***
Лексус быстро складывал все свои вещи в небольшой черный чемодан под аккомпанемент, издаваемый Фридом, который зачитывал все главные пункты данной поездки. Дреер был немного взбешен тем, что друг заявился к нему домой в полчетвертого утра, и вытащил из теплой кровати. Он смотрел на Миру, которая спала на серых простынях, и хотел оказаться там же, но размеренный голос друга не давал этого сделать. Еще пришлось в срочном порядке будить Хартфелию. Это будет еще та поездка. Он толком не успел забронировать нужные номера в отеле, с трудом вырвал два билета на самолет до Нью-Йорка в бизнес-классе, так как все авиалинии были переполнены, так и еще предстояло пять дней находиться в обществе блондинки, мысли о которой вызывали спазмы где-то в районе поясницы. — О чем задумался? — Фрид прервал череду его мыслей, заметив, что он уж очень сильно погрузился в них. — Ты уже вроде собрал чемодан, так чего завис над ним? — Пошли на кухню. Мира спит. Они вышли из спальни, и Лексус аккуратно прикрыл белую дверь, чтобы не разбудить девушку. Оказавшись на кухне, он сразу же включил кофе-машину. Черные глянцевые шкафчики на кухне блестели. Серые столешницы были начищены до блеска. Горничная постаралась с уборкой. Но ему было плевать на чистоту в доме. Обычно он вообще не заострял на этом внимания и мог зарастать мусором и пылью, пока в его квартиру не приезжала Мира, которая просто терпеть не могла мусор. Поэтому он часто пользовался услугами клининговой компании, оставляя немало денег на их счету. Машина пропищала, и он сфокусировался на кофе и предстоящем перелете. Фрид же внимательно смотрел за всеми манипуляциями друга, и все пытался корректно сформулировать свой вопрос, чтобы не разозлить и не ввести в ступор. Это было трудно. Лексус был слишком непредсказуем и слишком горяч в своих поступках. Надо было делать все осторожно. — Кофе будешь? — Дреер спросил у друга, когда уже сам выпил больше половины чашки. Он попросту забыл, что он здесь, и что вообще надо быть вежливым. — Нет, я здесь не для этого. У меня у самого самолет через шесть часов: надо срочно лететь в Лондон, чтобы уладить все дела. — Хорошо. Я надеюсь, ты справишься с этой ситуацией? — Ты во мне сомневаешься? — Джастин надменно фыркнул, отворачиваясь к окну. Атмосфера в квартире Лексуса его раздражала, а интерьер и того больше. Сейчас. — Зачем ты берешь Хартфелию с собой? — Не сомневаюсь. — Блондин намеренно пропустил вопрос о личном помощнике мимо ушей. — Ты когда планируешь вернуться? — Через две недели. После Лондона лечу в Барселону. Надо разобраться со всеми делами, чтобы больше не срываться никуда ближайший месяц. — Джастин стал злиться. Впервые такое чувство в нем пробудилось, когда ему было семнадцать и кто-то посмел оскорбить его лучшие чувства, и вот, спустя столько лет, это чувство проснулось вновь. Столько лет ему удавалась не поддаваться соблазнам, которые могли заставить ощутить гнев и ярость, а теперь его лучший друг пробуждает в нем это все. Как он дошел до этого? Что так долго оседало в глубине его души, чтобы разозлиться на человека, который был рядом чуть ли ни с самого детства? — Так зачем ты везешь с собой Хартфелию? — Он повторил вопрос. Лексус, как стоял к нему спиной, попивая кофе, так и остался. Не повернулся, не шелохнулся. Это было ожидаемо. Фрид терпеливо ждал. Дреер не видел смысла придумывать что-то, все и так было очевидно и вполне предсказуемо. Затруднение было лишь в том, что Лексус и сам не знал ответа на этот вопрос. Конечно, он врал. Все он прекрасно знал и осознавал зачем! Принимал и понимал, для чего он все это делает, только признаваться не хотел. Не хотел, чтобы всегда все понимающий Фрид услышал правду. Не хотел. Потому, что тот будет не в восторге. Заручившись аргументами и совестью, он будет пытаться переубедить его. Будет стараться вдолбить в его голову очевидные вещи, но