… Amazing, how you shook my world and flipped it upside down. You're the only one who ever drove me crazy. 'Cause you know me inside out… … But you're all up on me Said that we were done But you're all up on me… © «Inside out» Britney Spears.
Обжигавшее кожу солнце стояло в тот день высоко в небе и невыносимо слепило ему глаза. Со спины и со лба в три ручья струился пот, а внизу под ногами туда-сюда сновали муравьи, казалось, только и ждавшие наступления полудня, чтобы заняться своими такими важными каждодневными хлопотами, неведомыми человеческому существу. Совсем выбившись из сил, Гилберт со вздохом облегчения спрятался под спасительной тенью огромного дуба и опустился на ещё слегка влажную от утренней росы траву. Он запрокинул голову назад и сквозь щели между пальцами посмотрел в небе на огромный оранжевый диск, который он частенько сравнивал с апельсинами, так любимыми им когда-то в детстве. Заметив, как он тяжело переводил дух, Энн лишь смеялась. Она быстро догнала его, хоть и немного отставала. Конечно же, ведь он ускорил шаг, как только заприметил вдали широкий дуб, под которым можно было сделать привал. Ох, как же она тогда шутила над ним по этому поводу! Ее такой родной звучный смех Гилберт запомнил на всю жизнь и узнал бы из тысячи других… — Ну, что же, мистер Блайт? Будущий врач должен вести здоровый образ жизни, а ты и пяти километров пройти пешком не можешь… — она становилась такая красивая, когда так игриво морщила носик и широко улыбалась. Даже знойная летняя жара не помешала ему тогда заметить, с каким удовольствием лучи солнца играли в волосах Энн, словно нашли там свой давно потерянный дом. Он знал это чувство и прекрасно понимал его. Он сам бы хотел зарыться в этих рыжих локонах и найти там своё последнее пристанище в этой жизни. — Пять километров… — немного отдышавшись, тогда ещё старший школьник, он все-таки смог выдавить из себя что-то членораздельное. — Пять километров, но не в такую жару же? Да это подвиг, что я вообще так долго выдержал… — правой рукой он отогнал от себя комаров, так и норовивших полакомиться его кровью. Видимо, и им не терпелось сделать освежительный глоток… Как жаль, что всю бутылку с водой он успел осушить еще в начале пути! Услышав это, Энн разразилась звонким смехом, а Гилберт украдкой залюбовался ею. Он буквально замер, когда рыжеволосая Ширли, все также широко улыбаясь, расставила руки и повернулась лицом к солнцу, подставив под него свои совершенно очаровательнейшие веснушки. Волнистые рыжие волосы медной волной струились по ее худеньким плечам, а по летнему коротенькое платьице соблазнительно облегало ее тоненькую фигуру. Этот волшебный образ он запечатлел в своей памяти на долгие годы вперёд…***
Так, как обычно выныривают со дна неспокойного глубокого моря, Гилберт Блайт проснулся ото сна в два часа ночи и шумно отдышался. Благо, холодный пот с него еще не струился. Едва он осознал, что жара родной деревни, бескрайнее поле и улыбчивая девушка всего лишь приснились ему, то бессильно прикрыл глаза и закусил нижнюю губу. Как часто ему последнее время снился Эйвонли? Снилась Энн? Слишком часто, чтобы он мог перевернуться на другой бок и тотчас же заснуть, поэтому молодой человек, небрежно натянув на себя футболку, отправился на кухню, чтобы выпить воды и немного освежиться. Стараясь не сильно шаркать тапочками, чтобы не разбудить Джерри, Гилберт прошёл мимо спальни друга, думая при этом про себя, что он сам стал чересчур копом, чтобы мечтать о здоровом крепком сне. Будучи по натуре большим трудоголиком, он не раз просыпался посреди ночи и мчался на вызов, а то и вовсе не ложился, продумывая в своей голове тысячи головоломок, чтобы переиграть того или иного преступника. Пару раз Джерри без слов заходил к нему в комнату, пока он, Гилберт Блайт, неутомимо изучал показания свидетелей, оставлял на столе возле ноутбука кружку с крепким кофе и тихонечко захлопывал за собой дверь, по-братски мотая головой перед уходом… В такие минуты он безумно любил своего друга, искренне про себя радуясь, что в этом мире был по крайней мере один