Ни о чём

      Ни для кого не секрет, что Дазай иногда пытается покончить с собой. Попытки всегда не то, что заканчиваются неудачей — Осаму приходит домой невредимая, и я узнаю о её злоключениях только со слов самой самоубийцы.       А на этот раз она простудилась, ибо на дворе зима, и реки, как им положено, холодные.       Я взяла отпуск, чтобы ухаживать за девушкой до её выздоровления. Вроде бы в этом нет ничего сложного — готовить, давать лекарства вовремя, следить, чтобы Осаму снова не решила свести счёты с жизнью.       Однако была тут своя сложность — никто в Портовой Мафии не знает, что мы с Дазай «не просто подружки». Учитывая, что Дазай очень популярна среди мужчин, можно понять, что будет много желающих прийти навестить больную. Она сама уже согласилась, что наши отношение лучше держать в с секрете хотя бы первое время.       По началу не было ничего необычного. Дазай просто претворялась тяжело больной и несчастной, и все, естественно, верили. Стол был заставлен гостинцами, я еле успевала их составлять.        Я наблюдала, не вмешиваясь, и удивлялась тому, как Осаму бесстыже врала. Если захочет, обворожит любого. И так целый день. На столе и в холодильнике заканчивалось место, ваз стало не хватать через несколько часов, гостиная превращалась в цветочную галерею.       В свободное от «приёмов» время Дазай читала, уминая принесённые яблоки.       Когда книга закончилась, Осаму стала упрашивать меня сходить в книжный за новым томом.       — Ну пожалуйста, Чуя-чан! Я буду лежать, честно-честно!       -Ладно, но если пропадёт хоть одна таблетка, я отправлю тебя лечиться в больницу, — я согласилась. Осаму, конечно, та ещё чертовка, но после попыток суицида человека лучше не тревожить, даже если это Дазай.       Надев пальто, я вышла из дома. Удивительно, но нужного больной четвёртого тома нигде не было.       Чтобы купить книжку, я обошла большую часть магазинов в шаговой доступности. Шёл по-зимнему холодный дождь, поэтому прогулка оказалась не из приятных.       Подойдя ко входной двери, я увидела мужчину. Он высокий, с щетиной на лице. Представился как Ода Сакуноске. Дазай говорила о нем много раз, поэтому я впустила его в дом и зашла вместе с ним. Раз Осаму о нем так много болтает, она будет не против с ним повидаться.       Он удивил меня своим спокойствием и сдержанностью в манерах. Ухажёры Дазай обычно бывают помладше и вечно передо мной распинаются в попытках создать хорошее впечатление у подруги главной цели. Если бы они знали правду, то вряд ли были бы ко мне так любезны.       Развесив мокрые куртки, мы направились в гостиную. Дазай мы застали спящей. Как и надо было, ничего не наглоталась, лежала смирно.       — Как она? — спросил Ода, когда мы ушли на кухню и оставили больную отдыхать.       — Да нормально. Целый день страдает дурью, — ответила я, наливая чай. Мы оба замёрзли, да и угостить друга Дазай чем-то нужно было. — Надеюсь, завтра она придет в норму.       Ода разглядывал новую книгу, я тем временем принесла чай и достала первое попавшееся печенье. Когда живёшь в одном доме со сладкоежкой со стажем, плохих сладостей в шкафу просто не бывает.       — Дазай попросила? — Сакуноске, наконец, посмотрел на меня. Странно сидеть в своей кухне с человеком, которого знаешь только по рассказам сожительницы, особенно когда, чтобы посмотреть ему в глаза, приходится высоко поднимать голову.       — Да, она читает эту серию с начала недели, — призналась я. Своими мыслями насчёт Осаму я делиться не стала: не известно, насколько много Сакуноске знает о ней Однако он сам доказал, что такого же мнения о ситуации:       — Не думал, что Дазай понравится такая жизнерадостная литература.       — Согласна, — интересно, а сама самоубийца слышит, о чём они разговаривают, или и вправду уснула? — Будем ждать, пока она проснётся?       — Не уверен, что дождёмся, — Сакуноске пожал плечами. Я только что заметила, что он выглядел усталым. Наверное, работал целый день. — Дазай может и до утра проспать. Посмотрим на неё. Если ещё не проснулась, я оставлю вам это, — он протянул мне пакет с чем-то для Дазай, — и пойду до завтра.       — Хорошо, спасибо, — я приняла гостинец, и мы вместе направились к больной.       Вроде больная не подавала признаков активности, но не успели мы сделать такие выводы, как вдруг она открыла глаза.       — Одасаку! — Дазай вскочила с дивана и кинулась с криком на гостя, вцепившись в него руками и ногами, прижимаясь к его груди. — Ты всё-таки успел закончить дела и пришёл!       Мне оставалось только наблюдать. А ведь Осаму была в домашней футболке и при том без лифчика и шортов, но им обоим, кажется, не было до этого никакого дела.       — Хватит, не нужно так напрягаться, ты же болеешь, — Ода уложил Дазай обратно, как только та ослабила хватку, на что последняя обиженно надула губки.       — Кстати говоря, поставь градусник, — напомнила я, подавая его Осаму.       37.2. Вот, что мы увидели.       — Завтра ты снова остаёшься дома, и это не обсуждается, — подытожила я.       — Мне пора, — сказал Ода, посмотрев на настенные часы.       Я пошла проводить его до входной двери. Было девять вечера. Это совсем не поздно. Да и какой мафиози испугается ночной прогулки?       Наверное, он отложил свои дела ради встречи с Дазай, — догадалась я. А он хороший друг.       — Только не подумай ни о чём плохом, — вдруг сказал Сакуноске уже на выходе. — Мы с Дазай друзья, не больше.       — Так она рассказала… ну, о нас?       — Давно, она долго не решалась поговорить с тобой наедине.       А дальше обычное прощание, и мы с Дазай снова остались дома, как обычно, вдвоём.       Я ушла готовить ужин. Зайдя в кухню, я заметила, что гостинец пропал со стола. Прошло немного времени, и привычное одиночество начало угнетать, будто Ода за те пять минут стал чем-то неотъемлемым, а потом ушёл. Пришлось включить радио и слушать непонятно что, лишь бы играло.       Неожиданно я почувствовала на талии знакомые холодные руки.       — Опять наелась зефира и орехов? — спросила я. Футболка Осаму насквозь пропахла сладким. Как Дазай умудряется так есть, неизвестно, но факт оставался фактом.       — Ещё хочу. Почему Одасаку всегда приносит самого вкусного так мало? — заныла девушка.       — Потому что знает, что у тебя нет тормозов, — усмехнулась я. Очевидно же.       — Какая же ты зануда, — затянула Дазай. — А у тебя котлетки подгорают.       — А нечего меня отвлекать, — я принялась судорожно их переворачивать. — И вообще, лежи давай.       Осаму, напоследок ущипнув меня, направилась в комнату. Несносная, даже когда больная.       Закончив готовку, я вернулась в гостиную, чтобы в очередной раз проверить Дазай. Спит. Увидев эту картину, я сама почувствовала усталость. Оно и понятно — целый день на ногах.       Аккуратно, чтобы не разбудить соседку, я легла рядом. И тут же крепкая хватка и насмешливый шёпот над ухом: — Вот теперь ты от меня никуда не денешься.       — Я и не собиралась.       Однако следующие действия Дазай стали неожиданностью. Забинтованные ручонки добрались до груди, до ключиц, до бёдер. Как бы сейчас не застонать — я слишком хорошо знаю, что может последовать за такой оплошностью.       Вложив в свои движения все оставшиеся силы, я перевернулась и оказалась над Дазай.       — И кто теперь главный, извращенка ты моя?       Пришла моя очередь ухмыляться, Дазай заинтригованно изогнула бровь.       И вдруг…       — Вижу, вы, девочки, очень хорошие подружки, — максимально невинно улыбнулся Мори, наблюдая за сложившейся ситуацией. После он развернулся и пошёл к выходу. У босса же есть ключи от всех помещений Главного штаба, даже квартир. — Осмотрю тебя утром, Дазай-чан. Извините, что помешал.