блондин этого не хотел. Поэтому продолжал стоять и молчать, словно истукан. Но что-то ответить надо было. Он не отцепится. Лексуса бесила эта черта в друге, но иногда он этому безумно радовался. — Зачем задавать вопросы, на которые знаешь ответы? — Повисла тишина, которая оглушала, словно после взрыва. Теперь пришла очередь ждать Дреера. Одно он знал точно, сегодня он решил свернуть на другую дорогу. И, возможно, в ближайшие пару месяцев ему не будет так же скучно, как последние десять лет жизни. — Что ты хочешь себе этим доказать? Бикслоу мне рассказал о вчерашнем. — Ну, а как могло быть иначе? — Тебе просто надо смириться, что Люси отличается от других, вот и все. Что у нее немного специфический характер и принять то, что она не разделит с тобой одно ложе. — Фрид уставился на спину друга, и тот спустя минуту все-таки повернулся. — Прекрати. — Просто предупреждение. Совет. И не более того. Только Лексус воспринял это, как указку. Будто приказ. Он повернулся и пронзил своими синими глазами Джастина. — У тебя есть Мира. Не надо распыляться. — Во-первых, я сам не собираюсь делить ложе с этой идиоткой, которая возомнила о себе невесть что! Во-вторых, ты не смеешь мне указывать! В-третьих, тебя не должны касаться мои отношения с Мирой! — В-четвертых, ты заигрался, друг мой! – Джастин вскочил с места и сам повысил голос. — Что ты хочешь доказать? И кому? Даже, если ты осадишь Хартфелию и покажешь, что она для тебя ничем не привлекательна!Она просто зазнавшаяся особа, которая любит задирать нос и смотреть на всех с превосходством, то ты не удивишь ее и не увидишь ее слез, которых так жаждешь. Она просто ухмыльнется, развернется и уйдет, чем разозлит тебя сильнее, свернув все шестеренки в голове. Ты сам попадешь в свою ловушку! Ты сам обозначишь себя проигравшим. Она не поддастся. И именно это будет разъедать тебя изнутри, и ты будешь, словно умалишенный, бежать за ней хвостом, чтобы доказать обратное. И даже, если тебе удастся сделать то, что ты задумал, то после эйфории победы ты будешь опустошен до дна, и твоя жизнь превратиться в еще более черно-белое пятно. Мира тебя любит, не надо делать ей больно. — Фрид вдруг осекся, а блондин, словно хищник, зацепился за это и прожигал его взглядом. Только этого не хватало! Они долго не будут разговаривать после этого. — Какой ты наивный. Значит, так! Ты больше не суешь свой нос в мою жизнь, — спокойным голосом приказал мужчина, давая понять, что шутки кончились и начинается совершенно другой этап. — А если ты так сильно переживаешь за Миру, то можешь забрать ее себе. — Что?! — Джастин был шоке. Такого он вообще не ожидал. Лексус хотел избавиться от девушки, с которой был пять лет в отношениях, словно от ненужного котенка. — Ты все слышал. А теперь мне пора. Лексус поставил на стол кружку с недопитым кофе и направился в спальню, чтобы переодеться. Такого он даже предположить не мог. Что он только что наговорил? Неужели, будучи настолько одержимым своей идеей, он разрушит свою спокойную стабильность и окунется в новые проблемы с головой. Сойдет с протоптанной тропинки, которую до него так тщательно вытаптывали, и пойдет посреди поля, чтобы создать новую. Он потерялся в собственных желаниях, которые определяли его дальнейшую жизнь. Он злился в первую очередь на себя, но под горячую руку попадали все вокруг. Надев темно-синие джинсы и защелкнув пряжку ремня, Лексус немного очнулся от водоворота мыслей в своей голове и смог расставить приоритеты. Да, ему настолько наскучила размеренная и такая идеальная стабильность, что он чуть не утонул в своем сером мирке, а внезапно появившаяся Хартфелия добавила ярких красок. Он знал точно лишь одно – она не его типаж. Птица не его полета. С ней было бы неплохо поиграть, разбавить свою скучную жизнь и двигаться дальше. Это как отпуск в конце года, чтобы отдохнуть и набраться сил перед следующим годом, который