человек, которому он мог безоговорочно доверять. Однако в ту ночь дело было далеко не в преступнике и даже не в ночном вызове, а всего лишь в рыжеволосой девушке, с которой они не виделись с тех пор, как закончили школу. Почти десять лет прошло… Подумать только! Спустя столько лет, ему снилась девушка, в которую он когда-то был безумно влюблён… Что же с ней стало теперь? — Я всегда говорил, что ты заработался, дружище… — когда участливая рука его единственного друга и верного напарника легла к нему на плечо, Гилберт подумал о том, что и Джерри понемногу превращался в настоящего полицейского, раз так же, как и он, не мог спать ночью и сейчас стоял напротив него, мучаясь от бессонницы. А ведь раньше за ним такого не водилось. Деревенский парнишка, привыкший к работе с утра до ночи, он чаще всего засыпал, едва голова его касалась желанной подушки. — Я уже не помню, когда ты в последний раз проводил ночь в кровати, а не здесь, на кухне, в обнимку с кружкой американо. На это Гилберт лишь печально улыбнулся и без слов освободил Джерри место возле себя. Когда тот, наконец, устроился поудобнее, то он даже позволил себе слегка пошутить: — Ай-ай-ай, старина, — начал Блайт, насмешливо сощурившись. — Мы живем вместе с тех пор, как я бросил медицинский колледж и перевелся в полицейскую академию, а ты все еще не выучил, что я предпочитаю капучино. Джерри иронично причмокнул, мол, с тобой нельзя разговаривать серьезно, и обиженно замолчал. Гилберт улыбнулся еще теплее, как бы прося прощения за свою шутку, а затем тяжело вздохнул. Ему нравились ночные откровения с младшим напарником. Тот был хорошим слушателем. К тому же, у них было много общих знакомых и теплых воспоминаний. Не даром же они родились в одном городе? Да и на душе у него было совсем не спокойно… Хотелось с кем-то поделиться. — Не поверишь, кто мне снился сегодня… — молодой человек медлил и даже отвел взгляд, так что Джерри пришлось переспросить, кто именно имелся в виду. — Энн. Энн Ширли, — влюбленная улыбка, полная сладостных воспоминаний, сама заиграла на его измученном бессонницей лице. — Помнишь ее? Бешеный темперамент, огненные волосы, нескончаемые веснушки по всему лицу… — тут Гилберт резко осекся, будто в закоулках своей памяти наткнулся на воспоминания, неожиданно принесшие ему старую, давно забытую боль. К счастью, Джерри не заметил этого и быстро поддержал разговор. — Энн? Ну, конечно же, помню! — воспоминания также захватили в свои сети и его, и на этот раз, к счастью, они оказались только положительными, по крайней мере для одного из беседовавших. — Мы хорошо дружили с ней, пока я работал у Касбертов. Она часто таскала мне свои книжки из библиотеки и читала мне их вслух, чтобы я не скучал, пока работал. Знаешь, незаурядная была девчонка… Столько идей в голове, просто диву давался, как они все там умещались! В два часа ночи как-то по-особенному приятно было вспоминать давно прожитые годы и людей, которые несколько лет, как не появлялись в твоей жизни. Гилберт прекрасно осознал это в ту ночь. Он ничего не ответил Джерри, лишь согласно кивнул на его излияния, но его друга это не остановило. Он желал продолжить обсуждение этой темы, раз уж ее решено было открыть. — А с чего-то это она тебе приснилась? — Джерри пристально посмотрел на Гилла взглядом своих слишком понимающих глаз. — Вы с ней не общались с тех пор, как… — Нет, — резко осек напарника Гилл и поднялся со своего места, направившись к окну, откуда открывался прекрасный вид на ночной город. Этот пейзаж мирно освещенных улиц и спешивших куда-то машин успокаивал его расшатанные нервы. — Она уехала тогда поступать вместе с Роем на журналиста куда-то в Торонто, а я поехал учиться в медицинский колледж сюда, в Монреаль. После этого наши пути разошлись. Джерри предательски медлил с ответом, и Гилберт чувствовал спиной на себе его пронзительный взгляд. — Рой, значит… — и действительно, голос друга полился слишком сочувствующим тоном, так что не нужно было видеть его глаз, чтобы понять, что он обо всем догадывался и так. — Так его звали Роем. Гилберт громко откашлялся