Невероятные приключения Рюдзи Курода.

— У тебя отличное чувство юмора, если ты думаешь, что... — Рюдзи не закончил фразу в связи с отсутствием нижней челюсти. — Мне надоело твоё растягивание времени. Будто сижу на театральном представлении, на которое опаздывает главный актёр. Хотя в твоём случае, скорее главный шут. Секунды, они будто тянулись вечность. Oberster Richter вот так просто взял и оторвал ему челюсть. Но он же верховный бог смерти, а он, он просто сгусток человеческих желаний. — Я вижу по твои глазам, о чём ты думаешь. Но ты недооцениваешь могущество, человеческих желаний. Люди сотворяли себе богов на протяжении всех времён. Они породили всех, тебя в том числе. Хотя с тобой ситуация интересная, ведь ты породил сам себя, ведь будучи человеком, ты мечтал о божественной силе. Ты уникальный случай. Как нарцисс с длинным хером, который смог трахнуть самого себя. Курода восстановил челюсть. Негоже ведь сражаться, при этом не болтая в процессе. Не канонично это как то. Казалось, битва бесконечна. Не смотря на то, что Курода атаковал со всей силой и яростью, разрубал планеты, на Oberster Richter оставались лишь глубокие, но не смертельные порезы. Перед тем как нанести очередной удар, его резко остановили слова Oberster Richter. — Это всё бессмысленно. Рано или поздно, но ты проиграешь. Предлагаю сделку. Сдайся, и я позволю жить тебе с твоими Моге-ко и Карин спокойно, до конца времён. Как по мне, сделка выгодная. Ты ведь сам устал от своей должности. — Говоришь о том, что я проиграю, но сделку предлагаешь именно ты. Забавно, — Рюдзи создал в своей левой руке небольшую модель Земли. — И что же это должно означать? — Рюдзи сжал руки, планета тут же была уничтожена. Как в его руке, так и в жизни. — Не утруждайся сделками, я только что убил их обоих. Лучше они умрут от моих рук, чем продолжат жить в качестве твоих марионеток. А теперь давай повеселимся. Сдерживаться нет причин. Курода одним взмахом нагинаты рассёк само пространство и время, открывая дыру в ничто. — Когда на старых тронах, усядутся пять повешенных королей, когда сама суть жизни потеряет смысл. Тогда пробудится воплощение очищения, что собирала скверну и страхи миров. Воплоти кошмары всего сущего, Магатсу Изанаги. Всё вокруг погрузилось во мрак, кожа с лица Рюдзи начала слезать и пениться кислотно-зелёной жижей. Из теней начали вылезать отвратительные твари, нечто с изломанным телом, у которого вместо глаз были две огромные пасти, усеянные сотней зубов, нечто напоминающее собак с человеческими лицами, на которых застыли гримасы отчаяния и ужаса, разбухшие от гноя трупы, и твари, которых невозможно описать ни на одном известном языке разумных существ. Oberster Richter был парализован от ужаса, ему хотелось выдрать себе глаза, лишь бы не видеть всего этого, но он не мог. Он не мог пошевелить ни единым мускулом, даже моргать не мог. Скрежещущий, низкий голос, будто собравший в себя все голоса в мире, то ли прошептал, то ли прокричал: "Ich hoffe du hast keine albträume". Время будто растворилось, тело Oberster Richter раздирали отвратительные твари, хотя нет, они раздирали саму реальность. Самый страшный кошмар всего живого, конец всего. Молодой парень сидел на своём стуле, он думал. Он хотел рисовать, но не знал, что. Он начал заниматься всякой всячиной, затем отходил прилечь и попялиться в потолок. Но вот оно, вдохновение! Он начал рисовать, как в зад ужаленный. Плавные линии начинали вырисовываться в строгую фигуру в длинном пальто, с фетровой шляпой. Парню показался этот образ знакомым, надо было дать ему имя. — Наверное имя будет на Р, а фамилия на К. Ричард Койдар? Хотя нет. Рихтер Койтцварт? Не. Ладно, ещё завтра подумаю, хотя этот образ кажется мне знакомым, будто на себя смотрю. О придумал! Рюдзи Курода! Конец.