будет еще тяжелее. Только вот месяца ему будет однозначно мало. Мужчина смотрел на свое отражение, пока застегивал пуговицы на белой рубашке и закатывал рукава до локтя. Идея! Все промелькнуло с такой скоростью в мозгах, что он с трудом устоял на ногах от легкого покалывания во всем теле. Да, Хартфелия не так проста, как он думал изначально. Но это лишь прибавляло интриги. Окрыленный своими мыслями, он защелкнул браслет дорогих часов на запястье и взял телефон в руки. Лексус посмотрел на спящую девушку и вышел из спальни, прихватив чемодан. Он не поцеловал ее в висок, не зарылся руками в ее волосы прежде, чем покинуть квартиру, как было до этого. Он принял решение, и хотел в кое-то веке сделать то, что он желал сам, а не то, что от него ждали другие. Дверь захлопнулась быстро и громко. Фрид продолжал сидеть у окна и смотрел на то, как его лучший друг садится за руль своего любимого автомобиля. Сегодня утро началось очень тяжело. Даже слишком, он не ожидал этого. Гонимый чувством вины, он поднялся со стула и пошел к спальне. Приоткрыв белую дверь, заглянул внутрь. Мира лежала на подушках, облаченных в серое постельное белье. Он был уверен, что оно безумно приятно на ощупь. В руках был телефон, и она наверняка листала ленту в Instagram. Ее глаза немного безучастно смотрели в дисплей, будто ей было пофигу на новости мира моды, но в них определенно был огонек. Это удивило, и он открыл рот, чтобы задать интересующий его вопрос: — Ты все слышала? — Он знал. Был уверен в этом на все сто процентов. Заметил, что она уже не спала, когда он, приехав, только зашел в эту комнату. — Каждое словно, — она посмотрела на него с небольшой ухмылкой. — Ты переживаешь? — Ты же знаешь. — Не нужно, все в порядке. Я сама этого хотела, и сама пыталась найти способ избавиться от этого бремени. Все сложилось, как нельзя лучше. — Ты в этом уверена? — Фрид был обеспокоен. — Все-таки столько лет… — Не стоит жалеть о том, что прошло. Не стоит даже мимолетно сожалеть о потерянном времени и потерянном человеке. Ведь в тот промежуток времени и мне, и ему было хорошо, но это прошло и пришло время двигаться дальше. Я не сожалею и не горюю, за последний год это лучшая новость. И, поверь, я счастлива. — Мира улыбнулась своей самой искренней улыбкой. Откинула телефон и растянулась на кровати, потягиваясь и растягивая каждую мышцу в теле. — Я верю. Джастин не был опечален. Он был рад за них, раз, в конечном счете, все получилось именно так. Ведь оба не будут горевать, и быстро начнут двигаться в другом направлении. Это действительно было лучшим событием за последний год. Еще раз улыбнувшись, он развернулся и так же спешно покинул квартиру друга, чтобы быстрее оказаться на улице и вдохнуть свежий утренний воздух майского дня.***
На регистрации пассажиров Лексус никак не мог найти личного помощника. На звонки она не отвечала, а сил перезванивать по сто раз у него не было, как, собственно, и нервов на это. Он лишь рассчитывал, что блондиночка не опоздает на рейс. Поднимаясь по трапу в салон самолета, он уже матерился. Про себя, но все же. Самолет взлетит через двадцать минут, а Люси все еще не было. На этот раз телефон оказался вне зоны доступа. Он прошел в салон первого класса и сел на свое место. Он любил эту компанию за то, что в первом классе находилось мало кресел. По одному с каждой стороны, и каждые два повернуты к друг другу. Напротив должна сидеть блондинка, но ее не было. Пятнадцать минут. Лексус уже бушевал не шутку, а в телефоне туда-сюда пролистывал телефонную книгу. Он постарался успокоиться, и, откинувшись в просторном коричневом кресле, Лексус закрыл глаза. После того, как утром к нему заявился друг и устроил разбор полетов, его день, мягко говоря, не задался. В голове был словно огромный вакуум, который поглощал все лишние звуки. Но при этом, там так же выстраивались просто огромные цепочки