала несколько схем, которые хотела предложить начальству. Главное — попасть вовремя и не растеряться. А ещё набраться терпения, потому что спешки и неуважения гоблины очень не любят. Следовало начинать с малого. — Работает сегодня она-бесполезная Флёр в отделе возобновления чар, — сообщил мне мой куратор по имени Дургорн. — Идёт пусть в пятый поворот, комнату шестнадцать. — Поняла распоряжение он-главный Дургорна она-бесполезная Флёр. Не быть чтобы она-бесполезной Флёр на выходных изучала маггловский банк. Взять можно полезное у магглов для пользы банку «Гринготтс». — Предлагает что она-подчинённая Флёр? — смягчился от небольшой лести Дургорн. — Есть должности у магглов. Написаны они-важные на табличках. Прочитает любой он-ничтожный, или он-подчинённый, или он-нижний по иерархии, или он-важный клиент. Стоят на столах таблички. Висят на дверях кабинетов. И есть золотые броши с именами. Они-ничтожные маги обращаться по имени могут и отличают он-нижний от он-главный. — Читать гоббледук не умеют они-ничтожные маги, — скривился Дургорн. — Можно двумя способами написать, для они-свои и для они-чужие, — ответила я. — Можно наложить чары, чтобы знание языка помогало. Читая, уважать будут все-клиенты. В том, что мою идею не «своруют» и не присвоят, я была уверена на сто процентов: гоблин просто не сможет солгать и извернуться на гоббледуке, чтобы так сделать. Тут было главным заинтересовать куратора, чтобы он передал им-выше. А у гоблинов, как я заметила, весьма важно имя, плохим тоном считается, когда имя не могут запомнить, и корень проблемы презрительного отношения к некоторым клиентам лежал именно в этом, как я заметила. Разные менталитеты. Нельзя вываливать сразу «суперулучшения всей вашей банковской системы, устаревшей на сотни лет», кто я, собственно, такая, чтобы меня слушать. Я даже не гоблин! Так что все «идеи» лучше подавать медленно, чтобы зарекомендовать себя с хорошей стороны. Я отправилась по коридорам в назначенную комнату. Плутать в банке можно долго, это лишь снаружи там красивое пафосное здание, внутри это почти пещера с прорубленными ходами. Не знаю, откуда она взялась в центре Лондона, может, она в другом измерении или как-то так, но в «Гринготтсе» всё уходило только под землю. Хорошо ещё, что многие комнаты, особенно для посетителей, были вполне современными, с высокими потолками, большими светлыми окнами, мебелью, но вот коридоры, особенно далее, были под размеры гоблинов, то есть узкими, а кое-где и низкими. Почти на ощупь я нашла дверь с надписью, обозначающей «шестнадцать». — Прибыла я-подчинённая Флёр по назначению он-главный Дургорн, — пояснила я первому встречному гоблину и обернулась на внезапный присвист и английскую речь. — Смотри, Билли, ничего себе, какую малышку сюда прислали! — это сказал полноватый и низкий мужчина. А рядом с ним я заметила того рыжего парня-гота, который пялился на меня, открыв рот. Кажется, я погорячилась, думая, что я первый человек, работающий у гоблинов. Как и с тем, что на работе я точно не встречусь с сексизмом.7. Йоркширский пудинг
27 сентября 2018 г. в 14:25
Про то, как жутко окончился Турнир магических школ, я узнала почти через неделю. А в тот день только услышала из коридора, как наши «батонки» обсуждали, что приз в тысячу галлеонов вручили Гарри Поттеру, а завтра утром, ещё до завтрака, карета улетит во Францию. За Гарри я порадовалась, но с каретой мне было не по пути. Непонятно, как потом ещё возвращаться, да и получалось, что увеличится срок пребывания с родителями, а это прибавляло шансы на провал. Так что следующим же утром после последнего этапа Турнира я попрощалась с сестрой и мамой и отправилась в Хогсмид, а оттуда — в Лондон. Было воскресенье, и я запланировала подыскать себе какое-нибудь жильё на время, чтобы в понедельник явиться в банк.
