Всё, что имеет какую-либо ценность, приходит через боль

Мысли путаются. Я кусаю себя за губу и продолжаю лежать, не открывая глаз. Прислушиваюсь к каждому звуку, пытаясь сосредоточить своё внимание на чем угодно, только не на омерзительном липком чувстве собственной ничтожности, подтолкнувшей меня на поступок, о котором я буду жалеть до конца своей жизни. Я слышу, как проезжает автомобиль, шурша шинами о мокрый асфальт; слышу звук телевизора, работающий в доме напротив; слышу мирное сопение своей матери, которая вернулась слишком поздно, и уснула в гостиной, но, к несчастью, я так же слышу ровное дыхание рядом со мной и чувствую тепло человеческого (не совсем) тела. - Можешь открывать глаза, я знаю, что ты не спишь. Приоткрываю один глаз, а затем второй и поворачиваю голову на один бок, чтобы посмотреть на гибрида. Он лежит рядом, закинув руки за голову, сверкая безупречным оголенным торсом, не скрытым от меня черным покрывалом, такой идеальный и спокойный. - Почему ты не ушел? Я приподнимаюсь на локте, чтобы видеть эмоции на лице гибрида, и тут же натыкаюсь взглядом на его ухмылку. Он понимает, что на самом деле я не ожидала его видеть здесь на утро и, если быть честной перед самой собой, даже надеялась, что он уйдет до того, как я проснусь. Это бы избавило меня от нелепой беседы с утра, и я бы смогла сослать секс с первородным на разыгравшееся бурное воображение. - Хотел посмотреть, как ты будешь ненавидеть себя с утра за секс со мной. Он смеется, наконец, открыв глаза. Два бездонных омута зелено-голубых глаз могли быть притягательны, но черти, что устроили там танец на костях его жертв не то что отталкивают, они заставляют бежать прочь. Я не успеваю ответить чем-то ядовитым и колким, что первородный, вне всяких сомнений, заслужил, как начинает звенеть мой телефон. Чертыхаюсь, бросаю беглый взгляд в сторону прикроватной тумбочки на электронные часы, не понимая, кому понадобилось звонить в семь утра, и тянусь за телефоном, спрятанным под подушку. Клаус выворачивается, отчего я падаю на его подушку, и тянет свою руку к моему мобильному, принимая звонок, хищно сверкнув глазами. - Телефон Хезер. Поднимаюсь, тянусь рукой к своему телефону, но Клаус перехватывает мою ладонь, чуть сжав и откидывает назад, а сам встает с кровати. На том конце провода была тишина: я не знаю, узнал ли звонивший голос Клауса, или просто решил, что ошибся номером. - Клаус? – неуверенный голос Елены слышится из динамика. Я знаю, Гилберт очень хочет ошибиться, когда выдыхает имя первородного с нескрываемым страхом и отвращением. - Дорогая Елена, - растягивает Майклсон, гипнотизируя меня взглядом. – Чем могу помочь? Первородный смотрит на меня явно насмехаясь над моим скудным положением. Он знает, что после его выходки, меня завалят вопросами и упреками о связи с этим засранцем. - Отдай мне мой телефон, Клаус. - Что ты с ней сделал? – зло спрашивает Елена, беспокоясь за меня. Под ложечкой немного засосало от чувства вины – я явно не заслуживаю её беспокойства. Клаус хрипло смеется. Он откидывает голову назад, забавляясь от этой ситуации, и я хочу ударить его по лицу. Я быстрым шагом подхожу к нему, вырывай свой телефон и скидываю вызов, чтобы он не успел сказать еще что-то. Телефон в моей руке снова звенит. Елена. Не сомневаюсь. Внутри меня поднимается мощная волна раздражительности и я, чтобы хоть как найти ей выход, разбиваю телефон об пол, швыряя его с такой силой, что он отскакивает в противоположную стену. - Зачем ты уничтожаешь мою жизнь? - Я буду делать так до тех пор – пока мне не надоест. Меня будто обдает холодной волной. Вся моя напускная уверенность в себе рушится под натиском его авторитета. Я понимаю, что пока он жив, я никогда не буду в полной безопасности, я никогда не буду свободна от его маниакальной зависимости убить во мне все, заставить меня себя ненавидеть, заставить меня быть той, кого я никогда не приму, как он сам. Клаус смотрит на меня снизу-вверх, удовлетворенно хмыкая. Я вижу, что он доволен тем эффектом, который произвел. - Я вчера заходил не за тем, чтобы ты на меня набросилась, - он подходит к своим джинсам, что валяются на полу, куда я их отправила, когда скинула их с него, ловко поднимает их и достает из кармана два конверта с фамильной печатью. - Приглашение на бал. - Приглашение на бал? - В честь воссоединения моей семьи, - объясняет гибрид и садится на кровать, чтобы натянуть на себя джинсы. – Майклсонов. Я кидаю приглашение прямо в лицо гибриду. Свожу брови на переносице, сурово уставившись на первородного, и крепко сжимаю губы, стараясь не потерять контроль над своими эмоциями. - Ты действительно думаешь, что я приду? - Думаю да. Он поднимается, чтобы поднять свою рубашку, и, вместе с ней снова поднимает приглашения. Подходит ко мне, вплотную, на что я только скрещиваю руки на груди, и смачно целует меня в губы, заявляя свои полные права на меня. Я не успеваю оттолкнуть его, как он рассеивается в воздухе, позорно сбегая через открытое окно, и оставляя в моих руках два приглашения. Когда дуновение ветра касается моей кожи, вместе с эти открывается дверь в мою комнату и оттуда показывается сонная и уставшая мама. Я оборачиваюсь на неё, не подумав о том, что нужно спрятать конверты, и она тот час замечает их в моих руках. - Что это у тебя? - Где? – я делаю вид, что не понимаю, потому что точно знаю, что мама захочет пойти на этот бал. Она указывает взглядом на дорогие карточки у меня в руках, и я в мыслях чертыхаюсь. – Ах это, было на пороге, я еще не успела открыть. Мама подходит ко мне и забирает из рук конверт, сразу принимаясь открывать карточку со своим именем и возвращая мой. Она закусывает губу и вид у неё такой, словно её три, и она получила долгожданный подарок от Санты Клауса. - Приглашение на бал семьи Майклсонов. - Нам ведь не обязательно идти, - я делаю попытку увильнуть, заламывая пальцы на правой руке от волнения. - Проведем лучше вечер вдвоем. Мама поднимает на меня взгляд и смотрит так, словно я сморозила какую-то глупость. Ну, конечно. Я была уверена, что она пойдет туда, прихватив в охапку меня с собой, но я бы и не позволила ей пойти одной, прямо в логово к вампирам. Вампиры. Точно. Пока мама переворачивает карточку, читая правила дресс- кода, я любознательно разглядываю её. Интересно, а принимает ли она вербену? И в какой круг Ада я попаду, если применю на ней внушение. Но ведь это ради её блага, чтобы ей было лучше, это ведь ничего страшного? Но если не сработает? Если она на вербене и рассекретит меня? Выхода не было. Мне придется быть на этом чертовом балу.