событий, которые он сам умело расставлял с учетом своих личных предпочтений и уверенности, что он не победим. Джастин был прав абсолютно во всем. Он настолько был поглощен идеей доказать Люси, а в первую очередь самому себе, что она ничего важного из себя не представляет, что просто взял и перевернул свою жизнь с ног на голову. Впервые за столько лет пошел на поводу у своих желаний, а не разума. Это было чертовски трудно, и даже он не мог предположить, что в конечном счете все именно так и обернется. Его осенило! Мысль промелькнула так быстро, что он не сразу осознал всю простоту и силу этой невероятной идеи! Действительно! Столько лет он мучился, страдал от того, что приходилось пахать, как проклятому, чтобы только приблизиться к идеалу, которого нет? Его жизнь ограничивалась: работой, домом, сексом и редкой выпивкой с друзьями. Ничего интересно. Необычного. Яркого. Все одно и то же изо дня в день. Как белка в колесе, которая видит перед собой только это осточертевшее колесо! Пришло время немного выбраться из «дня сурка» и начать жить. Только сейчас он действительно понял, что Люси была подарком судьбы, она разбавила его серую жизнь. Ему надо отвлечься, и он отвлечется. Даст себе отпуск, которого не было. Он решил ограничиться годом. За год он разгрузиться морально, а игры с блондиночкой встряхнут его хорошенько. Он точно решил для себя не заморачиваться, а просто жить. С Хартфелией он не ляжет в одну постель ни под каким предлогом. Просто подразнит ее «косточкой», до которой она не сможет дотянуться, словно собачка на привязи. Полностью разрушит ее маску, которую она так отчаянно хочет сохранить, когда оказывается с ним один на один или в окружении толпы. Победит маленькую хрупкую девчонку, возомнившую себя королевой мира, и закончит. Сделает так, чтобы их пути разошлись и больше никогда не будет вспоминать о том, что произошло за этот год. Это будет очень насыщенный год. Конечно, он предполагал, что могло быть все абсолютно иначе. Хартфелия может психануть и просто уволиться, спутав все карты. Этого он допустить не мог. Теперь следующим этапом было выяснить все об этой леди. Ее мечты, планы, желания. Предпочтения и увлечения. Он должен вести эту игру. Должен всегда быть на шаг, а лучше на два впереди. Он должен четко понимать, что происходит в конкретный момент и удачно делать поправки в своем плане. Хотя плана никакого пока не было. Надо было лишь подумать, чего он больше хочет получить от сложившейся ситуации? Лексус задумался настолько, что не сразу заметил, как самолет уже летел в воздухе. Он так и не открыл глаза. По ощущениям, минут двадцать он так и просидел, проклиная блондинку, которая не явилась. На секунду промелькнула мысль, что она могла попасть в аварию, но потом просто понял, что она решила его проигнорировать. Позвонила Кане, уточнила план полета, и решила остаться в городе, чтобы не оставаться с ним нос к носу. Замечательно, вот и первая погрешность. Недовольно скривив лицо, он закрыл его руками и оперся локтями о собственные колени, чтобы немного прийти в себя. Надо было подумать. Приоткрыв глаза, он увидел нос туфель и резко сел на кресле нормально. Люси сидела перед ним, и, будто ничего сейчас не произошло, продолжила пялиться в свой ежедневник. Он изумился. Дьявольщина какая! Блондинка сидела перед ним и не обращала на него никакого внимания. На ней были черные лакированные лодочки, приятного синего оттенка джинсы, обтягивающие стройные подтянутые ноги, и свободный свитер бежевого цвета. Волосы были убраны в высокий небрежный пучок и абсолютно никакого макияжа на лице. На пальцах было множество серебряных колец. Некоторые были на первых фалангах. Аккуратный маникюр и темно-синий, кобальтовый цвет на ногтях. Он вдруг задумался, почему женщины так следят за своими ногтями? Нога на ногу, брови слегка приподняты, и все тоже безучастное выражение