Мама Аполлин, кстати, дала мне восемьдесят галлеонов «на первое время», ещё до этого в своей сумке я нашла около двадцати золотых и пятидесяти серебряных монеток, так что, порыскав по магическому кварталу и прикинув цены, я рассчитала, что при экономии мне должно этого хватить на месяц или немного больше. Особенно если готовить самой, а не питаться по заведениям, так как только один обед обходился в среднем в полтора галлеона. Впрочем, пока нет своего угла, то и готовить негде.
Как выяснилось, со съёмом жилья всё было не так просто, хотя я нашла несколько объявлений в старых газетах в пабе «Дырявый котёл». Первым делом я столкнулась с тем, что у магов не было телефонов и требовалось отправлять сову с запросом. Сову требовалось или купить, или арендовать у почтовой службы. Одно отправление стоило четыре кната, а одна самая простая сова — двадцать галлеонов.
Как я выяснила, средний ценник аренды комнаты с правом пользоваться ванной и камином был восемь галлеонов в неделю. Отдельный домик или полная квартира были для меня пока неподъёмными — это от восьмидесяти галлеонов в месяц. Причём людям, которые сдавали жильё, требовалось подтверждение твоих доходов типа справки с работы, что она у тебя есть и ты сможешь платить, пока живёшь. А если нет работы, то в Британии практически невозможно снять приличное жильё. Но о таком я слышала ещё до того, как сюда попала.
В итоге я выяснила, что в этом самом «Дырявом котле» есть магическая гостиница с просто крохотулечными номерами, состоящими почти из одной кровати, и всеми удобствами в конце коридора. Стоимость номера составляла два галлеона в сутки. Зато бармен пообещал поспрашивать насчёт комнаты для меня у каких-то своих знакомых или клиентов и решить этот вопрос за неделю. При условии, что я найду работу, конечно.
Но работу я как раз таки нашла. Гоблины меня всё же взяли на свою «стажировку», как и пообещали в письме. Правда, как стажёру, то есть человеку, которого непонятно куда вообще деть и к какой работе приставить, мне полагалась зарплата всего шестьсот галлеонов. И это не в месяц, это в год, без налога. Зарплату в банке выдавали каждый второй понедельник, так что раз в две недели мне должны были платить по двадцать три галлеона. Чтобы жить в гостинице эти две недели, надо было заплатить двадцать восемь. Но я не роптала, так как на самом деле пока ничего и не делала: просто слонялась и «изучала отделы». Каждый день меня куда-нибудь отправляли «наблюдать», и я исследовала работу магического банка изнутри, что и как у них устроено, как считают проценты, как ведут бухгалтерию за всех волшебников, которые, как я поняла, почти не умеют считать. Иначе с чего бы все гоблины так удивлялись, когда я смогла сделать простейший расчёт процентов, да ещё и на гоблинском. Говорили внутри банка действительно почти только на этом языке, и, если судить по местоимению «она-бесполезная», мне требовалось ещё много времени, чтобы закрепиться и добиться уважения.
— Мисс Делакур, — окликнул меня бармен Том, когда в пятницу я вернулась с работы. — Кажется, я нашёл для вас неплохой вариант в Йоркшире. Меблированную комнату сдают всего за шесть галлеонов и пять сиклей в неделю и кормят завтраком.
— Но есть какой-то подвох? — уточнила я, посмотрев на задумчивое выражение лица бармена.
— Ну… дело в соседях и правилах распорядка, — пожал он плечами. — Это что-то вроде пансионата для престарелых волшебников, сейчас там освободилась пара комнат, и неизвестно, когда вас оттуда попросят. Соседи тихие и мирные, но, как я понимаю, у них режим, временным постояльцам нельзя водить… гостей, шуметь или являться слишком поздно. Дом святого Освальда в Аппер-Фледжли — довольно известное заведение, но и у них случаются свободные комнаты. Сама деревня полумагическая, соседствует с маггловским городком Олд-Байленд. Вам стоит пообщаться с хозяйкой, миссис Марпл. Она женщина своеобразная, но если вы ей понравитесь, то жильё у вас в кармане.
— Миссис Марпл? — переспросила я.
— Да, она ждёт вас в семь вечера, через час. Камин «дом Освальда».
— Спасибо, — улыбнулась я.
Конечно, не бог весть что — жить со старичками, но на пути к моей самостоятельности и с такой зарплатой выбирать не приходилось, тем более что с перемещениями у волшебников проблем нет и, по сути, было всё равно, в каком графстве снимать жильё; чем дальше от Лондона, тем всё чуть подешевле, а добираться пять секунд хоть откуда. Это не на автобусе или машине тащиться.
