Всё, что имеет какую-либо ценность, приходит через боль

Нечем дышать. Я принимаю из рук официанта бокал с шампанским, и делаю большой глоток, осушая его разом. Алкоголь не действует на меня так, как раньше, но легкую хмель я все-таки ощущаю и даже позволяю себе чуть-чуть расслабится. Не выкинет ли эта семейка что-то чудное на глазах у всего города, конечно, если они не превратят всех гостей в закуску. - Хезер? Услышав свое имя, я оборачиваюсь. Передо мной стоит Елена, облаченная в бальное платье, без, к моему удивлению, своих верных спутников. Её взгляд противоречивый: я вижу в нем страх и волнение за меня, омраченный чередой вопросов, которые она так сильно хочет мне задать. - Ты хочешь поговорить, Елена, - констатирую я, выдыхая. – Нам обязательно делать это здесь? - я обвожу взглядом гостей, понимая, что разговор, вероятнее всего, закончится перепалкой. Гилберт поджимает губы. Её взгляд скользит по убранству дома, в отчаянных поисках найти сокровенный уголок, для наших девчачьих секретов. Я понимаю её любопытство, она хочет обуздать его, и снова засунуть свой милый носик в абсолютно не свое дело, нарушив наши частные границы. Я разворачиваюсь, собираясь уйти. Это мне задают вопросы, а значит, что это мне решать, отвечать ли на них вообще, а также где и когда это делать. Елена хватает меня за руку, чуть выше локтя, останавливая, и я снова оборачиваюсь, выгибаю бровь и смотрю вопросительным взглядом на её руку, что крепко сжимает мою. - Отпусти меня, Елена. Этим ты ничего не добьешься. В её теплых глазах тлеет последние остатки уважения ко мне. Она хмурит брови, сжимает губы и сжимает руку, еще сильнее, демонстрируя в этом жесте всю свою неприязнь ко мне, которую я, наверное, заслужила. Но заслужила ли я? Я оказалась нелепостью втянута во весь этот водоворот, что затянул меня, меня лишили жизни, просто так, ради забавы, чтобы передать послание. Меня раз за разом лишали всего, что я люблю и что принадлежит мне, и мне вовсе не хочется больше ничего чувствовать. Выключатель. Я выдыхаю, вспомнив фрагмент разговора с братом, наконец, отыскав решение всех моих проблем. Внезапно, все вокруг перестает существовать, кроме моей решимости воспользоваться единственным шансом, который, наконец, сможет уберечь меня. Невозможно причинить боль тому, кто ничего не чувствует. - Хезер! Елена зовет меня, когда я закрываю глаза. В мыслях я материализую рубильник и, с легкостью, отпускаю его до точки «выкл.». Все закончено. Облегчение обволакивает меня теплой материей, наполняя желанием веселится, наполняя ощущение свободы, от всего, но в первую очередь от самой себя. - Хезер, что ты сделала? Елена разжимает мою руку, делает шаг ближе, и кладет ладони на плечи, встряхивая меня, как тряпичную куклу. Я открываю глаза, смахивая руки Гилберт со своих, и, прищурившись, кривлю губы в ухмылке, насмехаясь над её жалостью. - Я сделала себе самое большое одолжение. Понимание, вдруг свалившиеся на неё тяжелым камнем, накрывает Елену мгновенно. Она отступает, оглядывает, ища глазами своих верных подручных, которые готовы в любой момент бросится на её защиту и я, наблюдая за этим жалким зрелищем, издаю смешок. Делаю шаг к ней навстречу, провожу пальцами по её щеке и заправляю прядь её волос за ухо, наклоняясь к нему, опаляя горячим дыханием, заставляя Гилберт замереть и даже не дышать. - Сегодня - Елена, ты не та, кто меня интересует. Я ухожу. Мне хочется веселится, мне хочется нарушать правил, мне хочется крови. Я замираю, зло сверкнув глазами, и разворачиваюсь, вокруг своей оси, в поисках жертвы на сегодня. Мне хочется поиграть, хочется испытать азарт, когда я буду делать, что иду на крючке у какого-то местного ловеласа, и я хочу ощутить, как страх осквернит его кровь, когда она будет течь по моим губам. Замечаю в толпе людей незнакомого парня. Он выглядит слишком взросло для студента, но, не на столько, чтобы записывать в мои отцы. Это была та самая золотая середина. Я облизываю губы, как хищник, и обмениваю пустой стакан на полный у официанта, что виртуозно проскальзывает рядом очень вовремя. Парень, замечая мой взгляд, поворачивается, он улыбается мне и я, пользуясь его вниманием, скольжу кончиком языка по краю бокала, отчего тот ослабляет бабочку на своей шее, выдыхает, и пьет свою порцию алкоголя, позволяя вовлечь своему собеседнику обратно в разговор, чтобы только не смотреть на меня. Но взгляд то и дело возвращается, и я смеюсь, откинув шею назад. - Так – так, что тут у нас? Перед моим лицом, закрывая обзор, появляется Клаус. Выглядит он как всегда безукоризненно: легкая щетина, озорной взгляд и неизменное высокомерие. Он широко улыбается, продолжая свои персональные кошки-мышки со мной, но его улыбка тускнеет, стоит ему заглянуть в мои кристально пустые глаза. Он глухо рычит, хватает меня за подбородок, не боясь, что мы привлечем к себе внимание, и вертит мою голову из стороны в сторону. - Что ты наделала? - Лишила тебя возможности играть со мной. Прости, Клаус. Майклсон в смятении. Мой своенравный поступок, очевидно, выводит его из привычного равновесия, заставляя усомниться в собственном могуществе. Он хотел свести меня с ума, уничтожить меня, но я не принадлежу Клаусу, я сама могу решать, что делать со своей жизнью. И я сделала. - Глупая, глупая, Хезер, - причитает он, беря себя в руки, сохраняя контроль над эмоциями. – Когда ты вернешь чувства, а я заставлю тебя это сделать, ты будешь ненавидеть себя за все, что натворишь. И я буду смотреть, так будет даже веселее. Качаю головой, сжимая губы. Клаус действует мне на нервы и это, совершенно точно, мне не нравится. - Оставь девушку, Ник, где твои манеры? Я вытягиваю голову чуть в сторону, чтобы посмотреть на парня за спиной у Майклсона. Молодой, красивый, величественный со спутанными карамельными волосами и ангельскими чертами лица, которые, хоть и притягивают, но не сулят ничего доброго. Клаус, скриви губы, оборачивается. По его раздражительности, я чувствую – он знает, кому принадлежит этот голос еще до того, как оборачивается, но все-таки делает это. - Кол. - Не представишь нас, Клаус? – я встреваю, подходя ближе, чтобы лучше видеть парня. Раньше, я бы наверняка стала сторониться его, раньше, но не сейчас. - Мой брат уже уходит, - зло, выделяя слова, произносит Никлаус, таким тоном, что он не оставляет парню выбора, но тот, к моему удивлению, только широко улыбается. – Так ведь, Кол? - Вообще-то нет, парирует Кол и брезгливо обойди Клауса, подходит ко мне, наклоняется, берет мою руку в свою, и целует ладонь. – Кол Майклсон – к вашим услугам. - Просто Хезер, - представляюсь я, улыбаясь. – Я уверена, Кол, мы приятно проведем время. Я беру под руку Кола, даже не взглянув на Клауса, и позволяю ему увести себя с это скучного мероприятия.