в кулак и, собравшись с силами, повернулся к Джерри лицом. Он сделал все, что было в его силах, чтобы лицо его не выражало ничего, кроме презрительного безразличия. — Да, — он пренебрежительно пожал плечами и, слегка улыбнувшись, вернулся на свое место рядом с Джерри. — Ты не знал разве? — Я знал, что кто-то был, но не знал его имени. Ну, ты знаешь, романтический герой… Блайт еле заметно хмыкнул, услышав это выражение, успевшее изрядно набить ему оскомину. — Да, романтический герой, — с придыханием промолвил Гилберт и в порыве посмотрел себе в ноги. — Романтический герой, коим я не был… Повисла неприятная тишина, нарушаемая лишь тиканьем настенных часов в гостиной. Зачем Джерри настаивал на том, чтобы они их до сих пор держали в доме, Гилл не догадывался. В век технологий необходимости в них совсем не было… — Ты знаешь, все в Эйвонли были уверены, что… — из этих глупых мыслей его снова вывел снисходительный голос Барнарда. — Что вы созданы друг для друга. Самые амбициозные ученики в школе, самые талантливые… Я лично был готов спорить на деньги, что вы поженитесь и что она обязательно примет твое признание в любви… Зачем Джерри бередил ему старую рану, только-только начавшую заживать? Гилберт не знал. Во всяком случае, он прекрасно понимал, что намерения у друга были самые благие, однако ему было слишком больно вспоминать о том эпизоде, когда Энн отказала ему, потому что он «не был ее романтическим героем», чтобы он мог даже ради своего напарника терпеть этот разговор. Он поспешил сменить тему. — Да, но она мне отказала. И ты бы проиграл деньги, если бы спорил, — Джерри слишком много лет прожил с Блайтом младшим под одной крышей, чтобы не заметить, как сильно тот пытался казаться невозмутимым и как плохо ему это удавалось. — Ну, а ты? Почему не спишь в два часа ночи? Что тебя-то гложет? Что же, не всегда же играть в одни ворота? Справедливо. Пришло время и ему поделиться с другом своими секретами. — Я… Жутко нервничаю перед завтрашним, Гилл, — просто признался вдруг Барнард, пожав плечами. — Эти Барри высокомерны до чертиков. Что муж, что жена. Над каждой своей реликвией трясутся, будто это сокровища английской короны, — громкий пренебрежительный фырк. — Не завидую я их дочерям, они точно живут в золотой клетке… Гилберт улыбнулся уголками губ. В этом он должен был согласиться с другом. Мистер и миссис Барри, чьи фамильные сокровища им с Джерри завтра под конвоем предстояло перевести в национальный краеведческий музей Монреаля, действительно были людьми специфическими. Барри, одни из самых богатых промышленников в городе, любезно дали согласие руководству города на некоторое время выставить в музее несколько шедевров из их сокровищницы с одним только условием, что за ними двадцать четыре часа в сутки будет осуществляться неусыпный контроль. И Гилл, и его подчиненный слишком хорошо знали, что могли потерять с плеч голову, если хоть одна пылинка будет обнаружена на той или другой вещице. Как вы смели вовремя не сдуть пылинку! Да, порой миссис Барри доходила в своей педантичности до фанатизма. Но если Блайт, не первый год проработавший в полиции, уже начал относиться к таким высокомерным снобам, как миссис Барри и ее муж, с некой иронией, которую приобретаешь с годами на любой работе, то Джерри, только недавно поступивший в полицию в чине младшего стажера, все еще принимал все слишком близко к сердцу. Все в их родном Эйвонли знали, что Барнарды были не богаты и еле сводили концы с концами, поэтому к моменту, когда Джерри заработал достаточно денег и все-таки смог позволить себе поступить в полицейскую академию в Монреале, Гилберт уже заканчивал ее и даже начал делать успехи на карьерной лестнице. Таким образом, один оказался в подчинении у другого, хотя они были почти ровесниками и даже приехали из одного города. К моменту, когда Гилл бросил медицинский колледж, в Монреаль как раз приехал Джерри. Они начали снимать квартиру вместе и с тех пор почти никогда не расставались, деля друг с другом все горести и радости. И именно Джерри оказался рядом, когда он переживал самые тяжелые