В общем-то, я не особо рассчитывала на помощь бармена Тома и сама тоже всю неделю шуршала. В «Дырявом котле» я тратила четыре галлеона в день, оплачивая проживание и питание, а это здорово било по карману. За прошедшие дни я сама отправила с дюжину писем по объявлениям о съёме комнат. Дважды мне приходили отказы: одна тётка не сдавала иностранцам, другая уже сдала своё жилище кому-то. Ещё трижды меня приглашали на «собеседование», и приходилось пользоваться платным камином в пабе. Пять кнатов за горсть специального порошка для перелёта. Вот только, видимо, из-за моей излишне привлекательной внешности мне отказала ещё молодящаяся хозяйка одной квартиры в Суррее. Был домик на три комнаты в Девоншире, но там против того, чтобы делить со мной жилплощадь, выступили две соседки, ещё незамужние девицы. В третьем доме — где-то в пригороде Лондона — я почти договорилась с хозяином, но его жена оказалась категорически не согласна, чтобы я у них снимала гостевую комнату за девять галлеонов в неделю. Да и мне, честно говоря, не слишком понравились сальные взгляды того толстячка. Так что пансионат для престарелых не самый худший вариант в моём случае. Правда, предстояло выдержать собеседование, и неизвестен срок проживания, но всё равно это лучше, чем в гостинице.
Для собеседования с миссис Марпл я решила одеться максимально скромно и туго заплела волосы в «корзинку». У волшебников и так не в моде что-то короткое и открытое, но в гардеробе Флёр все вещи были довольно светлыми. Что хотеть, если даже школьная форма небесно-голубая и в рюшах? После первых неудач на собеседованиях я освоила красящее заклинание и как раз для таких случаев отыскала глухое шерстяное платье с высоким воротом и длинными рукавами, которое превратила из красиво-синего в некрасиво-бурый. Дожила до того, чтобы не показывать, а прятать свою красоту. Я была в шаге от того, чтобы вдобавок приобрести какие-нибудь роговые очки с обычными стёклами. Ещё два-три отказа из-за слишком броской внешности, и я, наверное, так и сделаю. А то задрали эти презрительно оценивающие взгляды и шипение наподобие «Ваши поклонники явно вытопчут мне все гортензии под окнами». Как будто «красивая» синоним «шлюхи» или типа того.
Одно хорошо: на работе вообще никакого сексизма, гоблинам совершенно плевать, как я выгляжу, да и у них, как я понимаю, совсем другие каноны красоты. Для них люди, скорее всего, такие же страшные, как они для людей. На работе ко мне никто не приставал, не смотрел на грудь и не отпускал сальных шуточек и комплиментов. И это при довольно конкретном языке, в котором сложно оставаться деликатным.
Ровно без пяти семь я вышла в паб, заплатила за перелёт по камину и вышагнула в гостиной дома престарелых. Тут царил истинно английский классический стиль викторианской эпохи: много бархата, тёмная резная мебель, тяжёлые портьеры и какой-то еле уловимый запах переспелых груш и увядания. Меня встретила весьма колоритная хозяйка, настоящая «английская леди», как я себе их представляла по советским фильмам про Шерлока Холмса. Немного чопорная, но очень милая старушка с аккуратно подвитыми короткими седыми волосами, ниткой жемчуга на шее и в тёмно-зелёном платье с белоснежным кружевным воротничком. Она была элегантно скромна и безукоризненно вежлива. У миссис Марпл был цепкий взгляд голубых глаз и очень много морщин. Наверное, так могла выглядеть её тёзка — старушка-детектив из рассказов Агаты Кристи.
Именно во время собеседования с миссис Марпл я узнала о том, как печально завершился Турнир. Оказалось, что в Лабиринте при загадочных обстоятельствах погиб Седрик Диггори. Миссис Марпл была знакома с его семьёй и расспрашивала меня о том, как всё было. Я сказала, что ничего не знаю, так как не продержалась в лабиринте и десяти минут, а потом ушла и не возвращалась на чествования победителя из-за того, что перенервничала и устала.