лица. Что ж, это будут веселые пять дней. — Мисс Хартфелия, почему вы не брали трубку, когда я вам звонил? — Он решил пойти с простого. Не стоило напирать, и он это понимал. Надо было действовать осторожно. Люси промолчала. Вместо этого она отвела правую руку в сторону широкого подлокотника и, взяв увесистый power-bank, к которому был подключен проводом телефон, ответила на его вопрос. Это разозлило его. Он не знал, как подступиться, с чего начать и это невероятно выводило из себя! — Вы должны знать о целях нашей поездки и наших планах на всю неделю. — Как только он закончил, Люси взяла тонкую прозрачную папку с того же подлокотника и протянула ему. Сжав челюсть до боли, он ее принял. Она уже позвонила Кане и все выяснила. Отлично, тогда зачем села на борт этого самолета? Только он хотел задать этот вопрос, как девушка взяла безпроводные белые наушники и одела их, беря телефон тут же в руки. Прежде, чем включить музыку и расслабиться, она посмотрела на босса, который был чернее тучи и была полностью удовлетворена всем происходящим. Засияв внутри, она спокойно вытащила один наушник: — Я прошла регистрацию онлайн. Да, мистер Дреер. Сейчас двадцать первый век, две тысячи восемнадцатый год, и можно делать все, что угодно. Прежде, чем он от злобы и ярости стал говорить все, что приходило в голову, Люси вернула наушник на место, включила музыку и откинулась на сидение, блаженно прикрывая глаза. Ох, какое же было успокоение его нервам, когда он влетел в туалет и умылся холодной водой! Это было настолько сильное внутреннее противостояние, что блондин вдруг понял, что способен на убийство. Не простое, а со всеми вытекающими «за» и «против». Он скальпелем бы поизгалялся над ее телом прежде, чем сбросить в сток с отходами. Мечты остались мечтами. Еще раз умыв лицо холодной водой, он вернулся на свое место и попросил у бортпроводницы воды со льдом. Алкоголя не хотелось вовсе: ему нужен был чистый разум. Пока они летят у него есть время все продумать. Хотя бы маленький план, чтобы было от чего отталкиваться.***
Самолет приземлился. Люси спокойно выдохнула. Она не любила железные коробки, которые падали с завидной периодичностью. Хоть и путешествовала она часто, но каждый перелет давался ей с трудом. Поэтому она старалась быстрее включить музыку, закрыть глаза и улететь в своих мыслях куда-нибудь далеко, чтобы очнуться уже по прилету. Этот полет дался ей еще труднее обычного. Помимо того, что у нее просто панический страх самолетов и всех замкнутых пространств, которые в случае непредвиденной ситуации полетят вниз с невероятной скоростью, на борту этого авиалайнера был ее босс, который сидел напротив и испытывающее смотрел на нее. Но она не могла показать свой страх, поэтому предпочла закрыть глаза. Не смогла бы перед ним строить из себя девушку, которой все нипочем, ее нервы сдали бы раньше, и тогда она бы подарила ему просто небывалую возможность цепляться к ней до конца этого года. Этого она допустить не могла. Не могла дать ему такой замечательный шанс. Раз уже она поставила себя таким образом перед ним, она не могла отступить назад. Конечно, Люси старалась быть собой, чтобы потом не было лишних трудностей. Да, иногда она перегибала палку перед боссом, но все равно это была ее черта, и она не могла от нее избавиться. Даже не хотела. Эта была маленькая изюминка, которая отсеивала всех лишних людей, оставляя только тех рядом, кто поистине хотел находиться с ней и желал иногда терпеть такие заскоки. Люси вообще никогда не понимала выражения: «Будь проще, и люди к тебе потянутся». Зачем? Зачем весь этот цирк и ложное притворство, чтобы быть простой и послушной? Затем, чтобы как можно большее количество людей обратило на нее внимания? Чтобы расширить общение? Это было бредом. Люди и будут тянуться на простоту, особенно те, которые хотят хорошо на тебе поездить, а потом, когда ты разозлишься