времена в своей жизни после смерти матери. Именно эта трагедия побудила его в свое время бросить медицинский колледж и переквалифицироваться в полицейского. Тогда он просто грезил идеей поймать мерзавца, во время неудачной облавы пырнувшего его мать ножом и скрывшегося с места происшествия… Убийца вскоре был найден и осужден по самой строгой букве закона, уж он-то в этом постарался. Ну, а профессия… Осталась. И Блайт младший окунулся в уголовный мир с таким же самозабвением, с каким бы мог изучать медицину. Теперь, благодаря своему трудолюбию, он стал одним из лучших детективов Монреаля, а Джерри тем временем был его верным напарником и подчиненным, всегда бывшим рядом, чтобы подставить свое плечо. Оба они оставили в родном Эйвонли семью. Он — своего престарелого отца, которого не забывал навещать по праздникам и по выходным, а Джерри — целую груду братьев и сестер с также доживавшими свой век родителями. Но что же ждало их впереди? Будет ли так всегда? — Не переживай так, — Гилберт участливо потрепал сержанта Барнарда по плечу. — Все пройдет хорошо. Я буду рядом, чтобы поддержать тебя. Джерри иронично улыбнулся. — Мы оба знаем, кто здесь на побегушках, верно? — и слегка насмешливо вздернул брови. — Если где произойдет осечка, то в этом буду виноват я. Ты же знаешь, у сильного всегда бессильный виноват. Теперь пришла очередь мистера Блайта иронично вздергивать брови. — Я похож на того, кто тиранит подчиненных по такому принципу? — Ты — нет. А вот миссис Барри очень даже… Посмотри на ее дочерей… Они выдрессированы как стойкие оловянные солдатики, — глубокий вздох. — Если честно, то мне их даже жаль… Начальник все еще не видел причин для чрезмерной тревоги подчиненного. Спрыгнув со своего стула у барной стойки, он еще раз смерил Джерри снизу-вверх насмешливым взглядом. — Если боязнь перед миссис Барри все, что мешает тебе заснуть перед завтрашним, то настоятельно тебе рекомендую не маяться больше чепухой и ложиться спать. Утро вечера мудренее… Гилберт уже сделал пару шагов по направлению к своей спальне, когда за его спиной снова послышался озабоченный голос друга. — Есть еще кое-что… — молодой человек тяжело сглотнул. — Ты что-нибудь слышал о массовых кражах произведений искусства в Нью-Йорке? На аукционах, в музеях и на выставках? В прошлом году? Этот скандал прогремел по всей Америке, потому что полиция так и не смогла поймать банду, а я слышал, что орудовала именно банда. Уже целый год ничего не слышно, но что-то мне подсказывает, что такие удачливые преступники не залегают на дно после таких успешных проектов, а лишь выбирают подходящий вариант для следующей вылазки… — Чепуха, — отозвался Гилл, но все-таки повернулся к Джерри лицом и сложил руки на груди. — То, что полиция Америки оказалась недостаточно компетентной, чтобы поймать воров, не говорит о том, что и мы в Канаде будем такими же, когда или если придет час. В ответ послышалось лишь: — Откуда в тебе столько уверенности? — небольшая пауза. — Тебе не кажется, что вся эта перевозка драгоценностей Барри как красная тряпка для быка для этих преступников? У них, судя по всему, утонченный вкус. Ох, и не спокойно у меня на душе… — И это я еще заработался… — в каких-то вопросах подчиненный действительно оказывался проницательнее начальника, но Гилберт не был готов признать, что это был именно тот случай. — Ложись спать. Нам обоим нужно хорошенько выспаться. Нас ждет тяжелый день. Спокойной ночи… И все также стараясь не шуметь, мистер Блайт отправился в свою комнату, даже не обернувшись к Джерри перед уходом. Когда он вернулся обратно в спальню, лунный свет из окна загадочно падал на его раскрытую постель, создавая пленительный ореол таинственности вокруг его кровати. — Энн бы понравилось… — еле слышно прошептал он одними губами, так что и сам не понял, как эта мысль пришла в его голову. Почему именно она приснилась ему этой ночью? Почему именно сегодня, накануне такого важного в городе события? Что бы это могло значить? Он не знал. Однако Энн, всегда верившая в приметы, сказала бы, что то была судьба и воля проведения.