— Вот как, милочка, — поджала губы миссис Марпл, и я подумала, что она устроила это собеседование только ради того, чтобы узнать сплетни или что-то вроде. — Очень жаль, очень. Амос Диггори вне себя от горя и обвиняет Гарри Поттера в случившемся. Мальчик как будто сказал, что Седрика убил Сама-знаешь-кто, но Министерство всё отрицает.
— Не думаю, что Гарри Поттер способен на какую-то подлость, мэм, — ответила я. — В отличие от меня, студентки чужой школы, Седрик Диггори с Гарри поддерживали дружеские отношения. А во время тура в озере этот мальчик, рискуя провалить этап, помог моей маленькой сестрёнке, которую поместили на дно озера. Мы были почти не знакомы, а он её спас.
— Что вы говорите, милочка?! — ахнула миссис Марпл. — В газетах о таком не писали.
— Гарри очень хороший и добрый, — горячо сказала я. — Я не знаю, что случилось в Лабиринте, но там было очень много жутких тварей. Устроители постарались. Знаете, я встретила там боггарта, который меня сильно напугал… так что привидеться могло всё что угодно, и это не значит, что Гарри врёт. Или тем более что он виноват в смерти Седрика Диггори.
— Это интересно, — покивала миссис Марпл. — Действительно, это мог быть необязательно сам… Сама-знаешь-кто. Бедный мальчик мог увидеть фантом, боггарта, иллюзию или даже подвергнуться подмене памяти. Седрика очень жаль…
— Да, мэм, мы мало общались, я плохо знала английский язык, но уверена, что он был хорошим.
— Что ж, милочка, — улыбнулась миссис Марпл, — полагаю, вы можете занять комнату три си в левом крыле. Завтрак у нас в семь тридцать. Камином можно пользоваться до семи тридцати вечера, после мы играем в бридж в гостиной и войти в дом можно лишь с крыльца, но до десяти пополудни. Водить гостей сюда нельзя, но у нас есть неплохой сад, где по выходным и днём гуляют постояльцы. Оплата шесть галлеонов и пять сиклей на неделю вперёд, гарантировать более недели проживания я не могу, но скажу, что сейчас свободны четыре комнаты, и я предупрежу, если останется только одна. Пользоваться камином можно, но летучий порох покупаете себе сами. Что ещё?.. Можно за отдельную плату договориться насчёт ужина, это будет стоить дополнительный галлеон в неделю, или готовить самой. Кажется, это всё.
— Спасибо, мэм, — поблагодарила я. — Тогда с вашего позволения я хотела бы всё оплатить и заселиться прямо сейчас.
Я решила, что за предстоящие выходные успею купить летучий порох, а Тому в «Дырявом котле» я оплатила проживание как раз до пятницы. Меня проводили на третий этаж в уютную комнатку почти в конце коридора. Тут даже были собственный балкончик и туалет. Удобная кровать уже с постельным бельём, комод, письменный стол, кресло-стул, несколько полок для книг, узкий платяной шкаф и радио. Мне сообщили, что можно сдавать стирку за три кната за фунт белья, в доме был эльф, и что ванная комната через две двери.
Я упала на кровать и испытала настоящее счастье: у меня есть нормальное жильё! К тому же, кроме справки о работе, многие домовладельцы просили рекомендации, которых у меня не было. Так что если хозяйка и выгонит меня, то дальше будет легче, если я уже где-то у кого-то жила.
Остаётся придумать, как мне закрепиться в банке, чтобы не сводить концы с концами, и будет совсем хорошо. Но для начала следует написать письмо Габриель, я обещала поделиться новостями, как только они появятся. Международная переписка у магов тоже есть, но не всю её отправляют совами.
В восемь вечера хозяйка позвала меня на ужин, чтобы познакомить с постояльцами, и я попробовала тот самый «йоркширский пудинг», о котором только слышала. После некоторых раздумий я решила, что даже если буду платить и отдельно за ужины, то это всё равно не превысит девяти галлеонов в неделю, с которыми я была готова расставаться.
Старички, кстати, оказались довольно милыми. Меня ненавязчиво расспрашивали о личной жизни, работе, чем живёт молодёжь и всё в таком духе. Всего в доме Освальда проживало с десяток старичков и старушек. Как я поняла, у них были ещё сиделки и санитары, но они в основном появлялись днём, а вечерами дежурил кто-то один.