или просто на долю секунды покажешь свои зубки, обнажая себя настоящую, они все обвинят тебя во лжи, что ты не та, кем хочешь казаться и вообще — ты худший человек на планете! В итоге, только ты и окажешься виновным во всех смертных грехах. Вот Хартфелия и старалась избегать всех, показывая себя настоящую, чтобы рядом были только те люди, которые тебя любят. Ни больше. Ни меньше. В аэропорту они сели в автомобиль высшего класса, который должен доставить их к гостинице. Конечно, для самого Лексуса Дреера все только лучшее. Как могло быть иначе? Люси фыркнула. Босс этого не заметил. Они прошли через огромные двери отеля The Plaza. Люси не удивилась, не изумилась красоте отеля. Она останавливалась тут однажды. Даже сейчас она спокойно могла снять себе здесь простенький номер, но раз корпорация расщедрилась, то почему бы и нет? Они подошли на ресепшн, и Лексус стал оживленно говорить с администратором. Хартфелия отошла, у нее не было настроения. Она встала очень рано. Хотела спать. Вечером сегодня ужин с партнерами, она должна выглядеть отлично. Лексус подошел минут через пять, коротко кивнул, и они направились к лифтам. Они поднялись на семнадцатый этаж и подошли к номеру. Люси поняла, что это Лексуса. — Тут такое дело… — Что? — Люси злилась, но даже ее голос не выдал этого. Все как обычно, а Лексус продолжил: — Они что-то перепутали, и у нас номер на двоих. — Замечательно. — Блондинка спокойно залезла в свою сумку и достала телефон, принимаясь быстро что-то печатать. — Пошли надо отдохнуть. — Я с тобой в один номер не зайду. — Девушка забыла про все правила приличия и манеры. Она хотела спать и была голодна. Люси не могла есть ничего, когда была в транспортном средстве, а утром она выпила небольшую чашку чая и все. Да еще и нарисовалось ночевка с этим мужчиной в одном номере. Нет уж, спасибо. — Лучше сниму другой. — Все номера заняты или забронированы. — Все, его терпению приходил конец, но ему это нравилось. Он был просто вне себя. Понемногу он начинал действовать и управлять ситуацией. — Хорошо, поеду в другой отель. — Девушка не хотела сдаваться. — А если там тоже все занято? Сейчас самый наплыв, даже хостелы могут быть переполнены. — Лексуса забавляла эта ситуация все больше. Сейчас Люси психанет, запаникует, покажет страх. Он ждал этой минуты. — Отлично! Значит, буду ночевать на улице. — Что?! Ты издеваешься? У нас много работы, а ты себя так ведешь? Где я тебя искать должен, если ты мне понадобишься? — Во-первых, есть видеосвязь и телефон. Во-вторых, в своем номере ты меня точно не найдешь. — Люси утвердительно кивнула, глядя на телефон, и убрала тот в сумку. Не смотря на босса, развернулась на шпильке и пошла прочь от него. Обратно к лифтам. — Хартфелия, вернись! Сейчас же! — У него нервы сдали быстрее. Такого поворота он не ожидал. Ни капли паники на ее красивом лице. Издевательство. Люси, не обращая на него внимание, шла дальше. Он побежал за ней и схватил за руку перед самым лифтом. Она успела нажать на кнопку. — Ты сейчас пойдешь в мой номер и не будешь выкобениваться! Ты меня поняла? — Отпусти. — Лифт стал подниматься с первого этажа. — Нет. Ты пойдешь со мной! — Лексус не сдавался. Он должен удержать контроль над ситуацией. — По-хорошему. — Люси смотрела прямо, не уступая. И все та же маска безразличия на лице. Лексус захотел ее ударить. — Нет. И она закричала. Так громко, что на секунду мужчина подумал, что оглохнет. Он от шока сначала сжал ее запястье сильнее, и только потом он огляделся: из номеров под мелодичный ор Хартфелии стали выглядывать любопытные. Две горничные остановились со своими тележками, а девушка все не затыкалась. Откуда такая мощь в легких хрупкой блондинки? Секунда — он отпустил ее — и она тут же влетела в открывшийся лифт. Двойные двери сошлись, и он недоуменно смотрел на них. В его руках были две ключ-карты от двух разных номеров.